Средства борьбы со злом оказываются иногда хуже, чем само зло.

Публилий Сир

Люди — мыслящие, чуткие, неравнодушные существа, способные облумывать действия и решать, как поступить. Именно благодаря последнему мы такие особенные. Мы состоим из той же материи, что и вся остальная Вселенная, но наша материя собрана таким способом, что о нас можно рассуждать совершенно новым образом. Мы можем взвешивать альтернативы и делать ныбор. Это не волшебная или сверхъестественная способность, которая позволяла бы нам пренебрегать законами физики, а именно способ рассуждения, отчасти позволяющий описать такую сложную систему, как «человеческое существо». Большая сила — это большая ответственность. Наша способность к мышлению позволила нам исключительно эффективно использовать окружающий мир. Мы не сможем отсрочить смерть Вселенной, но можем изменять собственные тела, свою планету, а когда-нибудь распространить жизнь по всей Галактике. Именно нам, людям, приходится делать разумный выбор и улучшать мир.

А не разрушать его.

Может, именно для этого мы и существовали во Вселенной — чтобы в ней появилась жизнь. Но мы губили её изо дня в день. Тонны отходов, мусор, химикаты, дым, рубка лесов, опыты над животными — всё это приводило к уничтожению жизни. И нас самих. И как же изменить это? Изменить этот бесконечный цикл? Как убрать из мира зло?

Да никак.

Попробовав избавиться от зла, сам же его и посеешь. Наверное, по этой причине я до сих пор ощущал в себе нечто странное и тёмное.

На улице всё так же ярко светило солнце, когда я со своими друзьями шёл в сторону здания, в котором должен был сегодня пройти бой Эссы. Правда, нам надо было ещё далеко до него идти, но доехать на общественном транспорте мы не захотели из-за тёплой погоды, которая будто снова вернулась в лето, и хорошего настроения. Даже у меня было настроение не самое холодное и мрачное, в каком обычно пребывал.

— Кстати, как там Яанн? — бодро спросил Клем, сжимая руку Тиил.

— Сегодня ему намного лучше, чем вчера, — ответила она. —  Я сегодня успела зайти к нему ещё с утра до школы.

— И с ним всё хорошо? — одна только мысль о Яанне заставляла меня волноваться и переживать такие бурлящие эмоции, точно бросили в котёл с кипятком и желали в нём сварить.

Тиил улыбнулась, что в последнее время я стал довольно часто замечать. Да, она изменилась, а точнее изменялась, когда рядом с ней был Клем. С ним она казалась непривычно радостной, счастливой и, что удивительно, даже весёлой. Правда, она почти не шутила, потому что не очень-то это умела. Уверен, не было бы сейчас с нами Клема, девушка обязательно начала бы со мной спорить с серьёзной миной и, возможно, даже выиграла бы в нашем конфликте. И я был бы этому только рад.

— Да, он не ожидал меня увидеть, но моё появление явно подняло ему настроение, — Тиил пыталась свободной рукой пригладить волосы, которые растрепал неожиданный резкий порыв ветра. — Яанн вообще не особо любит больницы и какое-либо лечение. Он предпочитает ходить со сломанными костями, нежели наложить гипс.

— Но вчера ему здорово досталось, раз ему прострелили ногу, — взгляд Клема помрачнел, когда он посмотрел на меня.

— Удивительно, что за столько лет это был первый раз, — с кривой усмешкой сказала Тиил.

— Не думаю, что тебе хотелось бы, чтобы это произошло раньше, — холодно заметил я, нахмурившись. В груди на несколько секунд вспыхнула злость за такие слова девушки.

Та покачала головой.

— Сейчас нет, но знаешь... Раньше Яанн ведь был другим человеком. Издевался над нами как мог. Если бы не вы, я вряд ли бы сегодня пошла смотреть на Эссу по той причине, что не люблю драки и какое-либо насилие. Поэтому... Может, раньше я бы и хотела, чтобы какая-нибудь шальная пуля и пристрелила моего братца.

