“Доверив свою тайну ветру, не вини деревья”.
{Тысяча сияющих солнц × Халед Хоссейни}

Б

есконечные просторы экзотических деревьев окружали скрытую от многих тропу. По ней шли двое: девушка в шортах по колено и футболке, а позади плелся молодой мужчина с огромным рюкзаком. Путники вышли на путь, который вел в сторону деревянного моста на веревках. А впереди показался стеклянный дом, сверкающий в лучах палящего испанского солнца. 

Хадижа сложила руки как козырёк и прищурила глаза, ощущая волнение и неуверенность. Прошло много месяцев. Были ли они здесь? Не проделали ли они этот долгий путь напрасно? А если нет, то, что будет дальше с ними? Девушка оглянулась через плечо на Ахмеда, который в отличие от нее не обливался потом. Его футболка все же намокла. А тёмные волосы блестели пуще прежнего. Глаза Ахмеда высматривали охрану вокруг дома. 

— Это дом твоих друзей? — спросил он тихо. 

— Наших, — поправила его Хадижа. — И да, это их дом. Малик сам показал эту секретную тропу, которую напичкал ловушками. Мы с тобой поэтому обошли их, я хорошо запомнила. В вопросе о безопасности семье, да и вообще, он педантичен. 

— Я не вижу ни одного охранника, — недоверчиво проговорил Ахмед, все еще обшаривая глазами каждый закоулок двора. 

— И не увидишь. Пойдём, — махнула рукой девушка и первая ступила на мост. — Перешагивай два раза через две ступени, а после одну. Это еще одна ловушка. 

Держась крепко за толстые верёвки, она улыбалась ветру, который порывом сдул волосы назад. Тёплая погода была прекрасной, как и тот факт, что они совсем скоро встретятся. Хадижа старалась не обращать внимание на узел напряжения из-за Ахмеда. Как он поведёт себя? Не навредит ли эта встреча ему больше? 

Когда мост остался позади, они осторожно ступили во двор. Хадижа вдруг застыла. Ощущение дежавю накрыло ее с головы. Та же беседка, тот же дом, те же любимые цветы Халимы. Только они с Ахмедом изменились. Сглотнув ком, она вновь повела мужчину, который пристально наблюдал за ней, но ничего не сказал. Песчаный пляж появился на горизонте, едва они свернули за ближайший куст роз. Сердце девушки забилось сильнее. Они были тут. И изменилось кое-что еще. Дэнара подросла и уже начала ходить, топая ножками по песку. Ее заразительный смех разнесся по ветру, в их сторону. Хадижа шла вперед, а Ахмед остался стоять у низкого забора, что отделял пляж и дом. Шум волн скрыл их появление. Халима в белоснежном лёгком длинном платье держала за пухлые ручки дочери, которые ступала с визгами. На тонком одеяле сидела госпожа Медина, зовя внучку к себе. Рядом с ними стояли двое мужчин, и которые вдруг ощутили присутствие чужаков. 

Хадижа замерла, когда мужчины потянулись к оружию, но вглядевшись в ее лицо, остановились в неестественной позе. Они знали ее еще со времен, когда та гостила у подруги. Госпожа Медина подняла глаза на мужчин и проследила за их взглядом, громко ахнув, схватившись за сердце. Халима посмотрела на свекровь с улыбкой и взглянула в сторону Хадижи. 

Девушка сделала один неуверенный шаг к ней, а после и еще один. Улыбка Халимы застыла на губах. Она выпрямилась, взяв на руки дочь и отдав госпоже Медине. Тёмные глаза Халимы были наполнены ужасом. 

— Скажите, что я это вижу не одна, мама, — прошептала Халима. 

— Это она… Это Хадижа, дочка, — в изумление ответила Медина. 

Халима протянула руку к Хадиже, которая ждала от нее действий. Прикоснувшись к ее тёплой ладони, девушка закричала и заключила в свои крепкие объятия. Хадижа задохнулась от силы подруги, и сморгнула слёзы, глядя на спокойные волны океана. Халима плакала, не переставая крепко сжимать ее в своих руках. 

