Ночь совершенно незаметно сдала позиции, поэтому точно сказать, в какое время девушки сомкнули глаза, было нельзя. Но, исходя из того, что впоследствии все они не выглядели выспавшимися, можно было предположить, что легли они только под утро.

Церемония награждения назначена на вторую половину дня, так что, будильник был поставлен на полдень. И стоило ему прозвенеть, как сразу же начались причитания о том, что вот бы поспать ещё хоть минуточку.

- Поднимайся, лентяйка!- зевая, сказала Леона, пытаясь стянуть одеяло с Мишель.

- Ещё так рано, ещё куча времени...-невнятно бормотала та в ответ, поворачиваясь на другой бок.

- Ну ладно, раз не хочешь по-хорошему,- Ленни с хитрым прищуром встала, отходя в сторону, и крикнула что есть мочи,- Тревога! До выхода пять минут, мы проспали! Мы проспали!

Спустя пару секунд после этих слов, Миша подскочила на месте и, выпутавшись из одеяла, рванула в ванную, крикнув, что соберётся за минуту. Только лишь спустя некоторое время девушка осознала ситуацию и вышла из ванной с ужасно недовольным видом и застрявшей в волосах расчёской. Но факт оставался фактом - спать ей больше не хотелось.

- Доброе утро,- поприветствовала остальных Ева с сонной улыбкой, сидя на диване и потягиваясь.

- Бывали и добрее,- пробурчала Мишель, распутывая волосы, проходя в кухню и усаживаясь за стол. В это время Леона и Кэролайн уже выглядели бодрыми и даже успели сделать на всех завтрак. Хотя, эти двое любили поспать не меньше остальных, но им была присуща такая черта как пунктуальность. Если на день были какие-то планы, то девушки всегда делали всё вовремя, и даже сон покорно оставлял их в такие важные моменты.

- Ваш завтрак, сударыня,- Ленни поставила перед Мишей чашку с чаем, а на середину стола были выставлены бутерброды.

- Благодарю, человек-оркестр,- зевнула Мишель, которая всегда поражалась тому, как в Леоне сочеталось столь много различных качеств. Девушка называла её и «будильником» за громкий, звонкий голос. Называла «оратором», за умение подбирать нужные слова в нужный момент. В общем, каждый день в арсенал прибавлялось ещё по парочке прозвищ.

- Ну что, готовы к важному дню?- спросила Кэролайн, усаживаясь напротив Мишель и пододвигая к себе свою чашку, делая глоток горячего чая.

- На самом деле, я всё ещё не осознаю всего этого полностью,- ответила Леона, садясь по правую руку от Миши и слегка толкая её плечом,- А ты, сонная моя? Ты осознаешь, что сегодня наш день?

- Я сейчас осознаю лишь потребность в еде,- усмехнулась Мишель, толкнув подругу в ответ и взяв с тарелки бутерброд.- А вообще, для меня это всё тоже весьма странно. Подумать только, ещё позавчера мы были твердо уверены в том, что победа ускользнула. Всё же, судьба она такая непредсказуемая.

- О да, чего только не происходит в жизни,- присоединилась к разговору вошедшая Ева, усаживаясь рядом с Кэролайн и забирая свою порцию. Девушка выглядела напряженной, будто бы что-то тревожило её, но всеобщая радость и предвкушение сейчас были на первом плане.

Остаток времени прошёл в сборах, благо, неторопливых, ведь девушки всё успевали. Собравшись, все дружно спустились в гараж и, усевшись в машину, отправились к автодрому, в котором и должна была проходить церемония. Как и было запланировано, подоспели они ровно за полчаса до начала, поэтому можно было особо не торопиться. Ева и Кэролайн ушли на малые трибуны, а Леона и Мишель в свою очередь отправились к организаторам, дабы узнать, что и как будет происходить. Там они встретились с остальными членами команды, которые уже в нетерпении дожидались момента триумфа. Механики встали в круг, опуская руки на плечи друг друга, как обычно они делали это перед очередным стартом. В такие моменты чувствовалось неподдельное единство, словно бы все здесь находящиеся являлись единым организмом, неотъемлемой частью чего-то целого.

