Брайс

Длинные гудки в моем телефоне обычно меня раздражают. Я не люблю, когда кто-то заставляет меня ждать. И тем более не люблю, когда это происходит специально. Но сегодня особый случай. Сегодня исключение из правил. А все потому что прямо сейчас я сижу в своей машине, напротив дома самой прекрасной девушки в мире. Девушка, которая сводит меня с ума. Девушка, которая так и напрашивается на хорошую, может даже приятную, взбучку.

Но если обычно я раздражаюсь из-за долгого отсутствия ответа, то не в этот раз. Сегодня я наоборот испытываю какое-то непонятное мне чувство предвкушения и веселья. Без одной минуты семь. Она вот-вот должна выйти из дома. И именно по этой причине я набрал те девять цифр, которые знаю наизусть.

Сегодня я впервые звоню Кимберли с номера Брайса Дорнана. На самом деле, до этого я так же звонил ей со своего, но из-за всей этой ситуации пришлось подключить новый номер и проследить, чтобы все и каждый был в курсе того, что старый теперь нефункционирует. Я провел почти два часа, занося в черный список половину своих знакомых. И остановился только потому что папка под названием «Черный список» оказалась полностью заполнена. На самом деле, я просто надеялся, что этот рискованный план не раскроется раньше времени. Я просто хочу убедиться, что все пройдет хорошо. И начну, пожалуй, прямо сейчас.

Наконец-то гудки, что пытались нервировать меня последние секунд двадцать, обрываются, и нежный голос произносит короткое:

- Алло?

Набираю в легкие побольше воздуха, не сдерживая улыбку на своем лице, и хрипло шепчу:

- Здравствуй, принцесса.

Типичное приветствие, которым я одаривал эту девушку последние два года, кануло в лету. С сегодняшнего дня все будет совершенно иначе. Точнее, все изменилось еще неделю назад, когда я поставил точку, в конце своей первой записки. И я намерен это продолжать.

Я практически слышу, как на том конце разговора Кимберли едва не задыхается, но все же решает оставить мои слова без внимания.

- Мне нужна еще минута, ладно? – спрашивает она, и я уверен, уже корит себя за такой милый и виноватый тон.

- Конечно. Я возле твоего дома. Мне встретить тебя? Возможно, стоит выйти и представиться твоим родителям? – подначиваю ее я.

- Полминуты, Брайс. И я подойду сама.

Она сбрасывает звонок, отключаясь, и понятия не имея, какая широкая улыбка на моем лице в этот момент. Пожалуй, этот способ ухаживания может показаться странным. Почему? Обычно девушек окутывают милой и романтичной атмосферой, чуть ли не падая перед ними на колени. Но в случае с Кимберли это не пройдет. По крайней мере, в нашем с ней случае. Ведь с самого начала мы с ней начали наше общение паршиво. Не считая того короткого разговора у фонтанчика с водой. Тогда мне показалось, что я наткнулся на очень милую и интересную девушку. Но тогда мне действительно только показалось. А после этого последовали два года препирательств, ссор, раздражения и злости в сторону друг друга. И сейчас даже мысль о том, что Кимберли моментально растает в моих руках, кажется абсурдной. В этот раз мне придется изрядно постараться. А раз эта девушка настолько упряма, насколько только может быть, придется идти напролом.

Я отвлекаюсь от телефона в своей руке, пряча его в карман, когда слышу, как открывается дверь дома напротив и Кимберли выходит на улицу. Она разворачивается, закрывает за собой дверь и довольно быстро спускается по ступенькам вниз. Она стремиться ко мне, и если бы я не знал, как сильно ее раздражаю, то решил бы, что она действительно желает оказаться рядом как можно быстрее. Но как бы не так.

Я наблюдаю за ней, всего несколько секунд, но вот она уже рядом, останавливается совсем рядом с моей машиной и от чего-то медлит. Я тут же наклоняюсь к пассажирской дверце, тяну ручку и позволяю ей распахнуться перед самой привлекательной девушкой.

- Садись, принцесса.

Кимберли забирается в машину, захлопывает дверцу слишком громко и выпрямляется так, будто только что она села на раскаленную плиту, а никак не на прохладную кожу сидений. Я смотрю на нее, с легкой загадочной улыбкой на губах, и жду, пока она посмотрит на меня. И надолго Кимберли не хватает. Она разворачивается, гневно стреляет в меня глазками и довольно громко бросает:

- Что?!

