Просыпаюсь резко, буквально вскакивая с подушки по сигналу будильника. Тут же оборачиваюсь на соседнюю сторону кровати: пусто. Он засыпал на этом самом месте, но сейчас никого рядом не оказалось.

— Кирилл? — достаточно громко зову его, но ответа не следует.

Встаю и обхожу всю квартиру в отчаянных попытках найти его, но вместо этого лишь убеждаюсь, что нахожусь здесь совсем одна. Хотела написать ему, открыла диалог в  «Телеграмм» с Кириллом, и даже напечатала сообщение с вопросом о его местонахождении, но быстро его стерла. В моем воображении он мог уехать на завтрак со своей девушкой, именно поэтому я не должна его тревожить. Ведь я вовсе не хозяйка в этом доме, я не могу выразить какие-то претензии в его адрес, потому что банально не понимаю даже собственного места в его жизни.

Чем дальше мы заходим - тем сложнее всё становится и аппетиты чувства собственности в отношении него растут с каждым днём.

Иду на кухню, выпиваю залпом стакан воды. Ради интереса заглядываю в холодильник - пусто. Я никогда не завтракаю утром, поэтому это не проблема, но как он может так жить - не представляю.

В дверь стучат, от чего я вздрагиваю, а после успокаиваю себя тем, что это, наверняка, вернулся Кирилл. Подбегаю и открываю дверь, даже не посмотрев в глазок, с полной уверенностью, что никого другого я сейчас просто не могу увидеть.

— Где ты...— я не успеваю договорить, как подняв глаза, понимаю, что передо мной другой человек. — Здравствуйте.

Мужчина средних лет, скорее всего за сорок, брюнет, весьма хорошо сложен, на нём дорогой костюм, по которому я понимаю, что передо мной, наверняка, серьезный человек. Несколько секунд мне требуется, чтобы осознать происходящее, и судя по его взгляду, он явно не меня ожидал увидеть.

— Кирилл дома?

— А вы простите...

— Его отец.

Мне становится неловко и от всей этой ситуации, и от того, как я выгляжу на данный момент. Мужская футболка не лучший наряд для знакомства с родителями. Его взгляд проходится по мне с ног до головы, весьма оценивающе, от чего мне становится еще и дико неприятно.

— Может я всё-таки войду в квартиру собственного сына?

Всё ещё нахожусь в ступоре и, уверена, что выгляжу невероятно глупо, банально из-за непонимания, что делать в такой ситуации: что говорить, кем представится, как объяснить своё нахождение в квартире его сына. Делаю несколько шагов в сторону, чтобы мужчина мог пройти внутрь и закрываю дверь. Он следует на кухню, чётко зная её расположение, усаживается на стул, я робкими шагами плетусь вслед за ним.

— Ты, по всей видимости, девушка Кирилла? Хотя бы так познакомимся.

Я в полной растерянности, что говорить и как себя вести? Могу ли я сказать его отцу правду или должна притвориться той, за кого он меня принял?

— Катя. — протягиваю ему руку, в знак приветствия, потому что ничего другого мне в голову не приходит.

— Александр Владимирович, — жмёт мою руку в ответ, сразу же взгляд падает на его руку и безымянный палец, на котором я не нахожу обручального кольца. — А сам Кирилл где?

Я беру телефон и уже без каких-либо мыслей набираю его номер, потому что он нужен мне прямо здесь и сейчас, но он не берёт трубку. Повторяю попытки ещё несколько раз, но ни одна не заканчивается успешно.

— Я бы тоже очень хотела знать, — начинаю проверять все кухонные шкафы. — Может вам чай или кофе сделать? Если я что-то из этого здесь, конечно, найду.

— Не надо, я уже позавтракал, — от того, что я буду просто стоять напротив него без дела мне становится ещё более неловко, я не знаю куда себя деть. — У тебя очень знакомое лицо, мы нигде раньше не встречались?

Я поднимаю голову и наши глаза пересекаются. Этот взгляд у них точно семейный: будто бы меня до гола раздели и всю отсканировали. Кирилл просто невероятно похож на своего отца, буквально та же мимика, жесты, манера речи, а про внешние сходства я вообще молчу, им бы точно не потребовалась никакая генетическая экспертиза.

— Не думаю.