— Не могу поверить, не могу, — шептала она, проведя по ее лицу ладонями. — Как, Хади? Где ты была? 

— Это такая долгая история, Ли, что мне понадобится помощь, — с грустной улыбкой и предательскими слезами, что текли по щекам, произнесла Хадижа. Она обернулась, показав на Ахмеда, что стоял точно там же, ни на дюйм не сдвинувшийся. — Я не одна. Ахмед тоже тут. 

Прижав руки к губам, Халима выпучила в ужасе глаза. Еще больше слез полились из глаз. Даже госпожа Медина встала со своего места, прошептав молитву, и пятясь со внучкой. Халима сделала попытку подойти к Ахмеду, который обошёл забор. 

— Хали, подожди…

Не успела Хадижа это договорить, как Халима обмякла и девушка успела едва подхватить ее, пока та не упала на песок. Дэнара, почувствовав что-то неладное, начала хныкать, пока ее мать лежала без чувств, а бабушка шептала молитвы, отгоняющие злых духов и покачивая ребенка. Охранники уже с кем-то говорили по рации и просили помощи. Ахмед продолжал стоять с огорченным видом. 

Подняв голову к нему, все еще стоя на теплом песке коленями подле Халимы, она покачала головой. Словно говоря: этого стоило ожидать, они думали, мы мертвы. Один из охранников подхватил Халиму на руки и он понесся в сторону дома. Госпожа Медина ни с кем не заговорила, пряча глаза, и убежав за вторым охранником. Поравнявшись с Ахмедом, Хадижа глядела вслед уходящим. 

— Пойдём. Уверена, большой парень дал приказ и скоро будет, — сказала она и первая пошла, но ее остановила рука Ахмеда, которая удержала за талию. 

— Ты должна остаться. С ними. Я вернусь к себе. Как только уляжется проблема с Тейназом, ты вернёшься, — мрачно сказал он. 

— Что? Ты сейчас серьезно?! Ты даёшь мне поблажку? Ахмед, очнись. Мы здесь, чтобы ты узнал о себе. Не только из-за меня, — недоверчиво проговорила Хадижа, не замечая, что хватка на талии стала крепче. 

— Я видел реакцию этих людей, — хмыкнул он. — Сделаем, как я сказал. Я улетаю, а ты спустя время вернешься. 

