Представляю Вашему вниманию первую главу! Спасибо, что дождались!
Поддержите её звёздочкой!
Приятного чтения!

Делаю глубокий вдох через нос, осознавая, что в мою голову приходят терпкие мысли о неизведанном в этом мире. Желание оторваться от реальности берет верх, и я окончательно забываю, что на главной площади Дреминг-стрит полно людей. Они совершенно разные, каждый несет в себе что-то свое, то непонятное абсолютно никому. Взглянула направо. Может, тот полный парень в очках на самом деле настоящий гений, он может быть художником или поваром, но видим мы его прямо так - хозяином собаки, имеющего лишний вес. Все гораздо глубже в этом мире, и спасибо книгам, которые открывают мне мир на всю эту неизведанную реальность, помогают мыслить шире.
Апрельское солнце дарит грандиозные ощущения. Пение птиц ласкает мои уши, как и легкий ветерок, нежно поглаживающий мои щеки и уносящийся дальше и дальше, чтобы поприветствовать и других жителей чудного Остина.
Перенесла взгляд направо, в сторону уже старых скамеек, сформированных в круг. Одинокие, они выносят и дожди, ветра, и морозы. Молодые парочки с улыбками прогуливаются по площади, болтая о чем-то своем. Может, они обсуждают фильм или книгу, а может то, чем они займутся этой ночью. Черт его знает, но это не мешает мне просто подумать об этом!
Не знаю, что на меня нашло сегодня, но выйдя на улицу с известным произведением Александра Грина "Алые паруса", я осознала, что нам всем не хватает нотки мечтательности. Всем нам. Мы дышим чуждой приземленностью, обжимаемся с негативным отчуждением и в упор смотрим только на суровую реальность. А как же читать между строк?
На самом деле, обычно я не сильно задумываюсь о таком, как смысл жизни и прочей белиберде. Но бывает такие дни, когда Кэтрин Фэллон открывается даже самой себе с новой стороны, — от этой мысли даже всплыла улыбка.

От всех моих далеких от этого мира мыслей отталкивает оповещение на телефоне, который лежал в кармане моих джинсов. Шелли, моя лучшая подруга, написала мне аж шесть сообщений, что до безумия удивительно. Особенно для неё, — она что-то вроде: "никогда не пишет первой". Я скорее разблокировала экран и зашла в мессенджер.

Черт!

16:57

Черт!

16:57

Черт меня дери! Кэт, ты знаешь, что сейчас твоя реальность в один щелчок моих пальцев кардинально перевернется?!

16:57

Кэт, мать твою!

16:57

Кэтрин Фэллон, то, что ты не отвечаешь на мои сообщения, называется преступлением!

16:58

Кэт!!!

