Встреча с ётунами не увенчалась успехом. Вместо того, чтобы узнать, где скрыта темница отца, нас чуть не убили. Это подорвало мой боевой дух. Разговор с Тирой тоже не вселял уверенности, я перекручивала его в голове снова и снова. Я знала сестру. После поглощения, я ютилась на задворках нашего сознания и впитывала её эмоции. Я была ею. И то, как прошёл наш разговор, не укладывалось в голове. Тира знала что-то, что для меня оставалось загадкой...

«Тира бы сражалась за Мидгард» – так сказал Оскар. И я была бы полностью согласна с его мнением, если бы не наша встреча с сестрой. Она НЕ сражалась. Ни за Мидгард, ни за друзей. Не сдалась, а ждала чего-то. Вот только чего?

За паучка и банши она могла, наверное, не беспокоиться – сильные из рода не людей, могут выжить в Хельхейме. А вот на счёт гибрида и фарфоровой куклы я бы не была так уверена. Гипноз первого бесполезен в царстве мёртвых, а вторая и вовсе не обладала никакими силами. Всего лишь человек. Как в песне Оскара, которую он пел в нашу прошлую попойку.

– Тогда почему? Что ты задумала, сестрица?..

– Чего?

Оскар удивлённо уставился на меня. С чащи железного леса мы перебрались ближе к топям. Достаточно далеко, чтобы не нарваться на родню и нёкки, и достаточно далеко от Ярнвида. Пахло обожжённой травой и горелой почвой. Торф до сих пор медленно тлел.

Пока шли, Оскар надеялся наткнуться на друзей. Его блуждающий по округе взгляд делал мне больно. Вот только теперь я не могла понять, с чем связана эта боль... С сожалением, из-за того, что я бросила дорогих ему людей. Или с тем, что тревоги берсерка стали моими.

– Ничего. Просто думаю.

Я потеряла целый день за раздумьями и вечер, до ночи так ни к чему и не пришла. Где заточён отец знают немногие, но вряд ли кто-то стал бы откровенничать со мной по доброй воле. Ниточка, ведущая к его темнице, оборвалась на разговоре с ётунами. Я не представляла, что делать дальше.

– Нуар, почему ты не знаешь, где заточён отец? Ты почти всемогущ.

– По той же причине, по которой не могу освободить своего создателя, дочь Лодура. Божьи законы. Нерушимые правила. – Нуар повернулся ко мне лицом, от него пахнуло сиренью. Такой простой и приятный запах, чуждый мёртвым землям. – Я не всемогущ. И даже не почти всемогущ. Это всего лишь заблуждение.

– Ты поэтому такая замороченная? – поинтересовался Оскар. – Не знаешь, куда дальше идти? У кого спросить?

– Не знаю! – огрызнулась я. – Есть идеи?!

– Да. Например, спасти ребят! Мы поможем в поисках. – Он быстро добавил: – За твою доброту и милосердие.

Я усмехнулась. Устало и обречённо. Хотелось даже согласиться на эту авантюру. Я и отряд Тиры дружно отправляемся на поиски темницы отца. Чем не прекрасная фантазия? Они сражаются за меня, я – за них. Друзья...

– Друзья... – пробормотала я, попробовав слово на вкус. – Это же бред, Мохнатый. Ну, кто после всего, что я сделала...

Я не договорила. Мелькнувший в дали светлячок оборвал меня на половине фразы. Я утробно ахнула, не поверив своим глазам.

– Что?.. – растерялся Оскар, он проследил за моим взглядом и обернулся. – Что такое?

В зарослях иссохшего кустарника, прямо у основания болотистой чавкающей поверхности снова мелькнуло. Маленькая вспышка, еле заметная. Но затем она вновь показалась. Сгусток энергии, яркой и плотной. Он поднялся над сырыми сорняками, затем упорхнул дальше, вглубь топи.

– Блуждающие огоньки*, – прошептала я одними губами и пошла следом.

Огонь манил своим спокойным сиянием. Он мерно качался в воздухе, то на мгновение зависая, то плавно скользя. Хотелось следовать за ним куда угодно. Его магия притупляла разум, расслабляла, опустошала отягощенную заботами голову.

– Проделки Хель, – зашипел Оскар, хватая меня за руку и притягивая ближе к себе. – Что это, Нуар? Никак нёкки разыгрались?

– Нет, нет, нет, – вместо Нуара поспешно ответила я. – Это блуждающие огоньки. Крайне редкое явление. И чаще всего безопасное.

– Чаше всего? – недоверчиво переспросил он.

– Могут увести охотника со следа, заманить в болота и даже поспособствовать гибели. Но иногда путникам, сбившимся с пути они помогают. А я сбилась с пути!

Нуар прошёл чуть вперёд, вытянул руку и дотронулся до святящегося шара. Прислужник улыбнулся, пальцами играя с пламенем.

– Видишь, Оскар? Они не опасны для нас.

