Буквы ровные, в меру размашистые, с намёком на традиционную живопись. Таким почерком подписывают письма или оглавляют рукописи, но точно не приглашают сыграть в смертельное казино.

Красными плавными линиями, словно кровью, на записке выведено: «Игра только начинается». Нет сомнений в том, что происходящее воспринимается убийцей как шахматное поле: шаг вперёд, два назад, и даже пешка может встать на место бесполезной королевы.

— Кто король, а кто пешка... — бормочет себе под нос Минхо и устало прикрывает глаза.

Записку ему отдали после проверки на наличие отпечатков. Но как и ожидалось, Игрок — не промах и следов никаких не оставил.

Ли отправил Рюджин на поиски мастера, выпустившего золотую колоду, поэтому в офисе сейчас находится один. На включённом мониторе компьютера открыт файл с теми данными, что вчера он разбирал вместе с Джисоном. Гипотеза Минхо не пришла ещё к окончательному выводу. Численной разницы между отправленным товаром и принятым нет, но это можно легко подделать. А вот разница между принятыми больницей лекарствами и реализованными встречается очень часто. И это нормально. Мужчина сопоставил даты получения препарата и среднестатистическое количество его использования за день. Наиболее подозрительной является больница при Сеульском университете. В больнице наблюдается перерасход лекарства, учитывая количество операций, которые были проведены за последнюю неделю до убийства.

К тому же, Сынмин и Рюджин подтвердили его подозрения найденной информацией о том, что все жертвы посещали эту клинику. Вопросы, по которым они обращались были разные, но длительность лечения оказалась примерно одинаковой – месяц. И если взять гипнозу как основу, то работа над новой целью уже должна была начаться.

Минхо направляется к главному филиалу университетской больницы. В его голове нет чёткого плана действий, он собирается отталкиваться от той информации, которую получит. Но уже у входа понимает, что его опередили.

Девушки за столом регистрации не отводят глаз от Ли, хоть и стараются это скрыть, иллюзорно создавая видимость работы. И дело тут вовсе не в сногсшибательной внешности мужчины, таких как он здесь не один. Одна из медсестёр, что сопровождает пациента, при коротком взгляде на Минхо тут же берёт телефон и печатает сообщение.

У Минхо есть около десяти шагов до принятия решения: либо он представится детективом и попросит о содействии, либо начнёт жаловаться на периодическую бессонницу, и в прочем, даже не соврёт. Первый вариант открывает больше возможностей, но может спугнуть потенциального подозреваемого. Второй вариант ограничивает простор действий, но позволит хоть немного прощупать изнутри, даже учитывая тот факт, что персонал, как он понимает, уже в курсе о его личности.

— Здравствуйте, — мужчина подходит к стойке, но всё ещё не имеет плана в голове.

— Ли Минхо, мы вас ждали, — дежурно улыбается работница, — господин Чон предупредил о возможном визите и просил оказать полное содействие.

Минхо сразу возвращается к привычному каменному выражению лица, — что-ж, — тот факт, что Исан не только оповестил, но ещё и показал его фотографию немного сбивает с толку. На вчерашней встрече Чон, казалось, совершенно не рад вынужденному сотрудничеству, — тогда мне нужна медицинская карта этих людей, — он открывает заметки в телефоне и показывает список девушке. Та хмурится, но кивает и просит следовать за ней.

Взаимодействовать с обычными гражданами всегда очень просто. Нетренированные люди редко утруждают себя заботой о собственных эмоциях. Их очень легко читать и пока то, что видит Ли, не очень ему нравится. Чувствуется во всём некое напряжение и идеализация. Он конечно, проходит вслед за девушкой в кабинет, но уже знает, что никаких явных зацепок не найдет. И это лишь сильнее подчёркивает тот факт, что Минхо на правильном пути.

— Вы могли бы оставить меня одного? — просит мужчина, забирая протянутые папки.

— К сожалению, нет. Так же, вам нельзя фотографировать данные пациентов.

Минхо не сдерживает себя от короткого смешка и издевательски изогнутой брови:

— Нет, госпожа... — он опускает глаза на бэйджик, —  ...Пак. Если мне нужно будет, я их хоть с собой заберу.