Я смотрю на нее, смотрю в ее пылающие глаза и позволяю своему взгляду скользнуть ниже. Даже если Кимберли так сильно упорствовала в отказе от этого свидания, над своим внешним видом она очень даже постаралась. Не скажу, что она не делает этого каждый день, но сегодня мне почему-то кажется, что усилий в свой образ она вложила чуточку больше. Мягкие локоны ее волос свободно струятся по телу и только передние пряди у лица спрятаны за уши. На ней нежно-голубое платье, доходящее до середины бедра. И ткань так же в белоснежный цветочек, который делает этот образ еще более милым и невинным. Да вот только это не все. К футляру платья прикреплены воздушные рукава-крылышки, что спускаются с плеч, открывая отличный вид на ключицы. И мне уже до жути нравится это платье. Похоже, Кимберли слегка нервничает под моим пристальным взглядом, поэтому ерзает на месте, отвлекая меня от созерцания ее образа. Именно поэтому я вновь поднимаюсь выше, встречаюсь с ней взглядом, и спокойно шепчу:

- Ты выглядишь просто невероятно.

Кимберли тушуется под моим взглядом, и я буквально замечаю, как на ее броне неприязни появляется первая трещина.

- Спасибо, - выдыхает она и вновь отводит свой взгляд.

- Ну что, готова ехать? – спрашиваю я, заводя машину.

- Ехать куда? – с подозрением в голосе спрашивает Кимберли.

- Это сюрприз, - улыбаюсь я, и тут же трогаюсь с места.

Яркие огни вечернего Лос-Анджелеса проносятся за окнами моей машины, и Кимберли, я уверен, наверняка думала о том, чтобы смотреть только на них. Однако мои последние слова заставляют ее действовать по другому.

- Дай-ка угадаю, - фыркает она, поворачиваясь с мою сторону, - Это какой-нибудь помпезный ресторан в одном из тех новых небоскребов?

- Почему ресторан? – усмехаюсь я, ожидая продолжения.

- Ну, не знаю. Разве не в такие места богатенькие мальчики отводят на свидание, чтобы впечатлить глупую доверчивую девушку? Мы сядем за столик у окна, закажем треску и салат из морского языка, и я буду делать вид¸ что мне нравится эта мерзость, пока ты будешь рассказывать, как хорош не только в спорте, но и в постели.

Последние ее слова меня добивают и я, не сдержавшись, громко смеюсь. Кимберли наверняка удивляет такая моя реакция, потому что я более чем уверен. Она никогда не слышала мой настоящий смех. Чуть придя в себя, я сжимаю руль своей машины, и говорю:

- Боже, откуда ты набралась подобного? Морской язык? Серьезно?

Кимберли смущается, переводит взгляд на лобовое стекло, и хмуро шепчет:

- В последнее время, похоже, мы с Джимом слишком увлеклись просмотром фильмов.

- Не знаю, расстроит тебя это или нет, но на сегодняшнем свидании морского языка не будет, - а после, чуть понизив голос, добавляю, - Но если тебе так хочется, то я охотно поделюсь тем, что ты говорила насчет спорта и постели.

После этих моих слов Кимберли смущается еще больше и отводит взгляд на боковое окно. Однако даже так, сидя ко мне чуть ли не спиной, я все равно замечаю ее красные щечки.

Спустя еще несколько минут молчания она вновь не выдерживает и все же предпринимает попытку выведать снова.

- И все же, куда мы едем?

- Я не собираюсь отвечать на этот вопрос, - усмехаюсь я, а после, прежде чем Кимберли возмутилась бы, добавляю, - Ведь мы уже приехали.

Я сворачиваю на просторную парковку, которая, к сожалению, оказывается забитой практически полностью. Я проезжаю вперед, к самому зданию, и делаю это в очень удачный момент. Ведь машина, припаркованная прямо перед нами, дает задний ход. Еще несколько секунд, и я паркуюсь на только что освободившееся место. Разворачиваюсь в сторону Кимберли, облизываю губы и говорю:

- Ну что, готова?

- Готова к чему? – спрашивает она и удивленно расширяет глаза, когда замечает довольно большую неоновую вывеску на здании напротив.

- Сегодня, к сожалению, мои планы отличаются от твоих, - говорю я, открывая дверцу со своей стороны, - Сегодня мы идем кататься на роликах.