Мне стало не по себе от этих слов. Конечно, я не собирался винить подругу и обижаться на неё за такие жестокие слова по отношению к Яанну. Просто мне стало плохо от одной мысли о том, что его уже могло бы и не быть к этому времени. Что даже родные люди желали ему смерти, не говоря уже об остальных. Как можно было дойти до такого, что все желали тебе смерти? Это было поистине ужасно. Хорошо, что Яанн успел исправиться раньше, чем стал бы таким же, как и Етар.

— Не говори так, — насупился Клем. — Никто не заслуживает смерти, даже если это плохой человек.

— Не согласна с тобой, — строго нахмурилась Тиил. — Иногда истинно злой человек заслуживает больше смерти, чем кто-либо, по той причине, что он причинил куда больше боли всем остальным. Взять, к примеру, того же самого серийного убийцу, который появился в нашем городе. Он ведь причинил боль Яанну, убив нашего отца и одного из его банды.

— И за это он заслуживает смерть? — недовольно спорил парень.

— Если бы его не стало, то убийств, соответственно, больше не было, что уже хорошо, — сделала вывод Тиил.

— Может, убийцу просто кто-то довёл до того, что он стал убивать, — не сдавался мой друг. — Может, так сложилась у него тяжёлая жизнь, что он стал убивать других.

Я нахмурился, понимая, что где-то уже слышал подобные слова, пока не вспомнил, что почти то же самое говорил Нат, когда мы с ним сидели у него на кухне. И от этой догадки мне почему-то снова стало не по себе. Не уверен, что Клем стал бы настаивать на своих словах, если бы они полностью принадлежали его умозаключениям и собственным выводам из жизни. Тут явно было что-то не так.

— Это его не оправдывает, — холодно заметил я, вмешаваясь в спор. — Какая бы жизнь у него не была, он не в праве лишать жизни других людей. Я думал, ты это понимаешь.

Клем с лёгкой грустью вздохнул.

— Я не хотел оправдывать убийцу. Просто желал дать ему ещё один шанс.

— Вряд ли он достоин этого шанса, если он так жестоко справляется со своими жертвами, — со всей серьёзностью сказала Тиил.

Парень на мгновение испугался.

— Ты имеешь в виду... скелет?

— Конечно, а что ещё?

Мурашки пробежались по коже, когда я вспомнил о своих видениях. Удивительно, что ещё сегодня ничего не приснилось. Видимо, законы физики всё же решили спасти меня от этих кошмаров и неприятных чувств, больше напоминающих волков, нападающих на свою добычу. Где добычей был я.

— Не представляю, как он это делает, — с небольшим раздражением произнесла Тиил и пристально посмотрела на меня. — У тебя нет никаких идей? А то наше расследование как-то в последнее время стоит на месте.

— Это точно, — кивнул я и с сожалением покачал головой, понимая, что надо снова врать. — Нет, к сожалению, я не знаю, как убийца это делает.

— Чёрт, — недовольно нахмурилась девушка, погружаясь в мысли.

— Кстати, ты заметила, что слов больше не было во время землетрясений?

Она кивнула.

— Да, но это ещё только больше запутывает. А ещё то, что землетрясения стали менее сильными и навевающими страх. Это тоже напрягает.

— Почему? — спросил Клем, с интересном глядя на нас двоих.

— Странно, что землетрясения вообще были, что какие-либо слова были во время них, и не менее странно, что они так внезапно закончились, а мы даже не успели понять их смысл и природу, — рассуждала Тиил. — Столько времени прошло, а нас до сих пор никто не сожрал и не убил, как нам обещали.

— Может, тогда ничего и не произойдёт? — с наивной надеждой предложил Клем.

К сожалению, я не мог согласиться с его словами и коротко осмотрелся по сторонам, замечая в лицах жителей Сандерелиса некоторую тревогу от того, что по городу бродил серийный убийца.

Я тяжело вздохнул.

— Скорее всего, худшее нас ждёт ещё впереди. Особенно если учитывать то, что с каждым днём всё было опаснее и хуже.

— А в чём именно опаснее и хуже? — нахмурившись, не поняла Тиил. — Ты про вчерашнее?

— Ну, про это тоже, — кивнул я. — Я имел в виду... Ты разве не знаешь, что на меня с Эссой недавно напал монстр?

— Монстр? — в ужасе спросил Клем, побледнев. — Какой ещё монстр?

