[Нервы - счастье]

- Спасибо за ночь без кошмаров, - тихо тянет Кихён и целует её в лоб, затем с тянущей губы от непривычности улыбкой укрывает обнажившиеся от постоянных ворочаний девичьи плечи, и прежде чем полностью встать с кровати, чуть поправляет раскинувшиеся по всей подушке волосы, дабы те не падали на лицо, и не стали причиной нежеланного пробуждения. Пусть счастье ещё поспит.

Тихо ступая босыми ногами на кухню встречать летний рассвет, по пути прикрывает дверь в спальню, чтобы и тем малейшим шумом, который создаёт наливая себе яблочный чай, не потревожить нежный и чуткий сон. Нельзя заставлять её волноваться его столь ранным подъёмом.

На часах 5:45, и лёгким ветерком навевает воспоминания о уже прошедшем. О уже не болящем.

Она на неё не похожа, и именно это стало тем, что его спасло. Она совершенно другая. Кто бы тогда мог подумать, что юница ярким вихрем вернёт его из пропасти отчаяния в которую он себя загнал? Вот так, как по щелчку пальцев? С разбегу, размаху и без попытки возврата.

Это так на него не похоже. Не в его вкусе такие, парень постоянно так думал, но... Знал ли он себя на самом деле?

У его прошлой любви были короткие светлые волосы и белоснежная, всегда холодная кожа. Тэён редко улыбалась, и холодные коньячные омуты обычно были спокойны и редко блестели от восторга. Уста всегда сковывала еле заметная и крайне изредка подаренная другим улыбка. На окружающий мир она ежедневно смотрела сквозь некую призму безразличия и безмолвия. Вечно носила только холодные тона, закутываясь и летом в кофту, в бесчисленстве которых прятала острые ключицы и вечно тонкие ноги-спички. Иной раз Кихён удивлялся, как она вообще могла ходить на таких ногах? Словно немо отвечая, девушка обычно лишь пожимала плечами и ногами в тёмно-серых носках сразу после шла в другую комнату работать с ноутбуком и высылать очередную статью в издательство. Критикам не присуща изшлиняя чувствительность.

Потому почти никогда Пак не смеялась, и поэтому Ю не помнит, каков же на звук её смех.

Юмин совсем другая.
Расплекивает везде и всем счастье, и обожает дарить только самые яркие и неповторимые, безмерно солнечные и уютные улыбки.
Жмурит от солнечных лучей на улице с периливом опала глаза, поправляет извечно чуть распущенные в стороны длинные чёрные волосы, и подставляется веснушками под ветер.
Бесконечно сильно любит яркие цвета и терпеть не может скуку и серость будней. Всю их квартиру украсила красками картин и переливом сверкающих на закате или рассвете камушками в собственноручно сплетенных ловцах сновидений.
Ненавидит хмуриться, и мир воспринимает исключительно позитивно, стараясь видеть даже в самом гнилом и черством человеке что-то искреннее и настоящее.

Кихён так и не понял, как он - по своей натуре схожий с Пак Тэён, в основном спокойный и собранный, худощавый и облаченный в пастельные тона, с антрацитовым, будто застывшим взглядом, привлёк внимание такой блестящей, словно изнутри подсвечиваемой дружелюбием художницы.
Он не смотрит на окружающую его действительность также, как это делает Хван. Его глаза не сверкают при виде кошек или собачек, губы не норовят расплыться в улыбке при разговорах о чем-то совсем несбыточном. Ю мало мечтает и много думает, что ему несомненно помогает в работе редактором.

Они с Тэён были почти идеальной парой.

Однако... Почти. В этом-то и дело.
В их отношениях царила гармония характеров и тишина вместо беседы.
Тишь вместо звучания жизни.
Не было зажигательных треков в качестве будильника, спутанных после сна рук и закинутых на талию ног.
Не было неожиданных толчков ночью и блестящих от звёздного света глаз, с едва хрипловатым шёпотом и звонким смехом от чуть не свалившегося с кровати парня.
Не было бутербродов с шоколадной пастой и бананами, запитых сладким какао с зефирками. Пак Тэён не переносила сладкое. Хван Юмин же без него жизни не представляет.

Кихён совершенно не понимает, как вообще связался с брюнеткой.

Они впервые встретились на выставке её картин, куда его пригласили коллеги по работе и редактор просто не сумел отвести взгляда от одной единственной картины.

Счастье. - гласила подпись под ней, и не согласиться с этим было просто невозможно.

Залитое солнцем лавандовое поле. Девушка в шляпе и с корзиной душистых соцветий. Летнее голубоватое платье до колен, яркая амарантовая ленточка на перевязанных бантиками хвостиках и улыбка.

Та самая, которая пленила его сердце безвозвратно в то чудное мгновение.

- Вам нравится эта картина? - прозвучало ему тогда весело в спину, и обернувшись он увидел её.

Его будущее счастье.

Девушка смотрела открыто, с озорством, и протянула ему чуть более загорелого оттенка, чем его собственная, руку для знакомства.

- Меня зовут Хван Юмин, и я художница, приятно познакомится.

Ю Кихён не смог вдохнуть полной грудью без примеси в воздухе шлейфа её духов. Лавандовых.

- Хён? Всё хорошо? Почему ты не спишь? Решил встретить новый и полный радости день? - вновь, как и тогда звучит позади, и поворачиваясь на голос, парень встречается с ещё сонными, но с уже таящимся на глубине безумством взором. Он пропадает.

Ступает к ней порывисто, тянет руку и застывает каменным изваянием от её красоты. В солнечных лучах от восхода светила.
Юмин ласково смеётся, делая единственный шаг и зарываясь первой в тёмно-русые волосы. Ноги в кремовых спальных шортах перекрещиваются на его пояснице, чуть стискивая его серые пижамные. Хван кладёт голову на его плечо, и кажется вновь начинает посапывать и почти что мурчать от кроющего удовольствия.
Ю обнимает её крепко, зажмуриваясь и вдыхая лавандовый запах её волос и улыбается.
Действительно больше не болит.

Прости, Пак Тэён, наше горькое расставание больше не отзывается во мне.

Когда счастье само бросается в объятья, уже ничего не болит.