— Вернусь? Куда? Ни ты ли говорил, что на моей спине огромная красная точка и я ходячая мишень? Ни ты ли говорил, что мне дорога домой закрыта? Если и есть обратный путь куда-то, то это — ты. А пока твоя задница будет тут, понял? Я не позволю тебе улететь, — оттолкнув его руку с себя сказала Хадижа и разозлившись, продолжила идти. 
Она слышала, что Ахмед отправился за ней и бурчал под нос. А сама девушка не переставала злиться. И это после того, что они пережили — он собирался отправить ее обратно! Хадижа потерла переносицу, и услышала визг автомобильных колес. Стоя на идеально ухоженной лужайке дома девушка резко обернулась. 
Малик не шел и не бежал, он несся широкими шагами. Его тёмные глаза метали молнии. А в руках зажато оружие. Краем глаза Хадижа уловила, что Ахмед потянулся к своему револьверу. И ситуация ее до ужаса напугала. Все не так должно было произойти. Недолго думая, девушка сделала несколько шагов в сторону. 
— Сукин сын, — прорычал Малик до того, как налетел на Ахмеда с кулаком. Удар пришёлся по скуле бывшего друга. Крик Хадижи разорвал тишину природы. Следом последовал еще удар по лицу. 
— Малик, нет! Остановись! — крикнула она и встала между ними. 
Упираясь в грудь Малика, она оттолкнула его. Ахмед выплюнул кровь и вытер разбитую губу, смотря прямо и без эмоций. В отличие от Малика, который излучал ненависть и презрение, глядя на своего бывшего лучшего друга. Оглянувшись, Хадижа поняла, что Ахмед никак не ответил на выпады и даже не защищался от гнева Малика. Это поразило ее куда больше, чем то, что произошло. 
— Нам нужно поговорить. Пожалуйста, без насилия, — попыталась вразумить его Хадижа. 
— Я… Я считал тебя, черт возьми, мёртвым три недели. Три. Гребаные. Недели, — каждое слово Малика сопровождалось таким чувственным яростным голосом, что Хадижа не стала перебивать его. Он поднял руку и указывал на него, пока Хадижа подобно щиту стояла меж ними. — Я не поверил той экспертизе, что подтвердила твою смерть в этих останках. Искал, копал, спрашивал. Что делал ты, сукин сын? Ты похитил и Хадижу? Ты настолько помешался, что впутал в это ее? 
— Эй, все не так. Он спас меня! — вновь толкнула его Хадижа. 
Взбешенные чёрные глаза Малика перевелись на ее лицо. 
— Хадижа, я пустил все силы на твои поиски. Привлек к этому всех, кто мог помочь. Халима из-за трагедии, что произошло с твоей семьёй плакала каждый божий день. А когда до нее дошло, что ты не в больнице, как я пытался сказать, она сошла немного с ума. Знаешь что для нее было плохо, больше всего? Неизвестность. Что стало с тобой, где ты, как погибла и тысяча вопросов. И что хуже для меня, я позволил своему другу отправиться на задание и он погиб. А после потерял и подругу своей жены, которую обещал ей защищать, — смягчившись произнёс Малик и вытянув руку, обхватил запястье Хадижи. — Только час назад я увидел на камерах, что вы бредете по той тропе, которую я показал тебе много месяцев назад. И если бы он попался мне на глаза тогда, я бы убил на месте. 
— Его вины нет. Он потерял память, — громко заявила Хадижа, стирая очередные слезы. 
— Тогда какого хрена он молчит? Почему ничего не говорит? Вместе с памятью ему отшибло и мозги? Потерял еще и способность говорить? — прикрикнул Малик, обращаясь к Ахмеду, который все так же отстранённо на них смотрел и говорил. 
— Давай зайдём в дом и мы поговорим. Пожалуйста, ради Халимы. Ради меня, если правда, что ты искал меня, выслушай, — с надеждой произнесла Хадижа. 
— Он не приблизится к моей семье. Как и к тебе, — кровавая пелена перед глазами Малика снова появилась и он дернул ее за руку, задвинув за свою спину. 
— Не трогай ее. Ты ее друг, но не прикасайся к ней, — впервые заговорил Ахмед и шагнул к ним со стальным взглядом. 
