Глава шестая: Признание в любви - начало новой жизни

***

- Что с ней? - вопрашает Сону, кивая на слишком глубоко и надёжно ушедшую в себя с головой Чэвон, сидящую неподвижно на стуле уже без малого двадцать минут, и это только с тех пор как он пришёл сюда после занятий. К ним успели заглянуть и на пару минут Юна с Вонён, впрочем почти скоропостижно тут же и унесшиеся на дополнительные кружки у первой и репетитора по алгебре у второй, что после нескольких олимпиад по другим предметам и подготовке к ним умудрилась несколько отстать от программы, а впереди ведь ещё промежуточные экзамены, которые уж точно никому из них завалить не хотелось. Школа всё же очень тяжёлый и сложный период в жизни каждого человека. А ещё неимоверно ответственный, где каждое брошенное на самотёк может обернуться неразгребаемыми проблемами, потому лучше не затягивать пока есть возможность с этим разобраться.

- Да так, - отмахивается от лёгких нот беспокойства в его голосе школьный президент, награждая его снисходительной улыбкой и подпирая щёчку рукой, второй предлагая ему сесть напротив неё за столом. - На неё наконец-то озарение снизошло. Не мешай светлым мыслям бороться с теменью незнания. В конце концов для неё этот удар был подобен смертельному - это её перерождение. Мы наблюдаем рождение феникса. - и смеётся весёло, пока юноша думает, что та похоже уже успела с самого утра одарить подругу серией подобных шуточек. Или даже чуть больше, чем просто шуток, если брать в расчёт то, что настолько погрузившейся в пучину мыслей брюнетку застать до этого можно было редко. На его памяти, он вообще её вот такой видит впервые.

Не чтобы это не было бы полезным если уж на то пошло.

- Уж я-то гляжу твоя темень незнания уже была повержена, нуна? - просто потому что может позволить и себе повеселиться в тон ей отзывается тот, но на предложенное место благодарно всё же садится, бросая против воли пару взоров на непривычно тихую третью в их компании Ким. - Ты уже тоже завершила цикл перерождений, или лишь на пути к нему? Как скоро тогда можно будет наблюдать обновлённую госпожу президента?

- О нет. - совершенно искренне удивляется Минджу, приподнимая брови и округляя глаза, регируя только на первую часть предложения, и успешно игнорируя вторую. - Только не говорите мне, что и вы тоже были в курсе. Господи, какой стыд. - вид её вопреки словам не выражает всей той степени раскаяния, которая непременно звучит в словах. Всё ещё невероятная Ким Минджу и её умения. Ким Сону почти восхищён. Почти, потому что всё же в школьный комитет настолько наивных бы не взяли. С не таким-то нынешним составом, право слово. Им тут подобных хватало даже с излишком, как выяснилось опытным путём...

- Кто это вы? О ком ты это говоришь, нуна? Если о Вонён и Юне, то, пожалуйста, давай будем до конца честными - они бы вплоть и до самой вашей свадьбы ни о чём бы не заподозрили, понимаешь о чём я? У нас на диво недогадливые девушки состоят в комитете. Кастинг сюда что ли проводили специально чтобы как на подбор всех собрать - в толк вот не возьму. Но, как хорошо, что среди цветника непонимания здесь есть такой прекрасный я - очень значимая всё же фигура в школьном комитете, нельзя не согласится, верно? Хотя бы потому, что хоть единственный здравомыслящий человек сюда всё же был правда нужен, а то мало ли чтобы вы тут наворотили...

- Да ты, - будучи не в состоянии и нескольких фраз в своё оправдание найти отфыркивается, словно от налоедливой букашки, что пищит над ухом и мешает сосредоточиться та. - Это не мы недогадливые - передразнивая его интонации спешит впрочем разъяснить она. - это вы - слишком неочевидные. Ну кто, кто скажите мне, так незаметно намекает? Вы бы ещё на форум анонимных признаний написали - вот уж где точно мы бы поняли всё с первой строчки. И о чувствах, и о прочем.

