***

— У тебя есть сестра...

— В общежитии. —

— Ты пробила адрес? — спросил Хосок у Минкёль, которая тем временем отбивала что-то на клавиатуре своими аккуратными пальчиками.

— Да, но... — начала медлить, всматриваясь в буквы на экране ноутбука.

— Что там? — пододвинулся парень, точно зная, что сейчас они в комнате совершенно одни. — Отель? — удивился, рассматривая выданную информацию, что так настойчиво до этого искала Хи.

— Это странно. — девушка договорила свои мысли, которые полностью сходились с теми, что крутилось на языке у парня, чьё лицо находилось крайне близко. Правда, никто из них этого не замечал. Оба были озадачены. — Что она делает в отеле? — нахмурилась, поворачивая головушку в сторону Чона.

— Соглашусь с тобой. — замедленно проговаривал он, повторяя действия Минкёль. — Эм... — скривился, когда их глаза встретились, обнаруживая при этом всю неловкость, что проявилась не только на лице напарницы, но и на его. — Извини. — Хосок отодвинулся, прикусывая губу, что вышло очень даже заметно.

— Неловко вышло. — выдохнула Хи, опуская голову и одновременно поджимая губы.

— Нужно сказать ребятам. — также неуверенно и скованно проговорил Хосок, поднимаясь с места, на котором ранее сидел. — Пойду... — посмотрел на девушку, что продолжала сверлить пол глазами. — ... скажу им. — договорил Чон, запуская правую руку в волосы, а левую в карманы штанов. — ХиМин? — позвал девушку, замечая, что она его даже не слышит в данный момент.

— А? — Минкёль тут же отозвалась, поднимая голову на парня и выпучивая свои карие глаза.

— Ничего... — резко проговорил Чон Хосок, уходя из комнаты, громко закрывая за собой дверь.

Оставшись в одиночестве, Минкёль поняла всю ситуацию вкратце и сильно ударила себя по лбу. Больно, да...

— Дура. — говорила про себя девушка, продолжая шлепать ладонями по лобовой части головы. — Идиотка. — не могла остановиться, продолжая свои действия.

— Что ты делаешь? — внезапно в стороне недавно закрывшейся двери прозвучал знакомый голос.

— А? — Мин сразу же соскочила со стула из-за парня, который вдруг появился в комнате.

— Зачем ты себя бьёшь? — спросил он, заходя в глубь помещения, чтобы подойти ближе к девушке. — Больно ведь. — наклонил голову набок, так как Хи Минкёль намного ниже него, и стал рассматривать её лицо, а точнее покрасневший лоб. — Что случилось? — спросил у девушки, выпрямляя спину и ожидая ответ.

— Ничего. — пискляво ответила Минкёль, закрыв лицо руками. — Хосок, зачем ты вернулся? — теперь вопрос задала она, но так и не открыла свое покрасневшее личико.

— Телефон оставил. — указал пальцем на предмет, что искал, и спокойно пошел за ним. — Ты не расскажешь, зачем била себя? — вновь спросил, стоя в стороне. С этого ракурса он отметил для себя, что фигура этой леди — очень даже «ничего».

— Взял то, зачем пришел. — открыла личико. — Уходи.

— Да что с тобой? — Хосок даже не сдержался, наблюдая за её поведением, и издал смешок.

— Ничего. — замычала Хи, быстрыми шагами приближаясь к Чону и начиная его выталкивать из комнаты с помощью рук, которые уперла в его спину. — Уходи, говорю же.

— Минкёль... — усмехался Чон, поддаваясь толчкам хрупкой девушки. — ... ты ведешь себя так из-за того, что было пару минут назад? — догадался. Было не сложно.

— Что? — девушка замерла на месте, но руки словно приклеила к спине парня, которые не отпускали складочки от его кофточки серого цвета. Ей даже показалось, что нравится данная ситуация — неловкость. — О чем ты? — протараторила, оставаясь неподвижной.

— Ладно. — закатывая глаза, повернулся к ней, что заставило девушку тут же выпустить одежду Хосока из пальчиков. — Я просто зашел за телефоном, но и за тобой тоже. Пойдем. — нежно взял Мин за руки, сжимая её в своей ладони. — вышло очень нежно.

— Куда? — Хи начала противиться его действиям. — Никуда не пойду. — выдавила из себя, начиная краснеть от напряжения.

— Да успокойся. — парень обхватил плечи девушки, вглядываясь в глаза напротив. — Мы просто поедем все вместе в отель и найдем твою подружку. Пошли. — вновь обхватил ей ладонь и повел из комнаты. Теперь Минкёль не противилась. Лишь выдавила себе под нос: «Она не моя подружка.»

— Тем временем в кухне. —

Ман Супак рисовала закорючки на белом листе бумаги, сидя за столом.

Она не переставала нервничать и переживать. Как лидер она беспокоилась за жизнь этой девушки — Ли Хёджин. Даже пусть и ненавидит её, проклинает за все глупости и непослушание, она продолжает заботиться.

— Чего ты такая нервная? — в помещении появился Юнги. Его руки были всунуты в карманы штанов. По всему его внешнему и даже внутреннему состоянию можно было сказать: «Спокоен, наплевал, не переживает, все безразлично». — Что, так за подружку переживаешь? — усмехнулся, падая пятой точкой на стул, что стоял за столом напротив девушки.

— Она мне не подружка. — начала отрицать Супак. — Чего тебе? — сразу же задала вопрос, чтобы сменить тему.

— Мешаю твоему личному пространству? — парень не унимался. Любит этот придурок задевать больные места, но не только это.

Юнги всегда был спокоен. Его ничего не беспокоило: ко всему относился тихо и спокойно, когда другие, тем временем, паниковали и срывались на близких из-за нервов. Его такие вещи не заставали.

Все свое детство Мин провел с пьяными и вечно не понимающими его родителями. Они, бывало, поднимали на него руку, чтобы заставить прикрыть маленький ротик, который требовал любви и ласки материнских рук.

Став взрослым, Юнги ушел из дома. Он был уверен, что о нем никто не вспомнит и не проронит ни одной жалкой слезинки, никому не нужной.

Жизнь в бедноте и голоде заставила парня прийти к опеке не к очень хорошим людям. Да что там люди...

Новая семья, которая не соблюдала законов и даже не знала их, учила Мин Юнги стрелять, красть, убивать и быть при этом молчаливым, чтобы никогда не сболтнуть лишнего. Только учить немоте не было необходимости. Родной дом и вечно бухие родители научили сына держать язык за зубами.

Любил ли он убивать, нет... он не любил кровь и крики, которые умоляли оставить в живых хотя бы детей, ведь это давало понять, что ему просто не повезло... Неудачная судьба. Так он думал и находил капельки милосердия в своей скверной душе, чтобы не убивать, а просто швырнуть в жертву конверт с деньгами и сказать: «Попадешься мне на глаза — пристрелю, не задумаюсь.»

— Ты пришел либо поиграть с моими нервами, либо в чем-то нуждаешься. — девушка сделала для себя вывод, который огласила в слух.

— Ты права. — кивнул Мин, складывая на столе свои руки в замок. — Я нуждаюсь в том, чтобы поиграться с твоими нервами. — ухмыльнулся, поднося к губам Ман свой указательный палец. Он поиграл на них, как на гитаре. Бесстрашный.

— Что ты... — заикаясь начала Ман Супак, но вдруг замолкла, так как парень наклонился через весь стол к её лицу.

— Признай, что я тебе нравлюсь. — нагло ухмыляясь, Юнги облизал свои губы и при этом сверлил девушку глазами.

— Ненормальный.

Продолжение следует...