Не люблю изливать посильно душу, но чот накипело.

Я всю жизнь отдавала себе отчет в том, что не вызываю у людей желания оберегать и защищать от всех невзгод такую няшечку, как я. У меня не было наивных больших глазок, которыми бы я трогательно взирала снизу вверх на собеседника, и пухлых, дрожащих от обиды и несправедливости мира, губок. Поэтому очень рано научилась сарказму и стала суровой, как, блять, товарищ Сталин.

Но это не отменяет того, что есть вещи, которые меня обижают и расстраивают, иногда до слез, которые я конечно же никому не показываю, потому что во-первых «Ахуеть, она умеет плакать! Не верю! Не придуривайся!», а во-вторых «Акела промахнулся! Дадададада!».

Хочется напомнить, что я человек и ничто человеческое мне не чуждо.

Я не люблю жалость, но временами элементарного сочувствия, поддержки и веры не хватает даже сильной мне.

Не думайте, что сильный человек остается таким 24/7 все 365 (366) дней в году. Когда нас никто не видит, мы стараемся как-то излить боль, которая в нас копится, потому что если сломаешься — обратной дороги не будет. И тебя тогда растопчут как старую тряпку.

Меня много что привело к этому рассуждению, обид и разочарований накопилось немало, но последней каплей стал наш разговор с другом. Он собрался бросить курить, я решила поддержать его и бросить тоже. Тем более, что кашель меня уже просто одолел, пора бы и на перерыв (а что вы хотели от курящего аллергика, без пяти минут астматика?). Но в ответ услышала, что у него воля сильная, он бросит, а вот я...

Вот и накрыло. Но то, что мне обидно, не значит, что я не смогу в случае чего дать пизды, если кто-то захочет попировать на моих костях! Поэтому прочитали и забыли! А я пошла завтракать.