Осень 1911 года была дождливой и холодной. Люди, укутавшись в плащи, держали в руках зонтики, дабы спастись от ливня, и быстрым шагом, почти бегом, добирались до ближайших укрытий: будь то маленькие уютные кофейни с приятным ароматом свежевыжатого кофе и пряных пирожных, или же закрытые экипажи, поджидающие клиентов чуть ли не на каждом шагу. Стометровый Биг Бен возвышался, подобно великану, над небольшими домиками, антикварными магазинчиками, кофейнями и почтовыми отделениями. Казалось, ему не страшны никакие ливни и прочие непогоды. Насквозь промокшие англичане с газетой свежего выпуска «Times» в руках, шли, толкая друг друга, и лишь одна мысль доставляла им удовольствие в этот дождливый, холодный вечер - горячий кофе в теплом доме.

Вэнди Дарлинг, восемнадцатилетняя студентка школы искусств, медленно, словно по цветочному парку в летний теплый день, двигалась по направлению к своему дому, что находился на тихой улочке - в Блумсбере. И хоть на улице был ливень, пугающий людей, в душе у Вэнди светило солнце и пели птички. 18 октября 1911 года запомнится для этой юной леди надолго - ведь сегодня, в этот пасмурный день, Чарльз Кэннон, ее возлюбленный, предложил ей руку и сердце. Это событие очень ее взволновало, и от смущения, присущей любой леди, Вэнди залилась румянцем перед Чарльзом, который был польщен столь милой реакцией. Не успели ее губы произнести радостное «Да!», как Чарльз заключил ее в объятия и подарил ей волшебный поцелуй. Мысль об этом заставляло пальцы Вэнди невольно дотрагиваться до губ и улыбаться счастливой улыбкой. Да, этот вечер ничто не сможет испортить!

Эту радостную новость Мэри Дарлинг, вдова и заботливая мать, восприняла с непривычным для нее переизбытком эмоций - обычно Мэри сдерживает свои чувства, но мысль о предстоящей свадьбе старшей дочери заставила ее прослезиться и крепко прижать Вэнди к себе. Подумать только, совсем недавно Вэнди делила детскую вместе с двумя своими младшими братьями, читала им сказки по ночам, когда они не могли уснуть, и играла с ними в пиратов, а скоро она будет не «Крошкой Вэнди», как ее любила звать кузина матери, а миссис Вэнди Кэннон!

Поднявшись в свою просторную комнату, Вэнди сняла промокшее платье коричневого цвета, и вместо него надела новое, недавно привезенное братом из Франции, голубое платье со стразами вдоль груди и подола. Оно гармонично смотрелось на фоне ее голубых глаз, обрамленных густыми черными ресницами. К восьми вечера должен приехать Чарльз Кэннон, чтобы поговорить с ее матерью, и к ужину Вэнди должна выглядеть еще более эффектно.

Ее переполняли эмоции, она не знала, куда себя деть от счастья. Воздуха в комнате становилось все меньше и меньше, отчего Вэнди открыла окно, пропустив в помещение свежий воздух и приятный аромат земли после дождя. Сделав глубокий вдох, Вэнди развернулась, и собралась было выйти из комнаты, как увидела промелькнувшую у кровати с высоким пологом тень. Тень была быстрой и ловкой, и перемещалась по комнате с огромной скоростью. Однако она была без хозяина, и это заставило Вэнди вспомнить о старом, давно забытом друге.

- Питер, - произнесла она вслух.

- Моя тень всегда улетает от меня, и, где бы я ее не искал, она всегда в твоей комнате, - послышался голос сзади нее.

- Питер Пэн! - воскликнула Вэнди, застывшая на месте от удивления.

- Мисс Вэнди Дарлинг, - сказал мальчишка и шутливо поклонился ей, - Помоги поймать эту тень, как в старые добрые времена.

Мальчишка влетел в окно, оставляя за собой золотую пыль, так хорошо знакомую Вэнди, и принялся бесшумно, неслышно шагать по комнате в поисках своей часто удираемой тени. Заглянув под кровать, под комод, за шкаф, и так и ее не найдя, Пэн непонимающее зачесал голову, взъерошив свои рыжие волосы. Вэнди, все это время стоявшая с открытым от удивления ртом, вернулась в реальность и огляделась. Взгляд ее зацепился за одно еле уловимое движение в гардеробной комнате, и она, сделав Питеру знак, на носочках прокралась к двери гардеробной. Как только Питер Пэн вошел в нее, Вэнди захлопнула дверь, чтобы тень не убежала снова.

