Души вообще спали? Мне казалось, что прошло уже три дня, а я только наконец задумалась над тем, кто же я такая.

Какой у меня характер? В чём мои достоинства и недостатки? Какой я друг? Какая я девушка? Что я за человек вообще? Я не знала. Я не знала ни единого ответа ни на один из этих вопросов. Я не знала, потому что лгала себе полтора года. Столько времени я жила с этой мерзкой ложью, будто бы я знала себя, бдто меня не знал никто лучше, чем я сама. А вышло ровно наоборот — только я себя, кажется, и не знала.

Я даже не знала о том, что у меня несколько личностей.

З-а-б-ы-л-а.

Я ведь постоянно твердила себе о своей силе, о том, что умела отпускать, но нет. Нет, нет, и нет. Не было никакой силы, и не существовало никогда никакого умения отпускать. Я не смогла отпустить тогда, полтора года назад, не смогла отпустить и сейчас.

Не смогла.

И никогда не смогу отпустить Джозефа.

Целых полтора года я так отчаянно врала себе о том, что изменилась. Что стала кем-то другим, что я могла собой гордиться. И я гордилась, правда. Но... я разрушила прошлую себя до основания. И, кажется, случайно повредила фундамент. Я так хотела создать себя заново, начать жить с чистого листа, что просто записала программный код, которому следовала. Выдумала себе смысл жизни, решила стать своим идеалом. А в итоге вышло, что никакого идеала-то не было.

Даже меня не существовало. Вообще ничего не существовало, кроме моей лжи.

Может, всё это — просто бред человека с недосыпом. А может, вся моя жизнь — один сплошной бред, чья-то неудавшаяся шутка, провальный эксперимент. Может, и так.

Я не могла перестать думать о том, что меня не было. Что я сама собственноручно уничтожила себя. Я врала себе о том, что у меня получилось стать кем-то классным. Но на самом деле, я словно застряла на грани между «плохим» и «хорошим» человеком.

Я теперь вообще никто.

Н-и-к-т-о.

Тупая наивная серая масса.

Я не знала, как понять, кто я. Просто, чёрт возьми, не знала.

Всё, что я пыталась всё это время делать, — это отдавать себя людям вокруг. Тем, кто мог бы во мне нуждаться. Всё, что я могла, — отдавать им свою любовь, меняться ради них, быть для них хорошим и сильным человеком. Но проблема в том, что никому это нахрен не нужно. Все говорили, что мне нужно всего лишь стать самой собой.

А если не существовало никакой меня?

Что это значило — «быть собой»? Как мне быть собой, если я — это не я? Какая я вообще? Отдельно взятая я, а не... с другими личностями? Какая я бы стала для других, если бы не выпадала из реальности, а моё место не занимал бы кто другой? Что бы это тогда поменяло?

Ничего.

Я ведь никакая.

— Эй, тебе нужна помощь?

От смутно знакомого голоса поток мыслей закончился, и я подняла мёртвый взгляд на лысую девочку с большими светло-зелёными глазами. Мёрфи. А рядом с ней стояла моя копия — короткие чёрные волосы, насыщенно-зелёные глаза, нежная бледная кожа. Она выглядела младше меня примерно на год, но по печальному выражению лица казалось, что на несколько лет, будто она застыла во времени.

— Кто ты? — тихо произнесла я, прижимая руки к груди.

Мы находились в абсолютно чёрном лесу, где даже летающие рыбы имели чернильную окраску — ни единого цвета, ни одного разнообразия, ничего.

Лишь тьма, тьма и тьма.

— Я Делора, — девушка трусливо вжала голову в плечи. — Но чаще меня называют просто Зегерс по фамилии отца, потому что...

— Нас двое, только у меня фамилия матери, — вместе с болью я ощутила вину. — Почему?

— Мне отчаянно хотелось сделать так, чтобы я наконец-то отдохнула от всего мира, но люди бы не заметили разницы, если кто-то другой займёт моё место. Мне отчаянно хотелось помощи.

— И когда-то я была первой, кто тебе помог, — сказала детским, но таким серьёзным голосом Мёрфи.

— Тогда всё это и началось? — прошептала я, смотря на них снизу вверх с чёрного колючего мха возле дерева.

— Десять лет назад, — грустно согласилась Делора. — Я... очень боялась экспериментов отца. Одно время мне помогала Мёрф, но потом стало сложнее, и появились другие: Анджелл, которая дарила надежду от Бога, Дженнис, которая помогала нам приготовить поесть или что-то сшить, Кейт, всегда делающая уроки, и Роза, игнорирующая враждебно настроенных людей... Когда я стала старше, одно время меня мучила мысль о мести, но мне было так страшно самой исполнить задумку, что появилась Донна.

— А Адлер? — лицо на мгновение исказилось от неприязни, но собеседница лишь испуганно вздрогнула.

— Мама так хотела, чтобы Ад был жив, а я тоже мечтала о брате... Но я не знаю, почему он получился таким... злым.

— Может, из-за того, что появился вместе со мной? — предположила я, вспоминая, что мне говорил за всё это время ненавистный братец. — Мы с ним ведь и вправду сильно похожи.

— Даже больше, чем я с тобой, — неуверенно кивнула головой Делора.

— Ты не знаешь, как его... вытолкнуть из Руководства? Как его победить?

Девушка вся боязливо сжалась, будто пыталась испариться из этого места, и я поняла, почему появилось так много личностей: первоначальная личность оказалась слишком слаба духом и телом, чтобы выстоить все жестокости детства. Но я ведь тоже не сильна... уже.

— Ад не один «подкармливал» свои чувства, — ответила Мёрфи с равнодушным видом, будто могла не чувствовать боль не только физически, но и морально. — Эти летающие рыбы олицетворяют мои эмоции, тот длинный монстр — эмоции Донны, птицы в тумане — эмоции Розы и так далее. Я с Зегерс решили воспользоваться планом Ада только... в благородных целях.

— Но мои чувства чуть ли меня не уничтожили, — с ужасом вспомнила я своё первое появление в этом чёрном мире.

Мёрфи задумчиво закусила губу.

— Закулисье... понимаешь, это всего лишь образ. Тщательно продуманный, но образ. Он не реален. Всего лишь создан для некого удобства, где каждый из личностей что-то вложил в создание этого мира. Но он не может нас уничтожить. Иначе бы ты была мертва после того, как другие кинули тебя в озеро.

— Почему вас тогда там не было? — я содрогнулась от воспоминаний и сильнее прижалась спиной к стволу холодного дерева.

— Мы не хотели тебе отомстить, — подала слабый голос Делора. — Мы хотели с тобой объединиться.

— Тебе ведь нужна помощь, да? — повторила свой вопрос Мёрфи, глядя на меня с надеждой на то, что я соглашусь, и протянула руку.

А я оказалась слишком сломана, чтобы отказаться, и схватилась за чужие маленькие пальчики.

— Больше всего на свете.