Третировать молодую сотрудницу Ли не собирается, поэтому уже более ровным тоном добавляет, — я здесь скорее всего надолго, так что можете присесть куда-нибудь и отдохнуть пока есть возможность.

Девушка неуверенно закусывает губу, но отказаться от перерыва в разгар рабочего дня не хочет, и садится на небольшое мягкое кресло.

Минхо тем временем открывает медкарту первой жертвы — старушки Хван Ёнми. В отличии от других пациентов в больницу она приходила всего дважды и жаловалась на аритмию.

Госпожа Пак, не спавшая уже вторые сутки из-за дежурств, закрывает глаза и через несколько минут проваливается в сон. Мужчина, не меняя положения головы, всматривается по сторонам и замечает две камеры. Одна напротив входа, и сейчас Ли находится не под её обзором, вторая же висит в углу. Он поворачивается к камере спиной и поднимает папку так, чтобы с мониторов казалось, будто он внимательно читает, а сам, естественно, делает фото всех страниц.

Минхо бегло проходится по записям. Из всех врачей, что посетили жертвы, общий лишь терапевт и именно к нему отправляется мужчина. Ли будит дремлющую девушку, задаёт пару вопросов и облегчённо выдыхает, когда узнаёт, что этот врач сегодня на смене.

— Но у него очень плотная запись, — обеспокоенно щебечет сотрудница, то и дело оглядываясь по сторонам.

— Что-нибудь придумаю, — отмахивается Ли, открывая дверь в нужный кабинет.

Пациентка, что сидит напротив врача, вощмущённо хмурит брови.

— Молодой человек, — спокойно обращается терапевт к нарушителю спокойствия, — если у вас срочный вопрос, то зайдите, пожалуйста, после того как девушка выйдет.

— Я буду ждать вас в кафе напротив, подходите как закончится смена, — Минхо показывает своё удостоверение НИС и покидает кабинет.

— Господин Ли! — чуть ли не плача стонет девушка, — нельзя же так. Господин Чхве очень занятой!

Сотрудница вызывает у Минхо лишь раздражение. Словно назойливый комар под ухом.

— Девушка, не беспокойтесь о том, что вас напрямую не касается. В больнице пока я закончил, так что можете идти дальше заниматься своими делами.

— Я провожу вас, — тихонько говорит Пак.

От закатывания глаз Минхо не может сдержаться.

До конца смены господина Чхве есть пара часов и Минхо решает не ехать в офис, а подождать врача сразу в кафе. Минхо заказывает чёрный чай и открывает ноутбук. У него наконец появляется время заняться делом взлома квартиры Джисона. Он поочерёдно открывает все файлы, которые прислали Сынмин и Рюджин, и в какой-то момент понимает, что его опасения были вовсе не беспочвенными. По всем данным, найденным Кимом, выходит, что нарушитель действительно является человеком Барона. Пока Джисон находится рядом с Минхо — риски минимальны, но сейчас такое время, когда они практически не видятся, а значит, в лучшем случае, неприятные ситуации могут произойти в любой момент. Этим вечером Минхо нужно будет серьёзно поговорить о безопасности с Джисоном.

***

Госпожа Хан не любит выставлять свой достаток на показ. Она одета очень просто, но всё ещё безупречно. Лицо, не тронутое косметикой, светится при виде сына. Женщина ставит небольшую дорожную сумку напол и раскрывает руки для тёплых объятий.

— Я скучал, — шепчет Джисон матери в макушку и прижимается крепче прежнего.

— Я тоже, — госпожа Хан треплет парня по щеке и заливается смехом.

— Ма, ты в отель сначала хочешь или в кафе?

— Я дико голодна! А ещё, мне подруги посоветовали одно место практически в центре, где подают изумительные вафли.

— Понял, — Джисон берёт мамину сумку и направляется к выходу с вокзала, — назови адрес, я такси вызову.

Женщина немного кривится.

— Когда ты уже получишь права? Я дождаться не могу того момента, когда ты сам будешь отвозить меня.

— Когда окончу универ – подумаю над этим, — уклоняется от ответа Джисон, за что получает возмутительный вздох.