Я выхожу из машины прежде, чем Кимберли мне отвечает, обхожу ее и останавливаюсь с пассажирской стороны. Тяну ручку, открываю дверцу и смотрю на ошарашенную Кимберли.

- Пойдем, - выдыхаю я и протягиваю ей свою ладонь.

Она недоверчиво вкладывает пальцы в мою руку и выходит из машины. На ее лице большая смесь эмоций, но больше всех прочих выделяется смятение. И, возможно, капелька страха.

- Что-то не так? – спрашиваю я, захлопывая дверцу и блокируя машину. Я все еще сжимаю руку Кимберли и радуюсь, что она не спешит ее вырывать. Однако, судя по всему, для этого есть какая-то причина.

- Нет, просто я.. – начинает она, но тут же затихает, когда мимо нас проходит толпа старшеклассников. Они громко смеются, оборачиваются в нашу сторону и взгляд одного парня задерживается на Кимберли дольше, чем следовало. Но только заметив меня, он поспешно отворачивается, избегая неприятностей. Правильное решение, малыш. Плюс несколько целых костей в твоем теле.

- Просто ты что? – говорю я, открывая и придерживая для Кимберли дверь. В этот момент нам приходится расцепить руки, но я искренне надеюсь, что ненадолго. Захожу вслед за ней, и мягко подхватываю под талию, подводя к стойке администрации.

- Я..

- Здравствуйте! Добро пожаловать в Ролл-Хаус «Сахарная вата»! Желаете покататься? – девушка-администратор широко улыбается и ждет нашего ответа. И я стараюсь сократить ожидание к минимуму.

- Да, пожалуйста, - спокойно отвечаю я и растягиваю губы в дружелюбной улыбке.

- Отлично! Подскажите, пожалуйста, вам нужны ролики?

- Да.

- Хорошо. Тогда, скажите мне ваш размер и размер вашей девушки?

Девушка-администратор вновь ожидает, и я говорю:

- У меня десятый, а у этой милой девушки.. – я останавливаюсь, и слегка сжимаю талию Кимберли, возвращая ее на землю.

- Шесть с половиной, - пищит она и крепко сжимает в своих пальцах миниатюрную сумочку.

- Есть какие-нибудь предпочтения в цветах или форме?

- Мне черные классические, а девушке, пожалуй, что-нибудь милое.

- Тогда с вас шестьдесят семь долларов!

Я оплачиваю заказ, девушка-администратор вбивает наши данные в компьютер, разворачивается и скрывается за дверцей, чтобы подыскать для нас подходящие ролики. Она возвращается спустя всего секунд десять и протягивает нам две пары. Мои – черные винтажные ролики. И Кимберли – белоснежные ролики с четырьмя голубыми колесиками.

- Спасибо, - бросаю я, подхватываю ролики и разворачиваюсь в сторону раздевалок.

- Сеанс через пять минут! – добавляет администратор нам вслед и тут же отвлекается на новых посетителей.

Прохожу в раздевалку, пропуская Кимберли вперед, и остановившись рядом с ней, опускаю ролики на пол. И тут она, наконец-то, выходит из своего оцепенения.

- Брайс, послушай, я..

- Что? Не тот размер? Или цвет не нравится? – усмехаюсь я, подмечая, что голубые колесики прекрасно подходят к ее платью.

Кимберли мотает головой, прикусывает нижнюю губу, а после, подняв на меня взволнованный взгляд, тихо шепчет:

- Я не умею кататься.

- Не умеешь кататься? – переспрашиваю я, слегла хмурюсь, а потом улыбаюсь еще шире, - О, не волнуйся! Я не позволю тебе упасть.

- Нет, ты не понимаешь! – шепчет она и мотает головой, - Я – сплошная катастрофа в этом деле! В прошлом году мы с Джимом уже пытались сделать это, но в первые же минуты я упала так, что синяк на все бедро почти две недели напоминал мне об этом ужасе! И я просто.. Не могу этого сделать.

Кимберли так взволнованна, она выглядит такой смущенной и напряженной, и я моментально испытываю прилив нежности, смотря на нее сейчас. С одной стороны, мне хочется развернуться и увести ее в то место, где ей будет комфортно. Но с другой стороны мне до безумия хочется вывести ее из этого состояния комфорта. По крайней мере, здесь ее голова будет занята совершенно не тем, чем обычно. Здесь она не будет сосредоточена на том, как делать вид, что она меня ненавидит.

