Мы подъезжаем к полицейскому участку к 12:15. Надеюсь, что родители еще не приехали, но, замечая их машину на парковке, мысленно чертыхаюсь. Они не любят, когда кто-то опаздывает. Сами себе не позволяют, а значит, и другим не стоит. Надеюсь, сейчас я не стану девочкой, которую будут отчитывать при всём честном народе.

Заходим в здание, мать и отец сразу же подбегают к нам.

– Линн, ну наконец-то! – восклицает папа.

Я вижу, как его недовольная гримаса сменяется удивлением. Он смотрит в сторону Коула и слегка откашливается.

– Дерек Холланд, – протягивая руку парню, представляется он.

– Коул Уильямс.

– Уильямс? Как Рик, парень Лорен? – встревает мама. – Оу, я Роуз Холланд, но можно просто Роуз!

– Да, я брат Ричарда, – Коул одобрительно кивает и дарит родителям дружелюбную улыбку.

– Надо же, Линн ничего нам о тебе не рассказывала, от нее трудно вообще сейчас что-либо узнать!

– Пап, давай не сейчас. Мы ведь пришли в полицию не за этим.

– Хорошо, все потом, а сейчас за дело. Милая, ты готова?

– Да, – выдыхаю я. Не уверена, правда это или нет, но стоит покончить с этим.

Мы вчетвером проходим в кабинет сотрудника полиции.

– Добрый день, мисс Холланд, мистер и миссис Холланд и... – полицейский вопросительно смотрит на Коула.

– Коул Уильямс, – резко произносит парень.

– Мистер Уильямс! Извините, но я намерен поговорить сейчас с мисс, присутствовать могут только родственники.

– Я ее парень, это считается?!

Что?!

Это было резкое заявление. Родители вместе со мной уставляются на этого «моего парня».

Мама переводит взгляд на меня и в нем читается что-то вроде: «И как долго ты пыталась это скрыть?»

– Я хочу, чтобы он остался, – перебивая неловкое молчание, обращаюсь к полицейскому.

– Хорошо, тогда приступим!

Слышу едва уловимую ухмылку Коула. Он мог хотя бы постараться быть более вежливым.

– Мисс Холланд, сейчас я прошу вас вспомнить о том злополучном вечере, когда все произошло. Понимаю, это очень тяжело, но, пожалуйста, попробуйте сосредоточиться.

– Я помню все, что чувствовала в тот момент, но того, кто это сделал, я не знаю... я его ни разу не видела, – вру я.

– Хорошо, может быть, Вы запомнили, как он выглядит, хоть что-нибудь?

– Нет, это произошло так быстро, что я вообще не успела разглядеть нападавшего.

– Скажите, может у Вас есть какие-нибудь записи с камер? – встревает папа.

– Именно момент нападения не был зафиксирован, так как это произошло за пределами кафе, там не установлены средства видеонаблюдения. Но есть запись того, как Вас, мисс, принесли в заведение.

Подступает ком к горлу. Ещё утром я не хотела всего этого, не хотела говорить об этом, не хотела смотреть на почти мертвую себя, но сейчас что-то во мне желает увидеть все это.

– Покажите!

– Милая, может, не стоит? – вмешивается мама.

– Нет, стоит! Я должна это увидеть!

– Хорошо, – разворачивая монитор компьютера к нам, продолжает полицейский. – Только это зрелище не для слабонервных.

– Я справлюсь! – или нет...

Спустя секунду видео воспроизводится, и я вижу, как испуганный Тейлор вносит меня в кафе. Он весь в крови, даже на правой щеке красные капли. Я всегда привыкла его видеть улыбающимся, но сейчас его глаза поникли, он старается контролировать свои эмоции и держаться.

По телу проходит дрожь, кровь застывает в жилах. Все немеет. А в ушах встаёт неприятный шум. Люди вокруг начинают суетиться, образуя круг. Внимательно присматриваюсь к своему лицу и замечаю слегка уловимую улыбку. Зрелище устрашающее, можно подумать, что я радуюсь происходящему, но я-то помню, о чем думала в тот момент.

Вся одежда испачкана, белое полотенце на животе становится красным. Тейлор гладит меня по лицу, и теперь я могу услышать, что он шептал в тот вечер:

– Детка, все будет хорошо, ты только дыши, милая, старайся дышать! Скоро приедет скорая и тебя увезут в больницу, они спасут тебя. Иначе быть не может... С тобой все будет хорошо, только потерпи еще немного. Ты должна бороться за жизнь и не сдаваться, ведь впереди у нас с тобой столько вечеринок и смен в кафе...

Девушка, вероятно медработник, осматривает мою рану и заявляет:

– Ранение слишком серьезное. Ей срочно нужна помощь врачей, иначе она просто потеряет много крови и не выживет.

Мое сердце, после услышанного, забилось в два раза быстрее. Слышу всхлипы мамы. Но на моем лице не показывается ни эмоции, оно словно превратилось в камень. Мерзкое ощущение, как будто с каждой секундой кожа стягивается и застывает.

Я вижу, как Эван и Бетти держат меня за руку. У них такой вид, будто вот-вот все закончится, и я неизбежно умру. Смотрю на свое лицо, оно все такое же безмятежное. Но тут веки опускаются, и я проваливаюсь в пустоту.

На видео слышно, как кто-то начинает кричать от ужаса и падает в обморок. Это женщина немолодых лет. Рядом стоящие с ней, успевают схватить падающую, и ее тело обмякает на руках какого-то мужчины.

Чуть позже приезжает скорая и меня кладут на носилки. Я уже не смотрю на экран, мой взгляд прикован к родителям. Их лица искажены от страха, мама заливается слезами и тихонечко вопит, а папа начинает судорожно глотать воздух. Коул напрягается, руки у него сжимаются в кулаки, а губы вытягиваются в прямую линию. Кажется, его суровый взгляд сейчас прожжет монитор.

Видео, наконец, заканчивается, и я слышу облегченный выдох родных.

– Это, собственно, все, что у нас есть. Кроме показаний свидетелей, нам больше ничего не удалось разузнать. Никто не видел преступника.

Тебе повезло, Рэд.

– Я вам тоже ничем не могу помочь, потому что понятия не имею, кто это мог быть. Думаю, дело можно закрыть!

Родители в шоке уставляются на меня.

– Нет, что ты такое говоришь?! Никто ничего закрывать не будет, пока не найдет этого урода!

– Пап, его невозможно найти, нет никаких улик. Это бесполезно! Может, это был просто псих, бродящий по городу с ножом. Откуда нам знать?

– Я не думаю, что мы закроем дело, по крайней мере, сейчас. Мы будем продолжать поиски улик, – вмешивается полицейский.

– Хорошо, но только без меня. Я вам в этом не помощник, просто хочу забыть это и продолжить жить, вот и все!

– По данным медэкспертизы в Вашем организме было обнаружено ядовитое вещество. Никто не может сказать о его происхождении.

О да, нужно потом спросить про это у Коула.

– А здесь мне бы было очень интересно, если бы все-таки узнали что-нибудь об этом, – смотря на Коула, говорю я.

Парень вопросительно смотрит на меня. И этот зрительный контакт длится дольше, чем положено. Кажется, что ещё секунда, и я забуду, где нахожусь...

– Это все? – обращаясь к полицейскому, нахожу силы, чтобы оторваться от чёрных глаз.

– Думаю, да. Я позвоню вам, когда будут новости.