Заметив, что подруга тоже недоумевала, я быстро рассказал о том, что случилось на мосту, соврав, как именно победил чудовище. Интересно, почему Нат и сама Эсса ничего не рассказали о случившемся? Может, они специально договорились никому ничего не говорить? Но почему? Наверное, чтобы лишний раз не тревожить своих друзей и близких, если учитывать, что тем и так было о чём волноваться — жертв становилось всё больше. И кто угодно мог стать следующим.

— А мне ни брат, ни Эсса ничего не рассказали, — удивлённо захлопал глазами Клем, которому явно стало не по себе от моего рассказа. Он тревожно оглянулся по сторонам на тот случай, если придётся защищать жизни своих друзей.

Даже если для этого понадобится пожертвовать собой.

— Но откуда в Сандерелисе мог взяться монстр? — никак не понимала Тиил и вся напряглась от раздумий. — Конечно, я понимаю, что в городе и так все люди верили в нечто мистическое, но реальных доказательств не существовало. Да, были какие-то очевидцы чего-то сверхъестественного, но их рассказы ещё больше сбивали с толку, отчего становилось не ясно, правду они говорили или нет.

— Но мне ты веришь? — я внимательно изучал её серьёзное лицо.

В её глазах промелькнуло смущение, которое быстро сменилось хитростью.

— Да, но позволь напомнить, что ты приверженец и создатель теории десептизма, что ясно указывает на то, что ты против всего мистического. А значит, по сути, не должен верить в то, что какой-то монстр напал на тебя. Или ты как-то объяснишь с точки зрения науки, что скелет с тремя глазами мог как-то существовать по законам физики?

Я покачал головой, понимая, что подруга была чертовски права. Собственно, как и всегда, просто я упрямо не желал видеть правду.

— К сожалению, не могу.

— Значит, ты понимаешь, что в этом замешано нечто другое и, возможно, даже большее, нежели просто законы физики? — испытующе глядела на меня девушка.

— Конечно, понимаю, я не идиот, — холодно фыркнул я, чувствуя лёгкое раздражение.

— А зачем ты вообще рассказал нам эту историю о нападении чудовища? — поинтересовался Клем, которому было любопытно узнать правду, которая в то же время пугала его.

Я взглянул на солнце и набрал в грудь чистого воздуха, понимая, что рано или поздно мы пришли бы к такому разговору и мне пришлось бы признать свои ошибки. Мне не хотелось снова чувствовать вину за свои же неверные слова, но в то же время разговаривать о них тоже не особо нравилось. Особенно когда говорить приходилось с таким настойчивым человеком, как Тиил, и таким довольно впечатлительным другом, как Клем.

Я посмотрел в их глаза.

— Послушайте, я рассказал вам о монстре потому, что хотел предупредить: да, мистика реально существует. И она очень опасна, намного опаснее, нежели предполагали всё это время жители Сандерелиса. Могу признаться в том, что я встречался не только с этим монстром, который напал на меня и Эссу, но и ещё со странными ожившими мертвецами, которые руками тянули меня в разные стороны и пытались разорвать. Это было ещё давно, я шёл тогда домой после того, как мы спорили с тобой в библиотеке, Тиил. Но я всё это списал на усталость и даже на галлюцинации и не придал этому никакого значения. Но я ошибался. Моя теория о десептизме ошибочна. Всё, что я говорил о мистике, что её не существует, что всё это бред людей, — ошибочно. Всё это просто одна большая ошибка.

Я не ждал от друзей жалости по отношению к себе и не хотел этого. И они это понимали. Они знали, что каждому человеку свойственно ошибаться, но далеко не каждый готов признаться в том, что он оказался не прав. На самом деле, от этого признания стало легче на душе. Словно я вышел из грязного, пыльного, вонючегю помещения на свободу, на свет и чистый воздух, что тут же придало сил и уверенности в себе. Но какая-то тоска и печаль всё же одолевали мной, потому что мне было немного больно признаваться в своей неправоте. Как-никак, а я всегда считал себя почти самым умным, думал, что говорил только правду, но всё оказалось далеко не так просто. И именно от этого становилось как-то грустно.

