Кругом пожирающая плоть темнота. Ты идёшь, но ничего не слышишь, даже твои привычные постукивания маленьких каблуков лакированных мужских туфлей не отчеканивают каждый твой шаг, указывая на твоё полноправное присутствие в этом неразборчивом мире. Кромешный мрак повсюду хладнокровно окутывает беспрекословно тихо снуящее в вязкой тени чужеродное тело, не давая разглядеть свою необыкновенную суть в слоистых потёмках. Разве куда-то следует идти? Нужно ли тратить легко исчерпаемые силы на неведомый внешне путь, который может без правил пребывания привести к ненужным проблемам и так нелюбимым всеми фибрами неспокойной души страданиям? Пытливый разум разрывается среди нахлынувших природно захватывающими подсознание мыслей, останавливая еле сдерживаемый поток одним весьма странным умозаключением. Что бы то ни было, где бы сейчас не находился - нельзя совершать ошибку и останавливаться. Ни вкоем случае не сбавлять темп сурово поставленного шага, не переставать пытаться понять нагнетающую обстановку и двигаться в выбранном ранее направлении. Не важно сколько пройдёт тянущегося словно мёд времени, никак нельзя стопориться на одном месте.

Где-то позади, наступая на пятки, преследует чувство надвигающейся безжалостной опасности, которая также ни на шаг не отстаёт от попыток побега, иногда догоняя беглого, когда спешная поступь становилась медленнее, иногда отдаляясь от идущего, из-за быстроты невероятно везуче набранной скорости. Но вокруг будто ничего не менялось: безмятежная, густая темень словно всё время ходила рядом, кутала в себя и не отпускала из своих ледяных лап. Точно глупого зверька поставили на беговую дорожку, а он от безысходности из последних силёнок карабкается, перебирает тонкими лапками, чтобы не потерпеть поражение.

Казалось, ты идёшь всё по тому же маршруту: скользящая под ногами неровная дорога благодаря льющего, как из ведра, дождя, моросившего целый сегодняшний день и оставляющего в душах многих людей терпкую печаль. На асфальте неярко поблёскивают разноцветные мигающие огоньки в расплывшихся по ямкам лужицах, которые оставило после своего выступления, как счастливое напоминание, явление природы. Ты словно скользишь по тонкой черте, незримо соединяющей параллельные миры, чужие вселенные, огромные галактики. Но тебе не пристало мечтать о таких бессмысленных изъянах твоего нестабильно шаткого мира. Мимо пролетающие по кипящей автостраде разноокрашенные автомобили дословно олицетворяют настоящую жизнь, пробегающую совсем незаметно. Непробиваемая, высокая цитадель мировоззрения, усердно выстроенная в самом начале, оказалась настолько хрупкой, что при первой же попытке коварного сокрушения она молниеносно обвалилась, рассыпаясь на крупные останки прошлого.

Здесь люди стремятся подняться на высоту любыми способами. Ты никогда не понимал их. Словно иноплонетянен, вечно остаёшься другим, смешным для них. Их мотив отчасти может быть понятен, хотя какими подлыми действиями они стараются показать себя в лучшем свете. Люди не разделяют твоих прекрасных побуждений сделать мир чуточку лучше, поэтому всегда донимают, переделывают тебя, наверняка сравнивая с пустым куском глины. За их улыбающимися словами ты видишь самую мерзкую и гадкую грязь, ради которой люди портят тебя изо дня в день.

Шагая по пустующему без других людей тротуару, тащишь с собой лёгкий портфолио и без дела чиркаешь пятками по мокрому, шелестящему от соприкосновения асфальту. Мельчайшие крупицы воды всё ещё капают откуда-то с крыш каменных зданий прямиком на нос, отчего тот мгновенно морщится, походя на тигриный. Тёмные глаза устремляются ввысь, будто рыща в поисках обидчика, чтобы преподать урок и вернуть данное. Но усталый взор встречается всего лишь с облачным небосводом, а недалеко слышится хрупкий звук падения капельки с водосточной трубы, навешанной поверх окон в начале крепления крыши. Парень брезгливо выдыхает и плетётся дальше с маленьким осадком неприязни. Сегодня точно не его день - это он понял после того, когда его подставил коллега по работе, свалив всю кричащую вину на него. И такие трепещущее нервы поступки случаются не впервые. Он будто является основной мишенью, намазанной сладкими яствами, для нападок неприятностей и проблем.

Застёгнутый на все пуговицы пиджак уже порядком поднадоел, не давая спокойно и свободно дышать, даже сковывая большинство действий. Парень сразу тянется распахнуть чёрную вещицу, и плевать на собачий холод в засорённом воздухе города. Хоть юноше нравится носить официальную одежду, что многие также считают его странностью, иногда она может быть неудобной, но оно того стоит. Блондинистые волосы никогда не бывают убраны в какой-нибудь нелепый хвостик - он думает такой стиль ему не к лицу. Зовут парня - Чон Уён. Одиночество успело жалко приесться к нему с самого детства, а проблемы излюбили постоянно появляться, когда начинаешь думать, что всё наконец закончилось с прощальной песней.