Вздыхаю, подхожу к ней немного ближе, и чуть нагнувшись, мягко шепчу:

- Я не привык отказываться от своих слов, Кимберли. И не в этот раз. Поэтому я повторю снова. Я не позволю тебе упасть.

Кимберли смотрит на меня с огромным недоверием в глазах, но все-таки, после огромной борьбы внутри себя, сдается.

- Ладно. Но если я упаду, мы тут же уйдем. И ты тут же отвезешь меня домой.

- А если нет, то ты будешь должна мне еще одно свидание, - быстро подхватываю я и наблюдаю, как глаза Кимберли вновь расширяются. Правда, на этот раз, от недовольства.

- Это нечестно! – отвечает она, садясь на скамейку.

- Более чем справедливо, - спорю я, опускаясь с ней рядом.

Она возится со своими роликами пока я наблюдаю за ней, но не могу выдержать и пяти секунд этого зрелища.

- Я помогу тебе, - вздыхаю я, и тут же опускаюсь перед Кимберли на колени. Она пытается слабо протестовать, но я прерываю ее голос своими уверенными движениями и словами.

- Одна из главных причин ужасного катания и падений – это плохо зашнурованные ролики. Еще есть возражения?

Кимберли не отвечает, а только молча позволяет мне помочь ей. Зашнуровываю ролики гораздо медленнее, чем требуется, но делаю это специально. Несколько раз я даже позволил себе коснуться пальцами голой кожи и с удовольствием отметил, как по телу Кимберли прошла дрожь. Даже если она будет отрицать это, я знаю, что волную ее. А волнение, будто оно даже в плохом смысле, очень легко может измениться на хорошее. И Кимберли поймет это очень скоро.

Я зашнуровываю ее ролики, разуваюсь и отношу наши вещи в ящик для хранения, а после надеваю ролики сам. Наш сеанс начался несколько минут назад и мы с Кимберли подходим ко входу на каток когда на нем уже катается большинство посетителей.

- Готова? – спрашиваю я, выезжая на каток и поворачиваясь к Кимберли лицом. Она стоит, смущенная из-за испытываемого ею страха, и смотрит на мои ноги, свободно держащие баланс на катке.

- Кимберли? – вновь говорю я, и подъехав к самому бортику, протягиваю ей руку, - Я не дам тебе упасть, ты ведь помнишь?

Кимберли медлит, смотря на мою протянутую ей руку, но все же поднимает свою и крепко, намного крепче, чем раньше, сжимает мои пальцы.

- Помню, - взволнованно шепчет она и делает шаг вперед. Она тут же прокатывается на роликах дальше, чем нужно, и я, чтобы помочь ей сохранить равновесие, обхватываю свободной рукой ее талию.

- Эй, осторожнее, - шепчу я, помогая ей выровняться, - Ты молодец. Все замечательно.

Кимберли кивает, впиваясь пальцами в мои плечи, и обретает шаткое равновесие.

- А теперь мы поедем медленно, вдоль бортиков, и я постоянно буду держать тебя за руку. Все получиться, правда, - шепчу я, разворачиваясь и останавливаясь рядом с Кимми. Наши руки переплетены в крепкий замок, все ее внимание сосредоточено на катке и роликах, а мое же только на ней.

- Медленно, не спеша, - говорю я, и начинаю двигаться вперед, подтягивая Кимберли за собой, - Ты должна отрывать ноги от катка и отталкиваться. Это гораздо проще, чем кажется. У тебя есть тормоз спереди и сзади, так что в любой момент ты можешь остановиться. Да, вот так. Правильно. Теперь левой.

Я учу ее, помогаю справиться с нервозностью и страхом, и спустя минут двадцать Кимберли выглядит гораздо увереннее, чем как только она появилась здесь. Она быстро учиться и уже вполне спокойно может проехать целый круг, не пытаясь сжать мою руку до посинения. Однако до сих пор она так и не предприняла попытки ее отпустить.

Стоит ли вообще говорить ей, что это место я выбрал не случайно? Для этого было несколько причин. Нет, я не хотел удивить ее небанальщиной. Признаться, честно, я думал о том варианте, который Кимберли озвучила в моей машине, но быстро от него отказался. И причина даже не в том, насколько это место милое и атмосферное. Ролл-Хаус «Сахарная вата» это здание, отведенное полностью под роликовый каток. Оно выполнено в винтажном стиле, с неоновыми вывесками и огнями на катке, а также милой музыкой разных годов, но подходящих по стилю. Кто бы мог подумать, что в момент, когда мы ступим на каток, из динамиков польется песня Doja Cat – Say so.