16:58

Поморщив нос из-за сквернословий, я все-таки решила ей перезвонить, и первое, что я старалась совершить, — не оглохнуть от визгов Шелли, разрывающих трубку моего мобильного. Я более чем уверена, что этот крик был слышен и другим посетителям площади, но просто ради приличия они скрывают овации или отвращение.
— Кэт!!! Кэ-э-эт!
— Да что? Говори уже! — я медленно направилась вдоль площади в сторону дома.
— Не поверишь!
— Ну же!
— Пришли результаты розыгрыша билетов на концерт группы "No drama". Ты их выиграла! Выиграла единственная из десятков тысяч людей! Два билета! Мы с тобой! Кэт? Алло! — сейчас я старалась только проглотить услышанное. До этого момента я никогда не думала, что мне может везти в подобных вопросах. Розыгрыш билетов для меня был чем-то вроде: "Подам заявку, все равно не выиграю". И я до последнего верила, что могу просто помахать этим билетам ручкой. Но...  Это моя любимая группа. Моя. Любимая. Группа. И я должна быть на их концерте. — Кэт!
— Д... должна, — вслух пробормотала я, но пришла в себя. — Я выиграла?!
— Выиграла!!! — объявила будто в десятый раз, и мы вместе завизжали. Казалось, этот крик души прозвенел на весь мир, покинул планету Земля, долетел до Плутона, вновь вернулся и ударил прямо в душу, отчего я пустила слезу.
— Стоп, а сколько дней до отъезда?
— Неделя. Неделя, и мы умотаем в Лос-Анджелес, детка-а!
— Не-де-ля, — просипела я.
— Порядок, Кэт? — я только сбросила скорее вызов, пообещав перезвонить завтра и напоследок услышав жужжание шокированной подруги.
В чем же дело, казалось бы? Почему я так судорожно плетусь домой, еле передвигая ноги и моргая раз в секунд двадцать? Со смущенной улыбкой объявляю — я совершенно не ожидала собственной победы. Как вывод, — моя мама также абсолютно не в теме. Что мешает объявить ей об этом? Моя неуверенность. Чувствую, что могу ей рассказать все, но одновременно не хочу делиться ничем. Именно в этом состоянии я открыла входную дверь нашего небольшого домика на Корид-стрит, 29. Милый и уютный дом из бардового кирпича, построенный еще моим дедушкой. Мама рассказывала, как трепетно он отнесся к моему рождению, и то, что у него были "золотые руки", которые и помогли построить этот дом. Думая обо всем этом, я теряюсь в мыслях о том, что очень хотела бы с ним встретиться хоть раз в сознательном возрасте, но встречусь только в том самом лучшем мире, как и со своей бабушкой. И отцом...
— Я дома! — нервно выдыхаю я, снимая черные любимые кеды, разрисованные мной же белыми звёздочками. По-моему, это всегда здорово – вносить куда-либо свои коррективы.
— Я тебя, конечно, люблю, милая. Ты очень умная и добросовестная девочка, — в моем поле зрения оказалась какая-то незнакомка в обтягивающем красном платье, подчеркивающем все женские достоинства. Все! Алые губы, алые туфли и такого же цвета помада. — Но свою обувь не бросай где попало!
Клянусь пяткой она впервые наругала меня за то, что я не поставила кеды на полку для обуви.
— Неужели? Я, конечно, не понимаю, почему ты в таких алых одеяниях, отчего мне кажется, что ты сейчас загоришься вместе с домом и мной, но надо поговорить, мам, —серьезно отрезаю я, с подозрением осмотревшись.
— Дочь, ты опять надела эти рваные джинсы? — она молниеносно наклонилась надо мной и поцеловала в щеку, в эту секунду ее нежные кудри пощекотали мой нос. — Издеваешься? Тебе 16, у тебя растет грудь и попа, и...
— Мам!
— Что? — женщина удивленно вскинула брови и осмотрела меня, будто ее дочь молниеносно превратилась в незнакомку, которую стоит бы выгнать, ведь входить в дом никто не разрешал.
— Это моя жизнь, и я буду носить то, что хочу. Что происходит?
Фыркнув, она лишь вновь окинула меня взглядом, приложив руки к тесно обтянутой платьем талии, продолжив:
— О чем ты хотела поговорить?
— Мам, я... — наполняю лёгкие воздухом и мгновенно выпускаю его. Мои брови встали домиком, ведь в дверь раздался звонок. — Мы кого-то ждем? Мам! — я была напугана, что предательски выдавали мои чуть подрагивающие ладони. Мертвея, я сделала шаг ко входной двери. Мы никогда и никого не ждём. В нашем мире, в нашем уютном домике на Корид-стрит есть только я и мама!
— У меня небольшой сюрприз, — объявление помолодевшей лет на 10 не заинтриговало меня, но я выдала незамысловатое "Э-э... ", и дверь распахнулась.
Солнечный свет щадяще блеснул мне в глаза, отчего я только зажмурилась. С мерой приближения того самого "сюрприза", каштановые волосы которого очень скоро закрыли льющие лучи весеннего солнца, я смогла по-человечески открыть глаза и рассмотреть высокого мужчину крепкого телосложения. Незнакомец показался мне настоящей громилой, который раздавит меня одним только мизинцем. Не знаю, чем вызван этот восторг, — я действительно редко вижу мужчин, так трепетно заботящихся о своей фигуре. Идеально выглаженная белая рубашка и черные классические штаны закрывали смугловатую кожу тела, очевидно загоревшую на жарком солнце Майями или Гавайских островов.
Мама прокашлялась, и я оторвала тот исследующий неизведанное взгляд и перенесла взор на родную женщину, от которой сейчас требуется одно, — отпустить меня в Лос-Анджелес.
— Знакомься, Кэти, это Аллан, мой новый мужчина, которого я скрывала от тебя пару месяцев, — я вскинула брови, — мы не хотели торопить ваше знакомство, — прочитав в моем взгляде вопрос, она тут же и ответила.
— Не хотели? Торопить? Знакомство? — так-так-так, надо бы воспользоваться этой многоходовочкой и пошантажировать маму о нечестности по отношению ко мне и моим чувствам. На самом деле, мне плевать, кого она там скрывала, но мои чувства... Они глубоко и надолго покрылись язвочками, которые излечит только разрешение на поездку, если вы понимаете, о чем я.
Мужчина двинулся ближе. Идеально выбритое лицо, пышные брови, такие же густые ресницы, с мерой моргания прикрывающие чистый белок и плавающие в нем зеленые зрачки.
— Ну привет, Кэтрин Фэллон, — то журчание ручья, которое породил незнакомец, пустило добрую долю мурашек по моей спине. За приветствием последовала привлекательная ухмылка, оголившая белоснежные зубы, а крепкая большая рука потянулась за моей крохотной ручонкой, которая робко ее и пожала. — Приятно познакомиться.