Место, которое так хотела посетить госпожа Хан оказывается довольно оживлённым и, видимо, популярным. Но что странно, даже такая толпа не заставляет чувствовать себя некомфортно. Дело либо в большом помещении, либо в уютном интерьере со множеством живых растений и маленьких стеклянных фигурок на полках.

Они заказывают сытные вафли. Джисон с сыром, а госпожа Хан с беконом, и большой графин ягодного морса на двоих. Их беседа похожа на лёгкую морскую пенку до тех пор, пока мама не откладывает в сторону вилку.

— Я конечно обещала не лезть, пока ты сам не начнёшь говорить, но сдержаться не могу, — женщина смотрит прямо в глаза и на её лбу вырисовываются глубокие морщинки, — ты живёшь у Джунхо?

Парень чуть ли не давится. Мин Джунхо – его бывший парень, с которым он расстался около полугода назад на довольно драматично-истеричной ноте. Госпожа Хан была в курсе отношений сына и считала Джунхо вторым своим ребёнком. До тех пор, пока в один из вечеров Джисон не завалился домой со слезами на глазах и опухшими, явно не от страстных поцелуев, губами. Тогда женщина впервые услышала ту сторону Мин, о которой даже не подозревала.

— Ни в коем случае! — чуть ли взвизгивает Джисон в ужасе.

Хан невольно начинает вспоминать прошлые отношения и не может сдержать отвращение на лице.

В самом начале Джунхо казался идеалом парня. Учтивый, тактильный, всегда запоминающий мелочи, что нравятся Джисону и безгранично влюблённый. После нескольких месяцев, полных розовых грёз, Хан вдруг начал подозревать что-то не ладное. Мин всё чаще начал отпускать фразы по типу: «тебе бы не помешало похудеть» и «когда ты уже перестанешь общаться с Чанбином». Эти слова хоть и ударяли по Джисону, но не сильно ранили, потому что между этими упрёками находилось место для медовых клятв о любви до гроба. С течением времени, фразы становились всё более агрессивными и иногда доходили до ссор и запретов выходить из дома. И если Джисон, опустив голову, оставался дома, постепенно теряя связь со всеми близкими, то в четырёх стенах творилась сказка в виде завтраков в постель, совместных просмотров фильмов и долгих ночных разговоров.

Хан действителтно начал сидеть на диете и когда скинул около десяти килограмм, Джунхо начал ворчать, что кости слишком выпирают и вообще раньше было лучше. Джисон почти перестал видеться вне учёбы с однокурсниками, не отвечал на сообщения Чанбина и отказывался участвовать в мюзиклах, потому что Мину не нравилось, когда восторженные взгляды зрителей были прикованы к его парню. Сначала это казалось милым жестом ревности. И хоть Хан буквально дышал сценой, всё же решил с неё уйти. Но от финального выступления, от которого зависела его будущая карьера, Джисон отказаться не мог. Джунхо настаивал на том, чтобы Хан бросил университет, и ссора в тот день поставила точку в чувствах Джисона. Они ругались долго и громко. В сердце Джисона хоть и немного, но теплилась надежда на то, что он поймёт важность мероприятия. Но вместо этого, в порыве ярости, Джунхо ударил Джисона кулаком в челюсть и... на этом всё. Хан выбежал из квартиры в разгар зимы в одной пижаме и пошёл в единственное место во всём мире, где в любой ситуации его ждала лишь искренняя любовь и поддержка — домой.

Госпожа Хан смотрит на гамму сменяющихся эмоций в лице напротив и неловко закусывает губу. Эту тему они стараются не обсуждать. В жизни каждого человека случается период травматических воспоминаний и это те раны, которые лечит не время, а новые, обязательно здоровые, отношения.

— Прости, сынок...

Джисон смахивает наваждение и слабо растягивает губы в улыбки.

— Всё в порядке. Уже. Я сейчас живу с замечательным человеком, — глаза Хана наполняются сотнями теплых огоньков.

— И когда вы начали встречаться? Ты не затрагивал эту тему.

— Нет! — его голос вдруг подрагивает, — мы не встречаемся! Мы в целом не в тех отношениях, о которых можно подумать. Просто... он очень мне помог, когда я практически отчаялся.

