Тысяча маленьких молоточков решили отремонтировать мой мозг, из-за чего гул в голове, стал практически невыносим. Подняв руки вверх, я пытаюсь растереть виски, чтобы хоть чуть-чуть ослабить напряжение в них, но любое движение моим телом, доставляет судорожную боль.
Отчего глазам тяжело воспринимать свет, а ушам любой посторонний звук. Закрываю и открываю глаза в надежде, что боль хоть чуть-чуть утихнет. "Нет терпи, это твоё наказание", –говорю я самой себе.

Испытывая невероятную жажду, я облизываю сухие губы и понимаю, что в моём горле, нет даже слюны. Глаза слегка отекли, ужасный привкус во рту вызывает тошноту, а комната, которая почти полностью пропахла моим перегаром, только ухудшает и без того печальную ситуацию. Одним словом ЖУТЬ, а продолжение само на язык навязывается, когда я вспоминаю, что вчера вечером наговорила Логану. КАК ВСЁ ПЕЧАЛЬНО. Святые небеса.

Очень смутно припоминаю конец вчерашней ночи. Помни, что я жутко разозлилась на Логана и выпила ещё пару кружек пива вернувшись в бар. «Которые явно были лишние», - крутится у меня в голове.

— О-о-о-о. — Стону я, когда отрываю голову от подушки. Такое чувство, что в неё залили свинца, она просто адски тяжёлая.

Шауна тихо собирает вещи, аккуратно пакуя наши чемоданы. Видя моё состояние, а скорее всего чувствуя его, подруга решила мне помочь и в данный момент она самая лучшая, что не заставляет меня двигаться. В комнату заходит Крис. "Нет только не этот громкоговоритель", — ворчу я про себя.

— Господи, чем так воняет? — вопит она.

— Это наша Эни стала алкоголичкой. — Смеясь, отвечает Шани.

— Ты что цистерну выпила? — ухмыляясь спрашивает Крис.

Ну вот как у них всегда получается быть в отличном состоянии? Хотя сами, наверное вернулись домой часа три назад. Интересно они вообще спали?

— Не ори. — Прошу я Крис, потирая виски.

Она кивает и выходит из комнаты. Но через две минуты заходит опять, сильно хлопая за собой дверью.

— Крис. — Стану я.

— Извини, вот выпей. — Протягивая мне таблетку и стакан воды, говорит она.

— Что это?

— Твое спасение, исцеление называй, как хочешь. Но как видишь, это работает. — Показывая на себя и Шани, говорит Крис.

— Убедила. — Морщусь я, от собственного голоса.

Сейчас я выпью и съем всё что угодно, лишь бы угомонить эту ужасную боль, которая прижимает мою голову к земле. Выпиваю таблетку, опускаю голову на подушку и закрываю глаза. Отлично.

— Эй, не спать, иди в душ, через час выходим. — Слышу голос Шани.

— Час? Да я только до душа двадцать минут добираться буду. — Мычу я.

— Тогда тебе следует выходить. — Она поворачивается ко мне и сверлит меня взглядом. — Иди в душ или он сам придёт к тебе. — Хныкаю, но встаю с кровати, это девушка слов на ветер не бросает.

Плетусь в душ, сохраняя маленькую надежду, что он поможет. Открываю холодную воду. Ненавижу холод, ненавижу холодную воду.

— А вот и наказание. — Говорю я и захожу под ледяные струи. — Матерь Божья! — воплю я и слышу смех Шани за дверью.

После холодного душа и прекрасной таблетки, становится лучше, но продолжает подташнивать. Кое–как одеваюсь, при этом совершенно не заботясь о своём внешним виде. Беру чемодан, который кажется неподъёмным и выхожу из комнаты. Думаю, что Шауна, что-то спёрла из квартиры Майкла и засунула это мне в сумку. И по-моему – это шкаф.

Весь полёт меня рвёт, выгляжу дерьмова, "а не надо было столько пить", – говорит мне здравый смысл. "Главное вовремя предупредил, спасибо." – Думаю я.
После пыток тошнотой и головокружением, мне всё таки удаётся уснуть и три часа сна, оживляют меня от самого жуткого похмелья в моей жизни.

