Там, где не хватает знания,
подсказывает сердце.

Жорж Санд

Холодно. Ужасно холодно.

Даже не до конца пребывая в теле убийцы, я всё равно чувствовал этот губительный морозный яд, проникающий под кожу к самому сердцу. Даже лучи солнца, нехотя падающие на земли кладбища, не согревали окоченевшие конечности. О чём вообще думал этот чёртов преступник, когда выходил из дома? Не удивлюсь, если на нём сейчас какая-нибудь одна тонкая курточка, совершенно не подходящая для октябрьской погоды, даже если в Сандерелисе она была теплее, чем в остальных городах.

Насколько я смог понять, злодей скрывался в углу кладбища и стоял возле толстой, покрытой трещинами стены. Недалеко от него находилась скамейка, на которую только что села какая-то дама. Она с особой гордостью смотрелась в небольшое круглое зеркальце и подкрашивала и без того обильно намазанные помадой губы. Причмокнув, молодая женщина убрала зеркало и тут же стала поправлять свою причёску с таким видом, словно она была самой красивой в мире и никто не мог возражать против этого.

— Высокомерная сучка, — раздражённо бросил убийца и, плюнув на землю, бесшумно подкраслся к ней сзади.

Секунда — и он резким движением приложил белую тряпку к её рту, после чего его она вся расслабилась и заснула. Самоуверенно усмехнувшись, злодей обошёл скамейку и небрежно уложил женщину на землю. Как всегда подождав некоторое время, он ловко вынул нож и вонзил его в сердце своей очередной жертвы. Кровь медленно окрасила дорогое платье, а затем тонкими струйками полилась на траву, меняя её зелёный цвет на алый. Тело женщины вдруг затряслось, изо рта пошла пена, глаза закатились, став полностью белыми. Она стала постепенно сплющиваться, ведь её скелет медленно проникал под землю. И всё бы ничего, но чего-то не хватало. И убийца это тоже почувствовал, пока не понял, чего именно не было.

Землетрясения.

Земля всего лишь чуть-чуть тряслась, но не так сильно, как обычно, словно что-то не давало ей обрести всю свою мощь. И это было странно.

— Ничего не понимаю, — преступник впился взглядом в свою жертву, которая уже почти утратила скелет. — Меня не предупреждали о подобном...

А затем где-то вдалеке раздался истошный крик. Он мне показался до жути знакомым, но всё же я никак не мог понять, кто именно кричал. Недовольно нахмурившись, убийца обернулся, чтобы посмотреть, что там творилось. И, возможно, найти причину того, почему землетрясение было таким слабым.

Может быть, он что-то и узнал, но в следующую секунду я уже проснулся. Чувствуя себя опустошённым, как бесконечная одинокая пустыня, я медленно открыл глаза. Мир постепенно обрёл чёткость, и я увидел перед собой тревожное лицо Эссы. На мгновение я ощутил, как в кромешной темноте моего сердца вспыхнула спичка, давшее мимолётное присутствие тепла, но она тут же быстро потухла от одного воспоминания о том, что произошло некоторое время назад. Я не знал, сколько часов прошло, но судя по тусклому свету в комнате, было уже ближе к вечеру.

— Как ты?

Я пытался заговорить, но не выходило. Горло пересохло и болело, лёгкие покалывало, как и всё уставшее тело. Такое впечатление, будто меня разобрали по кусочкам, каждый из них по отдельности измучили и растянули, а затем неаккуратно их сложили обратно вместе, бросив меня страдать и мучиться от боли и переутомления.

Как жалко. Премерзко. Ничтожно. Особенно после того, как ощущал себя богом.

— Дать воды?

Дождавшись моего короткого кивка, Эсса взяла с рядом стоящей тумбочки стакан с водой и протянула его мне. Подавив дрожь в руках, я взял его и с жадностью осушил за пару секунд, наслаждаясь прохладой, проникшей в пустоту, после чего отдал обратно стакан.

— Так лучше? Можешь говорить?

— Да, — кашлянув, ответил я и сел в кровати.

Осмотревшись, я понял, что находился в квартире своей подруги. Пока я осматривал шкафы и стены, мой взгляд заметил включённый телевизор, на котором показывали новости. Заметив это, Эсса молча включила громкость. Из телевизора вещала всё та же с короткой стрижкой девушка:

— Три часа назад произошло самое сильное землетрясение за всю историю Сандерелиса. Несколько домов были наполовину разрушены, но больше всего пострадал дом спорта, где сегодня проходили соревнования по боксу. От него осталось лишь основание, спасатели до сих пор ищут под обломками людей, многие пострадали, двое погибли...