- О, мы? Да неужели? Нуна, скажи-ка мне сколько прошло времени с нашего весеннего фестиваля? Почти год? Верно. Скоро год как Хёнджин и Феликс пали жертвами вашей недогадливости. Как ни прискорбно было бы терять такие великие умы, я всё ещё смею надеяться, что дальше будет лучше не только у них с выражениями чувств, но и у вас с ней - имея ввиду и её подругу. - с их принятием. А, и кстати о форумах, - загадочно добавляет Сону, - ты бы и впрямь поискала. Ну это так, совет от друга, если что. Как говорится, противоположности притягиваются, но в вашем-то случае, я не уверен, кто из кандидатов наиболее... Недогадлив и не очевиден. Если ты понимаешь, о чём я, конечно.

Минджу косится уже совершенно неверяще, губы её из раза в раз шепчут только "да ты что, серьёзно что ли?"
Чэвон же задето сокрушается стоит только отзвучать этому. Вместе с этим в кабинет входит и ещё одна фигура.

Да спектакль лишь набирает обороты, - вдруг мелькает мысль у Ким Сону, единственного юноши среди всего остального совета и просто, как выяснилось, одного из немногих, кто действительно понимал всё творящееся с его самого прямого начала. - Может, со стороны и правда виднее.

- Стоит только вспомнить, - беззлобно всё же роняет тот, складывая руки на груди. Феликс обезоруживающе ухмыляется всем присутствующим однако сразу цепляет взглядом именно ту, за которой непосредственно и явился. Будто бы у кого-то могли возникнуть сомнения.

- Я её забираю. - оповещает Ли, и тронув за плечо Чэвон, встречает без всякой опаски её полный причудливых переплетений и наслоений невысказанного взор, в котором эмоций неичесть и трудно уловить, выцепить какую-то одну, самую главенствующую и объёмную. Та едва не отшатывается от него, погруженная в себя настолько, что и остаётся гадать - что за битвы там происходят, в её разуме, но парень проворно ловит свою возлюбленную ещё до того, как та смогла бы навернуться со стула и тесно связаться в крепкой дружбе и товариществе с полом. Не ведёт и бровью на происходящее - словно это для него в абсолютно привычном порядке вещей - ловить ошарашенную девушку. Всю жизнь бы этим и занимался - читается в его выражении лица и улыбке. Сону почти что тошнит. Интересно, а они все такие странные, эти вот товарищи по голове чувствами ударнутые и врасплох застанные, или это так, выборочное явление помешательства, что лечению не поддаётся? Главное ещё чтобы, заразным не оказалось, а то его хрупкая душевная организация подобное на своей шкуре едва ли переживёт.

- Ох, - только и рвётся с девичьих губ, пока старшеклассник ловко подхватывает лямки женского рюкзака и его обладательницу саму за руку. Кажется, взор её проясняется стоит только руке коснутся чужой, несколько больше её собственной, и гораздо теплее по сравнению с температурой тела. И как током по коже - почему же она раньше этого не замечала? Или делала вид, а сама в глубине души уже всё знала? Всегда ли так отдавало статическим электричеством каждое из его касаний?

- Минджу тебя тоже ждут. - меж делом делится Феликс, и вровень с этим в проём так и не прикрытой ранее двери просовывается ещё одна тёмная макушка, с премило собранными длинными прядями чёлки и верхней части волос в неровный пучок на затылке. Сону выглядит непомерно скучающим, наблюдая за творящимся театральным представлением. Или всё же цирком, - кому как угодно, он не настаивает. Лишь ненароком размышляя, когда сам того не ведая купил билет на театральную постановку о первой любви, да ещё и на место в первом ряду? Кто бы знал, - потому что прямо сейчас всё события именно на это и намекают. Разве могут старшеклассники, которыми все так мечтают стать с первого учебного года в самом деле быть вот такими? Неуверенными в проявлении и выражении чувств, безумно неловкими, и откровенно признаваясь, забавными? Кажется, где-то подростковые фильмы его явно надули самым отвратительным образом, - в жизни все куда менее пафосно, чем на экране. Отдаёт некоторым флером зефира и сладкой газировки, а не обещанными вечеринками с беспродыха крутящимся накалом страстей.

- Ну ты долго там ещё? Вы опоздаете на сеанс, если провозитесь чуть дольше. - И, о, - думает Ким Сону, встречаясь на мгновение глазами с девушкой, вероятно его возраста, что заглянула с промедлением в пару секунд после головы Хёнджина в проём. - вот это вау. Она выглядит как олицетворение слова красота, со всеми этим её тёмно-дубовыми опалами глаз и округлым овалом юного лица. Совершенство линий и мягкие, выглядящими такими чувственными, тронутые лёгкой ровизной и бесцветным блеском губы. Он, кажется, готов пропасть, по уши и с головой.