Оглядываю аэропорт, ищу папу глазами, мысленно желая увидеть Логана. Бинго. Он стоит в пятнадцати метрах, буравя меня своим взглядом. Его лицо каменное, волосы растрёпанные, но он всё равно прекрасен. Мой взгляд встречается с его, и по спине проносится табун мурашек. Его глаза источают арктический холод, он зол, очень зол, но он всё-таки приехал. Я мысленно заставляю себя не робеть. Ведь если бы он позвонил мне раньше, этого телефонного разговора вообще не состоялось, так что, мы оба виноваты. Нервно сглатываю, "смелее Эни", – подбадриваю себя.

Гордой походкой направляюсь к нему, но чем ближе я к нему подхожу, тем страшнее мне становится. И вот, когда я почти возле него, он обходит меня, кинув мне сухое "привет".

Что?

Я разворачиваюсь и наблюдаю за ним. Он подходит к Натали, и что-то ей говорит, после чего она вытаскивает папку из своей сумки и передает ему. Проходя мимо меня к выходу, он даже не смотрит в мою сторону. Мне хочется кинуться за ним вслед, выяснить всё и поцеловать, но папин голос останавливает меня, возвращая в реальность.

— Эни, милая, я здесь, — махая руками, радостно кричит он.

Закрываю глаза и вдыхаю через нос, мысленно благодарю отца, что спас меня от публичного позора.

Получаю багаж, прощаюсь с девчонками и направляюсь на стоянку, где меня ждёт папа. Он складывает мой чемодан в багажник, пока я покорно жду его в машине.

— Как отдохнула? — спрашивает он.

— Отлично. Как ты здесь?

— Я взрослый мальчик. — Смеётся он.

— Оно и заметно. — Говорю я, тыкая пальцем на огромное, засохшие пятно от кетчупа на его футболке.

Дома я рассказываю папе, как мне понравился Нью-Йорк, о его сестре и племянники. И вру, что посетила университет. Передаю ему подарки от Роуз, и дарю свой.

— Прекрасный галстук, — говорит отец, целуя меня в щёку.

Я достаю из сумки белый конверт и передаю отцу.

— Что это? — спрашивает он, вскинув брови к верху.

— Это последний подарок от Роуз. Подарок тебе на Рождество, открой. — Он разрывает конверт и достаёт записку, быстро пробегая по ней глазами. Его брови, медленно начинают подниматься всё выше и уже почти исчезли под чёлкой.

— Она сумасшедшая. — Говорит он и передаёт мне конверт.

"Дорогой братец, знаю как ты любишь рыбалку и меня, но извини, сама приехать не могу, но хочу подарить тебе неделю рыбалки в Южной Англии. Целую твоя Роуз. P.S. Яхту я тоже оплатила."

— Ты обязан отдохнуть. Тем более Роуз обидеться, если ты не воспользуешься её подарком, а я буду первая, кто сообщит ей об этом.

— Не знаю, — тяжело вздыхает отец, — у меня столько работы...

— Когда последний раз ты проводил время с друзьями? — папа молча пожимает плечами. — Вот-вот и не спорь, возьми Билла и поезжайте после Рождества. — Настаиваю я.

— Ну тогда я пропущу новый год. То-есть...

— Пап, — нежно произношу я, — ты должен и о себе позаботиться, я уже взрослая девочка. Отмечу с девчонками. Не переживай за меня. — Он чешет затылок и ещё раз смотрит на записку сестры.

— Хорошо. — Наконец соглашается он.

— Ура, ура. — Воплю я, хлопая в ладоши.

Дни в ноябре тянуться слишком долго. И мне уже начинает казаться, что один становится длиннее другого. Ноябрь стал для меня месяцем убивания, скучания и плакания, если заменить все эти слова, то этот месяц стал для меня кромешным, непроглядным адом.

После лекций, как и было договорено, мы украшаем зал для бала, и справляйся мы с этим на удивление быстро. Миссис Тренд одобрила наше старание и творения, сказав, что все будут восторге. И, если всё пройдёт хорошо, то мы тоже будем вознаграждены.