На экране появились кадры с постепенно разрушающимся зданием, в котором мы сегодня смотрели бой. Люди кричали, земля бешено тряслась, отчего мало что можно было увидеть, однако молнии, сверкающие на небе и где-то в окнах здания я всё равно заметил. Кожа покрылась холодным потом, когда в голове предстали воспоминания о собственном безумии и хаосе, который я же сам и создал. Вспомнил, как пелена тьмы покрыла стены и кабинки туалета, после чего я выбежал из него, а затем всё было только хуже. Опьянённый своей же силой, я разрушил здание и чуть ли не убил своего друга...

— Где Клем? — тревога вонзилась в грудь, как пуля.

С напряжённым выражением лица Эсса выключила телевизор и посмотрела на меня. В её глазах отражался испуг.

— Он в больнице.

— Он сильно пострадал? — я с трудом подавил ужас, взорвавшийся внутри.

Девушка пару раз моргнула, будто приходила в себя, и заправила локон волос за ухо. С ещё большим ужасом я увидел небольшую красную рану на её лбу.

— Что? Нет, пострадала его мама, но не очень сильно.

Облегчение будто дало мне вторую жизнь. Глубоко вздохнув, я смог расслабиться на некоторое время, понимая, что мой друг был жив и не пострадал. Даже удивительно.

— А что с остальными? — я вновь тревожно посмотрел на Эссу.

— С ними тоже всё хорошо, — та слабо улыбнулась. — Тиил вовремя ушла, мои родители тоже.

— А ты сама как? — я взял её за руку, понимая, что хотел бы согреть её, однако у меня самого были ледяные пальцы. Как у трупа.

Девушка сжала мою ладонь. Я заметил, что её костяшки были снова разбиты, кровь только недавно остановилась.

— Не знаю, каким чудом я спаслась, — покачала она головой, не желая вспоминать произошедшее. — Но пока я бежала к выходу, успела спасти и защитить многих других.

— Ты моя героиня, — я потянулся и коснулся губами уголка её рта, после чего отодвинулся. — А как ты нашла меня?

— Не я тебя нашла, а мой папа, — тихо сказала Эсса, до сих пор не отойдя от кошмаров землетрясения. — Видимо, наткнулся на тебя по пути, когда ты был без сознания. Вынес из здания и привёз ко мне, как видишь.

— За что я ему бесконечно благодарен, — вспомнив доброе лицо Лонса, я слабо улыбнулся.

— И чтобы твой отец не волновался, я позвонила ему через твой телефон. Он был рад узнать, что ты не пострадал и остался жив, а ещё был не против того, чтобы я тебе помогла, потому что я твоя девушка.

Брови взлетели вверх от удивления.

— Ты ему сама об этом сказала?

Эсса смутилась и опустила взгляд на наши сплетённые руки.

— Он хотел убедиться, что ты в надёжных руках.

— И так оно и есть, — кивнул я, а затем нахмурился, заметив её тяжёлый взгляд. — Что с тобой?

— Мне на дают покоя мысли о том, что это землетрясение было даже более необычное, чем все остальные до этого, — девушка задумчиво глядела в потолок, как всегда делала, когда о чём-то размышляла. — Оно было сильнее и опаснее. И хоть теперь не так чувствовался тот самый странный страх и никаких слов тоже не было, это не отменяет того, что всё становится только хуже.

— Да, я тоже так думаю, — мне было тяжело об этом говорить и понимать, что всё произошло из-за меня. Из-за того, что я так быстро поддался искушению и упал в бездну тьмы.

— Ещё меня напрягает, что только дом спорта был почти что полностью разрушен, тогда как все остальные здания, в принципе, уцелели, корме двух соседних, — продолжала рассуждать Эсса. — У меня такое подозрение, будто очаг этого землетрясения начался именно там, где у меня сегодня проходили соревнования.

— Ты в этом уверена?

Она несколько секунд думала над ответом, от которого зависело признаваться ли мне ей во всём или нет. С одной стороны, я желал найти выход из безнадёжной ситуации и хоть как-то спасти всех нас, но с другой стороны, мне было страшно, что я вновь всё испорчу и разрушу. Что тёмная сила вновь одолеет меня, и кто знал, вдруг на этот раз она захватит меня уже навсегда. Превратит меня во тьму.