Последнее обрывающееся воспоминание о его прожжённой жизни зацикливается перед переходом автострады. Снова и снова он идёт по тёмной и пустующей улице, вновь одна несносная капля воды падает тяжёлой ношей ему на нос и блондин продолжает двигаться по пути. Но это всего лишь оставшаяся картинка в памяти, единственная сейчас цветная вещь, которая начинает казаться в непроглядной темноте. Парень воротит голову во все стороны, где-то точно стекает вода. Или это тоже его подсознание рисует несуществующие тембры звуков, наполняющее неизвестное пространство? Как Уён и хотел, он не останавливается ни на одну мили секунду, бесконечно путешествуя по размеренной тени. Возможно парень уже стал её необратимой частью, просто сам ещё не понял.

Ну а в мыслях скоро снова появляется острый вопрос: нужно ли уходить куда-то? Там, в его туманной жизни, нет ничего стоящего и справедливого. Люди бессердечно отталкивают, не дают полной свободы и везде окружают страшной ложью.

Тогда в нестерпимый ответ юноша строит предположение, критично основанное на своих сохранившихся принципах и вынужденных законов. Вслух проговаривает быстро, пробует слова на вкус и остаётся при себе, вопреки всем плохим и хитрым препятствиям, которые в данное время пытаются сбить с пути и остановить его раз и навсегда.

-- Я буду искать выход каждый раз, когда судьба подкидывает иное испытание. Нельзя отчаиваться и сдаваться напрасно. Даже сейчас, если я ничего не вижу, я смогу найти путь на ощупь и ничто не помешает мне. Я - Чон Уён, не из пустышек.

Никакого эха не последовало, да чего уж там, ничего необычного не произошло. Но, на счастье, Чон ничего и не ожидал от своего поступка. Он смиренно продолжал идти, размышляя над канувшим в бездну прошлым - а что ещё делать?

Всё ещё слышен непроницаемый гул водостока или маленького ручейка, доносящийся впереди. Ощущение, будто в большом городе просто отключили весь свет и все машины мигом выпали из реальности, как и он сам. Внезапно Уён почувствовал лёгкий поток тепла, обошедший его стороной, но задевший своим чарующим, завуалированным неизвестным. Он точно идёт в правильном направлении, иначе откуда в лицо бьёт вольный ветерок? Всё чаще и чаще где-то появляется монотонный звук капелек воды, которые безвозвратно ударялись и, наверняка, не распадались на прозрачные частички, так как соответствующего звона не следовало. Становилось теплее и парень, ведущийся невыносимой жаждой найти выход из печально-бесконечного лабиринта, из последних сил, которые в общем и не кончались, побежал на уютный и колышащий тень ветер, выдвигая руки перед собой, на всякий случай. Как по воле несуществующей в понятии юноши магии, впереди резко прорезался до неведома яркий и белоснежно-светлый, неровный луч спасительного света. Ещё несколько секунд, и Чон буквально вырвался из холодной, тёмной темницы, сопровождавшей весь путь, попадая .... А, собственно, куда он попал?

В своём окружении парень замечает полуосвещённую, благодаря огромному выходу из неё, и почему-то тёплую пещерку со всеми сталактитами, торчащими свысока длинными шпилями, с которых и стекала та вода, прыгая сверху вниз в сооружённый силами и умом природой маленький прудик в стене, вполне похожий на раковину с переполненными краями, каким-то необъяснимым образом не вытекая за пределы озерка. Юноша, мгновенно опомнившись, обернулся назад, натыкаясь на горные породы, расстилавшимся по всем краям трещинок и выступов в скале песочного и иногда красного оттенков. Но как же так? Откуда он пришёл сюда, если совсем недавно прогуливался медленным шагом по грязным улицам, а сейчас внезапно очутился, скорее всего, на другом конце света?

Дабы поскорее убедиться, что это не очередная картинка его туманного разума, Уён накидывается на каменистую, но в некоторых местах песочную стену, кидая руки к поверхности и начав ощупывать её, чувствуя сухую, шершавую и осыпающуюся породу под дрожащими от простого неверия тонкими пальцами. Всё точно указывало на то, что блондин, без всякой на то причины, появился незнамо где и фиг поймёшь каким, чтоб его, образом. Ну никак Чон не может принять всевидимо правдивый факт о существовании магии, иначе в голове не собирался весь огромный и запутанный пазл. Должен быть ответ на мистическое странствие и появление в другом конце вселенной. Кстати, стоит пока хотя бы немного осмотреться по местности.