Всё остальное свободное время, да и несвободное тоже, я ищу, как бы случайной встречи с Логаном, соглашаясь и принимая любые предложения от Риза сходить с ним куда-нибудь, понимая, что он может быть там. Но, как только мы оказываемся в одной компании и в одном помещении, Логан не задерживается там больше двадцати минут. Мне хочется ему сказать: что избегая меня он не решит проблему, а только доставит мне больше боли, оставляя меня в подвешенном состоянии, но каждый раз, когда мне доставляется такой шанс, я молчу.

Риз всё видит. Он как будто чувствует мою боль и сопереживает вместе со мной. Он всячески успокаивает меня, стараясь поддерживать во мне надежду на лучшее. Риз говорит, чтобы я не в коем случае не верила слухам и не падала духом. Но это достаточно тяжело, когда каждый говорит про Логана и мать её Меллису. А говорят разное и многое. Их часто стали видеть в месте, то целующимися, то обнимающихся, а кто-то даже умудрился увидеть, как она делает ему минет в машине. Абсурдно с моей стороны, но я не верю слухам. Тем более Крис убеждает меня, что это наглая ложь. Она часто бывает в доме Маркуса и Мелиссы, и что та почти превратилась в затворника, редко выходя даже из своей комнаты. В основном к ней приходит Карен и никто другой.

Уже тринадцатое декабря, скоро Рождество, а у меня нет ни малейшего настроения на праздник, а ещё нужно пережить чёртов бал.

После очередной лекции иду к шкафчику, чтобы положить книгу и взять другой учебник. Мимо меня проходит Логан с Ризом, и это заставляет меня задержать дыхание.

Риз улыбается мне, а Логан даже не смотрит в мою сторону. Все эти дни, а точнее больше месяца, всё наше общение с Логаном свелось  к минимуму: "привет" и "пока", сухо и коротко. Я пыталась с ним поговорить, даже извиниться, но он всегда уходил не оборачиваясь, не давая мне всё толком ему объяснить. Иногда наши взгляды встречались, но он сразу же отворачивался. В такие моменты мне хотелось, чтобы земля разошлась у меня под ногами и я с треском провалилась вниз, стирая из памяти все воспоминания о нём. Но увы, память не имеет свойство обновляться, а я вызывать катаклизм.

Поначалу я держалась гордо, думала он первый сделает шаг в мою сторону. Потом я начала потухать, угасать и вся моя решимость резко сошла на "нет". Но Шани продолжала уверять меня, что нужно бороться. Что я и пытаюсь посей день. Я так по нему скучаю, но его лицо всегда каменное, без эмоциональное, а взгляд его таких прекрасных глаз всегда холодный, как лёд.

Риз останавливается возле меня, пропуская друга в перёд.

— Эни, — говорит парень, делая ко мне шаг, — ты просто обязана прийти на стадион и посмотреть, как мы надерём им зад. — Показывая пальцем на парней, которых я впервые вижу, говорит он. — У нас футбольный матч с ними. — Добавляет он, видя мою растерянность.

Нервно тереблю кулон в руке, думая, что это уже будет чересчур, я и так практически преследую Логана. И да, я так и не смогла вернуть ему подаренный кулон, всё время перенося или откладывая это на завтра. Просто мне так хочется оставить, что-то от него. Как сказал сам Логан, что этот кулон будет напоминать о нём. И он не ошибся.

— Извини, но у меня практическая работа, а потом подготовка на сдачу курсовой. — Вру я.

— Очень жаль, но если что звони, вечером отметим, я уверен, ты всё сделаешь на отлично. — Он подмигивает мне и уходит. Стараюсь выдавить из себя улыбку и киваю в ответ.

Достою учебник из сумки и заталкиваю её в ящик. Закрывай дверцу и чувствую на себе пристальный взгляд. Поворачиваюсь и вижу приближающуюся ко мне Карен, с мерзкой улыбкой на лице.

Карен новенькая, переехала в Базильдон из Колумбии два месяца назад и теперь почти лучшая подруга Мелиссы. Она не красавица и это я ещё мягко сказала, но из очень богатой и влиятельной семьи. Ни какой макияж, ни какие брендовые шмотки не могут скрыть её уродство. Причём как снаружи, так и изнутри.

От таких, как Карен и Мелисса, ничего хорошего не жди. Подлость, хитрость и слабоумие - вот их конёк.