— Да, — твёрдо сказала Эсса и перевела взгляд на меня. — Иначе по-другому этого не объяснить.

— И ты полностью права, — обречённо покачал я головой и выпустил из ладони её пальцы.

— Откуда ты знаешь? — удивилась она.

Чувствуя, как глаза предательски увлажнились, я закрыл руками лицо, словно пытался скрыться в них. Скрыть от подруги своё истинное лицо. Лицо темноты.

— Это я во всём виноват, — отчаяние рвало душу в клочья. — Это я оказался очагом землетрясения, все люди пострадали из-за меня. Это моя вина и только моя. Я во всём виноват.

Слёзы покатились из глаз, осознание того, что я оказался самым настоящим чудовищем, душило изнутри, сжимало лёгкие так, что невозможно было дышать. Хотелось умереть. Просто покончить с собой, лишь бы больше никто не пострадал по моей вине. Это было ужасно — всем своим существом принимать на себя ответственность своих ошибок, понимать свою вину, осознавать своё падение, разложение души. Отвращение к самому себе ядом наполнило тело, в груди ломалось что-то поважнее костей, и даже в пустоте появилось гадкое ощущение гнили.

Как же противно. До боли противно.

— О чём ты, Трант? — встревоженно спросила Эсса и положила руку мне на плечо.

Я ощущал на себе её взгляд, но не решался посмотреть ей в лицо. Казалось, ладони могли уберечь не только меня от мира, но и мир от меня. И второе было даже важнее. Безопаснее для остальных. Хотелось просто сломаться. Исчезнуть. Никогда не рождаться. Как же ужасно было испытывать все эти мучения, понимать, что ты монстр.

Монстр. Монстр. Монстр.

Даже не хотелось оправдывать себя. Зачем? Тьма от этого никуда из меня не уйдёт. На краю сознания я утешал себя тем, что оказался чудовищем из-за Слуг Смерти, из-за их укуса и силы, непонятно каким образом появившейся во мне, тогда как вся остальная часть разума твердила, что это ведь из-за своего любопытства я попал в Затишье, из-за поисков ответов я так низко пал, из-за жажды знаний мне не были противны убийства, из-за своего высокомерия я почти не сопротивлялся тёмной силе, после чего с особым безумным желанием упивался ею. А ведь я мог этого не делать. Бороться со злом. Не подчиняться ему. Сражаться насмерть.

Но вместо этого я выбрал не ту сторону.

— Тебе можно доверить все свои тайны?

Я понимал, что это отчаянный шаг, но надо было спасаться. Спасти этот мир. Подняв голову, я наблюдал за пристально-напряжённым лицом Эссы, так внимательно смотрящей мне в глаза, что я даже почувствовал её тепло.

— Да.

— Ты ведь понимаешь, что тебе надо будет молчать и никому об этом не рассказывать? — я пытался подавить ноты горечи в голосе.

— Понимаю, — уверенно кивнула она.

— Тогда ты понимаешь, что мой груз теперь станет и твоим? — мне не хотелось этого, не хотелось втягивать во всё это и девушку, но путь назад исчез как только я на него ступил.

— Я знаю, тебе не хочется, чтобы я страдала вместе с тобой. Но поверь мне, я знаю, что могу вытерпеть свою боль, но не уверена, что смогу пережить, если больно будет тебе, — как никогда твёрдо сказала Эсса и сжала моё плечо, после чего отпустила его.

— Обещай, что после этого не бросишь меня, не оставишь одного, — мне было больно об этом говорить, но выбирать не приходилось.

— За кого ты меня принимаешь? — коротко усмехнулась блондинка. — Я с тобой буду всегда, что бы ты ни сделал.

— Даже если это будет нечто ужасное? — я сглотнул ком, пытаясь держать себя в руках.

Эсса вздёрнула подбородок.

— Даже если это будет нечто ужасное.

— Ты уверена? — такое впечатление, будто я пытался отложить неизбежное, но перед смертью не надышешься.

— Слушай, я полюбила тебя не за твои поступки, а за то, какой ты внутри, — нежно сказала девушка. — И как бы ты ни считал, что в тебе нет ничего, кроме тьмы, знай, это не так.

— Почему? — я был удивлён.

— Иначе ты не был бы способен на ответную любовь. Во тьме нет ни единого света, там бесконечный мрак. Но любовь — светлое чувство. Значит, в тебе есть свет. И он намного сильнее, чем тебе кажется. Потому что именно он натолкнул тебя на то, чтобы ты решил открыть мне тайны. Тебе бы это не пригодилось, если бы ты был безнадёжно погребён в темноте.