— Странно, — он отводит взгляд на несколько секунд в окно и проводит рукой по подбородку, а затем снова смотрит на меня. — А фамилию свою не скажешь?

— Валевская, а что такое?

— Теперь понятно, Екатерина Андреевна, — он называет меня по отчеству и не ошибается. — Очень на папу похожа.

— Вы знакомы?

Мир, оказывается, очень тесен.

—Ну, когда дела в бизнесе не по тому месту шли, твой отец был единственным, кто соглашался взяться за такие дела, да ещё и выиграть их смог, явно человек на своём месте, — я улыбаюсь от пробирающей меня гордости. — Как вообще Кирилл, мог не упомянуть, что встречается с его дочерью?

— Мы не совсем встречаемся, — признаюсь я. — Просто учимся вместе, я староста в его группе.

Не хочу вдаваться в подробности о том, что всё на самом деле не так, как я говорю и под моими словами ещё необходимо дописать десяток всяких «но» и примечаний со звёздочкой, но я не имею никакого желания выдавать себя за другого человека, которым я вовсе не являюсь и даже не уверена, что когда-то смогу войти в этот самый статус.

— Хорошая у нас нынче система образования, — он ухмыляется. — Староста, которая ранним утром в квартире моего сына.

Слышу, как входная дверь хлопает, мы оба поворачиваемся, ожидая, когда Кирилл появится в коридоре, ведущим на кухню.

— Кать, чья обувь... — постепенно входя в комнату и осматриваясь в ней, вопрос отпадает сам собой, когда он видит своего отца, сидящего напротив меня. — Кофе и фисташковый круассан.

Он ставит подставку с двумя стаканами кофе и небольшой крафтовый пакет на столешницу, кивнув в бок, чтобы я обратила на это внимание и могла приступить к завтраку. Только по одному виду, понимаю, что что-то не так: хмурый, недовольный, взгляд исподлобья.

— Что ты здесь делаешь? — обращаясь к отцу, даже не поздоровавшись, спрашивает Кирилл, встав за моей спиной, я же сидя на стуле оборачиваюсь и поднимаю голову вверх, в попытках понять, что происходит и почему он так себя ведёт.

— Я не могу приехать к собственному сыну?

— Нет. — сразу же отрезает Кирилл.

— Матвею будет годик в субботу, мы будем отмечать в кругу семьи и я хочу, чтобы ты тоже был.

— Я не приеду, — обе его руки оплетают пальцами спинку стула, на котором я сижу. — Это всё, я надеюсь? Очень рад был повидаться, где дверь ты знаешь.

Я чувствую себя очень некомфортно и максимально лишней здесь. Меня совсем не касаются дела их семьи, и я совсем не понимаю даже суть конфликта.

— Это твой брат, и я хочу, чтобы ты появился на семейном празднике, это так сложно?

— Я что-то не припомню, чтобы у моей матери были дети помимо меня, — рука Кирилла ложится на моё плечо, я снова поднимаю на него голову, и чувствуя, как он напряжён тут же накрываю его руку своей. — А с твоей блядью за один стол я не сяду.

Его отец в момент срывается с места, пытаясь подойти ближе к сыну, но я рефлекторно подскакиваю и встаю между ними, в страхе, что сейчас может начаться драка.

— И что ты мне сделаешь? Въебёшь за правду?

Кирилл будто бы специально провоцирует собственного отца. А я стою между двумя высокими и сильными мужчинами, будучи ниже каждого сантиметров на тридцать и пытаюсь заглянуть каждому из них в глаза по очереди, понимая, что они оба готовы накинуться друг на друга.

Если они настолько же похожи внутренне, как и внешне, я представляю, что будет если между ними завяжется драка, и понимаю, что у Кирилла, это видимо наследственное - быть настолько несдержанным и вспыхивающим буквально от одной фразы.

— Все и так поняли, что тебе первоклассный отсос был важнее семьи, чего ты вообще ожидал, когда приперся сюда?

— Если я ушел от твоей матери - это не значит, что ты перестал быть моим сыном, — его отца больше не приходится сдерживать, он сам делает шаг назад, отступая. — Я не лезу в то, как ты живешь, потому что ты взрослый человек, но не тебе меня судить.

— Мой ответ ты услышал, — Кирилл отвергает буквально все попытки отца хоть как-то договориться.