Она подходит ко мне, кидая на меня оценивающий взгляд. Всем своим видом стараюсь показать не заинтересованность, но такие персоны не часто удостаивают меня своим вниманием, что не может не радовать.

— И что тебе надо? — с отвращением и одновременно с любопытством, произношу я.

— Да так, — усмехается она, скрестив руки на груди. — Хотела лично посмотреть жива ли ты после...

— После чего? — перебиваю я.

— После, как Картер трахнул тебя и бросил. — Карен запрокидывает голову назад и начинает громко смеяться. — Знаешь, — продолжает она, — я слышала много таких историй, ну типа "она его безумно любит, а он её просто трахает", но твоя смешнее всех.

— Это не твое дело. — Хочу броситься на неё и разодрать ей глотку, вырывая из её пустой головы, по клочку рыжих волос. — А знаешь что, — задыхаясь от злобы рычу я, — тебе это простительно. Когда чердак ржавый, то и в подвале всегда мокро.

— Да? О-о-о. — Затягивает она, как будто вспомнила только что, что-то по-настоящему очень важное. — Ну, тогда надо обязательно сказать Логану, чтобы перестал рассказывать Мелиссе подробности. — "Этого не может быть, он бы никогда так со мной не поступил", — сжав кулаки, убеждаю саму себя. — Мой ржавый чердак точно запомнил все подробности, — улыбается девушка, — конечно мне тебя жаль, но ты же должна знать, что думают про тебя остальные, а то, как-то не честно получается, — смеётся она. — Так вот, Логан рассказал нам, какое ты окаменелое бревно в постели, что резиновая женщина и то более эмоциональнее и громче тебя. Между нами девочками, — Карен опускается к моему уху. — Это большой позор, — шепчет она.

От её слов и яда во мне огромным пламенем полыхает гнев, плавно перетекая в ярость. Ноги трясутся и я чувствую тошноту. Во мне, как будто все горит, каждый раз выкидывая в кровь большую дозу отвращение к Логану. Как он мог? Чувствую, что слёзы уже на финишной прямой. "Нет" — приказываю себе, — "ты доставишь этой сучки ещё больше удовольствия."

Срываюсь с места и бегу в раздевалку, он должен быть там. С силой открывает дверь и захожу внутрь, все парни смотрят на меня с недоумением. Но я не замечаю их, выискивая взглядом Картера.

Он стоит в чёрных шортах, торс оголён, и я из-за всех сил убеждаю себя, что сейчас мне это неважно. Но делаю ещё один шаг и чувствую, как тянет в низу живота, даже когда я в ярости, он всё равно действует на моё тело возбуждающи. Трясу головой, напоминаю себе за чем я здесь. "Да уж такое трудно забыть", – говорит мне здравый смысл. И он чертовски прав. Ведь если у меня сейчас был пистолет, то я бы не задумываясь выстрелила из него.

Ускоряю шаг, иду к нему. Мои щёки пылают, но не от смущения, а от злобы, от ненависти. С каждым шагом мои кулаки сжимаются сильней, отчего ногти впиваются в ладонь. Логан поворачивается ко мне, и в его глазах удивление, а в моих гнев и отчаяние. Подхожу к нему и даю звонкую пощёчину, он плотно сжимает челюсть, но остаётся на месте, а по всей раздевалке идёт перешептывание.

— Ты думал я не узнаю? — кричу я. — Ты думал, что я дура, которой можно попользоваться и выкинуть, как никчёмную вещь? Ты так думал? — воплю я на всю раздевалку. — Хотя, чего я хочу добиться от самонадеянного куска дерьма, который строит из себя не пойми что. Ты думаешь ты пуп земли или центр вселенной? Так вот Картер, очнись, всё не крутится вокруг тебя. Ты. Больной. Ублюдак. — Тыча пальцем ему в грудь, кричу я. —Ты даже притягиваешь к себе таких же, как Мелисса и Карен, точное подобие себя. Таких же больных на всю голову дебилов — выплёвываю я. — И поверь мне, если я к тебе что-то испытываю, если я полюбила тебя, то я сделаю всё, чтобы вырвать эти чувства с корнем. — Когда я осознаю, что только что сказала ему, а точнее всей мужской раздевалке, я быстро замолкаю. С глаз катится непрерывный поток слез, а сердце раскалывается на миллион частиц. Я срываю кулон с шеи и кидаю в него, после чего выбегаю в коридор.