Церемония вот-вот должна была начаться, оставались какие-то считанные секунды. И вот, под гром аплодисментов, двери бокса разъехались в стороны, чтобы команда победителей показалась публике. За гонщиком небольшой вереницей шли механики, радостно махая руками и даже подпрыгивая от избытка эмоций.

-А вот и наши триумфаторы!- раздался знакомый всем голос, и, комментатор той самой гонки вышел вперёд с микрофоном, указывая ладонью на движущуюся команду - Ну же, не скупитесь на аплодисменты! Сегодня их день!

Мишель остановилась рядом со своей гоночной машиной, что была припаркована неподалёку специально для фотосессии. Механики встали по бокам, Леона в свою очередь как обычно заняла место по правую руку от гонщика. Куча репортёров собралась вокруг, то и дело мелькали вспышки фотоаппаратов. Где-то сбоку стояла молодая девушка, освещавшая событие в прямом эфире на центральном телеканале. И только сейчас до Миши дошло, что всё это для неё. Необузданная радость пробудилась внутри, глаза заблестели, а сердце забилось ещё быстрее. Она осознала, что все победы в её жизни ничто, по сравнению с тем, что происходит сейчас. Никто не смог бы понять, почему для неё вдруг стало столь важным всё происходящее, даже сама она не в силах была объяснить это. Дело не в награде и не во славе, совсем нет, ведь всё это было для девушки второстепенным. Всю свою жизнь она гналась за своим счастьем на бешеной скорости, с раннего детства она уже знала, кем будет, ведь это семейное. Отец был и остаётся для Мишель главным кумиром всей её жизни, именно по его стопам она ринулась не раздумывая. В их семье похвалу нужно было заслужить, трудом и огромными стараниями. Глава семейства строгий, но справедливый человек, который был для дочери опорой и поддержкой в любой ситуации. Для девушки главной целью и смыслом существования было стать достойной своего отца, и даже сейчас, все мысли были только о нём. И будто бы зная это, самый главный человек в её жизни, сидя перед телевизором в своем гараже, взял в руки телефон и написал всего несколько слов. Стоило лишь прочитать, как по щекам его дочери покатились слёзы. Он написал лишь: «Я горжусь тобой, медвежонок»

- И я люблю тебя, папа,- едва слышно прошептала Мишель, прижимая телефон к груди и выдыхая, закрывая глаза на мгновение. Когда же она их открыла, в сторону победителей уже шествовали организаторы, держа в руках огромный кубок, на вершине которого была отлита гоночная машина.

-Мои поздравления!- широко улыбаясь, сказал подошедший мужчина, пожимая всем руки. Точно так же сделали и все остальные, стремившиеся непременно лично поздравить победителей. Только после всех формальностей, кубок, наконец, был вручен триумфаторам под бурные овации и выкрики с трибун. Фотографы подступили ещё ближе, каждый из которых старался сделать наилучшие снимки с наилучшего ракурса. Это могло бы продолжаться ещё долго, но вдруг церемонию прервал истошный рев сирены. Трибуны сразу же затихли, а вспышки фотокамер перестали сверкать. Все в недоумении озирались по сторонам, пытаясь понять, что происходит. Сирена становилась всё громче, но спустя мгновение на её фоне возник чей-то голос, громкий и уверенный. Он говорил: «Внимание всем! Объявлено чрезвычайное положение, всем надлежит немедленно эвакуироваться! Повторяю, всем немедленно проследовать к выходу и отправиться в пункты эвакуации! Сохраняйте спокойствие, действуйте без паники во избежание непредвиденных ситуаций! Повторяю... »

И так раз за разом, голос всё повторял одно и то же, а люди вокруг испуганно вскакивали со своих мест, кажется, даже не слушая больше. Охрана автодрома старалась сохранить спокойствие и вывести людей с трибун, но те толпились, желая поскорее выбраться, из-за чего образовалась давка. В панике люди становились неуправляемыми, лишь единицы отходили в сторону и спокойно ждали, думая, видимо, что ничего страшного не происходит. Возможно, всё это просто учения, или ещё какие-нибудь проверки, но уж точно не настоящая угроза. Ничего определённого диктор не сказал, лишь повторял, что всем следует эвакуироваться. Снова и снова.