– Если бы люди выказывали уважение и сострадание заблудшим душам, а не страх, бед от них было бы гораздо меньше, – подтверждая мои слова снова улыбнулся Нуар.

– Они хотят, чтобы я следовала за ними... Они ведут.

– К твоему отцу? – недоверчиво нахмурился Оскар. – Мне это не нравится. Подождите... – парень на секунду замер, затем тихо проговорил дрожащим голосом: – Я, кажется, слышу их шёпот. Они смеются...

Я взглянула на берсерка. Такие существа как он не могли лгать, либо делали это крайне плохо. Я знала, что Оскар честен со мной, поэтому спросила Нуара:

– Отчего же я ничего не слышу?

– Болотные огни – это заблудшие души мертвецов, дочь Лодура. Те, что без имени, без прошлого. Забытие всеми. Только мёртвые могут понять их разговоры. Но лучше не слушать...

– Столько обиды и гнева, – перебил его Оскар, прикрывая уши руками и морщась. – Они злорадствуют, насмехаются надо мной. Я никчемный берсерк. Предатель своего конунга.

Я взволнованно взглянула на Оскара, подошла ближе и положила ладони ему на лицо. Заставила заглянуть мне в глаза.

– Не слушай их. Ради Тиры ты отдал жизнь, стал эйнхерием.

– Так и не стал. И уже не стану, – попытался отвернуться он.

– Не станешь, потому что я верну тебя к жизни, чего бы мне это не стоило. Но ты достоин называться эйнхерием, Оскар. Этого у тебя не отнять.

Он посмотрел на меня и коротко кивнул. Я улыбнулась. Идти за блуждающими огоньками стоило лишь в крайнем случае – неизвестно, куда они могут привести. Но у меня не осталось выбора.

Я шагнула в болотную жижу, провалившись по колено, и медленно пошла на мерцающий свет. Либо помогут, либо погубят... Всё или ничего.

***

Болото чавкало, неприятно, вызывая отвращение. Дым из-за тлеющего торфа застилал взор и щипал глаза. Мы пробирались через топь, руками убирая с пути гниющую траву. По пояс в зловонной жижи, словно живность в колдовском супе. А вдруг подожгут огонь и вода закипит?

– Дурные мысли нормальное явление в таком месте, – где-то справа тихо сказал Нуар. – Такая магия действует даже на меня.

– Да? – удивилась я. – И о чём ты сейчас думаешь?

– Скольких я загубил по чужим указкам.

Нуар ответил сразу, не пытаясь увильнуть. Он бы и не смог солгать полубогу. Но что-то мне подсказывало, что некоторые мысли он бы хотел оставить при себе, поэтому я не стала больше спрашивать ни о чём.

Тишину нарушил Оскар:

– Сейчас тропы ётунов были бы кстати... А вдруг нёкки нападут? Они больно кусаются. И последствия просто ужасные... Я не хочу в небытие. Никто не хочет!

– Не паникуй, Мохнатый. Этого нам только не хватало... Пожар, что я устроила, наверняка хорошенько наподдал и ётунам, и нёкки. Если кто-то и уцелел, то ему точно не до нас.

А в голове тем временем всё больше укоренялись мысли о мстительном огне. Подожгла топи, торф тлеет, сейчас как снова загорится и не поможет здешняя жижа. И ведьма. Ведьма болотная всё видит, всё знает. Вряд ли она рада, что её земли погорели. И я стала тому виной...

– А ты о чём думаешь? – спросил Оскар.

– Ни о чём. Просто слежу за блуждающим огоньком. Пытаюсь не потерять из виду. Иначе сгинем.

– Врёшь, Арит. У каждого свои страхи.

Я бросила недовольный взгляд на берсерка. Ему приходилось хуже из нас троих. Мертвец. Мертвецам и в Хельхейме не везде есть место. Но он будет жить, я спасу его. И отец поможет вытащить Оскара из царства Хель. А если нет? Вдруг он будет против?

Тряхнула головой, откидывая назойливые мысли. Наступит Рагнарок, всем станет наплевать на душу берсерка. Если отец не уговорит Хель отпустить Оскара, он сам слиняет. А я помогу.

А если Тира?.. А что Тира? При чём тут она? Сейчас я главная, так и останется. Почему должно быть иначе? У неё был шанс поглотить меня снова, она им не воспользовалась. Что-то знает... Знает, но скрыла. Потому что мы враги. Конечно, враги. А кто же ещё? Конечно...

– Арит? – позвал Оскар.

– Да?..

– Нельзя останавливаться, дочь Лодура. Тогда трясина засосёт. Просто гони дурные мысли.

– А у тебя хорошо ли получается это, Нуар? Легко сказать гони...

Динь-дон, динь-дон,
Слышу мыслей перезвон,
Каждого кошмарный сон.
Динь-дон, динь-дон.

