Юнги стоит ещё какое-то время, озираясь, и открывает в телефоне навигатор. Тот показывает, что мужчина не то что далеко уехал от отеля, где они поселились, а просто в такие дальние дали, что охренеть можно.

— Зато поспал, — Мин вздыхает и трëт лицо, пытаясь сообразить быстро, как обратно добраться проще: выйти к общественному транспорту или вызвать такси.

Он, пробежавшись взглядом по карте, решает, что в любом случае лучше дойти до более оживлённой улицы, поэтому выдвигается в сторону таковой, как ему кажется, но услышав мало того, что знакомую речь, так ещё и голос, застывает через несколько метров, уставившись на силуэт человека в темноте.

— Хëн, я тебе сказал, что цена не обсуждается. Нет, ни батом меньше.

И вот если бы Юнги сам не был трупом по документам, то сказал, что такое невозможно, ведь Чон Чонгук должен был быть мёртв уже лет шесть точно. Но нет, тень дёргается, и когда на парня падает тусклый, желтоватый свет фонаря, Мин только и может, что открыть рот от удивления и задать самый животрепещущий вопрос:

— Чонгук, мать твою, это как вообще?

Парень застывает, настороженно обернувшись и всматриваясь в того, кто позвал его по имени. Ему нужно чуть больше минуты, чтобы узнать в поражённом мужчине Юнги, и как только это происходит, Чонгук, по своему обыкновению, широко улыбается.

— Да это же сам Мин Юнги! — паренёк быстрым шагом сокращает между ними расстояние и заключает Юнги в крепкие объятия, потом отпускает и отступает на шаг назад, осматривая старого знакомого. — Встречный вопрос, ведь, насколько знаю, в Корее тебя считают мёртвым.

— Я же собственными глазами видел, — Мин отмечает, что Чонгук точно не тянет на мертвеца или призрака, однако в памяти очень чëтко всплывает момент, когда ублюдок Чонсу выстрелил практически в упор в назойливого паренька, к которому питал особую неприязнь.

С тех пор парень вымахал в высоту, и теперь на две головы почти выше Юнги, а ведь когда-то был таким мелким, что чуть ли не в пупок ему дышал. Будучи сыном одного из псов синдиката, Чон ещё с малых лет вился под ногами, особенно когда они вечерами собирались выпить после тяжёлого дня. И со временем он занял место своего отца и стал занозой в заднице Чонсу. А Юнги Чонгук нравился. Он всегда был активным и достаточно жизнерадостным, несмотря на всё происходящее, а ещё добивался своего и имел такую потрясающую предпринимательскую чуйку, что мог вымутить деньги на пустом месте. Одним словом — талант. И тогда Мину было жаль, что такой талант пропадает в синдикате.

— Ну, мало ли что ты видел, — отмахивается Чон, фыркнув, — я же знал, что эта падла на меня зуб точит. Не нравилось, видите ли, Чонсу, что Большой Босс на меня внимание обратил. Знаешь, какую хрень он нëс про меня потом?

— Знаю, — отвечает Юнги.

— Ну вот. А мëртвым быть не так уж плохо, особенно когда все твои враги в земле по-настоящему. Новая жизнь, новые возможности, — Чонгук достаёт сигареты и зажигалку и предлагает Юнги, но тот отказывается, продолжая рассматривать парня перед собой. — Как хочешь, — тот прикуривает и выдыхает клубы дыма, — но вот тебя тут встретить, конечно, весьма неожиданно. Пойдём, не стоит нам тут долго стоять и отсвечивать.

Юнги согласен, ему самому некомфортно так долго находиться на открытой местности. И когда Чон открывает калитку небольшого дома, пропуская гостя вперёд, Юнги достаёт телефон и пишет сообщение девушкам, чтобы они не волновались.

— В общем, не дворец, но собственное жильё очень греет душу, будь как дома, — Чонгук включает свет в первой комнате, и Мин осматривается.

— Всегда думал, что ты не пропадёшь.

Аккуратный, не вычурный интерьер в светлых тонах, чисто и уютно, что ещё нужно для жизни? Юнги здесь определëнно нравится. Он подходит к книжному шкафу, на полках которого стоят несколько фотографий, и берёт одну рамку в руки.