Тяжело вздохнув, парень отстаёт от скалы и поворачивается в сторону маленького прудика, начав нехотя приближаться к нему. Здесь словно всё чуждо пареньку, но и чем-то это место притягивало его сгубленное сердце.

Сдержанно приблизившись к воде, Уён насторожился, в который раз морща будто от отвращения тигриный носик и нагнулся над прудиком, при этом нелогично зажмурившись. Вдох, быстрый выдох, и юноша приоткрывает редкие, но длинные ресницы, боясь увидеть в блуждающем отражении нечто странное и пугающее. Но вопреки нехорошим доводам и ужасных мыслей, он различает в томной полутьме свой слегка искажённый образ из-за вновь упавшей капельки, которая отчуждённо построила за собой мощные диски крошечных волн вокруг и распространила по всей водной глади.

На нём всё та же белая, уже без привычного пиджака, рубашка, которую поверх покрывал знакомый чёрный галстук на груди, почти доходящий своей длинной до живота. Та же укладка светлых прядей волос по бокам, те мужские туфли, без них и не могло быть.

Вот только лицо слегка изменилось. Обычно ничего не выражающая, пустая мина сменилась стеснительным испугом и непониманием в усталых глазах. Других изменений Чон не распознал, счёл всё настоящим, да и особого желания то и не было. Смирившись со всем увиденным, юноша взглянул на громадную пробоину в пещере, напоминавшая выход, и последовал наглому зову неуклюже танцующих бликов света, отражающиеся от переливающихся камней. Вскоре подойдя туда, светловолосый решительно вышел из помещения, оказываясь в ещё более странном месте.

Вокруг возвышаются горы разных цветов, в пределах возможностей здешних пород и песка. То-есть от красно-бордового до светло-жёлтого, снисходя похожестью на осенний лес, правда каменный. Где-то, очень редко, из сухой и потрескавшейся от засухи земли выглядывали колоссально маленькие и совсем одинокие, одичавшие кустарники, характерных коричневых окрасов для таких мест. Солнце находилось в самом зените и невыносимо пекло даже белые вещи Уёна, заставляя хотеть вернуться в тенистую пещерку и хлебнуть прохладной водицы из озерца. Ни облачка, ни тучки, лишь пылинки спокойно витают в душном воздухе, в котором также видны невооружённым взглядом горячие пары, исходящие непосредственно от закипающей земли под ногами, благо парень остался в обуви, хотя эта перспектива отходила на второй план, освобождая место другой, не менее насущной проблеме - если он не придумает что-то, то совсем скоро расплавится, как масло на сковородке, треща и брыкаясь в последних попытках спастись.

В его жизни буквально всё происходит внезапно: уволили с работы без всяких причин; Чон никогда не ожидал такого со своим добрым и верующем сердцем, но его безжалостно предали друзья; попал в пустыню с неправильными для этого горами - да кто вообще будет подобное ждать. И опять: неожиданно блондин обонятельными рецепторами чувствует сладковатый запах чего-то знакомого, относительно притягательного. Может фрукт? Нет-нет, что-то другое. Ароматная ягода. Малина или смородина? Тоже не то. Точно! Такой приятный полусладкий-полукислый аромат спелой клубники. Он не перестанет обожать её и считает эту ягоду самым лучшим угощением. Немного прикрыв веки, Чон впитывает и пропускает запах в себя, расстановочно втягивая теперь обычный по ощущениям воздух со сладким послевкусием. Его тело несообразно расслабилось и захотелось вечность вот так стоять здесь, наслаждаясь невесомым счастьем. Парень думал об одном - откуда-то этот запах появился, поэтому стоит найти источник его умиротворяющего аромата.

Но сам источник не заставил себя долго искать, даже больше - как только Уён распахнул искрящиеся очи, недалеко заметил высокого юношу, что пафосно опёрся спиной о скалу и крутил в руках незамысловатый театральный бинокль, изредка поглядывая в направление светловолосого, определённо понимая, что он находится рядом. Волосы незнакомца местами лоснились красным и путались в остальных чёрных локонах. Из одежды Чон подметил коричневый кожаный пиджак, обтягивающие чёрные штаны и обычные песочного оттенка кеды. Его выделяющиеся скулы придавали серьёзности выражению лица и это привлекло, очаровало Ёна. Глаза чужака отливали жёлто-медовым оттенком, теснящимся с тягучей карамелью коричневой роговицы. Конечно, не смотря на заигравшее притяжение, блондин испугался появления незнакомого человека и резво отпрыгнул подальше, на что тот только ухмыльнулся и поднял изучающий взгляд на него.

-- Что, уже нанюхался?

-- Пескарь премудрый, идиот! Зачем так людей пугать?