Я осознаю, что Кирилл перегибает палку, но всё же не решаюсь сказать ему об этом пока мы находимся не наедине.

— Сынок, — так мягко произносит его отец, что я сама бы уже бросилась к нему на шею, будь я его ребёнком. — Давай нормально поговорим с глазу на глаз.

Кирилл опускает взгляд на меня, но абсолютно ничего не говорит, я киваю головой в бок, в сторону балкона, он недовольно выдыхает, понимая на что я намекаю. Нам обоим не понадобились даже слова, чтобы друг друга услышать.

— Хорошо.

Он берёт с полки пачку сигарет и они оба скрываются на балконе, закрывая плотно дверь. Я остаюсь одна, о чем они разговаривают расслышать не могу, да и не считаю правильным лезть не в своё дело. Достаю один из стаканов кофе и наконец добираюсь до мессенджера в мобильном. Десятки сообщений от Лёши, но благо, что ни одного пропущенного от отца, а значит лучший друг не поднял его на уши из-за моей пропажи. Обычно мы общаемся на протяжении всего дня, поэтому такое долгое отсутствие меня в сети и показалось ему настолько странным. Пишу, что всё в порядке и мы поговорим уже лично в университете.

Около двадцати минут Кирилл с отцом проводят на балконе. Я уверенна, что он уже скурил там не менее трех сигарет безостановочно. Оба выходят, не то чтобы с довольным видом, но менее хмурые, чем были до этого. Кирилл достаточно холодно прощается с отцом, а меня же на прощание мужчина приобнимает за плечи, и хозяйничая в чужой квартире я беру на себя инициативу проводить его до двери.

— Обниматься было не обязательно.  — выдаёт Кирилл, стоило мне только вернуться обратно в кухню.

— Это твой отец и он вдвое меня старше.

— За то тёлка, которая с ним живёт практически твоя ровесница, — он откидывается на спинку стула, крутя пальцами стакан кофе по столу. — И ты, поверь мне, выглядишь в сто раз лучше неё.

Я пытаюсь прокрутить в голове то, что слышу. Он абсолютно серьёзно всё это говорит, не шутит и не издевается надо мной подобными выражениями.

— Ты меня к собственному отцу сейчас приревновал?

— Я не ревную, — отсекает он, всё таким же холодным и недовольным тоном. — Просто знаю своего отца.

— Он ушёл к другой женщине, и у них родился ребёнок, да? — переспрашиваю, чтобы наверняка понимать ситуацию и сделать хоть какой-то вывод на основе фактов, а не своих домыслов.

— Да.

— Вы долго не общались?

— Мы не то, чтобы не общались, просто всё наше общение вот в такое перерастает, — я упираюсь плечом об стену, он смотрит то в мою сторону, то на стол, то куда-то в окно. — Я вспылю, он вспылит, и так всегда.

— А Матвей это твой братик?

— Да, — тяжело вздыхает он. — И в субботу мы едем на его день рождения, ребёнок всё-таки не виноват, что его мамаша конченная.

— Мы? — переспрашиваю я.

— Мы, — повторяет Кирилл. — Ты будешь моим гарантом того, что я не наговорю всем хуйни и праздник не закончится скандалом.

— Мне кажется, это плохая идея, твой отец сказал - это семейный праздник, я буду там лишней.

Мне уже неловко, а я только представила всё это. Мы с Кириллом находимся в неизвестном для меня статусе: мы не друзья, не пара, не просто одногруппники, а он предлагает мне ехать на семейный праздник.

— Ты не можешь быть лишней там, куда тебя приглашаю я.

Меня изрядно раздражает его приказной тон.

— Перед твоим приходом я сказала твоему отцу, что мы просто учимся вместе, как ты себе представляешь моё появление там, после этих слов?

— Катюш, ну мой отец мудак конечно, но не идиот, — он впервые улыбается за это утро. — Он всё и без твоих объяснений понял, ну какое «учимся вместе», если ты в восемь утра в моей футболке у меня по квартире ходишь?

— Знаешь, я конечно не знакомилась раньше с чужими родителями, но уверена, это знакомство входит в топ самых странных.

— Давай не будем об этом, — я хочу задать еще тысячу вопросов на самом деле, но по его виду, понимаю, что тему действительно нужно пока закрыть. — Иди сюда.