Мы разом затихли. Туманная болотная завеса не давала нужного обзора. Трясина была абсолютно такой же как в начале пути, ничего не изменилось. В какой-то момент мне начало казаться, что мы кружим, но зная природу магии блуждающих огоньков, я не паниковала. Но этот сладкий голос заставил волоски на затылке встать дыбом.

Динь-дон, динь-дон,
Что поставишь ты на кон?
Динь-дон, динь-дон.

Гьёль подбросила кулон.
Динь-дон, динь-дон.
И берсерка балахон.
Динь-дон, динь-дон.
Жертвуй – вот он наш закон.
Динь-дон, динь-дон.

Из тумана сначала показался профиль молодого юноши, затем чёрным пятном всё тело. Пряди отросших тёмных волос от влажности прилипли к его впалым щекам, острый длинный нос выделялся на бледном лице, как и серые, блёклые глаза. Но больше всего меня поразило другое... Ногое тело парня покрывали тысячи перьев. Они росли прямо из кожи. Из плеч, груди, торса. А рук я и не видела. Вместо них – крылья.

– Потерялись, путники? – сладострастно произнёс он и улыбнулся.

Я заметила замешательство на лице Оскара. И даже Нуар казался сконфуженным. Если блуждающие огоньки и вели меня куда-то, то точно к нему. Осталось только выяснить, с кем мы имеем дело...

***

– Кто ты?

– Разве с этим вопросом ты пожаловала ко мне, дитя?

Юноша вновь улыбнулся и чуть склонил голову набок. Он сидел на ветке трухлявого дерева, цепляясь кожистыми лапами с острыми как бритва когтями. Не человек и не птица. Нечто.

– Верно. Не с этим.

Я посмотрела на парней, оба не отводили взгляда от незнакомца. Готовы к очередному сражению, поняла я.

– Я ищу темницу отца... Ты знаешь, где заточён Лодур?

Юноша-ворон встрепенулся, услышав это имя.

– Предатель асов, наказанный за деяния, – кивнул тот. – Он связан внутренностями собственного сына, а над ним висит змея, её яд выжигает Лодуру глаза, стекает по щекам, попадает в горло...

– Хватит! Просто скажи, где держат отца?

– Просто сказать?.. – удивился тот. – Так не получится. Динь-дон, динь-дон, жертвуй – вот он наш закон.

Я нахмурилась, не совсем понимая, кто передо мной и чего он хочет. Шёпотом обратилась к Нуару:

– Почему не читаешь лекцию об этой мистической твари? Мне не помешала бы подсказка.

– Я Мунин**, – улыбнулся юноша. – Я помню всё, что когда-либо видел.

– И где же твой брат? – наконец-то, подал голос Нуар.

– Хугин**? Летает по мирам, конечно же. Как и я.

– Не думал, что кому-то под силу разделить вас...

– Что происходит, Нуар? – по-змеиному зашипела я.

– Хугин и Мунин – вороны, прислужники Одина.

Услышав имя верховного бога, я вздрогнула. Мурашки прошли по позвоночнику, от макушки и до поясницы.

– Прислужник Лодура, – наклонив голову в другую сторону, проговорил Мунин. – Как интересно.

Нуар не ответил, лишь нахмурился. И эта эмоция на его лице дала понять, что мы снова угодили в передрягу. Рано или поздно Один бы всё равно прознал о моей затеи освободить отца. Но теперь...

– Зачем заманил нас сюда? – ощетинилась я. – Один не спустится в Хельхейм, а мы не подчинимся тебе. Так что не получится привести нас к своему хозяину.

– Зачем мне это, дитя? Я лишь наблюдаю, слушаю и запоминаю. Но... – Мунин встрепенулся, – могу кое-что и поведать.

– Например, где заточён отец? – не веря спросила я.

Ворон кивнул.

– Но не просто так... Ты сказал, необходима жертва. Какая?

– Любая плата. То, что ты можешь отдать мне. Но ценное. Чем дорожишь.

Я взглянула на берсерка. Оскар, в свою очередь, прошёлся по мне нервным взглядом. Ничего ценнее, чем он у меня не было. Но подумав, я предложила:

– Примешь ли ты Даин в честь платы?

Вынув меч из ножен, я провела пальцем по холодной стали. В отражении мелькнули белёсые глаза Мунина. Взглянув на ворона, заметила его улыбку.

– Он мне нужен для достижения цели. Но, как только освобожу отца, Даин твой.

– Не пожалеешь, что рассталась с ним, дитя? Этот меч выкован специально для тебя и именно ты его заслужила.

– Уже жалею... – не стала лгать я. – Но это равносильный обмен. Скажи, где темница отца, и Даин твой.

– Да будет так!

*Блуждающие (болотные, бесовские) огни — редкие природные явления, наблюдаемые по ночам на болотах, полях и кладбищах. Иногда мифологические существа.

** Хугин и Мунин — пара воронов в скандинавской мифологии, которые летают по всему миру и сообщают богу Одину о происходящем. На древнеисландском Huginn означает «мыслящий», а Muninn — «помнящий» (или «мысль» и «память» соответственно).