- Только попробуй обидеть, - звучит хоть и лёгким, безмятежным голосом, но второклассник не обманывается этим фальшивым трюком, там точно под первым слоем скользит чистая, ледяная сталь. Он с усилием, достойным поощрения, переводит внимание на уже полностью вышедшего за пределы комнаты со своей сердечной зазнобой Ли, и натыкается на его убийственный взгляд. В нём едва не полыхает огонь ему обещанного ада, если вдруг что пойдёт не так.- И ты знаешь, о чём я. Поверь мне, ты не захочешь это проверять, потому ограничимся этим, и все останутся живы, и быть может даже довольны этим обстоятельством.

Ким сглатывает ставшую слишком вязкой слюну, трёт друг о друга внезапно влажные ладони и кивает. Взаправду кивает со всей неопровержимостью давая понять, что внял и принял к сведению чужие рекомендации и предупреждения. И даже ни одного ехидного слова или замечания. Его, создаётся впечатление, вообще первый раз в жизни речевой аппарат подводит.
Шатен, целуя - юноша полагает свою младшую сестру в лоб - напоследок ему улыбается уже по-настоящему, и пропадает с поля зрения вместе с заместителем президента комитета их школы Юбом. По его губам тот напоследок читает "удачи".

Хёнджин, гораздо менее грозно и настороженно проникает сюда же за своим личным наваждением, и извиняюще ему пожимает плечами, мол, приятель прости, я тут ни при чём. Не то чтобы он вообще кого-либо из них винил, - будь и у него такая прелестная младшая сестра, тоже бы беспокоился бы о ней день и ночь. Особенно когда на фоне появляются какие-то парни с возможно и не самыми добрыми намерениями. Ким не уверен, что его намерения самые добрые, но и называть их плохими тоже не собирается. Он просто ещё пока не сообразил чего сильнее хочет - её поцеловать или всё же сперва познакомиться чтобы шансов было больше. Дилемма однако. Но решает быть всё же порядочным человеком - Феликс таки выглядел устрашающе обещая ему все кары небесные если его младшая сестра хоть слезинку уронит со своим неземных и прекрасных глаз из-за него. Ладно, быть может он несколько утрирует но в целом посыл был именно таким. Да и не хотел бы тот становится причиной никаких женских слёз вообще. Разве что от радости.

- Не стоило приходить за мной! - восклицает тем временем Минджу, но в противовес своим же словам расплывается в таком нескрываемом счастье, и светится довольством, что и глухой бы заподозрил здесь обратный смысл. - Но мне очень приятно. - и с громким хихиканьем награждает своего - поверить только, парня! - поцелуем в щеку.

И словно галактики внутри взрываются.

В осадок выпадает даже Сону, что и говорить про того, кто этого поцелуя оказался адресатом.
Хван Хёнджин кажется полностью поражённым в этой битве. Без попытки и права на восстановление. В кулак себе тихонько кашляет и прекрасная незнакомка, на что второклассник неуловимо быстро, в отличии от сладкой парочки отвлекается. Та не промедляя тоже воркуя удаляется - юноша недоверчиво в спину провожает их взглядом с единственной только мыслью на репите на подкорке оставшейся - как вот этих двоих, - Хвана и Ли - угораздило? Но потом вновь не скрываясь смотрит на последнее действующее лицо здесь, и сам себе отвечает на не заданный вслух вопрос.

Будто бы сердце будет спрашивать к кому испытывать чувства - вот так встретишь и всё - как в плену без попытки побега. Сону сдаётся добровольно. Не успев ещё отложить далеко свой рюкзак, он тоже спешно его подхватывает, влезает одной рукой в лямку, заставляя тот повиснуть на его левом плече, и делает пару спешных шагов на выход. Боится, что всё это окажется миражом. Шуткой его подсознания, просто чересчур уставшего от всей той ситуации с Минджу и Чэвон, свидетелем которой ему довелось так нечаянно стать. Потому действовать надо быстро, чтобы после не было никаких сожалений.

- Меня Ким Сону зовут, я со второго года обучения. - первым начинает он под заинтересованно поблескивающим озорством взором. Подходит близко, но не нарушает личного пространства, хотя так и хочется оказаться с ней максимально рядом, но держит себя в узде. Не спугнуть бы удачу, и не навести ужаса на это очаровательное создание.