Не помню, как оказалась на улице, находясь в дымки ненависти и не осознавая ничего я просто бежала. Останавливаюсь, понимая, что не могу больше дышать. Слёзы и ярость душат моё горло, лёгкие горят, как в огне. Меня буквально распирает изнутри.

Люди проходящие мимо, смотрят на меня с недоумением, а кто-то с беспокойством и жалостью. Мне плевать, что они думают, мне плевать, что думают все. По мне как будто током проходит импульс, причиняя моральную и телесную боль. Мне хочется орать и крушить все вокруг. Я никогда в жизни не испытывала такого унижения. Никогда не испытывала столько боли. Это так мерзко и так отвратительно, что я чувствую тошноту, мне хочется всё забыть, стереть из памяти всё, что с ним связано. Чувствую головокружение и дикую слабость, дыхание замедляется, мир начинает вращаться, а в глазах темнеет и я падаю, теряя сознание.

Открываю глаза, пытаюсь сфокусировать зрения, но всё плывёт. Делаю усилия над собой, повторяю попытку. Вроде я у себя в комнате, наверно это был страшный сон. Поднимаю руку и прикладываю её к шее. Кулона нет. Пытаюсь встать, но жуткая головная боль и лёгкое головокружение возвращает меня в постель. Я повторяю попытку. Все тело болит и ломит, как будто меня сбил товарняк. В комнату заходит Шани и видит, что я пытаюсь встать.

— Ложись, тебе нельзя двигаться. — Говорит она, подсовывая мне подушку под спину, чтобы я могла сидеть.

— Что произошло? — конечно я всё помню, но как добралась до дома – нет.

— Ты упала в обморок и сильно ударилась головой, в связи с чем у тебя лёгкое сотрясение. Доктор сказал, что твой обморок называется "ва-зо-ва-га-ль-ный". — Читая по слогам с ладошки, улыбается она. — Правда смешное название. Как будто у тебя был приступ вагины. — Смеётся Шауна.

— Ты шутишь? Что это означает? — не могу сдержать смех, это и правда смешно звучит.

— Это стресс или нервы. Подожди я должна сказать твоему отцу, что ты очнулась.  — Она подходит к двери, открывает её и кричит. — Мистер Хатчер, Эни пришла в себя. — Закрывает дверь и садиться на край кровати.

— И давно я здесь лежу? — обводя пальцем комнату, спрашиваю я.

— Сегодня второй день. Мы все так испугались за тебя.

— Сколько? — округляю глаза. — И что значит мы?

— Да, — кивает подруга, — тебя нашёл и принёс Логан, он был здесь с утра до вечера, сидел на этом самом стуле, — говорит она кивая на стул рядом с кроватью. Я смотрю на стул, а в голове творится полный сумбур.

— Кто? — переспрашиваю её, надеясь, что я ослышалась, ну или это остаточное явление после удара.

— Он вообще отказывался отходить от тебя, — кивает подруга, — сидел и держал тебя за руку. Прям, как в твоих сопливых романах, — смеётся Шани. — Он даже запретил нам с Крис, немного посидеть с тобой. Ссылаясь на слова Дока, что тебе нужен покой и тишина, а мы по его мнению слишком шумная компания. Походу ты его сильно зацепила. — Играя бровями, говорит подруга.

— А он ничего не рассказывал? — спрашиваю я. А внутри все трещит от гнева, я буквально в не себя. Да как он посмел, после всего, ещё приходить ко мне домой?

— Он всё рассказал мне, как ты ворвалась в раздевалку, орала на него при всех, а потом у тебя случилась истерика. — Шани смотрит на дверь и переходит на шёпот. — Ну, а для твоего отца мы не много изменили историю. Если что, то ты упала с трибуны на футбольном матче.

— Он не сказал почему у меня была истерика? — сейчас меня интересует только это.

— Я самолично уже разобралась с Карен, а Логан с Мелиссой, ты бы это видела. — Хихикает она, доставая телефон из кармана куртки. — Но я всё сняла на видео. Как только тебе полегчает, ты должна его посмотреть. Главное не забудь, ты упала с трибуны.

— В смысле вы с ними разобрались? — удивлённо спрашиваю я. И почему, она так тепло отзывается о Картаре?

