Руки тянутся вперёд, разрезая рвущийся вниз холодный поток воды. Чувствуя прохладу, что обвивает морозными струями его расслабленные пальцы, Хёнджин вновь заполняет пустую голову множествами вопросами, что новой тревожной волной хлынули на него без предупреждения. Вместе с опущенным вниз рычагом, что остановил быстрый ток воды, карий взор медленно спускается, передвигаясь сначала по усталым чертам, что глядят на него из собственного отражения, а позже останавливается на участок забинтованной руки, которую тот крепко прижимает к парочку сломанных рёбер. Картина маслом. Никогда он бы не подумал, что дойдёт до такого, но видимо осознание случившегося ещё долго будет доходить до его ума, пока тот окончательно не выздоровеет.

  Самое странное было ощущать те противоречивые чувства внутри, которые разом твердили насколько ужасным является это происшествие, в то же время считая этот инцидент одним из самых значимых и судьбоносных, ведь так Хвану словно открыли глаза. Точнее открыла глаза одна особа, которая познакомила его с миром, что прежде был бы дикостью его здравому уму. Ему льстило чувствовать, что жизнь даровала ему такой опыт и вселенная словно благословила его, приоткрыв дверцу к своим бесчисленным тайнам. А другая сторона более чем уверена, что тот уже сошёл с ума, принимая выдуманную фантазию за чистую монету. В любом случае вряд ли он когда-нибудь вновь откроет эту тему. Он не собирается становиться местным безумцем, а такой интересной истории остаётся лишь вечно покоиться в чертогах разума, со временем стираясь с границ сознания.

  Прежде чем выйти из уборной, парень решает удостовериться, что ни одна медсестра не поджидает его у выхода чтобы поймать на месте преступления и долгое время потратить на озвучивание долгой нотации. Пшеничная макушка выглядывает из слегка приоткрытой двери, глазами изучая внешнюю обстановку. Коридор так же пустовал, проникая своим жёлтым оттенком в открытые помещения соседних палат. Отличный шанс чтобы так же незаметно вернуться обратно и не попасть под огонь персонала, что явно не воодушевится такой смелостью Хёнджина.

  Делая мелкие шажки в сторону своей двери, парень постепенно сокращал расстояние, вновь возвращаясь к той самой закрытой палате, которая овладевала всем его вниманием, как только тот вновь натыкался на полузакрытые жалюзи. Всё же любопытство порой любит играть с людьми в нечестные игры, зачастую побеждая и подчиняя себе человеческий разум.

  Хёнджин хоть и понимал, что очень глупо идти на поводу простой любознательности, но неясные силы продолжали его тянуть к злосчастной комнате, магнитом притягивая к дверной ручке. Скорее всего он бы и правда решился ступить за чужой порог, если бы вдалеке не расслышал приближающиеся шаги. Заподозрив, что виной тому шорох, что следовал за ним по пятам из-за крутящихся колёсиках его стальной капельницы, Хёнджин мигом развеял все любопытные искорки из головы, двумя шагами разрезав расстояние между собой и приоткрытой дверцей собственной палаты.

  Зайдя внутрь помещения, тот размашистой поступью передвинулся резко вправо, пряча собственное строение вместе с гремящей капельницей за одну из четырёх стен. Затаив дыхание, тот высоко вздымал грудью, приостанавливая бешенные стуки сердцебиения, что выдавали его страх быть пойманным. Мужской слух навострился, внимая каждый стук женских каблуков, который звонко откликался с твёрдой поверхности пола. Когда шум стал ближе, уже граничащий  с его палатой с другой стороны стен, Хёнджин осознал, что за дверью находились два человека.

  Застыв каменной статуей, тот не издавал ни шороха, безмолвно прицелившись взглядом в одну точку соприкосновения линии белого подоконника со звёздным небом глубокой ночи. Оставалось лишь надеяться, что никто не захочет сунуть нос за приоткрытую дверь мужской палаты, дабы проверить на месте ли пациент, который в данный момент должен дремать в лежащем положении на больничной койке.

- Уже более месяца она не просыпается. - послышался тихий женский голос из коридора.

  Загнанный а молчаливый транс парень, вновь оживился, откинув все сомнения и чувство страха в сторону, уступая место загоревшемуся огню любопытства. Кажется за его пристрастие совать нос в чужие дела рано или поздно тот будет вариться в дьявольском котле, но пропустить дальнейший диалог он не смог.