Он берет меня за кисть, чтобы я подошла ближе, а затем кладет руку чуть выше подколенной ямки, помогая мне перекинуть эту ногу через него и сесть сверху. Обе его руки теперь держат меня под колени, но я прекрасно понимаю, что он хочет подняться выше. В таком положении его футболка на моих бедрах задирается до неприличия высоко, что при желании он вполне может разглядеть белое кружевное белье.

— Ты уезжал просто за кофе?

— Ну ты ведь не пьешь растворимый, а варить у меня его не в чем.

Он запомнил.

— И ты только ради этого встал и поехал куда-то в такую рань?

Обе его тяжелые руки падают на мою талию, заставляя придвинуться к его телу буквально вплотную. Находясь так тесно прижатой к нему, под ягодицами я ощущаю, что он готов уже прямо сейчас сделать со мной то, чего не сделал вчера. Я даже ничего не делаю, а у него уже стоит член.

— Да, — твердо отвечает он.

Он поправляет мои волосы, касаясь плеча и убирая прядь за спину, наклонившись ближе. От него как обычно пахнет стойким запахом табака, вперемешку с амбровым парфюмом.

— Мы ведь съездим за моими вещами? Потому что мы должны успеть в университет к десяти.

— Хорошо, одевайся.

Этот наш утренний разговор оставляет после себя неприятный осадок, Кирилл изо всех сил пытается делать вид, что он спокоен и не наговорить ещё и мне много неприятного, а я то и дело подбираю слова, чтобы хоть как-то сгладить углы.

Мне страшно за предстоящий семейный вечер и я до сил пор не понимаю с каких пор он решил дать мне роль «гаранта спокойствия», ведь наше общение до этого вспыхивало с одной колкой фразы исходящей от одной из сторон, причем иногда перегибать палку начинала именно я.

Одеваюсь и закалываю хвост, Кирилл терпеливо ждёт меня, а после мы оба спускаемся во двор и садимся в машину. Ему даже не потребовалось снова вбивать мой адрес в навигатор. Он и так его запомнил и безошибочно ехал, не пропустив ни одного поворота.

Здороваюсь с консьержем и вскоре мы поднимаемся на лифте ко мне домой.

— Подождёшь пока я соберусь на кухне, ладно?

Показываю ему куда пройти, но в целом ошибиться было сложно. В однокомнатной то квартире.

Понимая, что время на сборы у меня максимально ограничено, стараюсь складывать вещи и попутно приводить себя в порядок в ускоренном темпе, с чем неплохо справляюсь, успев даже сделать легкий макияж.

Такое чувство, будто я не пару дней пробуду вне дома, а переезжаю надолго. Никогда бы не подумала, что у меня на самом деле столько нужных вещей для ежедневной рутины в уходе за собой.

Выхожу к Кириллу с уже собранной спортивной сумкой, макияжем и в другой одежде, которую подобрала отнюдь не быстро, но вместо хотя бы какого-то комплимента получаю совсем другую реакцию.

— От кого цветы?

На столе, рядом с которым он сидит, стоит совсем свежий, большой букет белых лилий, о котором я совсем забыла, поэтому тут же принимаюсь менять воду в вазе.

— Папин помощник привёз.

Выливаю грязную жидкость, а после ставлю букет цветов в уже чистую, прохладную воду, возвращая вазу на стол.

— По-моему, папин помощник себе много позволяет, — его спокойный, но недовольный голос теперь сменяется на более грубый, он встаёт и сначала кладёт руки на мою талию, а в следующую секунду резко прижимает вплотную к своему телу, заставляя ахнуть от неожиданности. — Твой отец то в курсе, что его помощники к его единственной и драгоценной..

— Кирилл, — резко перебиваю его, понимая, к чему он клонит. — Цветы присылает мой папа каждое шестое число месяца, а его помощник их просто доставляет.

— Ты настолько обожаешь лилии?

— Нет, — ловлю его непонимающий взгляд и решаюсь сказать как есть, но не вдаваясь в подробности. — Лилии - это любимые цветы моей мамы, а шестого июня её день рождения.

— Он так любит твою маму, что даже дочь с её днем рождения поздравляет?