-- Я, по-твоему, на рыбу похож? -- с наигранным или нет удивлением спросил темноволосый, указывая небольшим биноклем на себя. Его брови знатно взгромоздились вверх, а глаза широко расширились, улавливая собеседника в свои путы. -- Не может быть. Давай по-другому.

-- Придурок! -- независимо от себя на повышенных тонах пискнул звонким голосом Чон, сам себе поражаясь своим навыкам. Раньше ему не приходилось кричать, зато наконец пришла пора показаться спрятанным в картонной коробке талантам.

-- Неа. Другое. -- теперь вытянутое лицо высокого возымело спокойствие с нотками заинтересованности. Словно тот просто игрался с нервами второго, даже не подозревая об этом.

-- Скотина цветастая!

-- Другое.

-- Мешок с опилками!

-- Другое.

-- Маньяк-переросток с кучей комплексов в виде: "Я не похож на рыбу"!

-- Оу.. сильно. Но, к твоему сожалению, я не маньяк, просто Чхве Сан. -- темноволосый протянул руку для рукопожатия, сверкнув обворожительной улыбкой. Уён в полнейшем шоке глянул в чужие медовые глаза, спрашивая одним взглядом не сумасшедший ли тот. В ответ на немой вопрос высокий пожал плечами, не упуская улыбку. -- Как тебя зовут?

-- Для тебя, мистер-нормальный-точно не маньяк-Чон.

-- Да? Ну хорошо, Чон Уён. -- Сан хрипловато посмеялся, ожидая реакцию, которая проявилась сразу через долю секунды. блондин застыл в позе крадущейся мартышки, явно пытаясь по-тихому свалить, что довольно сложно исполнить, учитывая два желтоватых глаза, не сводящих свой пристальный, прищуренный взор теперь уже со спины напротив. Темноволосый решил разъяснить откуда почерпнул знания на счёт имени, готовясь потешаться над новой эмоцией нового приятеля. -- У тебя табличка возле кармашка рубашки: на ней, как я понимаю, твоё имя. Приятно познакомиться.

Уён немного склонил голову, видимо проверяя сказанное, и расстроенно выдохнул, поворачиваясь к высокому с приподнятым уголком губ в издевательской ухмылке. Чон не подозревал, что может быть таким стервозным и злопамятным - раньше его все угнетали и не давали показывать характер, но сейчас будто что-то щёлкнуло в голове, освобождая все проспекты чувств.

-- Ты у нас гора, значит. (С перевода на русский - Сан - это гора. Произносится также, как и на русском. Жаль с компа не могу по корейски написать -_-)

-- Ну да, могу постоять за себя. -- Чхве подловил момент и подмигнул кофейным глазам. Блондин не подал виду, но в уме отметил красоту этих действий, как галочка в чужом профайле.

Кажется про жару все клетки блондина забыли, желая сосредоточиться на одном. Солнце никуда не уходило, стояло и наблюдало за странным разговором. Возможно даже те маленькие кустики приуныли и склонились к земле в низком поклоне, словно походя на живые цветы, что завяли от безысходности, находясь под жестокими лучами.

-- А откуда ты? Сколько лет? Что здесь делаешь? -- Уён продолжал заваливать незнакомца вопросами, не спуская ухмылку с сухих губ и ожидая, что такой стойкий напор должен спугнуть его. -- А, и ещё, где мы вообще находимся?

-- Ну, пожалуй, начну. Тебе лучше не знать откуда я, почему здесь и кто такой. А на последний вопрос я не могу дать однозначного ответа. Где, по-твоему, мы? Возможно в пустыне, горах или ещё где-то. Это неважно.

-- Как это "неважно"? -- Чон ловко передразнил его спокойный голос, поразительно повышая нотки. В Тёмных глазах вновь виднелось недоумение и стягивающий страх. -- Мне надо домой, в город.

-- Зачем? Ты кого-то там оставил? Ты кому-то нужен? -- странно, всего за секунду, Чхве стал серьёзным и стальным голосом спрашивал наводящими вопросами задумавшегося парнишку. Он ровно встал, убрав при этом свой театральный бинокль за пазуху, повесив на кожаный ремень. Лицо не выражало ни единой эмоции, тот просто смотрел в бездонные глаза, выискивая в них ответ, незамедлительно находя его в опусташённом взгляде. -- Там намного лучше страдать? Что ты будешь делать в городе, где вокруг блуждают одни подонки?

Задача Сана - ввести юношу в ступор и заставить думать, что получается очень хорошо, судя по задумчивому лицу. В жизни Уёна никогда не было чего-то счастливого. Даже малейшие достижения не могли спасти его от других проблем, которые наваливались на него с каждым днём. Чхве должен заставить того пожелать остаться в этом месте. А сможет ли противостоять этому душа светловолосого - это уже дело самого парня. Сильные побеждают, а слабые либо ищут окольные пути, либо сдаются перед видом опасности и усыпляющего искушения.