Графин пустует уже некоторое время и женщина, подозвав, официанта заказывает ещё один. Она сомнительно косится на сына.

— Выглядит так, словно тебя снова используют, — жёстко подмечает мама. Не для того она утирала слёзы сыну, чтобы тому вновь разбили сердце.

Но Джисон от чего-то смягчается, тихо улыбается и уверяет в том, что Минхо совершенно не такой.

— Он, конечно, выглядит холодным на первый взгляд, но это издержки профессии. Стоит узнать его поближе, как понимаешь, Минхо – потрясающий.

— Кто-то вновь по уши влюбился, — протягивает госпожа Хан, а Джисон впервые понимает, что не имеет смысла бежать от своих чувств.

Кажется, он действительно влюбился.

Женщина отпивает морс и путается в собственных мыслях. Она рада за сына, но боится, что Джисон наступит на те же грабли. Тем более по его короткому рассказу становится понятно, что Минхо явно старше. И они даже не спят. Но что вообще может быть нужно взрослому мужчине от студента?

Тишину прерывает звонок телефона. Госпожа Хан замечает, как на чужом экране телефона высвечивается контакт «Минхо-хён» и нервно поджимает губы. Женщина нехотя готовится к тому моменту, когда ей вновь придётся собирать сердце сына по маленьким осколочкам.

— Минхо? — глупый вопрос вместо привета. Ли звонит в удивительно не подходящее время.

— Ты где? Я сегодня домой приеду рано и нам нужно будет поговорить.

— Я сейчас в центре в кафе, не знаю точно когда вернусь.

— О? Я тоже в центре. Скинь адрес, я заеду, если хочешь.

Джисон неуверенно смотрит в сторону мамы. Та не знает содержания разговора, но как будто чувствует, и согласно кивает. Хан говорит в каком кафе они находятся и услышав «скоро буду», кладёт телефон.

— Гонят домой? — скептически спрашивает госпожа Хан.

— Не совсем. Хён сказал, что заедет за мной.

Как-то всё это неловко...

Последующий разговор Джисон сводит непосредственно к маме, а точнее к её работе. И вскоре узнаёт, что она приступает к обязанностям на следующей неделе. Причём сразу с хорошей должности, что не может не радовать. Госпожа Хан относится к работе как к любимому хобби, она искренне наслаждается тем, чем занималась когда-то и чем вот-вот займется вновь.

Минхо видимо был совсем рядом. Не проходит и пятнадцати минут, как мужчина переступает порог заведения. Он сразу находит глазами Джисона и направляется в сторону нужного столика.

— Привет, — неловко улыбается парень, только сейчас понимая, что не упомянул в разговоре о матери.

— Привет, ты не говорил, что не один, — Минхо хоть и удивляется на мгновение, но сразу понимает, кто перед ним, однако формальности всё же стоит соблюсти, — представишь нас?

— Мама, это Ли Минхо. Минхо, это мама, — Хану на стену лезть хочется от странного чувства похожего на волнение и стыд одновременно.

— Приятно, — приветственно улыбается Ли и немного кланяется, — извините, я не хотел мешать вашей встрече.

— Да ладно, — женщина смиряется со странным выбором сына, — присаживайся. Ты голодный?

— Нет, я только со встречи в другом кафе.

Тишина окутывает и немного давит. Но Минхо, кажется совсем этого не замечает и подзывает официанта.

— Десерт будете? — мужчина открывает меню на нужной странице и пододвигает ближе к середине. Затем называет работнику выбранные позиции, а себе берёт лишь кофе.

— Ты кем работаешь? — госпожа Хан понимает, что вопрос не самый корректный, но она обязана прощупать почву.

Испуганный взгляд Джисона врезается в расслабленное лицо Минхо.

— Я агент нацразведки, — просто отвечает мужчина.

Джисон пребывает в шоке. Он удивлённо переводит взгляд то на Минхо, то на мать. Вторая, к слову, тоже слегка в оцепенении.

Ли усмехается при виде забавной реакции.

— Это никакой не секрет, меня можно найти в любой базе данных, так что не надо так удивляться.

— Я думал это конфиденциальная информация... Как ты работаешь, если о тебе можно так легко узнать?

