Руби закатила глаза. Подслушивать было нехорошо, но двери были тонкими, а шёпот двух сплетающихся голосов – достаточно разборчивым. Стилински перевернулась набок, уперевшись взглядом в деревянную стену, освещаемую холодным лунным светом от окна.

Наконец стало совсем тихо. Руби неслышно поднялась, потянулась на цыпочках, завидев за стеклом две удаляющиеся фигуры. В груди потяжелело. Она снова чувствовала себя маленькой брошенной девочкой. Будто ее вновь непременно покинут, не сказав прощальных слов, которых она непременно заслуживает. Тут же захотелось разреветься, но она сдержалась. Закусила губу почти до крови, а после глубоко задышала.

– Ты ведь не спишь, красавчик? – она откинула небольшую шторку, впуская больше холодного света.

Учитель действительно не спал. Он много лет дремал чутким сном, открывая глаза от любой потенциальной опасности, будь то пищащий комар, желающий укусить молодого господина, или же взвод курка.

Ли сидел, опершись спиной о стену, ноги лениво вытянуты, волосы топорщились, он мало походил на ту версию себя в день их первой встречи. На половину его строгого лица спадал серый луч, подсвечивая прямые ресницы.

– Жаркие объятия, жаркая ночь, знаешь, где у меня еще жарко? – Руби села напротив мужчины и сексуально облизнула губы. К сожалению, ожидаемого эффекта заигрывания не оказали. – Ну, ты евнух, что ли? – обиженно буркнула она. Игривая ухмылка испарилась.

Самолюбие трещало. Ей как никогда хотелось отвлечься, поиграться, почувствовать себя сильнее. Только с этим человеком все никак не получалось. Больше всего на свете Стилински не терпела игнор. Показательный, черствый и мучительный игнор. Если человек ее хотел, то все внимание было приковано сугубо к ней: расширенные зрачки, пересохшие губы, томное дыхание. А Ли не выказывал ни один из показателей, оставаясь сухим и до невыносимости пресным.

Раздражающе.

– Мисс Стилински, – сочувственно произнес Ли. – Мне была бы более приятна беседа, чем то, чем вы занимаетесь.

– Беседа? – бровь вопросительно приподнялась. – Типа как вирт?

Ли искренне рассмеялся и повертел головой.

– Вы не перестаете меня удивлять, – что-то в его тоне поменялось.

Руби неожиданно для себя растерялась.

– Интересно, чем это? – лицо дьяволицы посерьезнело, будто ее в чем-то уличили.

Он посмотрел прямо в глаза. В темных радужках блестел азарт, губы изогнулись в хитрой улыбке. Ли перехватил первенство и тут же установил свои правила, заставив дьяволицу превратиться в робкого, растерянного котенка.

– Всем, – он опустил голову и поглядел на нее непривычно хищно, исподлобья. – Я бы посмотрел на вашу искреннюю сторону.

Руби насупилась, инстинктивно подтянув колени на себя.

– Хм.. – единственное, что пришло ей в голову после непростительно долгой паузы. – Типа обнаженной? – ответы выходили не столь удачными.

Она так не привыкла. Только она может поддразнивать и всячески изгаляться, чтобы посмеяться над «жертвой».

Мужчина подался слегка вперед и шёпотом произнес:

– Честной с самой собой, когда вы не прячетесь под личиной безразличия.

Это был момент оцепенения. Слова не были необычными, подобное слышат многие люди, но никто никогда не просил именно ее об этом. Сейчас Руби обнаружила себя невинной, будто бы нетронутое подсознательное, что всегда хотело быть тронутым, задрожало от предвкушения.

– Кажется, вы покраснели, – подметил мужчина.

Руби тут же приложила ладони к лицу, то ли пряча, то ли нащупывая тот самый жар. Упустив из внимания то, что в таком мраке это было бы незаметно.

– Говорю же, жарко сегодня, – она помахала обеими руками на щеки, меж тем действительно начиная гореть от смущения. Если щеки и были розовыми до этого, то сейчас они пылали, как никогда. – Не хочу я с тобой разговоры разговаривать, если бы ты не был таким козлом, может, мы бы и покувыркались от скуки. Но раз нет, то нет. Спи, импотент!

Она вернулась на матрас и повернулась спиной к Ли.

– Спокойной ночи, мисс Стилински.

– Ага.