— Ты тот парень из рассказов, что до меня дошли, да? Ты тот Призрак из Португалии. Ты похитил Хадижу и женился на ней. Ах, ты, больной ублюдок, — Малик собирался вновь ринуться, но Хадижа схватила его за рубашку со спины. — Какого черта, ведьма? 
— Меня похитил Тейназ! Он договорился с мэром нашего города и тот выдал адрес. Они пришли ночью. Убили Мэдэна, подожгли дом! А меня забрали. Именно так я оказалась в Португалии. И знаешь где? В борделе! — На одном дыхании прокричала Хадижа, сжимая до треска рубашку мужчины. — Ахмед потерял память, но он спас меня, вытащив оттуда! 
— Хадижа… Мне… очень жаль, что это случилось. Но это не отменяет того факта, что он творил. И принудил тебя быть с ним, — обернулся к ней Малик. 
— Не было никакого насилия и принуждения с его стороны, — вскинула подбородок Хадижа. 
— Я покажу тебя врачу Халимы. Ты должна поговорить с ним. А после мы поедем в больницу. Все пройдет, Хадижа, — с нежностью проговорил Малик. 
— Мне не нужна помощь мозгоправа! И не говори со мной так, — возмутилась девушка. 
— Ты сошла с ума, раз защищаешь этого ублюдка. Единственное, что он заслужил пулю в голову, — вновь вернулся Малик к своему вечному холодному образу, который пугал Хадижу всегда. 
— Вы были братьями, — шёпотом сказала Хадижа. — Ради этого, ради Хали, Дэнары и памяти моей семье, поговорите.
Выпустив рубашку из своих рук, Хадижа попятилась назад. Ахмед убрал оружие себе под футболку. Он вгляделся в ее лицо, а после отвел взгляд. Девушке показалось, что они вернулись в начало: когда тот смотрел на нее как незнакомку. Но Хадижа была упряма от природы и она не позволит им ни дать выслушать друг друга. Схватив Ахмеда за бицепс, заставила его двинуться. Малик не остановил их и девушка мысленно улыбнулась. Но ей казалось, что она рано обнадежила себя. 
В гостиной семьи Сайедов было тихо и чисто, только манеж с игрушками добавился в помещение. Хадижа наклонилась и взяла плюшевого медведя, нажав на пушистый животик игрушки, которая запела. Обернувшись на звуки шагов, отметила, что Малик ворвался за ними, как ястреб следя за каждым движением Ахмеда. 
Сам Ахмед заметил фотографии в рамках у стенки и подошёл ближе. Он не взял в руки и даже не потянулся. Его глаза бегали с одной фотографии на другую. Хадижа продолжала держать мишку, наблюдая, как мужчина застыл дольше, чем у остальных фото подле той, что была сделана за несколько недель до его исчезновения. Хадижа обнимала беременную Халиму и обе улыбались на камеру в беседке. Малик стоял рядом и положил руку на плечо ухмыляющегося Ахмеда. Накрытый стол напомнил Хадиже, что у него тогда было день рождение. 
— Что я должен услышать? — заговорил резко Малик. Его голос как кнут рассек накаленный воздух.
Ахмед обернулся и спрятал руки в карманах брюк. Он будто впервые увидел Малика, который теперь стоял между Ахмедом и Хадижей. Девушка подумала не специально ли это было сделано. Когда в гостиную ворвались как минимум десять мужчин, Хадижа поняла, что нет, все же целенаправленно. Схватив резко за руку Малика, она прошипела:
— Ты обещал!
— И я выслушаю. Они постоят за дверью, на всякий случай, — поднял бровь холодно Малик и вырвал свою руку. 
— Ты все еще работаешь на этих, из Совета? — резко спросил Ахмед, переключая внимание рассерженной Хадижи и непоколебимого Малика на себя. 
— Это ты скажи мне. На какой стороне теперь ты? Как давно ты сделался моим врагом, а я и не знал? — сурово парировал Малик. 
— Я на стороне тех, кто помог мне, когда нуждался в помощи. Где был ты? Связался с этими идиотами, что зовутся Советом? — презрительно фыркнул Ахмед. 
— Связался? Помог? Где был я? — недоверчиво повторил за ним Малик и сделал угрожающий шаг к нему. — Ты все это время был жив, сукин ты сын, и не подавал признаков жизни. Я должен был объединить куски пазла от того, что слышал и был свидетелем, связав с тобой. Но был глуп. Я идеализировал друга, и не заметил, что в нем всегда жил шайтан. 