— Мелисса держалась стойка, а Карен, рыжая сучка, — злобно проговаривает подруга, — сразу всё сдала. Они издевались над тобой и просто нарочно бесили. А ты повелась на их провокацию, ей-богу, Эни, как первоклассница. Может у тебя была эта хрень с головой до падения? — улыбается она.

— Поверь, она была очень убедительна. Но как..

— Как мы узнали? — я киваю. — Ты упомянула их, когда рассказывала Логану, что вокруг него или у него ничего не вертится, вот мы и смекнули что к чему.

В комнату заходит отец, держа в руках поднос с едой. Он нежно смотрит на меня с мягкой улыбкой на лице.

— Милая, слава Богу ты пришла в себя, — тяжело вздыхает папа. Он подходит к кровати и ставит поднос на стул рядом с ней. — Ты должна поесть и выпить эти таблетки. — Он сердито смотрит на меня и я понимаю, что у меня нет ни единого шанса отказать ему. — Как ты себя чувствуешь? — он смотрит на Шани, потом опять на меня. — У тебя конечно всегда были проблемы с координацией, но как ты вообще умудрилась свалится с трибуны? —подруга хихикает, прикрывая рот рукой.

— Спасибо папа, сейчас намного лучше, — улыбаюсь ему, — и я не калека, и могла бы спуститься сама. — Делая вид, как будто не расслышала последний вопрос, отвечаю я.

— Нет, доктор сказал, что три-четыре дня у тебя постельный режим. — Я перевожу взгляд на Шани, ища в ней поддержку, но она только пожимает плечами подтверждая слова отца.

— Нет, — ною я. — Я не выдержу столько лежать, тем более мы ответственны за бал.

— Мы как нибудь сами справимся с балом. А теперь поешь, ты два дня была в отключке, неужели не голодная? — улыбаясь, говорит Шани.

Слегка перекусив, выпиваю таблетки и опять погружаюсь в сон. Похоже это снотворное, ну или сильное успокоительное.

Опять этот сон. Мама в крови, а я никак не могу ей помочь и этот парень, он усмехается надо мной, когда я пытаюсь его догнать.

Открываю глаза, вокруг темно, рукой ищу лампу, включаю свет. Головная боль прошла, но лёгкое головокружение ещё осталось. Решаю принять душ, захожу в ванную, раздеваюсь и включаю воду. Смотрю на себя в зеркало. Матерь Божья, на щеке ссадина, на боку огромный фиолетовый синяк переходящий на спину, а на лбу шишка.

Захожу под душ, тёплые капли воды снимают напряжение, тело расслабляется. Опираюсь руками о холодный кафель и прокручиваю в голове свою пламенную речь.

— Боже правый, я ведь призналась ему в любви. При всех. — Зажмурившись, бормочу я.

Выхожу из душа, расчесываю волосы, нахожу мазь в верхнем ящике и можу синяк. Надеюсь, что он пройдёт до воскресения. Бал, чертов бал. Обматываюсь полотенцем и захожу в комнату.

На крою моей кровати сидит Логан, поникший и осунувшийся. Он поднимает голову и наши взгляды на секунду встречаются, тяжело вздохнув, он быстро опускает голову, как будто пряча от меня глаза и продолжает рассматривать пол в моей комнате. Я выдыхаю, понимая только сейчас, что задержала дыхание, когда увидела его. У него еле заметные чёрные круги под глазами, лицо бледное с двухдневной щетиной, а в глазах читается переживание и усталость. Сейчас его взгляд не заставляет меня дрожать от холода, он тёплый правда слишком грустный. Хочется прижаться к нему, обнять его крепкие плечи, почувствовать его сильные руки на своём теле, взъерошить и без того не послушные волосы, сказать, как мне жаль и целовать его до беспамятства.

Делаю над собой колоссальные усилия, сжимаю кулаки, чтобы хоть как-то контролировать руки и молча прохожу мимо него к комоду, достают нижние бельё и пижаму. Нет, я не злюсь на него, просто не знаю, что можно сказать после всего, что наговорила ему в раздевалке. Мне ужасно стыдно. Иду в ванную, быстро одеваюсь в надежде, что он всё ещё сидит на моей кровати и выхожу обратно, но его уже нет.

