– Я люблю тебя! – пролепетал Скайлер, глядя на Бетти серьезно.

Его зеленые глаза словно два драгоценных камушка сверкнули на солнце. Легкий ветер раздувал милые кудряшки, трепал футболку. Еле заметные веснушки, которые каждым летом становились отчетливее, покрывали немного кожи на носу и щеках.

– Я люблю тебя, – снова повторил он.

Бетти почувствовала жгучую обиду от слов лучшего друга, ведь минутой ранее она призналась ему в том, что влюбилась в Блейка. Не в простого одноклассника или парня из летнего лагеря, а его родного брата.

– Бетти... Блейк осел! Ты же не хочешь стать его девушкой?

Они сидели на старом деревянном пирсе у реки и болтали ногами в воде, любуясь играми рыб и наслаждаясь щебетанием птиц. Это было их излюбленным времяпровождением, потому что мало кто мог пробраться сюда, не зная правильного пути. С этого берега река была окружена лесом и колючим кустарником, все деревенские дети купались на другой стороне. Но Скайлер и Бетти три года назад нашли заброшенный пирс. Он стал их местом.

– Значит, ты не поддерживаешь меня, – поджав губы, Бетти задумчиво уставилась на гладь воды, в которой виднелось ее печальное отражение. Худощавая и нескладная девчушка с курносым носом и жидкими запутанными волосами казалась ей незнакомкой в этот момент. Ведь рядом со Скайлером она никогда раньше не была столь подавлена.

– Блейк плохой человек.

– Если он плохой брат, это не значит, что он плохой человек, Скай!

– Он постоянно подшучивает над тобой, называет мартышкой, – не унимался Скайлер. – Как ты можешь говорить, что влюбилась в него?! Это потому что он красавчик, по-твоему? Собираешься вешаться на него, как и остальные безмозглые девчонки?

– Замолчи! – вскипела Бетти и поднялась на ноги.

Скайлер повторил за Бетти. Пирс недовольно скрипнул под их весом и немного накренился.

– Чем я хуже?!

– Ты?.. – растерялась Бетти. – Ты не хуже... ты мой лучший друг, Скай.

Мальчик насупился и сжал ладони в кулаки. В следующую секунду он выкрикнул в сердцах:

– Не хочу быть просто другом! Я же уже сказал, что люблю тебя... Поэтому... лучше со мной встречайся.

Ненадолго оба замолчали. Бетти замялась, она думала, признание Скайлера это обычная манипуляция, не больше. В ее десять лет она стала пятилетнему Скайлеру нянькой, а в его десять – девушкой? Она бы и в самом страшном кошмаре не смогла выдумать нечто подобное.

– Надеюсь, ты это не серьезно, – наконец-то, выдохнула Бетти.

– Ты знаешь когда я вру! Сейчас я сказал правду.

– Но это смешно...

– Не смейся надо мной, не поступай так же как Блейк!

– Тогда не веди себя как ребенок, Скай! Я не смогу стать твоей девушкой! Посмотри на себя... тебе десять. Я чуть ли не с пеленок тебя знаю. Ты мне как брат.

Последние слова Бетти словно молотом ударили по Скайлеру. В глазах мальчугана начали собираться слезы, его губы задрожали.

– Скай... – неуверенно прошептала Бетти.

Он отмахнулся от ее протянутой руки.

– Если признаешься Блейку, он скажет тебе то же самое! – сквозь зубы процедил тот. – Все его девушки взрослые длинноногие красотки, а ты... тебе всего лишь пятнадцать!

Бросив последнюю фразу, Скайлер развернулся и побежал прочь. Бетти смотрела ему вслед и понимала, что он сказал правду. Так же как и она.

***

На дне рождении близняшек почти никого не было, только самые близкие. Тетя и дядя Брукс, похожие на Траляля и Труляля из фильма «Алиса в стране чудес», ворчливая бабушка Роза, сама Бетти и все семейство Новак. Но здесь царила атмосфера уюта и спокойствия, потому что каждый сантиметр дома, каждое слово были наполнены любовью.