Но тогда встает вопрос, какая же причина послужила в выборе этого места для первого свидания? Я солгу, если скажу, что понятия не имел о том, что Кимберли не умеет кататься. Она сама мне об этом рассказала. Точнее, тому загадочному парню из ее телефона. Примерно месяц назад мы делились друг с другом событиями нашей жизни, которые заставили нас испытать нереальное смущение. И Кимберли рассказала мне это.

- Я упала и на меня тут же едва не наехал какой-то парень. Этот придурок выпендривался перед двумя девчонками, хотя я сама лично видела, как он ступал на каток так же неуверенно, как и я.

Тогда Кимберли рассказала мне это и обиделась на долгих пять минут, когда я не смог сдержать смеха. Я запомнил этот случай и разозлился тогда на двоих людей. На того парня, который едва не переехал Кимберли и на себя, из-за того, что посмел рассмеяться.

Я знал, что она не умеет кататься. Прекрасно знал. И именно поэтому мы здесь. Ох, как мило, наверняка мило звучали мои слова «Я не позволю тебе упасть». Это чистая правда, милая Кимберли. Но с одной лишь поправкой. Даже если ты будешь падать, то только на меня.

- Должна сказать, что катаешься ты вполне неплохо, - выдыхает Кимберли, слегка расслабляя свои пальцы в моей руке.

- Да, я довольно часто бывал здесь раньше, - вырывается у меня прежде, чем я думаю над своими словами.

- Правда? С кем? – спрашивает Кимберли и поднимает на меня хмурый взгляд.

Черт. Не скажу же я сейчас ей правду? Что-то в духе «О! Это отличный способ потискать таких милашек как ты, Кимми. И в старшой школе я делал именно это!». Поэтому, только откинув эту идею, я придумываю другую.

- Лиам просто обожает милые ретро-песенки и ролики на четырех колесиках. Только т-с-с, это самый страшный его секрет, - загадочно говорю я и прижимаю палец к губам. И, надо же, происходит чудо! Губы Кимберли дергаются¸ а после растягиваются в широкой улыбке.

- Надо же! Ты умеешь улыбаться? – вырывается у меня удивленный вздох. Похоже, я погорячился, ибо улыбка на лице Кимми тут же тает. Она отводит взволнованный взгляд вниз и наконец-то понимает, что наши пальцы до сих пор переплетены друг с другом. Она двигает рукой, хмурится еще сильнее и тихо говорит:

- Похоже, можно уже отпустить.

- Нет, - обрываю ее я, еще крепче переплетаю наши пальцы и наклонившись к ее покрасневшему ушку, тихо шепчу, - Я ведь обещал, что не позволю тебе упасть. На кону наше второе свидание.

- Но я не соглашалась на него! – вспыхивает Кимми и поднимает на меня недовольный взгляд. Я улыбаюсь ей, одной из самых обаятельных своих улыбок, и подмигнув, елейно шепчу:

- Разве? По-моему, уговор был именно таким. И, надо же, до конца сеанса осталось всего две минуты!

Кимберли смотрит на широкое табло, показывающее оставшееся время катания, и упрямо поджимает губы. Похоже, в следующую минуту она предпринимает попытку рухнуть на колени, но я удерживаю ее на ногах, сжимая талию, подтягивая к себе практически вплотную, и раскручивая на месте. До тех самых пор, пока на ее лице не появляется та несмелая улыбка, которую вызываю только я. Я один.

Ведь я верен своим словам, дорогая Кимберли. Я ни за что не позволю тебе упасть.

***

- Я должна сознаться, - говорит Кимберли как только мы оказываемся под прохладным воздухом вечернего Лос-Анджелеса.

- Сознаться в чем? – улыбаюсь я, идя к своей машине, - Неужели в том, что была тайно влюблена в меня все эти два года?

- Вот еще, - фыркает Кимберли, а после сразу же забывает о моих словах, - Сознаться в отношении этой идеи с роликами.

- И что же ты думаешь? – говорю я, открывая для нее дверцу. Она останавливается рядом, касаясь пальцами темного стекла, и говорит, глядя в мои глаза:

- Ну, я рада, что мы здесь побывали. Это было действительно интересно. И все же я расстроена. Ведь ты ни разу не оказался на своей пятой точке.

