Убегая в Лондон, она убегает в первую очередь от новоявленного жениха любимой младшей сестры Элайзы.
Боже, как же счастлива Анжелика, видя беспомощные перед этим молодым иммигрантом глаза. Элайза беспомощна, и в этом счастлива.
Отец уже договаривается о свадьбе, желая сыграть её как можно скорее. В конце-концов, адъютанты самого Вашингтона на войне не так долговечны, как, в общем, и вся жизнь.
Но эти мгновения, когда Элайза, сидя в своей комнате, читает вслух очередное его письмо, кажутся старшей из сестёр Скайлер тягучими, словно сладкая и вязкая патока.
Джон целует ей руку. Луна светит в окно, освещая силуэты влюбленных.
- Господи, как же сильно я люблю тебя, Анжелика. Ты прекрасна, - он целует ладони, поднимается до щёк и внезапно краснеет. Скайлер улыбается так, как может улыбаться только она, так довольно и так чарующе красиво, и подставляет свою щёку. И Джон касается её губами, мягко, тепло.
- И я тоже люблю тебя. Больше жизни, Джон, - шепчет она, в душе зная, что где-то за стенкой Элайза пишет Александру письмо.
- Больше жизни, - повторяет он за ней.
- Джон, тебе пора. Отец не будет рад, что ты ходишь ко мне на свидания.
- Я обязательно вернусь, - клятвенно заверяет он и скрывается в саду.
Анжелика вздыхает, в очередной раз отмечая где-то в голове, что снова лжет и все равно ложится спать. Даже если за окном занимается рассвет.
За стеной тихо посмеивается Элайза, слышавшая все от начала до конца.
***
Все могло быть хорошо в жизни Анжелики, если бы не встреча с Гамильтоном.
Пегги смеётся над влюбленной сестрой, считая глупым то, что Элизабет так ждёт письма Александра. Хоть сама Пегги и в хороших отношениях с ним, но влюбляться в него она не спешит. У них в семье только Анжелика так успешно влюбляется в чужих женихов.
- "Дорогая Элайза..." - глаз Анжелики немного дернулся. Старшая подняла голову на сестру.
Та благоговейно прижала письмо к груди.
- Элайза, не делай так. Чернила смажешь и платье испачкаешь, - заметила Анжелика, не отдавая себе отчёта в том, что она говорит. Как Элайза смажет чернила, если они давно высохли?
Элайза снова смеётся.
- Не испачкаю! Я положу его в... В...
- Шкатулку! - Пегги притащила старую деревянную коробку с замочком.
- Точно! Пегги, ты умница! - Элайза обнимает младшую.
- Будь осторожна, Элайза. Ты же знаешь всех этих приезжих. Им лишь бы нажиться на чужом имении. Они сделают все, что угодно, чтобы выжить, - Анжелика серьёзна. Элайза лишь отмахивается от старшей сестры, посчитав её слова пустыми.
Какая же ты всё-таки наивная, Элайза. За это я и люблю тебя.
***
Анжелика уезжает в Лондон. Джон наконец дождался от неё согласия.
Свадьбу Александра и Элайзы провели красочно, на ней было много высокопоставленных лиц и, конечно же, невероятно счастливая Элизабет Скайлер-Гамильтон в свадебном белом платье.
Александр провожает Анжелику на корабль.
- Он обеспечит комфорт и беспечную жизнь для меня, не стоит переживать.
- Но все же, Анжелика... Зачем тебе жить по ту сторону океана?
- Не забывай писать мне, Александр. Я зачахну без твоих писем в Лондоне.
Корабль отплывает, но ощущение того, что все сделано правильно, так и не пришло.
Море пахнет грустью и солью.
***
Элайза рыдает навзрыд, и Анжелике нужно что-то делать. В кабинете, наверху, Александр Гамильтон и его, можно сказать, враги, Томас Джефферсон и Джеймс Мэдисон.
Элайза плачет из-за него.
Сын Элайзы плачет из-за него.
Анжелика снова в Нью-Йорке, снова в доме сестры и её мужа. Снова устраивает счастье младшей.
- Я скоро вернусь, Лиз. Филипп, милый, принеси маме попить, - просит Анжелика.
- Хорошо, тетушка.
Дубовые двери тяжёлые, темные, но темнее и тяжелее сейчас на душе сестрицы Скайлер, ныне Чёрч. Гамильтон стоит у окна и смотрит вдаль.
- Анжелика, слава богу, ты здесь. Я так рад, что ты приехала, - он хватает её за руки, глаза полны отчаяния, но не только тебе сейчас больно, Гамильтон.
- Александр... - Анжелика ищет слова, но, черт возьми, когда тебе нужно было лезть за словом в карман?
Он смотрит ей в глаза, так близко, так...
Алый след от пощёчины на щеке иммигранта, и звук удара. Голова финансиста мотнулась в сторону.
- Что ты творишь, Александр? - рычит Анжелика. - Поздравляю, в твою честь назовут стадию слабоумия.
- Я не мог сопротивляться...
- Не ври, Александр. Ты мог просто уехать с нами на лето, но ты отказался. Расхлебывай ту кашу, которую ты заварил, сам. Не смей подвергать таким потрясениям мою сестру и её детей. Зачем тебе нужен был этот памфлет?
- Это была политическая жертва! - оправдывается Гамильтон.
- Жертва? - тихо-тихо, пугающе. - Я в браке в Лондоне, жила лишь твоими письмами. Знаешь ли ты, каково это - жить от письма до письма? Я каждый день спрашивала Бога: "Что мы такого совершили, что ты так нас наказываешь?". Ты кара Господня, Александр, на наши грешные души. Ты не имеешь права поступать так с моей сестрой.
- Анжелика...
- Я здесь не для тебя. Ты никогда бы не нашёл второй женщины, которая была бы копией Элайзы. Ты знаешь, что Элайза тогда сказала мне, что ты ей нравишься? И я отошла в сторону, потому что люблю её. Я не хочу причинять ей боль. Она - мой свет. Она - лучшее, что было в наших жизнях. Только посмей забыть, что ты женат на лучшей женщине.
Анжелика выдыхает, грозно.
- И, поверь мне, Александр. Семейная жизнь со мной - и тебе бы Преисподняя показалась Райским Садом. Поздравляю.
Анжелика хлопает дверью, оставив Александра в смешанных чувствах.
Нужно идти и помочь Элайзе.
И сейчас Анжелика чувствует, что сделала все правильно.
***
Я решил разобраться с должком самой себе. Это писалось месяц, идея зародилась ещё летом. Может, буду время от времени перечитывать и править, что-то менять, так что пока это все, что я могу.
С любовью,
Алекс