Возвращаюсь домой ближе к одиннадцати часам. После разговора с Дином все стало намного проще. А всего-то нужно было излить хоть кому-нибудь надежному свою неспокойную душу.

Я рассказала другу о том, что чувствую к Коулу, что меня беспокоит, как тревожится мое сердце, когда я понимаю, что он утаивает от меня что-то важное. На удивление, Дин все прекрасно понял и сказал лишь одно: «Дай ему время, может, он сам решит тебе все рассказать».

Как только я появляюсь в гостиной, замечаю, что семья в полном составе сидит на диване в нервном ожидании.

По лицу Лорен сразу можно понять, что она раскаивается: ее улыбка слишком мила, что бывает крайне редко. Но вот папин взгляд настораживает: кажется, он сейчас точно наорет или прочтет лекцию... В такие «познавательные минуты», кажущиеся часами, появляется желание стать любым предметом интерьера. Если уж родители начинают отчитывать, то все – это чувства позора и собственной беспомощности.

– Дочка, ну где же тебя носило? Мы тут извелись! – спрашивает мама.

– Телефоны придумали не для того, чтобы игнорировать звонки! – все же сдержанно заявляет отец.

– Извините меня за ужасное поведение. Со мной все в порядке, я встречалась с Сойером. Вам всем, кстати, привет от него.

– Ну раз с этим пареньком, то тогда прощаем! Из вас двоих, ты большую опасность представляешь.

– Ты до сих пор будешь вспоминать тот случай, когда я дралась с мальчишками, защищая свой велосипед.

– Ага, только одному из них пришлось останавливать кровь, брызгающую фонтаном из носа...

– Ну, скажешь тоже! Там был маленький фонтанчик. И вообще, я очень изменилась за это время. Сейчас разнимать меня можно только с книгой.

– Линн, прости меня, пожалуйста, я не хотела тебя обидеть, правда! – нерешительно встревая в шуточную схватку между мной и папой, тихонько говорит сестра.

Мне все еще обидно за те слова, которые она сказала, но я понимаю, что глупо делать из этого проблему. Поэтому делаю шаг ей навстречу и крепко обнимаю. Я все равно буду ее любить, она ведь моя родная сестра.

– Девочки, ну вот и славно! Я так рада, что все разрешилось. Завтра ведь такой важный день и нельзя его встречать с обидами! 

– Подъем в восемь, поэтому пора спать! – уже деловым тоном продолжает Лори.

– Зачем так рано? Торжество ведь в три дня!

– А затем, чтобы собрать все необходимое и спокойно к часам одиннадцати прибыть в дом Рика. А там время быстро пройдет, пока нас будут приводить в порядок!

– На меня не рассчитывайте, я нашла того, кто сделает мне прическу и макияж!

Мама и Лорен вопросительно смотрят на меня, словно я сказала что-то из ряда вон выходящее.

– ... так что завтра вы едете вдвоём!  – лишь лаконично добавляю я.

– Вся в меня! – папа одобрительно усмехается.

– Хорошо, но чтобы к двум часам ты точно уже была там. Ты все-таки подружка невесты! Надеюсь, что твой стилист не превратит тебя в неизвестно что. 

– Можешь быть уверена, что хуже, чем сейчас, не станет!

Мать и сестра уходят, увлечённо обсуждая завтрашний день, а я подсаживаюсь к отцу. Может, мне удастся сегодня с ним поговорить о том, что с недавних пор начало меня интересовать.

– Линн, на будущее: всегда отвечай на звонки, хорошо? Когда у тебя будут свои дети, ты поймёшь, что значит молчание телефона после предупрежденного, в порывах злости ухода из дома.

– Хорошо, – смиренно отвечаю я. С учетом прошлых событий, я представляю, что он мог подумать. – Пап, расскажи мне про дедушку.

– Что ты хочешь о нем знать? – немного удивленно спрашивает он.

– Каким он был?

– Ну... Он был классным отцом, я всегда хотел быть таким же. Во всем ему подражал с самого детства. Он работал в университете профессором, был очень уважаемым человеком. Но когда мне стукнуло четырнадцать, он начал уезжать в длительные командировки. Бывало, что его появления дома можно было ждать месяцами. Твоя бабушка всегда говорила, что он много трудился, чтобы мы ни в чем не нуждались.

– А что это были за командировки?

Дед же говорил, что не вступал в клан. Тогда с чем это связано? Уж явно не с его работой...

– Он брал дополнительные часы в университете и разъезжал по стране, чтобы читать лекции.

– А бабушка, как она относилась к этому? Ей не было обидно, что он оставлял вас надолго?

– Нет, она всегда поддерживала его. Какое бы решение не было принято отцом, оно всегда находило одобрение у матери.

– А как он умер? – глядя на сосредоточенное лицо родителя, осторожно спрашиваю я.

– Врачи сказали, что была внезапная остановка сердца... он был здоровым и ни на что не жаловался! Его нашли на трассе неподалеку от Редмонда.

Я не нахожу больше слов, стараясь переварить полученную информацию, и мы просто сидим в тишине, погрузившись в размышления. Мне немного стыдно, что за свои двадцать лет я не интересовалась подобными вещами. Я знала, что у меня был дедушка, но ни разу не вдавалась в подробности его жизни.

Хорошая же я внучка однако!

– Умер за год до твоего рождения...  – задумчиво продолжает он.

Отец ничего не знает о его способностях. Если бы бабушка была только жива... Возможно, она бы рассказала мне большее.

– Ладно, дочка, завтра нас ждет очень насыщенный день, так что и вправду пора спать. Добрых снов, милая.

– Спокойной ночи. И да, ты классный папа! – чмокая в щетинистую щеку, шепчу я.