Я улыбаюсь после услышанного, но это скорее защитная реакция, потому что начинаю ощущать, накатывающую волной, дрожь в пальцах. Была уверена, что он знает, но по всей видимости, они либо совсем не обсуждали меня и мою жизнь с Лёшей между собой, либо конкретно эта тема просто не поднималась. Думала, что спокойно и открыто могу говорить о маме спустя столько лет, но я ошиблась.

— Это дань памяти, Кирилл, — объясняю я, стараясь оставаться спокойной. — Мама умерла, когда мне было пятнадцать, и вот уже четыре года мой отец так делает. Пожалуйста, давай закроем эту тему.

— Извини, — он проводит рукой по моим волосам. — Подожди, мы на третьем курсе и тебе всего девятнадцать?

— Я пошла в школу когда мне было шесть, и восемнадцать мне исполнилось только в марте, почти в конце первого курса, — понимаю, что скорее всего о моей персоне они не общались с лучшим другом совсем и Кирилл обо мне ничего не знает. — Сейчас уже можно вставлять строчку из песенки про Джимми Нейтрона: «он маленький супер-ген-и-и-й», ты ведь так меня называл?

Он начинает смеяться от того, как я пропеваю слова из мультфильма.

— Серьёзно, ты умеешь шутить? — с сарказмом спрашивает Кирилл, продолжая улыбаться. — Я думал, ты бываешь либо просто недовольной, либо очень-очень недовольной всем, что происходит вокруг.

— Не смешно! — я закатываю глаза, на что неожиданно получаю шлепок по ягодице. — И вообще-то больно.

— Во-первых, тебе не больно, а во-вторых, за твои выходки тебя отпороть будет мало, — он говорит это своим грубым и хриплым голосом так, что у меня чуть ли не перехватывает дыхание. — Глаза закатывать будешь при других обстоятельствах.

— Нам надо ехать!

Он берёт сумку с моими вещами, и мы покидаем квартиру.

Я в который раз сажусь на переднее пассажирское его машины, оно мне уже стало практически родным. Включаю музыку, чтобы она играла совсем тихо.

— Мы ведь даже не опаздываем, — говорит он, посматривая на панель автомобиля, где отображается время. — Или ты так спешишь, чтобы занять места около преподавателя на первых партах, где и так никто не хочет сидеть?

— Я просто хочу приехать вовремя, — он то ли специально, то ли просто по привычке, вдавливает педаль газа и стрелка на спидометре поднимается выше допустимых шестидесяти километров в час. — Кирилл, и ещё, ты ведь понимаешь, что никто не должен знать, что мы провели эти ночь вместе? Особенно наши друзья.

— Мы скорее просто спали рядом, проводить ночь вместе это немного другое, — он смотрит на дорогу, но при этом отвечает мне. — Мы уже говорили об этом, всё что происходит между нами - останется только между нами.

Я могу только лишь верить ему на слово, хоть это и трудная задача для меня. Мне никогда не удавалось выстраивать с кем-то доверительные отношения, за исключением лучшего друга, я всё время ищу где-то подвох или какую-то недосказанность. И если для меня, как для будущего юриста, это удивительно полезная черта, то как для обычного человека - это просто становится лишней причиной для моей и так неумолкающей ни днём, ни ночью тревожности.

— И пожалуйста, не лезь ко мне в университете, — он поворачивается ко мне, внимательно слушая. — Я имею ввиду, не целоваться, не пытаться меня потрогать, не сидеть со мной рядом.

— Ага, а еще что? — он смеется, потирая появившуюся щетину на лице. — Постановление, что я не могу приближаться к тебе ближе чем на несколько метров?

— Кирилл, я серьезно, — он кладет руку на мою ногу где-то посередине бедра, жадно ее сжимая. — Кирилл...

— Если я захочу, я буду тебя трогать, буду целовать на глазах у всех или находится рядом с тобой, и меня абсолютно не волнует, что об этом подумают другие, — я молча смотрю на него, всем видом показывая, насколько его позиция меня не устраивает. — Вот, зафиксируй это своё выражение лица.

— Какое еще выражение лица? — тут же переспрашиваю, скрещивая руки на груди.

— Вот это, моё любимое - недовольное, — он ухмыляется, только забавляясь от того, как я злюсь. — Я только ради него и живу.

***
P.S Добейте автору для мотивашки хотя бы 15 звездочек🥹
Всех поцеловала в лобики и носики, спасибо, что читаете💗