- Я поймал ее! - крикнул Питер, и Вэнди открыла дверь.

Питер Пэн стоял, держа в руках свою неугомонную тень, которая и сейчас пыталась удрать от него. «Надо же, а он совсем не изменился, - подумала Вэнди, разглядывая Питера, - И на нем все тот же зеленый костюм, делающий из него лесного эльфа!».

- Ты выросла, - сказал Пэн, который тоже рассматривал ее, - Больше не завязываешь бантики на локоны?

- Ах, нет. Чарльз говорит, что распущенная укладка мне очень идет. А ты все тот же Питер Пэн. Ты даже не повзрослел!

- В Нетландии не взрослеют, забыла?

- Давай помогу пришить ее, - предложила Вэнди, подходя к мальчишке.

Питер присел на край большой кровати и протянул ей ноги. Когда-то очень давно, он так же сидел здесь, а Вэнди все болтала, болтала, и Питеру хотелось поскорее сбежать от нее.

- Ты виделся с Джоном и Майклом? - спросила Вэнди.

- Они меня не видят, - грустно ответил Питер.

- Не видят? Почему?

- Потому что больше не верят. А ты все еще продолжаешь верить в меня.

Вэнди опустила голову и принялась с усердием двигать иглой, чтобы скрыть слезы, готовые скатиться по ее щекам. «Тебе нельзя плакать, - мысленно говорила себе Вэнди, - Ты уже взрослая».

- Как поживает Крюк? Динь-динь? Вы, наверное, до сих пор попадаете во всякие приключения!

- О, да! Недавно Крюк воздвиг на острове себе памятник, а Динь-динь посыпала на него пыльцой. Теперь памятник летит, как птица! - рассмеялся Питер.

Вэнди почувствовала ком в горле и не могла произнести ни слова. Она вспомнила о своем детстве, когда каждая минута была наполнена волшебством и чудесами. Вспомнила о былых приключениях на острове невзрослеющих ребятишек. А сейчас что? Детство закончилось для Вэнди, она стала такой же, как все взрослые, которых они с Питером раньше обсмеивали.

- Почему ты не прилетал, Питер? Я ждала тебя.

- Я не прилетал? - воскликнул Пэн, - Я каждую ночь проводил у твоего окна, но почему-то твой взгляд постоянно проплывал мимо, так и не зацепившись за меня. Как случилось так, что ты утратила веру в чудеса? Как случилось так, что ты быстро повзрослела?!

Вэнди сглотнула ком в горле и медленно поднялась с мягкого ковра.

- Мой отец...он скончался от тифа. Мне было одиннадцать тогда. Помнится, я не пролила ни слезинки, потому что горе впиталось в меня, и от боли я не могла ничего поделать. Я думала, что быть взрослым - это не чувствовать боль, и потому старалась поскорее вырасти. Чудеса, волшебство... эти слова утратили для меня ту важность, как раньше. «Ты не должна забивать свою голову этой чепухой», - говорил мне всегда отец, вот я и послушалась его. Вера в чудеса покинула меня, оставив одну в мире взрослых. Знаешь, а ведь и взрослые чувствуют боль, Питер. Мы ошибались, считая их совсем бесчувственными. Только вот в чудеса они не верят...

- Но ты ведь поверила. На один короткий миг, но все же поверила. Иначе бы не заметила ни меня, ни мою тень. Что изменилось за этот вечер?

- Я поняла, что влюбилась.

- Это ужасно, Вэнди!

- Нет, Питер, это прекрасное чувство.

- Ну ладно, каково это - чувствовать...любовь?

- О, это самое замечательное, что только есть на этой планете. Кажется, что у тебя отрасли крылья, и ты можешь парить высоко-высоко.

- Ну, знаешь, для того, чтобы парить высоко, не обязательно впутываться в такие проблемы, как любовь, когда можно воспользоваться пыльцой, - сказал мальчишка и, взяв ладонь Вэнди в свою, высыпал в нее остатки золотой пыльцы.

