Ты уходи, уйди скорее.
Убегай отсюда прочь.
А иначе я поймаю тем быстрее,
Чем ты сможешь себе помочь.

Боль. Она во всём теле. От неё невозможно спрятаться. Она в голове, трещит по швам, она в скрипящих скулах, в ломящей спине, так и хочется выгнуться в обратную сторону. Никакие обезболивающие препараты не помогают, ничего не действует. Хоть вой на луну, а толку никакого. Организм уже просто не выдерживает, судороги касаются кончиков пальцев, тело по-прежнему в невыносимом напряжении. Болеющему человеку всегда будет плевать на явления природы. Будь за окном страшный буран, закутывающий дома в снежные шапки, будь то знойное лето, иссушающее почву до последней мёртвой капли влаги, будь то разливной ливень, продолжающий затапливать улицы города вот уже не один день. Но Ники до этого совсем нет дела, ему бы справиться с разрывающей на части болью, энергично перемежающейся из одной клеточки в другую. Вся область предплечья невыносимо саднило, словно кто-то очень искусстно натирает кожу наждачкой, почти стерев её до самых мышц и костей. А дальше жар преисполнялся только больше, любознательно путешествуя по набухающим венам, от вида которых Нишимуру сильнее порывало соедениться с белым другом в смачном поцелуе. Но не может же он себе руки отрубить? И ведь эти симптомы совсем не могут быть последствиями обычной простуды? Точно нет.

Джейк всё время находился рядом, всячески хотел помочь парню, будто зная, как разделить боль на двоих. И Рики был благодарен, однако внешне выказывал просто убийственное нежелание находится рядом с ним, так как своими действиями старший иногда только усиливал жжение, прикасаясь к обжигающей коже. Погладь он скулу подушечками пальцев - тут же по той же дорожке пройдётся и пламенный муравей, словно бы раздирающий мышечные ткани; случайно дотронется до внешней стороны ладони, поправляя вечно спадающее и уже знатно раздражающее блондина одеяло - как по венам с новой силой забурлит адский огонь, распаляющий температуру тела до нового предела. Невозможно находиться в обществе любимого, когда он совсем рядом, однако дотронуться до него совершенно нельзя. Так думают оба, но каждый по-своему.

Джеюн хотел бы залезть в шкуру младшего, выгнать того из неё и пройти все страдания за него, в худшем случае просто разделить пополам. Он заботился о нём с большей осторожностью после тех провальных попыток успокоить касаниями. Старался по максимуму выполнить всё, чего пожелает блондин. Закрыть окно, потому что холодный ветер неприятно сильно охлаждает? Будет сделано. Принести воды в сто двадцать первый раз? Не вопрос! Только бы его медвежонку стало лучше.

А Ники такого рвения не разделял. Ему казалось, что русоволосый слишком, чрезмерно озабочен его состоянием. Тот перестал сам выходить на улицу проветриться, пока его не выгонял Нишимура, оправдываясь тем, что он обязан следить за его состоянием, а вне дома это сделать не получится. Выходил из комнаты тоже редко, чем пугал младшего в середине ночи, когда тот просыпался от новой волны боли, вдобавок пугаясь страшного силуэта сбоку кровати, привалившимся лицом к ногам парня. В темноте очень сложно разглядеть родные черты, а в сильной агонии тем более не возникнет предположения, что это может быть Шим, лишь что-то страшное, ведь и с телом происходит ужасное. Также он очень не хотел бередить голову Джейка своими проблемами, крайне не любит рассказывать о них и беспокоить того только из-за какой-то болезни. И неважно насколько всё плохо, доставлять новые проблемы парню - верх подлости для младшего.

И каждый из них понимал друг друга. Из раза в раз, когда Рики просил уйти, смущаясь своих криков и поскуливаний, русоволосый только аккуратно прижимал его к себе в слабых объятиях, заведомо обернув того в одеяло, чтобы не соприкасаться с кожей напрямую. Отстаивал своё место у постели любимого, даже не побоявшись в пылу высказанного сравнения с преданным псом, оставаясь рядом и смотря на его медвежонка самыми искренними глазами. Он знает младшего не один год, всё понимает.