- Ли Хэрин, тоже со второго. Ты только что видел беспредельно влюблённого моего старшего брата, и не менее отвратительного в этом же его лучшего друга. - отвечает ему в том же духе девушка, и смотрит этими своими глазами-океанами с томлённой карамелью на дне. Ему хочется в них утонуть. Кричать "спасите" безбожно поздно.

- Они и тебе кажутся слишком? Меня вторые пугают даже больше, чем Чэвон-нуна и твой оппа. Но, кажется, я теперь начал их понимать. - и он улыбается, искренне и открыто. Может со стороны тоже выглядит так себе, но разве теперь это имеет хоть какое-либо значение?

- Вот как? И с чего это вдруг? - в Хэрин даже на первое впечатление много живой и неуёмной энергии, которой та буквально дышит и пропитана до самых костей и кончиков волос. Почти как её братец, но мягче и ласковее, - как майский цветок на луге залитом до краёв солнечным светом и теплом. Она как искрится этой юностью, которой так беспредельно живёт.

- Потому что я влюбился с первого взгляда. Пошли на свидание? - и наверное единственное, за что бы Сону хотел и вправду сказать спасибо старшим по комитету, так это за наглядный пример того, как поступать не надо. Нет смысла тянуть, если в итоге всё сводится к одному.

Хэрин на это заявление лишь смеётся не скрываясь, доводя внутри до треска крыльев от столкновений всполошившихся бабочек в его животе, и, воу, Ким Сону действительно осознает, что ему не кажется. Он пропал.

***

Феликс чуть щурит карие глаза, не сводя их прицела с всегда лишь одной девушки, и той даже не нужно ничего ему говорить вслух, чтобы дать понять, что её гложет.

Это ошеломляет. Всё её лицо чистый вопрос без единозначного ответа, как кажется ей. Но абсолютно читаемый и обличимый в слова им.

«Как» - не нуждается в озвучивании, чтобы ему пришлось взаправду всё ей объяснять. Не нуждается, но он всё равно это делает. Потому что для неё.

- Я любил тебя несколько лет до этого, но опережая тот вопрос о том, что я написал, что влюбился год назад - скорее просто окончательно это понял именно тогда. - его голос льётся патокой, заставляя слушать и не сметь перебивать. Побуждает только распробывать откровение на вкус. Решить какое оно, - сладкое, как ваниль её любимых вафель, или чуть терпкое от аромата горького шоколада и орехов, которые обожает сам юноша. - Знаешь, словно смирился со всем происходящим, - будто до этого у меня был выбор и шанс исправить все эти неуместные чувства, а в тот день я как если бы понял наконец, что нет. Это не было чем- то, что я был бы в силах исправить. Мои чувства к тебе были не тем, от чего стоило отказываться, и мне потребовалось ещё почти полгода чтобы окончательно собраться с силами и составить план действий. И вот - мы здесь. - и в виду имелась вовсе не крыша их многоэтажношо дома, куда двоих занесло по приходу с киносеанса новинки ужасов, так до трепета любимых ими.
Не его комната, где Феликс с утра договорившись с бабушкой спрятал пару писем на будущее, чтобы пока они будут на учёбе, женщина несомненно сегодня пошедшая бы готовить соседям еду, смогла бы аккуратно разместить у девушки на столе в квартире.

И, конечно, не в целом именно этот день и время. А сами чувства им испытываемые, и в конце концов дорогой приведшие сюда, - в этот конкретный момент и миг.

- И вот - мы здесь, - сама того не осознавая глупо вслед за ним повторяет Чэвон, не сумев оторвать от него горящего взгляда глаз. Не тогда, когда заходящее солнце заката играет на его коже бронзовым колором и красит волосы в мерцающий дубовый тон. Феликс был так красив в эту самую неповторимую минуту, - и это как обухом по голове. Мысль нежданная, но такая навязчиво крутящаяся на кончике языка и желающая отчаянно с него пасть на обозрение, стать всеуслышанным достоянием, что ей приходится до банального сильно сжать губы, чтобы взамен после уронить совсем другое.- действительно.

И это одно слово выжимает из неё все силы. Гораздо больше, чем было положено такому короткому и не стоящему набору звуков и смысла. Был ли там вообще смысл? Хоть какой-то?