- Ленни!- раздался рядом голос Кэролайн, которая сумела выбраться к друзьям, крепко держа за руку Еву, чтобы та не потерялась в этой давке.- Что за чёрт здесь творится?

- Понятия не имею,- удивлённо ответила Леона, озираясь по сторонам.- Наверняка учения, или ещё что...

- Так, все здесь, тогда уходим. Мы ничего не узнаем, если будем стоять на месте. Здесь есть другой выход, идём,- Мишель направилась вперёд, в бокс, из которого вел коридор в главный зал, а затем наружу. Преодолев это расстояние, девушки оказались в зале, заполненном людьми, которые выбегали через небольшие стеклянные двери. Голоса вокруг не смолкали, испуганные люди стремились поскорее оказаться снаружи. Когда же очередь дошла до девушек, то, выбежав, они поняли: подобное творилось не только в автодроме, паника постепенно охватывала всё вокруг. Полиция останавливала людей и направляла в места эвакуации, повторяя каждому, что нужно сохранять спокойствие. Но как можно сохранять спокойствие, когда не понимаешь, что происходит? Это против человеческой природы.

-Нам нужно домой, мне нужно дозвониться до штаба,- Кэролайн высматривала машину на парковке, с которой вереницей пытались выехать и другие.- Я не пойду к этим пунктам эвакуации пока не узнаю в чём тут дело.

- Вон там, мой пикап!- Леона махнула рукой в сторону и побежала к машине, снимая сигнализацию и запрыгивая в салон.- Поехали, ну же!

-Придётся подождать, главная дорога забита...- Миша села за руль, поворачивая ключ зажигания и включая двигатель.

- Тогда в объезд, сверни в переулок между теми домами!- Ленни указала на стоящие неподалеку высотки и в следующую секунду Мишель уже выехала сначала на край главной дороги, а после резко ушла вправо, в тот самый переулок, давя на газ. Сначала переулок вел по прямой линии, но потом стал петлять из стороны в сторону, поэтому приходилось весьма постараться, чтобы удержать столь крупную машину на резких поворотах. Несколько минут пикап вилял между домами, кое-как протискиваясь и в итоге вылетая на главную дорогу, проносясь по встречной, тормозя на повороте и вклиниваясь на свою полосу, задевая боком несколько проезжающих мимо машин. Оставалось проехать всего один квартал, и вот уже вскоре показался родной гараж у дома. Свернув туда, девушки, наконец, смогли отдышаться. Леона первая выскочила из салона и закрыла двери в гараж. Видимо, она сделала это инстинктивно.

Затем, девушки поднялись наверх, в саму квартиру, первым делом направляясь в гостиную и включая телевизор. Ведь первым правилом в экстренной ситуации было выслушать, что говориться в СМИ и получить дальнейшие указания к действиям. По всем каналам сейчас проигрывалось одно и то же сообщение, и кажется, девушки как раз успели к новому повтору.

- Внимание всем! Без паники, ситуация под контролем. Правительство сообщило об экстренном введении чрезвычайного положения в связи с внутренней угрозой. Каждый, кто слышит это сообщение, должен немедленно покинуть опасную зону. На юге Франции обнаружена вспышка неизвестной эпидемии, так же, как неизвестна природа и способы передачи. По первым данным, территориальный охват остаётся неизвестным, но сразу у всех подвергшихся заражению наблюдаются одинаковые симптомы: неконтролируемая агрессия, невосприимчивость к боли, помутнение рассудка. Во избежание новых случаев заражения, все находящиеся в опасной зоне должны немедленно эвакуироваться и пройти первичный осмотр! Внимание всем...

- Что всё это значит?- Леона, кажется, больше не слышала слов диктора, напротив, всё вокруг затихло для неё,- Я ничего не понимаю...какой вирус?