Ники же старался крепко держать рот на замке поздней ночью, чтобы ненароком не разбудить сильно устающего от возни с болеющим Шима криком, впиваясь ногтями в кожу ладоней, комкая простыни своими ногами. Очень мало просил его что-либо сделать, хотя многое он умолчал. Воды, остужающей беспрестанно вкрапливающийся в вены жар, хватает ненадолго, постоянно открывать окно для проветривания, а потом снова через несколько минут закрывать - самое странное, чего ему хочется. И также совершить что-нибудь глупое, опасное, что сможет отвлечь от всего происходящего... Но он терпеливо молчит, прикусывает внутреннюю сторону щеки, которая тоже теперь вся горит и истекает в рот кровью железным сплавом. Который, кстати будет сказать, горяч ещё больше, чем сам парень, как ему казалось. Он хотел просто выплюнуть вязкую жидкость прямо на белые простыни, но не посмел страшить Джейка больше, через омерзение проглатывая всё.

Прошло два дня. Джейк всё упрашивал младшего пойти на уступки, вызвать врача на дом, но Нишимура уверенно отказывал и даже предостерегал о том, что лучше его не злить и не перечить. В эти дни он особенно стал будто озлобленным на весь мир. Ещё бы, такую боль терпеть, любой бы уже сам что-нибудь с собой сделал... Нет, нет-нет, прочь такие мысли, они сейчас совершенно не помогут, только нагонят паники, хотя Шим итак весь как на иголках... Ну уж больше волноваться не стоит. Главное проследить за состоянием блондина и, если совсем поплохеет, без перебранок сразу вызывать доктора. Они справятся со всем. Справятся вместе.

- Как ты описал бы выступление Джея? - вдруг как-то спросил старший, будто с безразличием меняя нагревшуюся тряпку со лба Ники, еле касаясь пальцами кожи. Младший тут же неприметно сжался, тихо шипя и щурясь.

- Интересно. Я не ожидал, - сквозь муку выговорил Рики, уже привычно стиснув ладонь в крепкий кулак. Он понимает, что полностью избавиться от прямого контакта с кожей не получится, но отчаянно молился, чтобы это случалось как можно реже.

Русоволосый аккуратно, на этот раз даже не приблизившись ко лбу, уложил другую прохладную ткань, приятно холодящую и остужающую пыл. Но надолго этого способа, к несчастью, тоже не хватало.

- Говоришь прямо как он: кратко, информативно, - хмыкнул, сожалеюще глянул в полуприкрытые глаза парня, передавая заряд энергии на душевном уровне.

Ники не остался в стороне, наметил слабую улыбку и легонько качнул головой.

- Но всё равно считаю, что у Сонхуна номер был куда круче.

- Рад, что ты ещё можешь шутить, - искренне порадовался Джеюн, отдёргивая себя на том, чтобы положить ладонь на бледную руку юноши. Он совсем не может быть так близко, но так далеко от любимого. Его обязательно нужно поддержать нежными прикосновениями, однако в данной ситуации это не позволено, отчего внутри русоволосого борется уже ставшая частью его самого привычка быть чрезмерно тактильным с Нишимурой. Никогда он ещё ни с кем так много не желал быть рядом, держать в своих объятиях, касаться впалой скулы, припухлых губ... - Мне тебя не хватает, - выдохнул он, укладывая подбородок на подставленную руку, локтём упирающуюся в кровать.

Рики окинул его обеспокоенным, насколько это возможно, взглядом, явно желая приблизиться, но их опять останавливало неизвестное проявление болезни, которая отнимала у парня всё больше сил. И правда, щёки теперь не выглядели столь округлыми, как недавно, скулы стали отчётливо проглядываться на покрытом тенями лице. Никогда бы Джейк не пожелал видеть подобное состояние блондина.

- Это всё началось после того дня. Не думаю, что обычная болезнь, - начал сухо размышлять младший, обернувшись к окну. В его усталых глазах проскальзывал процесс рассуждения, перекрывающий весь вид перед ним. Всё серьёзно было странным. Не то, что даже сама болезнь, а её последствия и побочные эффекты. - Меня мутило, вечно брал озноб, а потом всё изменилось в корни. Жар, тупая боль... И эта странная татуировка на плече...

- Какая татуировка? - вмиг серьёзно нахмурился русоволосый. Прежде ему не удавалось слышать о нечто подобном, поэтому это известие стало новой деталью в не складывающемся пазле.

- Ты, разве, не видел? - удивился младший, слегка приподнимаясь на локтях. Шим отрицательно помотал головой, склонил её набок, ожидая объяснений. - После выступления Сонхуна я ушёл в туалет, помнишь? - Джейк уклончиво кивнул, - именно стоя перед зеркалом я увидел это непонятно откуда взявшееся... Тату, которое очень саднило. Но прежде чем я успел подробнее рассмотреть, мне позвонил ты. Я сильно рассердился и пошёл к тебе, а потом уже и забыл. Вот только теперь это тату вообще покоя не даёт, неимоверно горит.