— Моя любимая фотка. Хорошие времена были, — Чонгук подходит к гостю и, заглянув через его плечо, видит, какую именно фоторамку выбрал Юнги, а потом добавляет, — насколько вообще можно так сказать. Чай или кофе?

На снимке запечатлены Тэхён, Юнги, Чонгук с отцом и ещё пара человек из псов несколько лет назад. Тогда ещё всё было по-другому, но уже хотелось спокойной и свободной жизни. Сейчас кажется, что всё это было в прошлой жизни, но нет, жизнь та же, просто немного вверх тормашками.

— Кофе.

— Ну, короче, как очухался после ранения, спасибо доктору Паку, так сразу и свалил из страны подальше. Когда ничего не держит, проще. Как говорится, собрал пожитки в узелок и в закат ушёл. Здесь вот, после того как немного подтянул язык, открыл сначала автомастерскую, потом ещё одну и ещё. Так и закрутилось, — Чон снова улыбается, — теперь живём честную жизнь, платим налоги.

— И ты даже ничего не спросишь у меня? — Юнги ставит фотографию обратно и идёт на кухню, откуда и вещает Чон.

— А что спрашивать? — парень оглядывается, пожав плечами. — В общих чертах я всё знаю, а в душу не полезу, если сам не захочешь поделиться. Мне жаль Дженни, соболезную.

— Ты так хорошо осведомлëн, — усмехается Мин, принимая кружку с кофе и сразу делая глоток. — Спасибо.

— Кое-что знаю, но сильно не вникаю. Быть в курсе с нашим прошлым — это необходимость. Но я совру, если скажу, что не удивился, встретив тебя здесь, хëн. Что за магия такая? Признаться, я был очень расстроен, когда узнал, что ты погиб.

— Один из немногих, наверное, — хмыкает Юнги. — Если кратко, то я сбежал зализывать раны и до недавнего времени жил отшельником, пока на голову не свалились приключения.

Юнги вкратце рассказывает, что жил в деревушке под Бетонгом, и несколько недель назад спокойной жизни пришёл конец с появлением в ней Йевон. Чонгук согласно кивает на слова мужчины, что вообще, в принципе, спокойная жизнь была вопросом времени, ведь в любой момент прошлое могло ворваться буквально с ноги. Но всё вышло, как вышло, и теперь Юнги нужна помощь.

— Карта? Банковская? — Чонгук перестаёт жевать. — Есть, конечно. Хëн, я же говорю, здесь я чист, как младенец, и стараюсь в сомнительные авантюры не вписываться. Хватит, что один раз чуть не откинулся, второго мне не хочется. А что нужно-то?

— Я не уверен, что моя просьба не обернётся сомнительной авантюрой, — Мин честно признаëтся, — портить твою налаженную жизнь не хочется.

— Нет, ну авантюра авантюре рознь. Говори.

— Завтра мне нужно привезти фотки на новые паспорта и потом купить билеты. Светить лицом я не сильно горю желанием, а карты у меня нет, поэтому хотел попросить тебя оплатить со своей. Но учитывая, что за нами точно кто-то гонится, дело пахнет жареным.

Чонгук смотрит в одну точку, покусывая губу и думая. Юнги его не торопит с ответом, потому что риск, правда, слишком велик, а на кону спокойная жизнь. И если в его просьбе откажут, он всё поймёт и не будет держать зла. Чонгук хороший парень и он заслуживает лучшего.

— А паспорта у кого делаешь? — отмирает Чон и переводит взгляд на мужчину напротив.

— Старик Корн. Так, кажется, он известен.

— Да ладно? Как ты вышел на него?

— А что не так? — Юнги хмурится. — Погулял, поспрашивал, поговорил.

— Не пойми неправильно, — Чонгук поднимает руки в примирительном жесте, — просто этот мужик настолько принципиальный, что к нему просто так не попасть. Ты просто нечто, хëн.

— Опыт не пропьёшь, — повторяет свою недавнюю мысль Мин.