- Это просто невозможно,- Кэролайн попятилась, отходя к своему чемодану и доставая ноутбук,- В один день ничего не происходит. Как они могли не оповестить меня?

-А может, всё это и не в один день произошло,- Ева медленно опустилась на диван, неотрывно глядя в телевизор.

-Что ты хочешь этим сказать?- Мишель перевела ошарашенный взгляд на сестру, стоя в паре метров от неё.

- Я хочу сказать,- девушка судорожно сглотнула,- Вполне возможно, что это вирус, и он просто спал, такое было уже не раз в истории. Если всё это правда, и вся эта экстренная ситуация вызвана именно этим...я думаю, это новая ветвь...

- О чём ты вообще?- вмешалась Леона.

- Не могу сказать точно, но, одно ясно наверняка: это всё не просто так,- закивала головой Ева,- Мой отец борется за сохранение экологии, он не раз говорил мне, что в природе ещё так много неопознанного. Так много вещей, о которых мы ничего не знаем и спокойно сосуществуем рядом с этими явлениями, пока они не пробудятся.

-Но, если так, то, что заставило этот вирус проснуться?- Мишель села рядом с сестрой и провела ладонью вверх по лицу, задержав её на лбу,- И почему именно сейчас?

-Наверняка ученые уже работают над этим,- раздался голос Кэрри с другого конца комнаты. Она сидела на полу и не отрывала взгляда от монитора,- В сети все только и говорят об этой вспышке. Ещё и часа не прошло, а уже столько людей пишут обо всем этом. Вы только послушайте «...и поэтому я считаю, что это не более чем очередная уловка правительства, чтобы оправдать провал испытаний какого-нибудь оружия», или вот ещё «...из моего дома всех уже эвакуировали, нам говорят, что всё хорошо, но я почему-то не уверена в этом. Несколько человек почувствовали себя плохо, их отделили от остальных и больше мы их не видели» И ведь это малая часть того, что каждую секунду появляется в сети. Дозвонится до своего отдела я почему-то не могу.

- Да это же массовое помешательство!- воскликнула Миша, поднимаясь с дивана, усаживаясь у стены и подтягивая колени к груди,- Я ничего не понимаю, абсолютно ничего...это бессмыслица!

- Тише, милая, успокойся,- Леона подошла к подруге и села рядом, обнимая её за плечи,- Всё будет хорошо, вот увидишь. Сейчас не время раскисать.

-Ты права, я знаю, но...

- Тебе страшно, я понимаю.- Ленни вздохнула, умостив голову поверх головы Мишель,- Нам всем страшно. Но мы должны беспокоиться о том, что делать дальше. Страх только усугубит всё.

- Это верно, - кивнула Кэролайн, продолжая рыться на просторах массовой сети.- Судя по всему, сейчас каждый пытается выехать из города. Дороги просто трещат от такого потока машин, а вы только представьте, сколько здесь живет народу.

- Сегодня нам отсюда точно не выбраться,- немного придя в норму, сказала Миша. В моменты паники они становилась эмоциональней, а Ленни за годы дружбы отлично научилась препятствовать её страхам.- Надо переждать ночь, а наутро уже решим, что делать.

- Других вариантов я не вижу, так что, пока это единственный выход,- согласилась Мишель, поднимаясь на ноги - Но наутро мы должны быть готовы. Поэтому, собираем еду и воду, самые необходимые вещи. Ничто не должно задержать нас здесь дольше, чем нужно.

- Я позабочусь о еде,- Ева направилась на кухню, чтобы собрать припасы. Она бережно отсортировывала еду, кипятила и разливала воду по бутылкам и термосам.

- А я постараюсь, чтобы у нас не пропала связь с внешним миром,- Кэролайн подтянула к себе чемодан, доставая оттуда антенну и несколько проводов. Для неё как для человека науки было главной задачей оставаться на связи, и она сделает для этого всё возможное. Ведь знание-сила.

-А я...пожалуй, займусь арбалетом Евы,- протерев глаза ладонью заявила Ленни,- Мне нужно как-нибудь отвлечься.