Знаете, всё это сейчас творящееся для неё как разговор о погоде.
Небо сегодня ясное, ветер крепчает и набирает обороты в связи с приближающимся, октябрём, а Ли Феликс в неё влюблён. Ничего необычного, да. Так, все привыкли. Как оказалось в реальности все. Даже он сам. Как само собой разумеющееся, - естественный ход ничем и никем не прерываемых событий.

Все оказались готовы к этому повороту случайностей и столкновений, что прямо сейчас завели их на эту крышу. Все, кроме неё разумеется, потому что именно её мир перевернулся с ног на голову из-за и благодаря этому.

- Не думай слишком много. Это нормально быть в шоке. Тебя никто не будет торопить с ответом. Возьми столько времени, сколько потребуется. Я рядом. - однако таким заботливым тембром обнимает её Ли, что Чэвон просто не выдерживает больше.

Идёт к нему на встречу. Просто едва не бежит, хотя между ними расстояние в едва ли пару тройку метров. Так хочется...

Обнять его. Броситься в эти руки, и спрятаться лицом к изгибе шеи, закутавшись в его рубашку, и спрятавшись там от всех невзгод.
Сказать ему. Что ей правда жаль, что она была так слепа и настолько глупа, чтобы не замечать очевидного.
Поцеловать его. Понять, как бы это было. С ним. Из-за него. Благодаря ему. Потому что не смотря на всё, нет больше того всеобъемлющего страха, как в первые секунды сразу.

Ким Чэвон достаточно долго раскладывая всё внутри себя по полочкам могла сама себе вот так честно признаться в том, что нет причины отказать. Нет желания этого делать. Более того, хочется только пробывать и узнавать.

И она уверена, нет и грамма сомнений в том, что ей бы не понравилось. Не с ним. Потому что Феликс был самым нежным и учтивым человеком из всех, кого ей доводилось знать.

- Я, - и её тон осекается, едва позволяя говорить на той грани слышимости, где ещё являлось возможным распознать и принять к сведению всё, что из неё рвалось. - Я бы хотела попробывать, если бы ты не стал возражать против. Потому что я слишком боюсь потерять тебя, для того чтобы отказать тебе сразу и бесповоротно. И, - вздыхая прежде чем выдать самое сокровенное, собираясь с силами, мечущимися нервами и едва дрожащими руками, она едва осознает тот момент, где её ладони перемещаются с его.

Он цепляет её пальцы так ласково и невесомо своими, поглаживая кожу кружевными касаниями, растирая чуть продрогшие от ветра и всех этих навалившихся на неё эмоций, что ей попросту становится как воздух необходимым дать ему знать всё, что бурями и фейерверками взрывалось в ней.

- И я действительно не хочу жалеть после обо всём. Я не могу вот так опрометчиво сказать, что влюблена до беспамятства, и правда прости за это, но и не могу вот так нагло соврать, сказав, что ничего к тебе не испытываю. Ты меня... Интересуешь. Мне комфортно и уютно с тобой, и не нужно притворяться, что я лучше, чем есть или была, потому что ты уже знаешь всю правду... - и заглядывая в его глаза с такого близкого расстояния, впервые видя не своё отражение, а его самого, Чэвон совсем без неловкости улыбается, продолжая - и всё равно выбираешь меня такой. Я благодарна тебе за всё. И если ты правда был бы готов попробывать со мной... Я была бы счастлива.

И вопреки всему, всем сомнениям и зачаткам неуверенности, что крутились воронками в голове, не давая вдохнуть полной грудью, заставляя и заставляя думать обо всём, - Феликс её просто целует. Накрывает волной совсем новых и неизведанных эмоций. Ликованием и восторгом.

До безумия бережно обволакивая тем неповторимым ощущением душевного единения и близости.
Аккуратно сминая чуть обветренные губы своими, не выпуская из плена тепла уже меньше дрожащие пальцы, и вынуждая позабыть обо всём прочем.

Сейчас только он, она и это полное чувство поглощённости.

И поцелуй этот выходит как то самое трепетное и первое признание если не в любви, то в уединении. Когда двое не видят прочих, и целый мир теряет цену.
Их единственным свидетелем становится закат, что никогда и никому не скажет, что в этот миг сердца бились в унисон и больше ничего не имело значения.