Ложусь на кровать и начинаю бороться со слезами. Он никогда меня не простит. "Надо отвлечь себя чем-то", — думаю я и достаю из тумбочки электронную книгу. Нахожу свой любимый роман, пытаюсь погрузиться в него с головой, но ничего не выходит, приходится перечитывать одно предложение по несколько раз, пока до меня доходит смысл. Через двадцать минут дверь моей комнаты открывается, Логан заходит в комнату с дымящейся кружкой в руке.

— Вот выпей, — проговаривает он ни смотря на меня, — доктор сказал, что тебе хорошо пить сладкий чай. — Он ставит кружку на тумбочку, разворачивается и направляется к двери.

— Подожди. — Почти шепчу я. — Останься пожалуйста.

Он поворачивается и смотрит на меня, после чего берет стул и садится напротив. Резко комната кажется мне слишком маленькой и тесной для нас двоих, воздуха категорически не хватает, а тишина давит, как пресс со всех сторон.

— Я хотела извиниться перед тобой, я ведь столько всего тебе наговорила. — Начинаю быстро моргать, так как слёзы угрожают политься в три ручья. — Извини, не знаю, как я пошла на поводу у этой стервы.

— Всё что ты сказала... поверь, я этого заслуживаю. — Говорит он с опущенной головой. — Всё кроме твоей любви, — еле слышно добавляет Логан и моё сердце тут же сжимается от боли. — Это не должно было зайти так далеко.

— Я надеюсь мы сможем общаться, я больше не буду тебя преследовать - обещаю. Извини, это было очень глупо с моей стороны. — Он поднимает голову и смотрит мне прямо в глаза. Это сводит с ума, я хочу наброситься на него, хочу попробовать его сладкие губы. Я так скучала по ним.

— Ты хочешь дружить? — спрашивает он, а я киваю.

Не могу уловить его тон, он удивлён, расстроен или рад?

— Я думаю ты прекрасно дал мне понять за этот месяц, что не хочешь со мной быть. Просто я не хотела принимать правду. Не хочу конфликтовать с тобой и тем более избегать, я просто не смогу. — Глубоко вздыхая, говорю я.

Он молча смотрит на меня, как будто принимает самое важное решение в своей жизни. В моем животе затягивается тугой узел, а по всему телу проходит электрический разряд. Я чувствую, что сейчас сорвусь и заплачу, не могу уже сдерживаться. И вдруг он начинает говорить:

— Эни, когда я побежал за тобой и увидел тебя лежащую на асфальте без движения... ты была вся бледная. Я чуть не умер от испуга. Я хотел убить эту чёртову Мелиссу. И я хочу быть с тобой, больше всего на свете я хочу именно этого. Но есть то, что может оттолк...

— Но ты ведь избегал меня целый месяц, ты даже не мог поговорить со мной? — не давая ему закончить, удивлённо спрашиваю я.

— Я злился. Злился, потому что сказал тебя идти и лечь спать, а ты наорала на меня, вернулась и продолжила пить. Я боялся не сдержать свой гнев. Тем более, ты находилась с этим чёртовым Микам, который пялился на тебя, как будто ты съедобная. Я не могу спать, есть, пить, когда ты рядом с другим мужчиной, ты даже не представляешь, что со мной происходит. В принципе, я и сам не до конца понимаю.

— Майклом. — Шепчу я.

— Да хоть с Папой Римским, это не отменяет того, что он мужчина.

Я встаю на свои дрожащие ноги и медленно подхожу к нему, сажусь к нему на колени. Поднимаю его голову за подбородок и шепчу:

— Как ты не понимаешь, что мне не нужен другой, мне плевать на остальных, я люблю тебя. — Стараюсь проговорить каждую букву, чтобы это плотно засела у него в мозгу.

Смотрю на его лицо, мой взгляд опускается к его роту и я целую его мягкие и такие родные губы. Его рот тёплый с мятным дыханием, наши языки начинают ласкать друг друга. Он целует меня с такой жадность и страстью, что от восторга из меня вырывается стон. Логан обхватывает меня за талию, крепко прижимая к себе, и я снова стану ему в рот, чувствуя его руки на себе. Его возбуждение упирается в меня, и я хочу его так же сильно. Перекидываю ногу через его колени и начинаю двигать бёдрами. От этого восхитительного, но такого мучительного трения всё внутри вспыхивает и закипает от желания, я чувствую, как он становится всё тверже, от каждого моего нового рывка бёдрами.