Она садится в машину, не дожидаясь моего ответа, а я не могу сдержать довольной улыбки. В начале вечера я думал, что на броне ее немилости всего одна крошечная трещина? Теперь она наверняка стала в разы больше.

Сажусь рядом с Кимберли, завожу мотор и бросаю на нее веселый взгляд. Однако то, что я вижу, совсем мне не нравится. Где та девушка, которая подшучивала надо мной несколько секунд назад? Теперь же рядом со мной сидит девушка с хмурым взглядом и напряжением в каждом движении. Но прежде чем я успеваю спросить ее об этом, Кимберли заговаривает первой:

- И, что дальше? – она поднимает на меня напряженный взгляд, и я понятия не имею, о чем она сейчас думает. Но, я уверен, что мое предложение лучше любого, которого она надумала в своей милой головке.

- А сейчас в плане моего идеального свидания действительно пункт под названием «ужин». Только спешу тебя разочаровать. Никаких помпезных ресторанов и морских языков.

- Ужин? – переспрашивает Кимберли, когда я выезжаю с парковки.

- Именно, - отвечаю я, сворачивая в поток машин, - Ты ведь не думала, что свидание, которого я добивался с таким трудом, закончится так скоро?

- Ты преследовал меня, - хмыкает Кимберли, на этот раз наблюдая за мной, а не за пейзажем за окнами моей машины.

- Я? Нет. Тебя преследовали люди, которые с радостью согласились мне помочь, - отвечаю я.

- Согласились помочь? Наверняка каждому из них ты пригрозил чем-то довольно важным, раз они пошли на такое, - говорит Кимберли и упирается ладонью в едва прикрытое нежной тканью бедро.

- Пригрозил? Опять не попала. Уж не знаю, на сколько баллов, по десятибалльной шкале, у тебя обо мне плохое мнение, но все эти люди, что помогали мне, делали это добровольно. Я действительно просто их об этом попросил.

Кимберли молчит, обдумывая мои слова, а после тихо шепчет:

- На все десять баллов, - а после, немного подумав, добавляет еще тише, - Ну, возможно, чуточку меньше.

Я улыбаюсь, понимая, какой это огромный шаг. Но не спешу убеждать в этом саму Кимберли. Рано или поздно она сама это поймет. И в то мгновение без единой моей подсказки.

Когда я привожу ее на место, которое выбрал для нашего с ней ужина, Кимберли выглядит еще более удивленной, чем в Ролл-Хаусе. Она выглядывает в окно, касаясь пальцами стекла, и шепчет:

- Это что, закусочная «У Джорди»? - Она поворачивается в мою сторону и прожигает меня недоверчивым взглядом, - Но как ты..

- Прости, если для тебя это слишком просто. Но я решил положиться на свой вкус и привез тебя именно в это место. В этом кафе подают самые невероятные блинчики во всей Америке.

Кимберли обрывается на середине своей фразы и продолжает недоверчиво поглядывать на меня. Я знаю, о чем она сейчас думает. Как я узнал, что это место – ее любимое? Однако, это узнал не я. И эта информация досталась идеальному парню из ее телефона. И, честно говоря, в это мгновение я впервые ревную ее к самому себе.

Мы заходим в закусочную, садимся за дальним столиком у окна и к нам сразу же подплывает милая официантка по имени Ханна. Она записывает наш заказ на фирменном блокнотике, повторяет его еще раз и быстро удаляется, оставляя нас с Кимберли наедине. И в этот момент она не выдерживает.

- Так. А теперь серьезно. Откуда ты узнал об этом месте?

- Хм, дайка подумать, - говорю я, смотря на нее спокойным взглядом, - Один мой знакомый рассказал мне о нем несколько месяцев назад.

- И кто же? - интересуется Кимберли.

- Ты его не знаешь, - парирую я.

- Разве? Но, все же, это вполне возможно.

- Нет, невозможно, - отвечаю я и Кимберли недовольно надувает губы.

Наш заказ приносят довольно быстро, и на несколько минут Кимми совершенно забывает о своем недовольстве. Она с нетерпением поглядывает на тарелку воздушных блинчиков, стоящих прямо перед ней, и едва сдерживается, чтобы яростно не набросится на них. Черничные блинчики, с нежным, ягодным сиропом – для нее. И классические блинчики, с шоколадно-мятным сиропом – для меня.