Бетти обожала мистера и миссис Новак, так же как Скайлера, его сестер Трикси и Тиффани и старшего брата Блейка. Его, пожалуй, она любила иначе. Никогда ранее Бетти не испытывала теплых чувств к Блейку или элементарной дружеской привязанности. Он отличался от своего семейства своенравным характером, отсутствием привычки выказывать чувства когда вздумается и никогда ни к кому не проявлял открытой нежности. Даже забота о Трикси и Тиффани выглядела как контроль надзирателя за заключенными в тюрьме, а говорить об отношении к Скайлеру было и вовсе излишним. Но мистер и миссис Новак души не чаяли в Блейке, так же как и в остальных детях, и часто пытались тискать его прилюдно. Все их попытки размягчить этот кремень всегда заканчивались одинаково – сын хладнокровно терпел когда те закончат. И если родители любили Блейка безоговорочно, то Бетти не понимала откуда у нее возникли чувства к парню. Ведь как верно заметил несколькими днями ранее Скайлер, Блейк всегда подшучивал над ней.

– Какие же вы теперь взрослые, крошки, – смахнув скупую мужскую слезу, проворковал мистер Новак.

Близняшки переглянулись и захихикали. Если Блейк и Скайлер были похожи между собой за исключением цвета глаз и взяли все самое лучшее от матери, то сестры являлись маленькими копиями мистера Новак.

– Папочка так вас любит!

– Ох, не стоит, Бенджамин, – проворчала бабушка Роза, ждущая кусок торта, – не расстраивай их ненужными соплями.

– Дочкам по пять, мама. Мы с Беном еще не можем свыкнуться с мыслью, что они перестали носить подгузники, а у них уже электромобиль во дворе. Кстати, спасибо за подарок, – миссис Новак улыбнулась тете и дяде Брукс. – Дорогой, подай мне тарелки для торта.

Мистер Новак шмыгнул носом, в очередной раз поцеловал Тиффани и Трикси в щеки, отчего те снова захихикали, и ретировался из столовой на кухню.

– Ума не приложу, как ты умудрилась выбрать в мужья такого мямлю?! – бабушка Роза взглянула на Блейка. – Надеюсь, ты со своей девушкой не такой тюфяк, мой милый?

– С какой из девушек? – усмехнулся тот.

Миссис Новак закатила глаза от шутки Блейка, а затем сказала:

– С Беном я чувствую себя в безопасности, мама, знаю, что он любит меня и наших детей. Странно, что тебя до сих пор волнует его... мягкость.

Женщина взяла нож и немного нервно принялась нарезать именинный торт.

– Его мягкость меня уже давно не волнует. Я больше за Скайлера переживаю.

– А что со мной не так? – удивился тот.

– Все с тобой так, милый, – уже более устрашающе перебила миссис Новак. Торт под ее взглядом мог бы уже расплавиться. – В моем доме попрошу не вести таких разговоров! Сегодня праздник. Давайте пить чай.

С кухни вернулся мистер Новак, жена тут же поспешила ему на помощь и принялась расставлять тарелки перед гостями. Пока все были заняты, Блейк наклонился к Скайлеру и злорадно прошептал:

– Бабушка хотела сказать, что ты плакса и хлюпик. Я прав, Мартышка?

Взгляд Блэйка скользнул по лицу рядом сидящей Бетти. В последнее время он часто смотрел на нее из-под полуприкрытых век, отчего казалось будто Блейк заигрывает. Возможно, он смотрел так и раньше, просто Бетти этого не замечала. Но теперь каждый жест, каждое его слово воспринимались по-новому. Ей казалось, даже мимика Блейка менялась, когда он разговаривал с ней. Или Бетти просто хотелось верить в это. Хотелось представлять, что она особенная для Блейка, ведь он стал для нее таким.