— Знаешь, а я до последнего думала, что ты никогда не признаешься в своих ошибках, что бы там ты ни говорил, — наконец после раздумий сказала Тиил, когда мы остановились на светофоре. Её кудри трепал ветер, на лице застыло хмурое выражение, тогда как красно-карие глаза выражали гордость.

— Простите, что я был не прав, — мой взгляд упал на Клема. — Прости, что учил тебя тому, что оказалось ложью. Если бы я знал, что всё так обернётся, то не стал бы тебя сбивать с пути и забивать голову разными теориями.

Парень вдруг дружелюбно улыбнулся и положил руку мне на плечо.

— Я ни в коем случае не обижен за это на тебя, Трант. Своими теориями и размышлениями ты натолкнул меня на многие мысли и свои личные соображения, отчего я чувствую себя сейчас намного умнее... Ты вовсе не забил мне голову чем-либо лишним, а наоборот дал возможность самому определиться, что нужно для меня, а что нет, что правильно на мой взгляд, а что нет. Ты дал мне шанс посмотреть на мир глубже, чем он казался на первый взгляд. И за это я благодарен тебе.

Я не смог сдержать улыбки, потому что ощущал, как внутри всё вдруг потеплело, стало возрождаться из пепла, оживать. Мне было радостно, что у меня оказался такой хороший друг. Человек, который мог бы простить и всегда поддержать, что бы ты ни сотворил. Ведь он знал тайну, знал, что я вчера убил человека, хоть и не видел его смерть собственными глазами. Я мог быть уверен, что Клем никогда меня не бросит.

— И тебе тоже спасибо.

Мы обнялись на несколько секунд, пока не зажёгся зелёный цвет на светофоре, и двинулись дальше, наслаждаясь хорошей погодой.

— Согласна с ним, — Тиил взяла за руку Клема и чмокнула его в щёку, после чего посмотрела на меня с улыбкой на лице. — Если бы не ты и не твои теории, я бы вряд ли стала так усердно рассуждать над миром, что я понять его истинную сущность.

— А заодно найти то, чем бы ты доказала свою правоту, — усмехнулся я.

— Ну, и это тоже, — пожала плечами она. — А в конце концов подтверждение моих слов нашёл ты.

— Как иронично получилось, — я театрально покачал головой.

— Знаешь, я не Эсса, но тоже могу дать тебе в глаз, — самодовольно заметила девушка.

— Не стоит, — улыбнулся Клем и что-то шепнул ей на ухо, отчего она тихо рассмеялась.

— Кстати, я хотел сказать вам ещё кое-что... — я нахмурился, понимая, что сейчас будет не самая приятная для разговора тема, но не хотел упускать шанс.

— Что ещё? — Тиил моментально приняла своё привычное сосредоточенное выражение лица.

— Убийства тоже связаны с мистикой.

— Откуда ты это знаешь? — удивился Клем, глядя на меня.

— Я это чувствую, — соврал я и, заметив, как недовольно нахмурилась Тиил, решил добавить. — Потому что уверен, что землетрясения напрямую связаны с убийствами, как и слова, а это не может быть просто так, если не связано с чем-то мистическим.

— В принципе, это верно, но как-то странно, — задумчиво сказала девушка. — Правда, в последнее время вообще всё странно.

— И ещё: вчера, когда я с Яанном пришёл в его банду, я смог выяснить, что Майк был убит по той причине, что не выполнил свою часть сделки.

— Сделки? — спросила Тиил, тогда как Клем знал правду, ведь я вчера сам ему всё рассказал.

— Насколько я понял по словам главаря «Слуг Смерти», то Майк с кем-то заключил сделку, после чего его убили. За приличную сумму он должен был убить... меня.

Я попытался скрыть дрожь, которая бурной волной прошлась по спине.

— Тебя? — глаза Тиил широко раскрылись от шока, тогда как её парень пытался изобразить ужас. — Но зачем?

Я покачал головой.

— Не знаю. Однако стоит отметить, что если убийца убил Майка не из-за того, что тот не выполнил свою часть сделки, а просто потому, что Майк являлся очередной жертвой, то...