Не дожидаясь разрешения, Джеюн резко одёрнул рукав кофты младшего, вызывая болезненный стон у того. Но вот перед ним предстала та самая татуировка. Вся почерневшая, она казалась живой, движущейся. Либо просто зрение подводило... Стоило ладони старшего подобраться ближе к линиям чётко вырисовывавшейся розе, как вокруг той мгновенно обрисовались колючие стебли, похожие на сильно посиневшие вены. Не задумываясь коснулся развернувшегося лепестка цветка, а Ники скрутило от самой острой боли за всё это время, он тотчас схватился за предплечье и тихо заскулил словно побитый пёс.

- Рики.. Оно сейчас шевелилось... - русоволосый наблюдал за тем, как выдуманные стебельки, отдалившись от его руки, спрятали остриё иголок, превращаясь в обычные чёрные полосы, которые тоже вскоре скрылись под кожей. Осталась только проклятая роза.

- Очень смешно, Джейк, но что-то не зашло, - почти простонал младший. Ему явно сейчас не до сумасшедших бредней его парня, самому бы справиться с прыгающими в глазах разноцветными пятнами, плывущими незатейливыми корабликами по комнате и одеялу.

- Я не шучу, - серьёзно возразил тот, - если мне не веришь - сам проверь.

Нишимура искоса глянул на заострённые черты лица русоволосого, всё ещё превозмогая боль, разливающуюся раскалённой сталью по телу. Говорит он довольно уверенно, смотрит в упор и ждёт решительных действий, наблюдая за ним немигающим взглядом.

- Я посмотрю, но полностью уверен, что там ничего нет. Надеюсь, - добавил после короткой паузы, распрямляя грудь и спину. Скользнул рукой к вновь прикрывающему кожу рукаву, пальцами поддевая ткань и приподнимая ту с неким ажиотажем, намереваясь вот-вот сказать: "Ха! Ты был не прав!". Но стоит оголить заветную часть тела, как в голове чувствуется помутнение. Слишком правдоподобно выглядят глюки. Они же не могут быть заразными? - Я...

- Видишь? - с азартом в потемневших зрачках встрепенулся Джеюн, подавшись чуть ближе корпусом к блондину. - А теперь смотри дальше, - он без предисловий и немедля преподнёс руку к предплечью, уже зная что будет.

Снова резкая боль поражает разум вдвойне, словно постепенно прогрессирует и подбирается к жизненно важным органам заточенной иглой, которая с первого укола убьёт. Пока глаза не закрыла пелена слёз, Рики успел рассмотреть будто извивающиеся змеи проступают чёрными лентами на коже, острыми колючками жестоко впиваясь в мясо. Словно они тянулись ранить вовсе не хозяина, а того, кто нагло посмел подойти к ним и попробовать прикоснуться, не поняв намёка с первого раза.

Ники дёрнулся вправо, уходя из-под руки Шима и отодвигаясь как можно дальше от того, да так сильно, что мокрая и уже порядком нагретая тряпочка метнулась в сторону, падая кулем на пол. Джейк лишь сочувственно насупился, прижимая ладони к себе. Знал же, зараза, что будет адски больно! Но нет, нужно же доказать своё... Ники хотел прямо высказать всё разом, однако обессиленно припал лицом к приятно холодной подушке, падая в пропасть забвения.

- Рики? Эй, ты в порядке?..

Казалось, словно комната наполнилась водой, через чью толщу невозможно было разобрать сливающиеся в один звук слова. Блондин больше не мог держать себя в сознании, поэтому полностью расслабился, позволяя разуму отключится на незначительное время.

***

- Да прекрати бегать! - тихо шикнул себе под нос Сону, снова пытаясь найти пропавшего из поля зрения парня. - Я должен снять метку, не глупи...

Вот на выходе из здания показалась блондинистая макушка, а рядом с ней, поддерживая под руку, марширует русоволосый парень. Тот, кто нужен Киму удаляется от него со скоростью света, словно чует приближение опасного зверя и спешит убежать раньше, чем он его поймает. Но ведь не для того, чтобы съесть? Сону не станет поглощать его силы, этого не должно случится.

Праведный Судья, как он себя называет, двинулся в сторону стремительно уходящего блондина, стараясь не потерять того из виду в толпе также выходящих наружу людей. Но стоило ему самому оказаться снаружи, как тут же понял насколько плохи дела - он его потерял. Жертва успешно скрылась, а охотник остался ни с чем. Правда след, напоминание о себе Художник не успел забрать...