— В этом проблема, “друг”, — проговорил Ахмед с ехидным спокойствием. — Тебе нужен чистый друг и подстилка Совета. 
— Ты еще смеешь мне бросать в лицо это?! Кем ты стал, Ахмед? Почему не пришел ко мне? Не говори, что не знал меня. Я знаю, что кто-то взломал базу системы. Это был ты, не смей отпираться, — пригрозил ему пальцем Малик. 
— Спроси у своего Совета почему не пришёл, — расправил широкие плечи Ахмед. — Разве не они меня пытались убрать? И даже не один раз. Многократно. Я сбился со счета. Мне поведали кто эти твари и на кого работаешь ты. 
Малик собирался со злостью рявкнуть в ответ, но в гостиную из детской комнаты вышла бледная Халима. Замерев на полуслове, Малик устало сел в кресло. Хадижа смотрела на приближение подруги, которая встала так, чтобы видеть и ее, и Ахмеда. Слезы высохли на ее щеках, а на губах вернулась нежная мягкая улыбка. 
— Прошу, не надо кричать и рубить сгоряча. Давай выслушаем, — приблизилась к мужу Халима и положила на плечо ладонь. 
— Будто от этого этот балбес испарится из моего дома, — проворчал Малик, смягчив свой голос и проведя с нежностью по ее руке. Но впив вновь взгляд на Ахмеда, который проявил интерес к этой демонстрации отступления перед женой, рявкнул: — Я слушаю и у тебя время есть. Хадижа, иди к моей маме. Халима, и ты тоже. 
— Что?! Нет! Я останусь. Я тоже часть истории, — только Хадижа обрадовалась, что лед меж ними начал оттаивать, как вспылила. 
— Зачем, дорогой? — спросила тихо Халима. 
— Она была рядом с ним слишком долго. И будет на пользу рассказать тебе без его присутствия, — бросив искоса взгляд на Хадижу ответил Малик. 
— Считаешь меня таким монстром, что я на*иловал Хадижу? И давил ее? — усмехнулся Ахмед. 
— Я считаю, что ваша связь еще с детства дала плоды. Иначе, как оправдать кольца на ваших пальцах? — скептически хмыкнул Малик. 
Халима ахнула, а Хадижа зарделась.
— Это что за грязные выпады, дружище?! Знаешь что?! Никто никуда не уйдет. Ты будешь дальше сидеть и слушать. Нас обоих! — уперла руки в бока Хадижа, игнорируя пытливый взгляд подруги на своей руке. 
— Я скучал по тебе, злючка, — усмехнулся с теплотой Малик и встав, обнял.
Задохнувшись больше от неожиданности, Хадижа держала руки в воздухе. После возвращения, она так пыталась защитить бывших друзей от того, чтобы переругаться, даже не ощутила того трепета, что вернулась к родным. И сейчас, казалось, шок и злость Малика начинала теряться. 
Красноречивый кашель Ахмеда заставил Малика выпустить из своих объятий. Держа ее за плечи, с теплотой в глазах, без улыбки, произнес твёрдо:
— Я действительно рад, что ты уцелела. 
Чья-то рука коснулась спины Хадижи, и она повернула голову через плечо. Ахмед потянул ее к себе, положив широкие ладони на бедра. Бросив взгляд на Халиму, едва не рассмеялась от вида огромных глаз подруги. Шагнув сама назад, Хадижа постаралась скрыть этот неловкий момент своим прежним задиристым тоном:
— Ну что, Ахмед. Начинай свою увлекательную историю, пока большой парень под влиянием Хали. А то твои кишки покроют этот белоснежный пол. 
Ахмед с непроницаемым лицом кивнул, все еще не убирая рук с ее тела. Взволнованная этим контактом Хадижа занервничала и мягко отстранилась. Малик менее удивлённый, чем его жена, вернулся на свое место, поудобнее усевшись. Хадижа сама собиралась сесть, как Халима встала с подлокотника кресла Малика и обратилась к ней.
— Хади, пойдём со мной. Ты, наверное. С дороги и вообще… устала. Пойдем, дорогая, — поманила ее с напряжённой улыбкой Халима и вытянула руку. 
Сузив глаза, Хадижа бросила взгляд на Ахмеда, ожидая, что он не позволит увести ее, даже подруге. Но вместо этого он кивнул ей. 
— Иуда ты точно, — проворчала она, проходя мимо него, и вложив свою руку в тёплую ладонь Халимы. — Не смей обижать его, Малик! У него была серьёзная травма! 