*****

– Неужели вы пренебрегли одним из правил не заходить в воду ночью. Течение, медузы, змеи, и это только поверхностные причины, – наседал учитель Ли. – Вам ли не знать об этом. Вы провели столько лет в этой стране.

Мужчина закатал штаны по колено, рубашку – по локоть, прилизал водой волосы, разулся и побрел на босу ногу по песку за Джеем.

– Я все знаю! – отмахнулся тот, продвигаясь вдоль береговой линии.

– Не похоже, – продолжал ворчать Ли.

Стоящие поодаль от них девушки сложили руки на груди и не без интереса наблюдали.

– Захватывающе, конечно, но когда они прекратят? – наклонилась Руби, шепнув Харрис на ухо.

Мия пожала плечами.

Меж тем бывшие учитель и ученик продолжили перепалку, внезапно перейдя на тайский язык, после на английский, а потом и на китайский.

– А и правда, – заговорила Руби. – Зачем вы в воду-то полезли? – она скептически изогнула бровь, хотя сама знала ответ.

– Зачем люди идут в море? Утопиться или искупаться, как видишь, я здесь, целая и невредимая.

Девушки обменялись язвительными взглядами.

– Упражняешься в сарказме?

– Нарываешься на конфликт? – с вызовом спросила Харрис.

– Что ты, я с самыми добрыми побуждениями. Будем подружками, сделаем друг другу прически и все такое.

– В данных условиях могу предложить только налысо, чтобы вши не завелись.

Руби покачала головой.

– Да ты сучка, Мия Харрис, – довольная улыбка расползлась по ее лицу.

Мия, честно говоря, не знала, как отнестись к подобному комплименту, поэтому просто промолчала, переведя взгляд в сторону Джея.

Тот, запыхавшийся и уставший, что-то упорно доказывал Ли, импульсивно жестикулируя. Казалось, он действительно затерялся во времени. Ибо тон его сменился, а напускная холодность и безразличие внезапно испарились. Джей будто бы стал снова семнадцатилетним мальчишкой, которого буквально вчера воспитывал Ли.

– У меня скоро выпускной, – тоскливо пробормотала Мия. Она понимала, что, скорее всего, Руби наплевать, и она не разделит с ней всей тяжести момента, но ей захотелось об этом сказать хоть кому-то. – Где-то через неделю, если я правильно посчитала.

– Ты сможешь вернуться в следующем семестре или году.

– Наверное.

Все дни, проведенные в доме господина Вана, она старалась не думать о своей, теперь казалось, прошлой жизни. Университет был значим тогда, а сейчас как найти еды, тогда квартплата, теперь как уехать из страны... Не так она планировала провести последний курс. Да и вообще могла ли такое распланировать? Абсурд. Все эти логические цепочки и идеально выверенное расписание были такими первостепенными, а оказались не важнее списка продуктов на неделю. К сожалению, Саманта осталась права: «Любовь не подчиняется логике и не возникает по расписанию, куда ты поставила свободное окно между грандиозными планами на будущее».

И тот парень в грязной футболке прямое тому доказательство. Внезапно Мия захотела поцеловать Джея. Просто так, не задумываясь, не выверяя правильно-неправильно, прижаться губами к щеке, обвить руками шею, растрепать волосы, переплести пальцы.

– Слушай, Мия, я не особо-то умею поддерживать. Но у тебя-то точно все должно сложиться. Вернешься, отмоешься, – искренне подбодрила дьяволица. – А потом в модном пальто пойдешь на пары показывать профессорам свои сексуальные коленки.

Мия прыснула смехом, отчетливо представив картину.

– Защитишь диплом и станешь супер-пупер юристом.

– Я журналистка.

– Ну или ей. Короче, все, что я хочу сказать, это живи, радуйся и не полагайся на мужиков. От них одни беды. Ну, только если ему не девяносто, и ты не единственная наследница. Это уже хороший человек.

– Ты говоришь как моя мама.

– Мудрая женщина.

– Да, но сама она выбрала бедного рокера с амбициями.

– Красавчика?

– Не без этого.

– Тогда выбирай, как знаешь. Я свой совет дала. Только помни, от красавчиков много бед, – она похлопала Мию по плечу, деловито изобразив поддержку. – Особенно от этого, – покосившись на двух мужчин, Руби прищурилась, будто что-то обмозговывая.

Мия задумчиво посмотрела на Джея, Руби – скептически на Ли.