— Там написано только моё имя, фото вы нигде найти не сможете. Спасибо Сынмину. 

Госпожа Хан замечает теплый слегка насмешливый взгляд Минхо и немного успокаивается. Конечно, Джувон вначале тоже казался божим одуванчиком. Это и беспокоит женщину больше всего.

— Почему вы сейчас живёте вместе и как вы познакомились? — госпожа Хан хоть и пытается не выглядеть назойливой матерью, но получается плохо. Она обещала себе не лезть в дела сына, однако быстро взвешивает все «за» и «против» и приходит к выводу, что должна хотябы иметь представление о том, что за человек этот Минхо.

— К сожалению всей правды я рассказать вам не могу, а врать не хочу. Поэтому если коротко, то у Джисона произошла неприятная ситуация со взломом квартиры, а я помогаю её решить и предоставляю временное местожительство.

— И ничего не просишь взамен? — неверяще спрашивает мама, не забыв при этом метнуть злой взгляд в сторону Джисона. О взломе квартиры тот ни разу не упоминал.

— Я не альтруист уж точно, — смех Минхо плавный и обвалакивающий, — Джисон тоже помогает мне в меру своих возможностей.

Приносят десерт и госпожа Хан не совсем понимая свои чувства, вдруг осознаёт, что этому мужчине хочется верить. Он говорит прямо и не старается казаться лучше чем есть. А ещё аккуратно пододвигает десерт в сторону Хана и подаёт ему столовые приборы. Возможно, всё не так плохо, как она себе напредставляла. Опасения полностью не уходят, но становиться немного спокойнее.

Диалог Минхо и госпожи Хан сменяется на более нейтральные темы, а Джисон тем временем вяло ковыряет свой чизкейк вилкой, почти не вслушиваясь в разговор. Все его мысли сейчас крутятся относительно внезапного признания самому себе в симпатии к Ли. Такой исход не удивителен, но всё же приводит в небольшой ступор. И что теперь делать дальше? Джисон хоть и живёт у себя на уме, но от реальности не оторван и трезво понимает свои шансы на взаимность, а точнее их отсутствие. Парень решает плыть по течению и надеется, что чувства притупятся быстрее, чем настанет точка невозврата. Повторять прошлый опыт не хочется.

—

Уже довольно поздно, — Минхо смотрит на время, — могу предложить подвезти вас до отеля или вы бы хотели ещё прогуляться?

— Я слишком устала за день, чтобы ходить. Тем более, у меня есть ещё завтрашний день, чтобы провести его с сыном, — женщина аккуратно вытирает руки об салфетку и просит у официанта счёт.

Госпожа Хан не успевает даже раскрыть свою сумочку, как Минхо оплачивает ужин, не дёрнув даже бровью. Словно всё в порядке вещей.

Женщина одобрительно улыбается и незаметно для Ли показывает большой палец Джисону. Госпожа Хан мысленно ставит плюс один балл уважения в личном рейтинге парней сына. То, что Минхо ещё не бойфренд Джисона её особо не волнует. По мнению матери, это вопрос времени.

По пути до отеля они слушают мало известный джаз, играющий на радио-волнах. Джисон сидит на заднем сидении с мамой и нервно теребит край рубашки — всё же странный вышел вечер.

И когда в машине остаются только двое, Хан пересаживается на переднее сидение.

— Ты хотел о чём-то поговорить? — вспоминает парень, разглядывая точёный профиль водителя.

В сумерках мегаполиса мужчина напротив кажется выдуманным, чуть ли не эфемерным. Джисон не может избавиться от наваждения, он уверен, что если попытается дотронуться до Минхо, то пальцы пройдут насквозь иллюзии. В порыве спутанных чувств он тянется к ладони, лежащей на коробке передач и вместо пустоты ощущает тепло сжатых пальцев.

— Хён? — неуверенно спрашивает парень, боясь спугнуть сладость момента.

— Тебя весь вечер трясёт. Что-то случилось? — вместо ответа интересуется Ли.