— Женщины, — послышалось ворчание, когда девушки покидали гостиную.
Комната, в которую привела Халима, принадлежала ей и Малику. Повсюду находились вещи, которые указывали на это: альбомные листы, краски, фигурки солдатиков. Хадижа обернулась в тот момент, когда Халима прикрыла дверь, до этого прислушиваясь к голосам из гостиной. И вдруг Хадижа ощутила скованность. Словно кто-то оторвал прежнюю часть ее сущности и вклинил нож меж их дружбы. Она не знала как вести себя теперь. Прежняя Хадижа могла с лёгкостью заговорить в такой ситуации, а искалеченная Хадижа молчала, с опаской улавливая каждую эмоцию, что промелькнула на лице подруги. 
“Быть может, не только дружба Малика и Ахмеда терпит проверку на прочность,” — подумала огорченно девушка. 
— Хадижа, — с дрожью сказала Халима, но больше не пыталась прикоснуться к ней. — Ванная там, хочешь, сходи. 
— Да, не откажусь. Мы шли пешком столько часов, — схватилась за спасительную соломинку Хадижа быстро и скрылась за дверью уборной. 
Прижавшись спиной к поверхности двери, с шумом вздохнула. Ощутив толчок ответный по дереву, поняла, что и Халима прислонилась. Хадижа отмела всякую мысль, что та решила подслушать. Халима была не из таких, скорее всего, она сама не знала, как быть. Оттолкнувшись, она всё-таки разделась и вошла в горячую. Спустя небольшое время, выбралась и обернулась полотенцем. 
Вернувшись в комнату, обнаружила Халима сосредоточенным лицом, сидящий на постели. В руках она держала стопку одежды. Глаза подруги поднялись на нее, до этого сверля взглядом ковёр. 
— О, Всевышний! — прошептала Халима и даже встала. 
Хадижа не стала скрывать свои шрамы, хотя пнула себя мысленно. Стоило попросить принести одежду в уборную, чем выходить к подруге, которая принимала все близко к сердцу. Встав, Халима приблизилась к ней, но все так же держалась на расстоянии. Протянув руку, ее ладонь застыла над особо уродливым шрамом на спине. Хадижа сглотнула. Броня, свернутая вокруг ее непоколебимости и духа трещала по швам. 
— Куда тебя завел Всевышний? — спросила очень грустно Халима, не скрывая слез. 
— Я бы сказала судьба сучка. Знаешь, моя тетя часто говорила: *рала я в рот своей судьбе. Никогда не понимала почему она так злилась, когда случались несчастья. С недавних пор поняла ее, — губы Хадижи дрогнули в подобие улыбки. 
Халима невесело улыбнулась. 
— Ты точно племянница своей тети, раз вспомнила это выражение, — ответила она. 
— Она?.. — Хадижа крепко вцепилась в свое полотенце, обернутое на манер тоги вокруг худого тела. 
— Жива. Малик спрятал ее, — поспешно заверила ее. — Как и Роберто. Вот только Джахейра след простыл. Как бы не искал Малик. И тебя… Хади, я очень-очень, рада, что ты тут. И как только ты расскажешь мне, что произошло, я вознесу тысячу одну молитву Всевышнему за то, что он услышал меня и вернул тебя. Не только тебя, но и Ахме…
Ей не удалось договорить из-за Хадижи, которая сама обняла ее крепко. Халима ответила, сжав сильнее, всхлипнув. 
— Я никогда не хотела, чтобы ты ощутила то отчаяние, что и я, — сквозь слезы сказала Халима. — И прошла круги ада. 
— Я была в этом не одна, — успокоила ее Хадижа. — Когда я уже потеряла надежду, то появился Ахмед. И если бы не он, меня бы тут не было. Даже без памяти, он не оставил меня. И не надо про брак…
— Не буду. Малик меня свадьбой спас. Я никогда не стану вмешиваться в такое. И к тому же, я давно тебе говорила, что он на тебя странно реагирует. 
— Чушь. Ладно, забудь про это пока. Я даже не знаю с чего начать. 
— Начни с той ночи, когда ты пропала. 
— Начать с того, как все, что я любила и знала пропало? Как моя душа превратилась в атомы, а моя жизнь больше не принадлежала мне? Это будет долгий рассказ. И только от моего лица.