Когда на тарелке Кимми остается чуть меньше половины, она отстраняется назад и бросает на меня подозрительный взгляд.

- Полагаю, этот момент уже близко, - фыркает она, сильнее сжимая в своих тонких пальчиках вилку.

- Какой момент? – спрашиваю я, ибо действительно не понимаю, о чем она говорит.

- Момент, в котором я понимаю, что ты на самом деле прекрасный парень и мое сердце бьется слишком быстро. А после, конечно же, следует благодарность за милый Ролл-Хаус и до жути вкусные блинчики.

- Уж не знаю, о какой благодарности ты говоришь, но мне хватит обычного «спасибо», - отвечаю я, откидываясь на кожаные сиденья. Кимберли смотрит на меня, прожигая недовольным взглядом, и издевательски фыркает.

- О, да ладно? Неужели в этом идеальном плане идеального свидания не отведено идеального места для того, чтобы залезть ко мне в трусики?

Я удивленно вскидываю брови вверх, рассматривая девушку, сидящую напротив. Она накалилась всего из-за нескольких фраз, хотя я понятия не имею, сколько мыслей пронеслось в ее голове. Судя по всему, слухи и новости, которые разносились по университету, словно чума, эти два года, сложили в ее голове какой-то образ. Образ, который описывает меня с совершенно извращенной стороны. И Кимберли, судя по всему, очень даже в это верит.

Вздыхаю, откидываю голову назад и говорю:

- Спрашивай.

- Спрашивать что? - непонимающе повторят Кимберли.

- Спрашивай обо всем, что успела услышать в университете. И не только. Ведь, судя по всему, ты думаешь о чем-то, о чем я сам понятия не имею.

Кимберли молчит, и мне кажется, будто она вот-вот отметет эту идею. Однако любопытство внутри нее берет верх. Она хмыкает, заправляя прядь волос за розовое ушко, и говорит:

- Чарли Ненван. На прошлой неделе вроде ходили слухи, что вы вместе. Разве это не так?

- Не так, - отвечаю я, - Я говорил с ней всего раз. И если тебе так интересно, больше между нами ничего не было.

- Ладно, - соглашается Кимберли и сразу же перепрыгивает на другую, более далекую ситуацию, - А вечеринка у Колина Райлона? Ты бросил Джессику Харрисс прямо там, посреди игры в бирпонг.

- Правильно. Ведь она ошибочно полагала, что имеет полное право устанавливать приложение для отслеживания моего телефона. Будто я какой-то ребенок, а не взрослый парень. Мне, если ты забыла, двадцать два.

Кимберли спрашивает меня о еще нескольких девушках, но ответы практически один и те же. И ни разу, за все время своего рассказа, я не солгал. Я никогда в жизни не использовал девушек так, как мог бы. Я никогда не совершал того, чего они не заслуживают. И почему-то общество приняло считать, что только мужчины способны совершать отвратительные и неправильные поступки. Но как бы не так.

- Что случилось с Кэйси Уиллоу? – говорит Кимберли, когда я уже решаю, что наши с ней препирательства окончены.

- Кэйси Уиллоу? – удивляюсь я, потому что не ожидал, что она зайдет так далеко.

- Да. Кэйси Уиллоу. Что такого она совершила, что ты с такой легкостью позволил всему университету называть ее «Самой приставучей шлюшкой университета»?

- Что я сделал? – хмыкаю я, поддаваясь вперед, - Может хочешь узнать, что сделала она?

- Ладно. И что же сделала она? – недоверчиво спрашивает Кимберли.

- А то, что она подошла ко мне, в один из первых учебных дней. Она не показалась мне настолько уж интересной и я отшил ее. Я, но не Лиам. Они переспали, на первой же вечеринке. И сразу же после, не успев даже натянуть на себя платье и поправить его нормально, Кэйси вновь принялась клеится ко мне, - я поддаюсь вперед, подпирая ладонью свой подбородок и склоняя голову набок, - Так скажи мне, Кимберли Дэвис, в чем я не прав? Разве это нормально, клеится к парню, когда ты уже получила отказ и только что переспала с его другом? Или же мой поступок, мои слова, которые подхватили остальные – неправда?

Кимберли выглядит сконфуженной и слегка смущенной, но я все-равно понимаю. Она признает то, что я сказал. Хотя слабая попытка добиться иного результата все-таки следует.