- Слышала парень, которого нам привезли два дня назад, уже очнулся. Ты бы видела в каком он хорошем состоянии не смотря на аварию в которую попал. И после этого кто-то продолжит твердить о том, что ангелов хранителей не существует. Сам Господь, небось, приглядывает за ним. - заговорил более рослый голос, что хриплыми нотами указывал на достаточно преклонный возраст.

  Голос звучал настойчиво, пропагандируя уверительной интонацией свою точку зрения. Хван слегка сморщился, нахмурив брови ближе у переносицы после того как расслышал фразу, что выскользнула с рослых уст. Уж слишком настоятельно это звучало, выдавая некое помешательство.

- Мальчик и правда родился в рубашке. - проговорила спокойно вторая женщина, по голосу которой было ясно, что та значительно младше собеседницы.

- Аргх! - недовольно воскликнула рослая женщина. - Удача преподнесена ему могуществом Божьим, а не глупой пословицей.

  Кажется женщина вовсе не рада тому, что её слова обесценили, меняя смысл в пользу собственных раздумий.

- Жаль, что такой удачи не была вознаграждена и она. - проговорила отстранённо собеседница, страшась обронить хоть мелкую долю иронии, но которая так и хотела выскользнуть наружу.

  Хёнджин понял, что "она", это девушка лежащая в палате за дверью по соседству, которая по всей видимости находиться в коме. В уме уже на этом моменте начали закрадываться сомнения, ведя параллель между словами услышанными в прошлом из уст Йеджи и фразой выскользнувшей сейчас с губ медицинского персонала. Если эта девушка находилась в коме столь продолжительное время, тот должен был с ней встретиться на том острове, но там никого ведь не было кроме красноволосой особы.

  Шестерёнки резче начали крутиться, возобновляя скорость мысленного потока, что кружил по мнящим извилинам, пытаясь провести очевидную параллель между своими знаниями и услышанной новой информацией. В то время как слух всё ещё накапливал фразы из чужого диалога, которые вставали тихим фоном его громким раздумьям. 

- Много грехов за её плечами, безнравственная значит. А зачем растрачивать силы на недостойных. - сварливо проговорила рослая женщина.

  Когда чужие слова дошли до мужского слуха, парень покрылся табуном колючих мурашек, что неприятной волной поднялись до самой макушки, разгоняя быстрым потоком взволнованную кровь по венам. Весь низ стянулся в болезненный узел, пульсирующими спазмами разнеся недомогание по всему строению. Хёнджин обомлел от такой наглости, ощущая зарождающую злость, что застыла нервным комом в середине горла. Ему бы прокашляться, желательно прямо в чужое лицо, но тот не должен выдавать своё положение.

- Следите за словами, мисс Хан. - послышался настойчивый голос молодой женщины, пронизанный нотами ярости, которая окатила и её невыносимой волной жара после услышанного                                                                                                       

  Внутренне Хёнджин в данный момент ликовал, будучи удовлетворён, что хоть кто-то сумел возмутиться вслух в ответ такому бесстыдному высказыванию.

- У девушки и так трагедия. Угодить с отцом в аварию, выжить и попасть в кому. - продолжила разгорячённо свой монолог молодая женщина, порицая собеседницу за неосторожно брошенные слова.

  Хван продолжал вслушиваться в каждое слово, заворожённо строя новые догадки, которые всё ярче порождали в нём искру любопытства, что норовит сдвинуть его с места, чтобы тот скорее развеял все сомнения и узнал правду.

- Целый месяц лежать в коме и даже не знать о смерти отца, чьё сердце не сумело справиться с такой болью. А Вы смеете так безрассудно бросаться упрёками. Постыдились бы в своём-то возрасте. - уже более громко высказалась в конце женщина, после чего весь коридор заполнялся звуком быстро отдаляющейся походки.             

- Я ничего бесстыдного не говорила. - возмущённо добавила вслед уходящего силуэта мисс Хан, после чего продолжила что-то невнятное бубнить себе под нос.

  Простояв менее минуты после ухода собеседницы, она решила направиться дальше, в последний раз взглянув на закрытую дверь, что покоилась напротив её скептически настроенного силуэта. Хёнджин стоял как вкопанный, удерживая одно и то же положение, чтобы не пасть под угрозу стать следующей мишенью верующей женщины. Кажется сейчас было бы самое неблагополучное время раскрыться и отхлопотать от ворчливой старушки.         