*****

Над костром бурлил котелок. Две тени расположились вокруг него на остывающем, но все еще теплом песке. Сегодняшняя ночь выдалась пасмурной. Свинцовые, тяжелые тучи заполонили небо, не давая луне и звездам увидеться. Руби молилась, чтобы не полил дождь, дабы не пришлось сидеть под крышей всем вместе, ютясь как спички в коробке. Лучше уж тут смахивать песок с загорелых ног, чем смотреть в потолок или на сладкую парочку.

Учитель Ли довел импровизированный суп до готовности и аккуратно снял его с ветки.

– Это вам, – он протянул Руби миску бульона из консервов и половинку мягкой булочки.

Она строго и не моргая уставилась на него.

– Боитесь, отравлю?

– Все возможно.

– Ну и зачем мне это?

– Ты вроде как на плохой стороне и подставил в прошлом Джея, – она инстинктивно повернулась в сторону хижины, где разговаривали ее друг с Мией.

– Все не так однозначно.

Он окунул свою ложку в блюдо и немного попробовал. Только после этого Руби забрала еду.

– Знаешь, мне кажется, про «неоднозначность» говорят только мудилы, – она жадно откусила булочку, продолжив говорить с набитым ртом. – Если ты творишь дерьмо, то ты так себе человек, а если весь такой гуманный, то святой ангелок.

– Вы категоричны, мисс, боюсь, ваш мир идеалистически жесток – есть только черное и белое.

– Будешь заливать про серые оттенки?

– Добро и зло познаются в целостности. Чтобы прийти к доброму пути, нужно понимать, каков злой.

– То есть, чтобы я сделала хороший поступок, мне сначала нужно обделаться? И тогда я пойму, насколько была неправа и к чему стремиться?

– Вроде того.

– Да ты философ, красавчик, – она взяла рядом валяющийся прут и расшевелила им угли. Обжигающее тепло прошлось по коже, захотелось стащить остатки одежды. – Но ты, черт возьми, не прав! – упрямо продолжала дьяволица, хотя внутренне уже согласилась.

Мужчина достал из рюкзака зеленое яблоко и немного надкусил.

– Были фрукты? – глаза радостно округлились. – И ты даже не поделился.

– Оно последнее. А я решил оставить вам более сытную пищу.

– Я тоже хочу, – Руби беспечно ринулась к Ли, выхватила яблоко, а потом откусила искренне, наслаждаясь кисловато-сладким вкусом. – Обожаю яблоки, – озорно воскликнула девушка. – Правда, больше красные и такие мясистые, – как-то совсем по-детски декларировала она, изобразив объём фрукта пальцами. – Мне нравятся те, что продают на фермерских рынках в начале августа. Я, правда, давно там не была.

Она подняла голову и обнаружила, что находится под пристальным взглядом черных глаз. Руби не придала значения, как близко оказалась к учителю, когда так увлеченно рассказывала историю, а теперь не могла отпрянуть.

Желудок внезапно провалился вниз, аппетит пропал. В красных отблесках играющего пламени строгое лицо мужчины выглядело по-особенному демоническим. Руби сглотнула, чувствуя себя заворожённой, околдованной.

– Вкусно? – спокойно спросил он.

– Да, – она поднесла яблоко ко рту. Сок, сочащийся из мякоти, покрыл ее губы аппетитным блеском.

Сейчас она была честна, плывя по течению внезапно разгорающегося желания.

Руби протянула фрукт Ли, предлагая разделить остатки. Он склонил шею и сделал маленький укус, продолжая пялиться четко и неотрывно.

Внутри непривычно щекотало, а щеки предательски начали краснеть. Хорошо, что тут был костер и он мог стать оправданием, – подумала она.

– Кстати, насчет имени, ты не думал его хотя бы придумать. А то все учитель Ли да учитель Ли. Как-то длинновато и официозно, не находишь?

– Вам так необходимо звать меня? – этот вопрос отозвался покалыванием в области груди Стилински.

– Угу.

– Тогда зовите меня Джундже*, – иронично ухмыльнулся он.

– Ли Джундже, – распробовала она. – Могу я называть тебя Джун?

– Вы же все равно будете делать, как заблагорассудится?

– Верно, Джун.

--------------------------------------------------------------------

*Джундже – имя означает красивый (красавчик). 

P.S Подписывайтесь на мой аккаунт♥. Не жалейте звёздочки и комментарии для истории ♡ Это поможет мне удерживать книгу в топе, продвигать новые истории и вдохновляться на продолжение. ♥Спасибо, что вы со мной♥