Раньше они со Скайлером частенько перемывали Блейку косточки, ведь тот постоянно донимал младшего брата. Бетти и подумать не могла, что испытает к Блейку что-то помимо омерзения. Она всегда была на стороне Скайлера, более милого и доброго мальчика она не знала. Но в последнюю встречу на реке, когда Скайлер жаловался на очередную выходку Блейка, Бетти разозлилась. На саму себя. Потому как, даже учитывая, что Блейк снова повел себя по-свински, она больше не могла искренне ненавидеть его.

Вот и теперь теряясь в глубоких карих глазах Блейка, любуясь длинными ресницами, изучая каждую родинку на его лице, она не нашлась с ответом. Весь праздничный ужин Бетти исподтишка таращилась на Блейка, стараясь впитать каждую его улыбку и прищур игривых глаз. Она умудрилась сосчитать чуть ли не каждый завиток его отросших волнистых волос, даже уселась рядом, сделав вид, что просто хотела оказаться напротив Скайлера.

– Не называй меня так, – наконец, глухо произнесла она, чтобы взрослые ничего не слышали.

– Как не называть? – удивился Блейк. – Мартышкой? И почему же?

Бетти потупила взор, чувствуя, как Скайлер прожигает взглядом их с Блейком. После случая на реке они так и не поговорили.

– Просто... не называй и все...

– Не называй и все, – передразнил тот. – Какими мы вдруг нежными стали... А что будет потом? Этот дятел попросит не называть его хлюпиком? А, Мартышка?

– Она же просила не называть ее так! – взревел Скайлер, перелезая через стол и накидываясь на брата с кулаками.

Праздничный торт, который миссис Новак уже заботливо положила в тарелку Скайлера оказался на его штанинах. Скайлер смял скатерть и попутно снес несколько тарелок. Он ударил Блейка по макушке и вцепился в его рубашку. Тот, не ожидав подобного выпада от брата, резко отклонился на спинку стула. В следующее мгновение оба полетели на пол. Столовая наполнилась визгом близняшек и криками взрослых.

– Слезь с меня, мелкий псих! – закричал Блейк, выворачивая руки Скайлера.

Тот зашипел от боли, но не сдался. Он вцепился зубами в плечо старшего брата и крепко сжал челюсть. Блейк заорал громче прежнего.

Мистер Новак и мистер Брукс принялась разнимать дерущихся. В порыве ярости Скайлер залепил отцу оплеуху, отчего его очки для зрения отлетели в сторону. Щурясь, словно слепой крот, он поволок Скайлера из дома.

– Вы с ума посходили?! – запричитали миссис Новак. – Как вы могли испортить девочкам праздник?

Трикси и Тиффани прижались друг к другу, удивленно и даже с ужасом смотря на происходящее. Бетти не понаслышке знала, что в доме Новак никогда не случалось ничего подобного. Помимо постоянного ворчания бабушки Розы и подтрунивания Блейка над Скайлером в их семье не происходило ничего настолько предосудительного.

Следом за вышедшим из дома мистером Новак и вытащенным насильно Скайлером все семейство двинулось во двор. Закатное солнце ласкало последними лучами холмы и лес вдали, оранжевым цветом освещало крышу фермерского дома и пасущихся овец и кур в загоне. Но Бетти было не до любования видами, как и всем остальным.

Аккуратно усадив сына на деревянную лавку, и присев на корточки напротив него, мистер Новак как смог без очков заглянул в глаза Скайлеру и тихо спросил:

– Что на тебя нашло?

Ответом ему осталась тишина. Скайлер виновато опустил голову и почесал нос. Бетти хотела защитить его, увести от всех, чтобы никто не мог увидеть слез Скайлера. Но вместо этого она, как и все, стояла и ждала объяснений.

– Этот мелкий псих укусил меня!

– Я сейчас не с тобой говорю, Блейк, а со Скайлером, – отчеканил мистер Новак, метнув укоризненный взгляд на старшего сына. Все присутствующие заметно напряглись от перемены в поведении главы семейства. Он тем временем продолжил: – Вы испортили сестрам праздник и я хочу узнать причину, чтобы решить, как поступить дальше. Ответь мне, Скайлер, зачем ты набросился с кулаками на брата?