— Тогда зачем ты вообще понадобился убийце? — напряжённым голосом закончила за меня девушка. — Опасность по отношению к твоей жизни состоит в том, что он знает твоё имя, знает, кто ты такой и где тебя искать. И это реально очень опасно для тебя. Не понимаю, зачем ты ему нужен и чем ты ему не угодил, но это уже некоторый прогресс в нашем расследовании.

— Знаешь, от этого вообще не становится радостно, — сухо фыркнул я.

— Никто и не собрался радоваться, — нахмурилась Тиил, останавливаясь перед дверью здания, где сегодня мы должны увидеть битву. — Просто надо быть ещё более осторожным после всего того, что ты нам сегодня рассказал.

Когда мы вошли в просторное помещение с довольно низким потолком, мы больше не разговаривали на эту тему и решили отвлечься на пустяковые беседы или обсуждения о предстоящем матче. Людей, пришедших посмотреть его, оказалось довольно прилично, в зале было не так уж много свободных мест, однако мы смогли найти, куда сесть всем втроём. Когда на ринг вышла Эсса, она быстрым взглядом прошлась по зрителям и, заметив нас, подмигнула, и на её лице расцвела уверенная улыбка. Я подивился, насколько сильной она выглядела: накаченные ноги, пресс, бицепсы не хуже, чем у парней. Она казалась опасной, но в то же время ещё более привлекательной. У меня тревожно забилось сердце, когда начался первый бой. Раунд за раундом Эсса уверенно шла к победе и, казалось, даже не уставала, лишь сбитое дыхание и пот давали знать о том, что у неё постепенно кончались силы. Но она хорошо держалась и каждый раз, когда приходило время короткого отдыха, она брасала быстрый взгляд на меня, улыбалась, а затем продожала уверенно идти к победе.

Сначала я даже не заметил, как вдруг у меня заболела голова. Напряжённое ощущение в мозгу с каждой секундой усиливалось, давая знать о себе и отвлекая меня от просмотра пятого раунда. Если бы ничего странного не происходило бы за последнее время, то я бы подумал, что это всего лишь обычная головная боль. Однако я всем телом чувствовал, что она ни к чему хорошему не приведёт. Покалывание в руке с каждым разом становились всё острее, в сердце вновь закралось чувство голода людских мучений и безумия.

Тьма была совсем близко.

Пытаясь держаться как можно увереннее и не показывать страх, я поднялся со скамейки, намереваясь выйти в туалет, но тут рука Клема коснулась моего плеча.

— Ты куда?

— Да как-то нехорошо стало, — почти честно ответил я. — Сейчас приду.

Посмотрев беспокойным взглядом в моё побледневшее лицо, парень отпустил руку. Мне совершенно не хотелось уходить, зная, что Эсса могла вот-вот выиграть, но я понимал, что опасно здесь было находиться. Нет, опасно не для меня. А для других. Ведь именно их в состоянии полного всемогущества и власти я мог уничтожить.

Стоило лишь только захотеть.

До ближайшего мужского туалета я дошёл за полминуты. Вжавшись руками в раковину, я пытался отдышаться и подавить дрожь в руках. Изо всех сил я сопротивлялся холоду, ядовитым потоком растекающемся по всему телу. Меня тошнило, точно темнота решила отравить, голова раскалывалась и горела, будто кипяток растекался по ней, мысли метались из в стороны в сторону, навевая ещё больший страх и хаос. Всем телом я пытался остановить в себе эту тёмную силу, чем бы она ни была, старался подавить её, загнать обратно в угол к демонам, но это казалось бесполезным. Она всё росла и росла, заполняя каждую клеточку тьмой.

Неожиданно прямо в средине моего отражения возникло какое-то двигающееся пятно, словно некий черный мох, стремительно разрастающийся на поверхности зеркала. Пораженный, я протянул руку и коснулся его пальцем, но почувствовал лишь холодную поверхность стекла. Странно. Через несколько секунд темнота затянула уже все зеркало, которое теперь отражало сплошной мрак. В панике я сделал шаг назад.

Тьма разрасталась, обволакивая стену и раковину, расширяясь во всех направлениях. Она стала материальной, словно набухающий черный хлопок, полностью поглотив стену туалета. Я огляделся по сторонам и увидел, что им покрыты уже все стены и потолок. Темный дым струился повсюду, и комната выглядела так, будто в ней произошел пожар пятой степени опасности, но нигде не было видно признаков огня.