И это действительно так. Старик Корн хоть и пользуется уважением и наводит страх на конкурентов и округу, но он обычный тайский мелкий делец. Юнги имел дела с более влиятельными людьми, от одного взгляда которых кровь стынет в жилах. Мин Юнги за годы в синдикате своё отбоялся, если можно так выразиться, поэтому ему уже ничего не страшно. И, возможно, окружающие видят в нём это, поэтому не берутся особо спорить и пререкаться.

— Когда он обещает готовые документы?

— Пара дней, может, раньше. Мне удалось убедить его, что мой вопрос очень срочный.

— Тогда давай я вас завтра отвезу в проверенное место, где можно сделать снимки, а потом закину к нему? И после получения заказа займёмся билетами.

— Ты уверен? Я не знаю ещё, кто с таким упорством пытается достать Йевон и почему, но со мной в принципе иметь дела опасно.

Чонгук фыркает в ответ.

— Знаем, плавали. Но не помочь старому другу я не могу.

— Надеюсь, ты не мой возраст имеешь в виду? — Юнги выгибает бровь, и Чон, на мгновение застыв, начинает громко смеяться. Юнги тоже улыбается.

— Как я могу? Старших нужно уважать.

Что ж, когда ты не один против целого мира, становится немного проще. И Юнги задумывается о Тэхёне, который остался один на один с огромным разрозненным кланом, бизнесом и кучей проблем.

В отель возвращается Юнги уже за полночь. Прим и Йевон спят под какой-то фильм, идущий по телевизору, и он, немного постояв и посмотрев на них, плетётся в душ, чтобы потом тоже забыться сном. Мин давно так долго не говорил на родном языке, да и в принципе не общался несколько часов к ряду с кем-либо, поэтому и на следующий день мужчина пребывает в приподнятом настроении. Йевон подозрительно косится на него, когда они куда-то идут, и сначала застывает, а потом прячется за Юнги, заметив незнакомца, явно ждущего их.

— Это Чонгук — мой друг, — Мин кивает на парня, и тот улыбается и машет девушкам рукой. — Это Йевон, — в отличие от тайки девушка стоит рядом с ним и с любопытством осматривает нового знакомого, когда на неё указывают, — а это Прим, — Юнги за руку её выводит из-за себя.

— Что ж, нужно ехать, пока не попали в пробку, — Чон хлопает в ладоши и обходит машину, чтобы открыть заднюю пассажирскую дверцу, — прошу.

И когда Юнги на следующий день кажется, что всё идёт по плану, потому что фото вчера сделаны, паспорта сейчас им получены, и теперь вопрос лишь в билетах, он понимает, что ему кажется. Он не настолько фартовый, чтобы всё от начала и до конца прошло без сучка и без задоринки.

Мин выходит на неприметную улочку, на которой находится офис старика Корна, и рассматривает документы у себя в руках. Качество на высшем уровне, как ему и обещали, и мужчина, на мгновение подняв взгляд, чтобы найти девушек, оставленных им на детской площадке неподалёку, видит Йевон, но не видит Прим. Он хмурится, прячет паспорта в карман джинсовой куртки и ускоряет шаг. И его сердце пропускает удар, когда Йевон оглядывается на него, услышав приближение. Секундное замешательство из-за ужаса в девичьих глазах, и когда Йевон начинает активно жестикулировать, указывая за спину мужчине, тот выхватывает пистолет и резко разворачивается.

Выстрел.

— Юнги! — незнакомый голос ввинчивается в сознание, спустя доли секунды после того, как Мин понимает, что в него попали.

* * *

Тэхёна, как и обещал Чимин, выписывают на следующий день. После того, как он объявил имена наиболее вероятных виновников всего происходящего с ними, Джин и Намджун единогласно приходят к выводу, что объединиться — мудрое решение. На время или насовсем — разговоры пока не ведутся, но по одиночке их точно убрать проще. Поэтому из больницы Тэ везут в особняк семьи Ким, где он не был уже давно.

— Сегодня я почётный гость? И даже запирать меня не станете? — спрашивает Тэхён, идя по коридору за Намджуном.