- Конечно. Тем более, это единственное оружие, которое у нас есть. Надеюсь, нам не придётся его применять, но всё же,- выдохнула Миша, останавливаясь у окна и отодвигая штору. Дорога и правда была забита, снаружи всё так же выла сирена, смешиваясь с автомобильными гудками и голосами людей. Всё это превращалось в какую-то адскую смесь звуков, давящих на мозг. Встряхнув головой, девушка отошла от окна и тоже принялась за работу. До утра она должна была успеть собрать всё необходимое, поэтому нужно было сосредоточиться.

Ночь вновь пришла незаметно. Вообще время само по себе неумолимо бежало вперёд, как обычно бывает, если ты занят делом. Собственно, именно возникшие дела не давали девушкам времени, чтобы думать обо всём происходящем слишком много, угнетать себя и по человеческому обыкновению предполагать самое худшее из всех возможных вариантов развития событий. Сейчас они уже почти не слышали суматоху с улицы, потому как на дорогах постепенно становилась просторнее и машины хоть и медленно, но всё же двигались вперёд. Учитывая, что многие люди уехали в объезд или воспользовались другими дорожными развязками, можно было предположить, что большая часть города уже находилась в пути, на порядочном расстоянии отсюда, ближе к северу. С наступлением темноты в черту города со стороны юга вступили военные, видимо, переброшенные для охраны и находящиеся ближе всех остальных подразделений. Им было поручено проверить, все ли население покинуло опасную зону. Десятки людей прочёсывали город, открывая все двери и осматривая каждую квартиру. Вся эта процедура заняла кучу времени, но военные действовали на удивление слаженно, без промедлений. Если им попадался горожанин по каким-либо причинам на успевший или не пожелавший покидать город, его тут же запихивали в грузовик и увозили, скорее всего, чтобы потом принудительно эвакуировать. И таких было не мало, за ночь военные собрали в своём лагере около пятидесяти человек, и это только малая часть. К утру люди в военной форме дошли и до той улицы, на которой находилась квартира Мишель. Девушки предусмотрительно выключили свет, встав у окна и смотря сквозь жалюзи на идущих по улице мужчин, трое из которых направлялись к их дому. Двое шли впереди, а третий почему-то немного отстал, откашливаясь в кулак.

-Мэтт, ты чего там прохлаждаешься? У нас ещё куча дел,- окликнул отстающего рослый мужчина с автоматом наперевес, но тот ему ничего не ответил, лишь замотал головой и снова закашлялся.

- Да что с тобой такое?- обернулся второй, дожидаясь товарища и опуская ладонь на его плечо,- Эй, Крис, смотри...что за... - мужчина убрал руку, морщась и отступая назад. На шее его друга выступила ужасная сыпь, кожу покрыли волдыри, которые только-только подступили к лицу и уже отчётливо проглядывались в свете уличных фонарей. Видимо, этот мужчина тщательно скрывал своё состояние, пока мог, от страха.

-Ты слышишь меня, дружище? Мэтт!- тот, что постарше, тоже обернулся и уставился на друга, который до этого момента не произнёс ни звука. Но спустя пару мгновений он захрипел, что-то неразборчиво бормоча и расчёсывая горло с такой силой, что под ногтями уже оставалась содранная кожа. Он не мог говорить, хотя и пытался. Ноги сводило судорогой, поэтому шаги были неуверенными и резкими. Плечи его задёргались, а затем, ни с того ни с сего, он набросился на своего боевого товарища, вцепившись пальцами в его шею. Тот закричал, падая на асфальт. Выставив вперёд руки, он попытался оттолкнуть обезумевшего прочь. Второй, не медля, ринулся на помощь, используя свою винтовку, подцепил ею нападавшего под горло, с силой прижимая его голову к себе в удушающем приёме.

- Чёрт, чёрт...Арти, приём, Арти! – лежавший на асфальте выхватил рацию, пытаясь отдышаться, -У нас Мэтт обезумел, нужно подкрепление, срочно! В четвёртом секторе, да-да...быстрее!