После этих слов мне стало легче. Уверенность в правильном выборе воодушевила меня, заставила открыто идти вперёд, как и велела судьба. Стоило мне раскрыть рот, как я тихо начал рассказывать Эссе всё с самого начала: от странного разговора с мистером Рицем в его кабинете до вчерашних событий, а также включая все видения и нападения монстра, которого, к счастью, я убил. В этот раз я уже честно объяснил подруге, как именно смог управлять водой, что чувствовал, о чём думал. Также я поделился с ней о всех своих «приступах», во время которых испытывал тёмную силу, и ещё рассказал о самом Затишье, упустив некоторые разговоры с Минаром по той причине, что они не имели никакого дела, к примеру, когда я пришёл к нему за ответами, но чего-то именно конкретного почти и не получил.

Когда я закончил, то почувствовал помимо неимоверного облегчения некоторый страх. Такое ощущение, будто что-то должно было решиться, но что именно я пока понять не мог. Но боялся этого. Боялся вновь неправильного выбора, который в конечном итоге приведёт меня к могиле. И могиле всего мира. Не хотелось делать ситуацию ещё хуже, но просто так оставить её тоже было нельзя. Нужно что-то делать, что-то предпринять, но что? Наверное, ещё по этой причине я во всём признался Эссе. Моих знаний на дальнейшие действия уже не хватало, как бы это ни было удивительно.

— Я, конечно, подозревала, что с тобой в последнее время стало что-то не так, но не до такой степени... — Эсса задумалась, обдумывая услышанное.

— Но ты не считаешь меня монстром? — дрогнувшим голосом спросил я, боясь смотреть на неё.

Та слегка поморщилась от моего последнего неприятного слова.

— Слушай, я не желаю тебе врать, но мне надо сначала во всём разобраться, поэтому начнём с самого начала. Значит, мистер Риц оказался не так прост?

— Ещё как, — кивнул я, вспоминая веснушчатое лицо Минара и его светло-рыжие кудри. — Он даже какой-то странный несмотря на всю его вежливость и добродушие.

— Но при этом именно он сказал тебе о Затишье, в котором, как ты говоришь, на тебя напал Слуга Смерти, — девушка несколько секунд размышляла. — Но ведь есть ещё банда, которая так называется. И насколько я поняла, ты так и не узнал у Зарта происхождение названия.

— Да.

Эсса вдруг усмехнулась.

— Мог бы сходить ко мне, я ведь знаю.

— Правда? — удивился я.

— В своё время пришлось как-то это узнать, — махнула она рукой. — Об этом мало кто знает и информацию скрывают, но пару лет назад произошло землетрясение. Несильное, но вполне наводящее ужас как раз, думаю, из-за того, что оно тоже было связано с Затишьем. И во время него тоже прозвучали слова: «Слуги Смерти в мир придут». А на следующий день после этого появилась банда с таким названием. Я решила выяснить, кто из них слышал слова — потому что оказалось, что не все их слышали — и это оказался Майк. С ним мы решили, что стоит присвоить эти слова к их банде, будто бы они просто пошутили над жителями города. Никто ведь не знал, что всё намного серьёзнее.

— И почему ты раньше мне не рассказала? — я почувствовал досаду.

— Я не знала, что ты ведёшь своё расследование, — фыркнула девушка.

— Прости, — я сжал её пальцы. — Просто... Если бы я узнал это раньше, то Яанн не был бы сейчас в больнице...

О нём и наших отношениях я не стал рассказывать Эссе. Хотелось, но решил, что не в этот раз. Не стоило сейчас разводить какие-либо речи про любовь или слёзы, если они, конечно же, будут. Нужно было решить дела поважнее. А там уже видно будет.

— Слушай, ты не виноват в том, что случилось, — девушка ласково погладила меня полю голове. — Я согласна с тем, что говорил тебе Клем.

— Но я ведь поддался этой тёмной силе, — холодно возразил я. — Не стал ей сопротивляться, наоборот, стал использовать её для своих же целей. И к чему это привело? Я убил Зарта. А вчера чуть ли похоронил всех людей под камнями. В том числе и тебя.

— Ты опять ведёшь к тому, что ты монстр? — недовольно нахмурилась Эсса и сжала мою ладонь. — Нет, это не так. Я не считаю тебя таким, и тебе тоже не надо так считать.

— Почему?

— Потому что это глупо.

— Что? — я удивился.