Какое-то время Скайлер еще молчал. Затем неуверенно взглянул на отца и буркнул:

– Он... он назвал Бетти мартышкой.

– Он назвал Бетти мартышкой, – задумчиво повторил мистер Новак.

– Она просила не называть ее так, но Блейк не послушал. – Скайлер поднял глаза на брата и, грозно нахмурившись, сказал: – Он может называть меня как хочет, но пусть не трогает Бетти.

– Да что такого?! – вспылил Блейк. – Я сто раз называл ее мартышкой! Это не со зла вовсе, а просто... по-дружески.

– По-дружески? – тоже вспыхнул Скайлер, поднимаясь на ноги и с новым вызовом смотря на брата. – Ты ей вовсе не друг! Это слово ее обижает!

– И почему вдруг ее стало обижать это слово?

– Скай, не надо... – тихо пролепетала Бетти, но никто не обратил внимания.

– Потому что она уже взрослая и думает о тебе не как о друге... – яростно пропыхтел Скайлер.

Только после сказанного Скайлер, казалось, понял, что натворил. Он запнулся на полуслове и с ужасом посмотрел на обескураженного брата, родителей и затем на Бетти. От паники и стыда у девушки пересохло во рту, она тоже застыла, не в силах даже шелохнутся.

– Так... – нарушил молчание мистер Новак, неловко почесывая затылок. – Думаю, вам всем просто стоит извиниться друг перед другом. – Он взглянул на жену, ища поддержки, но та тоже все еще переваривала случившееся. – Давай, Скайлер, извинись перед братом, а он в свою очередь попросит прошение у Бетти.

– Я не хочу просить прощение у этого индюка!

– Скайлер! – нахмурился отец. – Не заставляй меня разочаровываться в тебе. Подумай о сестрах и наших гостях.

Скайлер упрямо поджал губы и весь скукожился, но после все же расслабил плечи. Сделал глубокий вдох и выдох, а затем выпалил на одном дыхании, обращаясь к брату:

– Извини, что ударил. Больше такого не повторится, если не станешь обижать Бетти.

– Ну... хорошо, – одобрительно кивнул мистер Новак. – Твоя очередь, Блейк.

Блейк с секунду потоптался на месте, затем высоко задрал голову и улыбнулся, гладя Бетти прямо в глаза. Она почувствовала дрожь во всем теле и жгучее желание сбежать.

– Прошу прошения за свои слова, Бетти. – Блейк поднял обе руки в извиняющемся жесте. – Если для тебя это так важно, я обещаю больше никогда не называть тебя мартышкой. Без проблем.

– Что скажешь, Бетти? – ласково спросила миссис Новак.

На ее вопрос Бетти быстро закивала, лишь бы это представление быстрее закончилось.

– Вот и славно! – улыбнувшись, подытожил мистер Новак. – А теперь давайте все дружно вернемся в дом и продолжим праздновать. Трикси, Тиффани, вы не находили мои очки?..

Мужчина широко расставил руки, приглашая всех обратно за стол. Мистер и миссис Брукс охотно поплелись первыми, следом за ними бабушка Роза и миссис Новак. Близняшки взяли отца за руки, чтобы он ненароком не свалился без помощников на носу, и тоже потянули его в дом. Блейк, Скайлер и Бетти не торопились.

– Что ж, оказывается, у тебя есть яйца, младший братец, – ухмыльнулся Блейк, глядя на Скайлера. Затем его взгляд скользнул по Бетти, впервые она заметила в нем заинтересованность. – Как же мне теперь обращаться к тебе, я привык к старому прозвищу.

Скайлер сжал руки в кулаки. Заметив это, Блейк тихо рассмеялся.

– Кажется, придумал.

Блэйк ближе подступил к Бетти и зашептал, коснувшись губами мочки уха девушки:

– Не стоило все секреты выдавать десятилетке... Теперь только одно прозвище приходит на ум, когда смотрю на тебя – милая Бетти.