— Если хочешь, могу организовать, — тот слегка поворачивает голову и косится на гостя за своей спиной, — любой каприз, как говорится.

— Иди в жопу.

— Тэхён! Как твоя рука? — Вэнди, услышав мужские голоса выходит в гостиную и, увидев, Тэ бросается к нему.

Тот обнимает девушку и улыбается в ответ на то, как Джун закатывает глаза при виде этой картины.

— Нет сил моих больше бороться с этим, — Намджун машет на них рукой и уходит к бару, — только смотри, если с моей сестрой что-то случится — я шкуру с тебя сдеру, собака ты сутулая. Понял?

— Намджун, ты забываешь… — начинает Вэнди, но брат не даёт ей договорить.

— Да-да, что ты не слабая принцесса и можешь сама за себя постоять. Я знаю. Но мы сейчас не в той ситуации, чтобы расслабляться.

— Где Джин? — Тэхён осматривается, замечая его отсутствие.

— В бокале, — Джун ловит на себе укоризненный взгляд Тэхёна и, хихикнув, делает глоток, — приедет сейчас, не кипятись.

— Я здесь, — Сокджин проходит в гостиную и устало падает на диван.

— Помяни чëрта, — Намджун указывает на брата, — как Джису?

— Нормально. Чимин сказал, что прогноз по восстановлению хороший, и пообещал, что уход за ней будет лучшим.

— Если он сказал, то так и будет, Чимин не бросает слов на ветер, — подтверждает Тэхён. — Ну а теперь, раз все в сборе, давайте обсудим вопросы, которые наш доктор Пак обсудить не дал.

Вчера, пока они разговаривали, не заметили, как прошло время, и Чимину буквально пришлось выгонять сопротивляющихся посетителей, чтобы дать Тэхёну отдохнуть. Вообще, Паку настолько насрать с высокой колокольни на все эти разборки и делëжку власти, что он это прямым текстом и сказал, поставив во главу стола режим и здоровье больных. Тэхён, правда, возмутился, мол, он не больной, но красноречивый взгляд Чимина его быстро заставил замолчать.

— Да, ты так и не объяснил, почему решил, что именно Ли Бëнхо и Бэ Вонсун за нас взялись, — Джун с бокалом садится рядом с братом.

— Да потому что больше некому. Бëнхо ещё под отца моего рыл, когда был на посту, а сейчас, видимо, хочет занять место серого кардинала подпольного бизнеса, чтобы жить и в ус не дуть после отставки. Знал бы ты, сколько эта скотина попила моей крови, тоже бы не сомневался, — Тэхён достаёт из пачки зубами за фильтр одну сигарету и пытается прикурить, но с зафиксированной рукой в повязке это сделать не так просто. Сидящий рядом Джин забирает у него зажигалку и помогает, получив кивок в знак благодарности. — А с Вонсуном всё вообще белыми нитками шито — он дочь свою подослал ко мне.

— Бэ Суджи? — Вэнди оживляется, услышав знакомое имя.

— Ага, знаешь её? — Тэхён кривится, когда девушка кивает. — Вот вроде бы весь такой белый и пушистый, а играет в грязные игры. Видимо, хочет, чтобы в его мэрский срок буквально всё было под контролем.

— То есть он хочет воздействовать на тебя через дочь? — Намджун подытоживает.

— Очевидно, да.

— И что сказала Суджи? — интересуется Джин.

— В смысле? — Намджун непонимающе смотрит на Тэ. — Вы напрямую говорили обо всëм этом?

— Я пока до конца не раскусил эту семейку, но думаю подыграть ей и сделать вид, будто заинтересован в отношениях с дочерью будущего мэра. Ей нужны гарантии, тогда она будет на моей стороне, а свой человек во вражеском стане ещё никому не мешал.

— И что ты предлагаешь? — Вэнди внимательно наблюдает за своим мужчиной.

— Объявить нас парой, а дальше действовать по обстоятельствам, — Тэхён трëт лоб.

— Я против, — сразу выдаёт Вэнди, и Тэ вздыхает.

Он как бы тоже не в восторге, но другого выхода пока не видит. Эти игры ему сейчас вообще нигде не тарахтели.