— Ну сам подумай, — девушка нежно гладила меня по руке. — Если ты будешь каждый день по несколько раз вдалбливать себе в голову, что ты монстр, таким в итоге и окажешься. Но если ты не будешь от этом думать, будешь стараться избежать всего этого, даже если всё равно поддаёшься тёмной силе, уже будет лучше. Не считая себя чудовищем, ты не будешь поступать как истинное чудовище. Осознавая это, ты будешь стремиться показать себя с лучшей стороны и даже станешь бороться с тьмой. Перестань думать об этом и хватит себя корить. Так ты делаешь только хуже. Не только себе, но и окружающим людям. Но ты ведь хочешь другого, верно?

Поражаясь столь простым, но умным словам я кивнул. И вдруг понял, что всё то время, которое я потратил на нахождение ответов на свои вопросы, я придумывал какие-то сложные теории, слова, мысли. Копался где-то так глубоко внутри, даже не замечая, что можно было понять мир намного более лёгким способом. Что не обязательно было смотреть на мир через физические законы и науки. Порой достаточно выплыть со дна океана и увидеть, что снаружи всё было понятнее, чем там, где ничего нет.

— Я хочу узнать, как можно всё исправить, пока не стало слишком поздно, — вздохнув, я покачал головой.

— Сперва ты уверен в том, что можно всё исправить, а не сделать только хуже? — Эсса пристально глядела на меня.

— Нет, — ком встал в горле, тяжесть с особой жестокостью давила на грудную клетку.

— Почему?

Ощущая, как сердце сжималось от отчаяния, я медленно достал из-за ворота рубашки кулон уже чёрного солнца, словно наступило затмение. Или же тьма проглотила звезду, превратив её в чёрную дыру. В бездну хаоса и смерти.

— По этой причине.

Сняв его, я протянул ей украшение и не мог не заметить, как на её лице проскользнул страх. Мгновение девушка не решалась взять из моих рук кулон, но потом сжала его пальцами и рассмотрела.

— И тени затмили свет, а тьма всё поглощала, — она подняла на меня широко раскрытые глаза. — Но как?..

Я с грустью покачал головой и взял у неё украшение, спрятав его в карман пиджака.

— Не знаю. Видимо, это из-за того, что я прикоснулся той рукой, которую укусил Слуга.

— Но меня больше волнует надпись, — Эсса на секунду задумалась. — Помнишь, я тебе говорила, что это солнце означало символ Сандерелиса?

— К чему ты клонишь? — я нахмурился, ощущая напряжение внутри.

— Думаю, это связано не с тобой, а с городом. Предполагаю, что скоро солнце не будет вечно светить над городом, как это было всегда, что его поглотят тени.

— А что насчёт тьмы?

Лицо блондинки помрачнело.

— Мне кажется, это связано уже с миром. С целым миром. Если не помешать, то тьма поглотит его полностью.

— У меня такое ощущение, будто здесь стоит какой-то выбор: либо наш Сандерелис, либо весь мир, — я встретился взглядом с девушкой. — Что бы ты выбрала?

— Ничего, — она устало покачала головой. — Но вряд ли такой вариант возможен, если мы ничего не предпримем. Но если всё же придётся выбирать... То Сандерелис.

Я был с ней согласен. Как бы жестоко это ни звучало, лучше лишиться несколько тысяч людей, нежели несколько миллиардов, да и вообще всё человечество. Но лучше вообще никого не лишаться и придумать способ, как всё остановить... Что бы это ни было.

— Что делать? — беспомощным взглядом обвёл комнату и заметил, как за окном уже заметно потемнело.

— Мне кажется, тебе стоит сходить в Затишье и что-то выяснить у мистера Рица, — подумав, ответила Эсса и улыбнулась, приложив свою тёплую ладонь к моему лицу. — Я уверена, ты со всем справишься. Просто перестань везде видеть лишь тьму. Найди свет и тянись к нему. Быть может, именно так ты сможешь всех нас спасти.

Она так нежно глядела на меня, с такой любовью, что я просто не выдержал и заплакал. Не мог уже терпеть всё это, хотелось просто избавиться от всего этого тёмного, страшного, жуткого. Хотелось наконец-то стать нормальным, весёлым, беззаботным. И забыть обо всём, как о страшном сне. Прижавшись друг другу, мы обнялись, пока Эсса, до этого ласково гладящая меня по спине, не отстранилась и, улыбнувшись, не поцеловала меня в губы.

— Я люблю тебя.

Её слова окончательно растопили моё сердце.