  Простояв несколько минут припечатанным к стене, Хван мёртвой точкой продолжал затуманенным взором смотреть куда-то вдаль, совсем потонув в собственные мысли. Будучи отрезанным от происходящего вокруг, Хёнджин медленно обернул голову, томно глядя сквозь опущенные ресницы на приоткрытую дверь палаты. Несколько секунд тот не решался предпринимать ничего, лишь молча погружаясь глубже в тень своих сомнений.

  Сердце учащённо билось об стенки лёгких, медленно перекачивав вниз и застряв в солнечном сплетении ноющих рёбер. Момент действия давался ему с трудом, пока в уме всё перебирались новые догадки, что мучали парня изнутри. С одной стороны он был вовлечён в манящие сети неразгаданного, желая с каждой новой пройденной секундой встретиться с правдой лицом к лицу. Но так же ему будет не по себе, если его догадки подтвердятся, ведь это будет означать, что всё то безумие случившееся с ним имеет подлинное значение.

  Пока разум томился в колебаниях, растерянно перебирая все пути и обдумывая дальнейший план действий, тело само собой начало двигаться. Ноги ступили за порог палаты, медленно направляясь к запертой двери, представляющей для затуманенного ума нераскрытый ящик Пандоры. Перебирая всю тяжесть строения с одной ноги на другую, на ватных ногах тот всё-же сумел добраться до дверной ручки, сжав в крепкой ладони стальной рычаг. Будучи на пороге главного открытия, тот не простил бы себе трусость и поэтому, не смотря на трепет бешено бьющегося сердца, ему удалось опустить руку вниз, приоткрывая взору внутреннюю обстановку чужой палаты.            

  Темень окрасила каждый угол просторного помещения в оттенок глубокого нуара, пряча чёткие очертания интерьера за расплывчатой вуалью. Ступив один лишь шаг за желанный порог, сердце больно сжалось в груди, провоцируя ожесточённым натиском лёгкие задыхаться. Даже сквозь едва освещающие помещение лучи, тот вдалеке сумел распознать алые локоны, разбросанные волнистым каскадом на белоснежной подушке, что удерживала своей мягкой поверхностью тяжесть дремающей головы. Впереди него, лежала особой красоты девушка, чей фарфоровый лик не излучал ни каплей здорового багрянца, вместе этого сливаясь с бледностью пастельного белья. Миловидные черты утопали в холодной отчуждённости, будучи абсолютно расслабленными и не выражая не единой эмоции.

  Пройдя два шага вперёд, Хёнджин сильнее сжимал стойку капельницы в руках, желая убедиться, что это всё реальность, а не мираж воссозданный его воображением. Думает не находится ли он во сне, всё это время видя мелькающие картинки столь желанные им, настолько, что подлинными им точно не быть. Отзвук стучащего сердца раздаётся в черепной коробке многократным эхом, снижая громкость раздающихся шагов и шороха маленьких колёс. Взор проникает прямо вглубь вездесущей тьмы и даже сквозь чёрную пелену смог отчётливо воссоздать контур девичьих черт, самостоятельно отсвечивая их и разделяя от окружающего мрака.

  Разуму всё ещё кажется непостижимом то, что способны видеть глаза. Мысли разом поднялись ввысь, чтобы следом со скоростью пасть обратно, растворившись в кучке раскалённого пепла. Серый прах окончательно развеялся по ветру входящего вовне комнату мелкого сквозняка, что проложил себе путь сквозь приоткрытое окно, которое видимо забыли на ночь закрыть. Опрометчивый поступок со стороны медсестёр, но всё же этот момент тревожил мужской ум в последнюю очередь прямо сейчас.

  Приблизившись вплотную к краю кровати, Хёнджин аккуратно опустился на её поверхность, будучи максимально осторожным чтобы не задеть свисающие с различных капельниц и аппаратов провода скрепляющие конечности спящей девушки. Нежным взглядом тот принялся рассматривать болезненный вид спящей красавицы, которая сейчас должно быть блуждала по золотистому пляжу, в одиночестве играясь с пеной приплывающих волн, пока её развивающиеся во все стороны рубиновые волосы отражали блики светящего солнца.