- Ты мог бы быть менее грубым, - говорит она, ковыряя вилкой недоеденный блинчик.

- Мог бы, - киваю я, склоняя голову еще ниже, - Но не был.

Кимберли молчит, тихо вздыхает, а после поднимает на меня свои глаза и наши взгляды встречаются в одной точке. Мой – темно-голубой и ее – изумрудно-зеленый. Мы смотрим друг на друга целую вечность и каждый задает себе вопросы, на которые нет ответов. Пока нет. И Кимберли, похоже, желает получить один из них немедленно. Она чуть поддается вперед, наклоняясь ко мне, и тихо, напряженно шепчет:

- Почему я, Брайс?

Я разглядываю ее, сквозь это ничтожное расстояние и впервые ловлю себя на мысли, что хочу поцеловать ее. Хочу коснуться этой девушки, сидящей сейчас напротив меня. Хочу сжать ее в объятиях и притянуть к себе. Просто хочу, чтобы она была рядом. Не в телефоне, не в сообщениях, а рядом со мной. Но вместо всех своих желаний, вместо слов, которые я скажу ей однажды, я говорю то, в чем убеждаюсь все больше и больше.

- Ты мне нравишься.

В этот раз Кимберли не фыркает. В этот раз она не закатывает глаза и не возмущается, пытаясь доказать, что мое признание – полная чушь. В этот раз она смущается, прикусывает губу и отводит взгляд в сторону. Но я тут же протягиваю руку вперед, касаюсь пальцами ее ладони и дождавшись, когда она вновь посмотрит на меня, спокойно и серьезно говорю:

- Я надеюсь, что ты не считаешь это очередной шуткой или колкостью. Ведь сейчас, за два года нашего с тобой знакомства, я серьезен как никогда. Ведь ты действительно мне нравишься, Кимберли. И если для того, чтобы убедить тебя в этом, потребуется много сил, времени и чувств, я готов их потратить. Все до последней капли.

Я чуть сильнее сжимаю в руке ладонь Кимберли и поглаживаю ее большим пальцем. Но Кимберли, скинув с себя волну наваждения, отстраняется назад. Она оглядывается по сторонам, опускает взгляд на свою сумочку и тихо шепчет:

- Мы задержались гораздо дольше, чем я планировала.

- Уверен, что если бы это свидание планировала ты, ты бы на него вообще не пошла, - усмехаюсь я, вставая со своего места.

Я отвожу Кимберли домой и смеюсь с ее недовольного вида, когда я предлагаю проводить ее до двери. Она сопротивляется, недовольно что-то бурча, но я все-равно поступаю по-своему. И уже стоя за порогом своего дома, уже протягивая дверь вперед, чтобы захлопнуть ее перед моим носом, Кимберли шепчет кое-что, от чего мое сердце моментально обливается трепещущей радостью. Возможно, это и глупо, но эти слова, которые она говорит довольно часто, были впервые сказаны именно для меня.

- Спокойной ночи, Брайс, - и сразу же, оставив маленькое расстояние незакрытой двери, Кими добавляет, - Сегодня все было гораздо лучше, чем я думала. И я почти насладилась вечером. Но почти не считается, так ведь?

Она закрывает дверь, скрываясь в своем маленьком уютном мирке, но я уверен, что она успела заметить мою широкую улыбку. Девушка, которая так и напрашивается на болезненный шлепок по своей привлекательной заднице. И рано или поздно мое терпение перейдет черту.

Я спускаюсь по ступенькам, сажусь в свою машину и уезжаю, оставив свою принцессу в безопасности. Я улыбаюсь, широко и довольно, радуясь тому, что это наконец-то случилось. Останавливаюсь на светофоре, хватаю в руки свой телефон, осознав одну довольно приятную мысль. Теперь этот номер, который я знаю наизусть, можно сохранить. Я уже практически делаю это, когда мой телефон содрогается от сообщения. Сообщения, которое отправила Кимберли. Но оно, к сожалению, не для реального меня.

Загорается зеленый, я отбрасываю телефон на сиденье, на котором совсем недавно сидела Кимберли, и больше не улыбаюсь. Ладно, только если слабой, мягкой улыбкой. По крайней мере сегодняшний вечер я решаю оставить только для нас двоих. Для меня и Кимберли. И именно поэтому то сообщение так и остается без ответа.