Потому что тьма исходила от меня.

Дрожь прошлась по телу, а затем продолжила свой путь уже по земле, которая постепенно начала трястись. Снова землетрясение. Снова. Сердце заныло от ужаса, череп, будто ударом молота, пронзила боль. В груди появилась тяжесть, стало трудно дышать. Я ощущал, как холод обжигал меня изнутри, чувствовал эту странную отстраненность от своего тела. Я понимал, что полностью терял контроль над собой, но ничего не мог с этим поделать. Комната затряслась, дрожь становилась всё сильнее. Пока не стало совсем поздно и пока я мог ещё худо-бедно соображать, я выбежал из туалета и увидел, как мир сотрясала дрожь. Мне казалось, что разум действовал отдельно от тела, желание всё разрушить к чертям мешало мне сосредоточиться и остановить этот хаос, пока никто ещё не погиб. По моей вине.

Однако землетрясение продолжало бушевать, сотрясая поверхность пола и всё, что на ней находилось. Треск, лязг и звон разбитого стекла звучали отовсюду, словно небольшие взрывы. Пахло серой, газом и и чем-то горящим. Где-то далеко раздавались крики молодых и старых, женщин и мужчин, девушек и юношей, плач детей. Слева вдруг послышался громкий треск, и краем глаза я увидел, как воздух разорвала яркая вспышка. Инстинктивно прикрыл голову, но зря. Вспышка исчезла. Она была похожа на удар молнии. Но тут впереди произошел ещё один взрыв. Я едва успел заметить ветвящуюся ослепительно-белую линию, прежде чем закрыл глаза, надеясь, что не ослеп. Электрический гром неистовствовал в воздухе и сотрясал землю. Молния ударила снова, на этот раз где-то справа.

А потом я заметил, как само моё тело покрылось мелкими молниями. Холодной волной меня окатил ужас, но потом я вдруг расхохотался, осознав, что моя сила уже выросла. Ведь раньше молний не было, а теперь я мог управлять и ими, помимо всего прочего. Мог просто одним взмахом руки испепелить всё человечество. Для проверки я сложил пальцы «пистолетиком» и, накопив на его конце силу, отправил пучок молний в стену. Мгновение — и раздался грохот от мгновенно разрухшейся стены. Во все стороны полетели обломки, но ни один из них не приблизился ко мне даже на метр.

Я был бессмертен. Всемогущ. Всевластен. Всесилен.

Я бог.

Я не мог ясно мыслить из-за пелены безумия, да и считал это сейчас ненужным. Зачем? Я ведь мог сделать абсолютно всё что угодно! Весь мир был подвластен мне, вся тьма, все силы природы, совершенно всё.

Всё.

Землетрясение становилось всё сильнее, здание рушилось, молнии уничтожали всё на своём пути. Посмотрев направо, я вдруг увидел бежащего ко мне Клема. Мозг тут же отрезвился, молнии по всему телу исчезли, широко раскрытыми от паники глазами я уставился на него, боясь, что тьма в любой момент могла снова поглотить моё сознание, отчего я мог навредить своему другу. Убить его.

— Трант!

Парень бежал ко мне, намереваясь спасти, и даже не подозревал, что от меня надо было только бежать. Бежать как можно дальше от монстра.

— Не подходи ко мне!

Я взмахнул рукой, и он тут же врезался в невидимую стену. Справившись с шоком, Клем забарабанил по ней кулаками и что-то надрывался мне сказать, кричал, но я его не слышал. Мозг снова погружался в кровавую реку безумия. Тьма манила, звала к себе, опьяняла. Хотелось ещё и ещё. Снова чувствовать себя всесильным, ощущать себя богом. Во тьме я оставался наедине с собой. Меня пугала не тьма, а мои мысли в ней, все мои страхи оживали. Если победить их, я стану новым человеком, и тьма примет меня.

Но я этого не хотел.

Упав на колени, я обхватил руками голову и закричал, насмерть сражаясь со своими демонами. А в следующее мгновение потерял сознание.