Логан сжимает мои ягодицы, а я стану сильнее. Он целует мою шею, медленно ведя руками по моему телу вверх и просовывает одну руку мне под майку, начиная ласкать отяжелевшую грудь, приближая меня к агонии. После снимает её, откидывая назад и жадно сосёт и покусывать мой сосок. Чувствую, как тепло разливается между бёдрами, а низ живота предательски тянет. Кажется я могу получить оргазм, только от его умелых и таких настойчивых прикосновений. Он подхватывает меня на руки и опускает на кровать, нависая стеной надо мной. Снимает с меня шорты и трусики, а я почти срываю с него майку. Мне нужно почувствовать тепло его тела. Я нуждаюсь в этом до дрожи.

— Господи, как я скучал по тебе. — Шепчет он.

Его рука скользит по внутренней стороне моего бедра, приближаясь к жаркому центру. Его пальцы входят в меня, набирая темп.
Я извиваясь и стану, а когда большой палец начинает выводить круги на самом чувствительном месте, я почти задыхаюсь, я хочу кричать, но его губы накрывают мои.

— Поверь красавица, я люблю как ты кричишь от удовольствия, но мы же не хотим разбудить твоего отца. — Я киваю и закусываю губу.

Он снимает штаны с боксерами и надевает презерватив. Я смотрю на его эрекцию и мне хочется прикоснуться к нему. Опускаю руку и глажу его по всей длине, после чего обхватываю его и сильно сжимаю.

— Черт, да, вот так, да. — Стонет он.

После убирает мою руку и резко, жёстко входит в меня. И меня сразу же накрывает оргазм. Он ускоряет толчки, я чувствую его внутри, и мне хорошо. Он входит на всю длину раз, два и меня опять накрывает оргазм, только более сильнее и продолжительней, который ни с чем нельзя сравнить. Я парю в небесах. Чувствую, как мой сердце собирается воедино и стучит с его в унисон.

Я обвиваю его бедра ногами, нахожу ритм и двигаю своими бёдрами ему навстречу, оставляя нежный поцелуи у него на шее и груди.

— Ты сводишь меня с ума.

Эти слова распыляют меня сильнее, страсть сжигает плоть, а блаженство обволакивает и течёт по венам. Я умираю и воскрешаюсь одновременно. Наши тела потные, мы оба стонем от наслаждения, я чувствую, как он увеличивается и пульсирует во мне, Логан издает еле слышный стон и достигает пика наслаждения.

— Я люблю тебя, Логан. — Шепчу ему.

Он целует меня в губы, продолжая смотреть мне в глаза. Затем ложится рядом, обнимая меня за талию. Мы просто молча лежим, пытаясь перевести дыхание в более ровное и спокойное. И мне так хорошо, улыбка не сходит с моего лица, я поворачиваюсь к нему, хочу полюбоваться им. Хочу сказать, что это лучшее примирение и я хочу мириться с ним так всегда, но заворожено смотрю на него. Волосы прилипли к его лбу, полные губы слегка приоткрыты, он тяжело дышит, но тоже улыбается. Нам обоим хорошо.

— Я думаю мне лучше уйти. — Говорит он, вставая с кровати.

— Да, ты прав. А то будет тяжело объяснить всё папе. — Он улыбается мне, наклоняется и целует меня в губы. Затем отходит, надевает штаны и майку, берет куртку.

— Да кстати, по-моему это твоё. — Доставая кулон из кармана куртки, говорит он.

— Нет, — быстро мотаю головой, — я не могу. Это слишком дорогой подарок для меня.

— А ты для меня. Тем более, кто будет отгонять кошмары когда меня нет рядом? —улыбаюсь и при встаю, он застёгивает кулон, оставляя поцелуй на моем плече.

— Почему ангел? — спрашиваю я, проводя пальчиком по кулону.

— Потому что именно ты, — Логан носам ведёт по шеи, оставляя лёгкие поцелуи и дрожь на коже. —  Мой личный ангел, Эни.