Взявшись за руки, они стали медленно подниматься ввысь, и уже через несколько секунд кружили над черепичной крышей дома Дарлингов. Темная ночь, усеянная мириадой созвездий, окутала Вэнди с ног до головы, и, когда она закрыла глаза, на одно мгновение вернулась в детство. Детство - это время открытий. Время чудес. Исполнения желаний. Волшебства. Санты. Доброты. Веры...

Ах, как это тяжко - быть взрослой. И самое ужасное, понимаешь это после того, как с таким нетерпением ждала совершеннолетия. Но людям свойственно разочаровываться в чем-либо. Только жаль, что чаще всего люди разочаровываются в собственной жизни.

Чарльз Кэннон. Кто он для Вэнди? Очередной истребитель ее детских мечтаний, ее веры. Сейчас, паря, словно птица, освобожденная от клетки, Вэнди перестала думать о предстоящем замужестве. Все это отошло на второй план.

Как давно она не ощущала прилив удовольствия и радости! Как давно тяжелый груз не покидал ее, как только ноги отрывались от земли! Чувство свободы овладело ею полностью, и Вэнди запротестовала, когда Питер потянул ее обратно в дом. Но время поджимало - скоро приедет Чарльз. Поэтому они вернулись обратно в теплую комнату, влетев через распахнутое окно.

- Ах, Питер! И я хочу вернуться в детство, - протянула Вэнди.

- Ты сама выбрала свой путь, Вэнди. Ты выбрала театры, искусство, семью. Этот мир для меня - мусор, но для тебя - дом. Дверь в Нетландию была открыта, но уже слишком поздно.

- Нет, не поздно! - воскликнула Вэнди и одним движением руки сорвала с шеи жемчужное ожерелье, которое вмиг посыпалось на пол, - Я ненавижу все это! Всю эту фальшь, этих людей, которым все равно на тебя, эти лживые улыбки! Я хочу, как раньше - лететь с тобой над городом, сердить Капитана Крюка...

- Вэнди, - перебил ее Питер Пэн, - Твое детство закончилось. Ты ведь даже не плачешь при мне. Ведь взрослые не должны плакать, не так ли?

На первом этаже раздался звонок в дверь, а вслед за этим - голос матери, приветствующий Чарльза Кэннона.

- Это твой жених? - спросил Питер Пэн, следивший за ее лицом.

- Да, - невольно вздохнула она.

- Прошу тебя, не потеряй самое ценное, что в тебе есть - веру в мечты и чудеса. Если в них верить, то они обязательно исполнятся. Прощай, Вэнди.

- Прощай, Питер.

Мальчишка долго смотрел на лицо так рано повзрослевшей Вэнди, пытаясь навсегда сохранить ее в памяти. А затем, улыбнувшись на прощание, вылетел в окно, направившись в сторону самой яркой звезды на небе - в мир беззаботности и вечного детства. А Вэнди осталась сидеть у окна, наблюдая, как испаряются последние крупинки золотой пыльцы.

Вэнди любит сидеть у окна, чуть его приоткрыв,

Чтобы ветер ласкал ее юное, бледное тело,

Чтобы звезды мерцали в глазах, как она и хотела,

Чтобы он распознал ее тайный, безмолвный призыв.

Вэнди знает [ наверное ], что Питер сегодня придет.

Эта ночь так таинственна, с полной луной на вершине.

Ну а луну окружают тысячу звезд [ прямо как в фильме].

Пэн прилетит, без сомнений, и ее заберет.

Будут кружить они в танце над старым Биг Бэном,

Освещая верхушки мрачных домов волшебной пыльцой.

Ну а потом - вслед за самою яркою в небе звездой.

Все для Вэнди возможно, ведь она вместе с Питером Пэном.

Время медленно движется к часам четырем...

Где же Питер? Вэнди ужасно наскучило ждать.

Важно теперь для нее - неслышно нырнуть под одеяло, в кровать,

Чтобы уснуть до того, как послышится нянин «Подъем!».

Вэнди знает, что пути назад уже нет.

Детство закончилось, а юность застала нежданно.

И до скончания дней ей придется жить в мире вранья и обмана.

Дверь навсегда заперта для нее в Неверленд.