  Не в силах потушить искру желания, Хёнджин едва ощутимо касается холодной щеки, тыльной стороной ладони соскальзывая вниз по бархатистой коже, дорожкой приятного тепла проходя вниз. Большой палец останавливается у ямочки правого уголка молчаливых уст, уютно загнездившись ненадолго на одном месте и колеблясь скользить ли дальше. Ласковый взгляд парня выдавал всё ощутимое им сожаление, что тот чувствовал по отношению к спящей Йеджи, которая не в силах найти самостоятельно выход из сетей прекрасного пляжа, но на самом деле являющегося настоящей клеткой, что удерживает внутри своих прутьев не давая шанс освободиться.

- Йеджи.. - совсем тихо позвал её парень.

  Шепот, казалось, был таким тихим, что не дошёл до его собственных ушей. Хёнджин сомневался высказался ли он вообще вслух, либо же его мысль так и не смогла выйти за пределы сознания.

- Йеджи. - повторил тот во второй раз, намного увереннее чем в прошлый.

  Подушечкой большого пальца Хван проскользнул дальше мягкого уголка, остановившись на середине потресканных губ. Поглаживая сухие уста тёплым пальцем, Хван бережно вёл мягкой подушечкой из стороны в сторону, разминая столь манящие уста, что будучи в самом неприглядном виде всё ещё способны пробудить трепет в мужском сердце. Не смотря на безжизненный вид, Йеджи остаётся столь же обворожительной, что не может не удивлять застывшего перед её красой парня, так пристально наблюдающий за неподвижными чертами в ожидании какого-либо чуда.

- Йеджи, следуй за моим голосом. - вновь заговорил блондин, более низко опускаясь и нависая над чужим ухом.

  Никто не должен был догадаться, что он проник в чужую палату, да ещё и поздно ночью. Тем более никто кроме него и не сможет ей помочь в чём он более чем уверен. Ведь нельзя поверить тому, что не пережил. Лишь Хёнджин знает достоверный способ помочь затерявшейся на той стороне сознания девушке, а потому тот опустился совсем близко к хрупкому строению чтобы точно быть услышанным спящем умом.

- Позволь мне стать твоей путеводной звездой. - ласково произнёс Хёнджин, приподнимая уголки багровых уст и опаляя жаром своего дыхание участок за девичьим ухом.

  Переведя взгляд со струящихся в рандомном порядке волнистых прядей на подушке, Хёнджин устремился глазами в сторону, остановив своё внимание на помятые черты, светящиеся, казалось, своей бледности в окружающей темени. Светлый оттенок обрамлял и ниже расположенные линии ключиц, что выглядывали из под слегка раскрытого больничного халата. Заметив это, Хван сразу же принялся поправлять вздёрнутую ткань. Сначала свободная рука приземлилась поверх девичьей шеи, разминая тонкую ткань и вновь её выпрямляя. А позже потянулась за пледом, что накрывал спящую фигуры, не давая девушке ощутить холод. Приподняв край пледа, тот тяжело выдохнув, осознав, что она всё ещё не очнулась.

Не приподнимая взгляд он вновь тихо проговорил:
- Йеджи, почему же ты.. - но не успев досказать он был перебит.

- Хён..Хёнджин?  - до мужского слуха дошёл тихий, практически беззвучный девичий голос, что пронизан со всех сторон дрожащей хрипотцой.

  Замерев на месте, Хван продолжал держать голову опущенной, сверля изумлённым взглядом одну точку на девичьей шеи. Либо тот обезумел, самостоятельно внушив себе по осколкам памяти девичий голос, либо он и правда расслышал слова из только что пробудившихся их комы уст. Нервный ком засел в горле вязкой смесью, что препятствовало  набрать воздух сквозь дрожащие от волнения лёгкие. Он ощущал внутренний трепет, что норовил вырваться наружу, заставляя трястись расслабленные конечности.

  Осторожно и мучительно медленно Хёнджин начал поднимать глаза, неспеша вглядываясь в каждый сантиметр фарфоровой кожи. Наконец ему удалось установить зрительный контакт с янтарными радужками, что томно глядели на него сквозь размытую пелену только что очнувшихся глаз. Смоляные ресницы приподнялись, разделяя густые ряды и выпуская медовые крапинки из незрячего плена.

- Снова здравствуй. -  проговорил Хёнджин, не сумев сдержать яркую улыбку, поселившуюся на мужском лице.

꧁ Эта история подходит к концу, скоро выпущу эпилог в котором станут яснее некоторые детали. ꧂