В то время, пока один вызывал подкрепление, второй, что есть сил, пытался удержать товарища, но у него получалось не долго. Тот и не думал терять сознание или прекращать своё буйство, нет, лишь напротив, становился всё свирепее. Из его глотки вырывались ужасные кряхтящие звуки, больше похожие на звериное рычание, чем на человеческую речь. Глаза в свете фонарей меняли свой цвет, и теперь на месте некогда зелёных, возникли чёрные, поглотившие всю его прежнюю сущность. Теперь в его глазах отражалась лишь пустота, и даже блики света не задерживались там, исчезая. Мужчина вырывался, брыкался, и в действиях его с каждой секундой прослеживалось всё больше неконтролируемой силы.

Вскоре из соседнего переулка выбежало пятеро солдат, которые сразу же набросили на обезумевшего верёвки, но тот, пока его скручивали, успел высвободить руку и резким, сильным движением, полоснуть ногтями по ноге сослуживца, который до этого удерживал его. Тот отскочил, с недоумением глядя на порванную штанину.

- Он поцарапал меня!- крикнул солдат, чертыхнувшись, а после, протянул руку лежавшему на земле товарищу, помогая тому подняться,- Вот ведь псих. Идём, надо отвезти его на базу, пусть док решает, что с ним делать.

Мужчина выдохнул, окидывая взглядом здание и, хмурясь, повернул следом за остальными, что волоком тащили брыкающееся тело. Всего через несколько минут он впервые закашлял, а вскоре, место царапины стало пульсировать и зудеть, да так, что мужчина расчесал его до крови. Симптомы всё больше проявляли себя, гораздо стремительнее, чем это было раньше. Скрывать их долго не получилось, остальные быстро заметили, что с Крисом что-то не так. Его отвели к доктору, а тот лишь с ужасом заключил, что солдат заражен, точно так же, как и Мэтт, который уже перешёл на финальную стадию, поэтому остальные могли видеть, что случится с их товарищем через некоторое время. Все были напуганы, ведь никто не предполагал, что этот вирус распространяется так быстро. Никто не знал, сколько ещё может быть заражено. Каждый, кто хотя бы чихнул, тут же помещался в изолированное помещение, без разбору, заражён он или нет. Под подозрение попали совершенно здоровые ребята, которые наверняка попросту подхватили простуду из-за тяжёлых условий, но никого это не интересовало. Оказываясь в одном помещении с зараженными, солдаты естественно стучали в двери, плакали, умоляли освободить их. Но страх был сильнее, чем милосердие. Остальные хотели обезопасить себя, творя произвол, среди них были и те, кто предлагали попросту избавиться от переносчиков этой заразы, но против них тут же возникали другие, возражая и утверждая, что так поступать нельзя. Споры, ругань, страх - всё это затуманило солдатам глаза. Их командир самолично решил прекратить волнения и, взяв пистолет, вошёл в изолированную комнату, чтобы прикончить тех, кто представлял опасность для остальных. Но, стоило ему зайти, вскидывая руку с оружием на недавно заразившегося солдата, как из угла на него запрыгнул второй, впиваясь зубами в его запястье. Командир, падая, выстрелил, пуля прожгла бывшему солдату грудь, но тот лишь ещё сильнее стал брыкаться, прогрызая верёвки, неестественно выгибаясь. Следом вбежали другие солдаты, послышалась стрельба, дикий скрежет и крики. Зараженных почти не брали пули, они лишь становились ещё свирепее, кидаясь на всех без разбору: кусая, царапая, выдирая зубами кожу до костей. И лишь одному Богу известно, как встретили на базе это утро, но когда солнце взошло, стрельба уже стихла. Ни единого выстрела больше не было слышно, но никакого спокойствия от этого испытывать было невозможно. Симптомы неизвестного вируса проявили себя, наглядно демонстрируя всю серьёзность и опасность этой беды, обрушившейся как снег на голову. Новый рассвет не принёс никакой надежды, с восходом солнца стало лишь ещё страшнее, ведь ночью все опасения подтвердились. Всё это - реально, и опасность уже подступала к самому порогу. С этого момента любое промедление приравнивалось к смерти, и это было неизбежно.