— Да так, — Джисон понимает, что не может озвучить терзающие его мысли и отворачивается к окну, но ладонь не убирает. Пусть даже на короткий промежуток времени, но ему хочется поверить в абсурдность своих предположений: «а вдруг это не безответная симпатия». Но внутренний диалог вести не решается, так как грёзы бьются о скалы рациональности. Это всего лишь утешающий жест, не больше.

И только дома, закутав Джисона в плед, Минхо начал разговор о человеке, взломавшем квартиру.

— Сынмин уже занимается отслеживанием его местонахождения, так что его арест будет совсем скоро, — мужчина сидит напротив и внимательно отслеживает каждую эмоцию на лице парня, но тот, вопреки ожиданиям, крайне спокоен и серьёзен.

— Значит ли это, что скоро мне придётся вернуться в свою квартиру? — это единственное, что действительно волнует Хана.

— Если захочешь – отговаривать не стану. Но мне было бы спокойнее, а тебе безопаснее, находиться рядом со мной. Врятли это была единственная попытка вычислить мои слабости, может случиться что-нибудь и похуже.

«Значит ли это, что я твоя слабость?» — хочет спросить Джисон, но не смеет. Вся его уверенность, дерзость и безбашенность испаряется, когда дело касается Минхо.

— Не хочу уходить, — вместо несказанных слов прищнаётся Хан, — я, если честно, уже привык... Но мне не хочется тебя обременять.

— Мне это не в тягость. Тем более приятно приходить домой с ощущением, что тебя кто-то ждёт, — Ли ерошит волосы младшего и довольно щурится, — а теперь о твоей безопасности. Могу я установить на твоём телефоне следящий маячок?

Мог бы и не спрашивать. На любую просьбу и вопрос ответ будет положительным. Мужчина берёт телефон Джисона и начинает что-то вводить.

— По возможности не гуляй один, и всегда держи мой номер на кнопке экстренного набора, — Ли, не отрываясь от экрана, продолжает наставлять.

— Неужели всё так серьёзно?

— Надеюсь нет...

Они ещё немного проводят времени вместе и ближе к полуночи засыпают в привычной позе — Хан аккурат под боком Минхо. Теперь на кровати лежат две подушки и два одеяла. Под одним спать хоть и приятно, но не очень удобно, учитывая как сильно Джисон ворочается по ночам.

Утром, когда Хан открывает глаза, с удивлением замечает, что место рядом не пустует, как это бывает обычно. Он не спешит будить мужчину, растягивая момент действительно приятного утра. Джисон хочет приготовить завтрак, но ничего съестного в доме не обнаруживает и решает пройтись до магазинчика под домом.

К моменту возвращения парня, Ли уже стоит за ноутбуком и разговаривает, вероятнее всего, с Рюджин о вчерашней встрече с врачом.

— Он точно не чист, — хмурится Ли, — весомых доказательств у меня нет, но наш разговор был очень зажатый. Чхве часто увиливал от простых вопросов, зато с лёгкостью отвечал на каверзные.

Джисон мало что понимает, но всё же внимательно вслушивается, пока готовит незамысловатый завтрак. Ему льстит, что Минхо даже не старается что-то от него утаить.

— Приятного аппетита, — Хан дожидается, пока мужчина повесит трубку и ставит перед ним тарелку и чашку кофе.

Ли расплывается в странной улыбке и поглядывает на Джисона нечитаемым взглядом.

— Что-то не так? — не выдерживает Хан.

— Мне кажется я могу сильно привязаться к твоему пристусвию, — мужчина не перестает улыбаться, только голос у него вовсе не весёлый.

— Это плохо?

— Пока и сам не знаю. Но к хорошему быстро привыкаешь и когда всё закончится тяжело будет вновь оказаться в одиночестве.

Джисон заставляет себя усидеть на месте, хотя до головокружения хочет запечатлеть губы Минхо в поцелуе. Уверить, что он вовсе не против, если Ли к нему привяжется. И вообще, ему достаточно одной фразы, чтобы остаться в этой квартире навсегда.

Хан ничего не отвечает, он боится, что раскрыв рот, оголит все свои чувства. Но Минхо ломает последние шаткие барьеры в голове парня, когда встаёт из-за стола и трепетно обнимает Джисона со спины, оставляя на макушке невесомый поцелуй.