Все еще не верю, что жива. Определенно не мертва, ведь на том свете люди не чувствуют голода. Обоняние подсказывает в радиусе одного метра куриный бульон. Такой, как бабушка варила.
А может это сон? Тогда не хочу просыпаться, но это так мучительно - вдыхать запах еды, когда голоден.

Чуток приоткрываю левый глаз и тогда различаю предметы мебели и совершенно другую обстановку. Белоснежная постель и серые стены в комнате не сочетаются, но успокаивают глаза. На прикроватном столике тарелка с заветным бульоном и несколькими кусками хлеба. Сквозь большое окно с железными решетками просачивается тусклый свет от скучного зимнего неба.

С трудом поворачиваюсь на другой бок и застываю, как воск, стекающий с догорающей свечи. На темно-сером диване спит Марк.
Сон успокоил вечную бурю на его лице. Надменная ухмылка сменилась детской, едва заметной, по углам тонко очерченных губ, улыбкой. Под опущенными ресницами пролегли темные круги, которые ярко контрастируют с белоснежной кожей. Совершенно неожиданное сочетание нежности и жесткости мужских черт. Глупо и ненормально, но его присутствие вселяет надежду, что больше никто не сможет морить меня холодом и голодом. Он при всей своей грубости и высокомерности не пугал, как женщина гарпия. Возможно ошибаюсь, но почему-то рада, что он рядом.

Стараясь не шуметь, приступаю к трапезе. Тепло согревает мой желудок, который удивительно быстро насытился. Через несколько минут опять проваливаюсь в сон.
Но вскоре, просыпаюсь от легкого прикосновения к моему лбу, открываю глаза и сталкиваюсь с ночным небом. Его лицо в паре сантиметров от моего, и эти глаза завораживают.

- Очнулась, соня, - говорит он, отходя. - Тут тебе не курорт. Хватит дрыхнуть.

- И тебе привет, мистер вежливость, - хмурюсь, натягиваю до шеи одеяло. - Как я оказалась здесь?

- Без понятия. Тебе стало плохо, и мисс Сара перевела тебя сюда. Кто-то из охраников помог ей. Я вернулся под утро и сразу уснул.

- Что? - раздраженно спрашиваю, когда он смотрит на меня, как на ничтожество.

- Я подозревал, что ты слабоумная и тупая, но и предствить не мог, что у тебя могут возникнуть суицидальные мысли. К тому же такие извращенные. Как можно морить себя голодом?

Комок в горле никак не удается проглотить. Что за дерьмо пришло в голову самовлюбленному придурку. Что рассказала мегера? Нет! Никто не заставит меня сломаться сейчас. Пусть думает, что хочет.

Мое молчание отражается на его лице, странно. Разыгралась очередная буря, брови нахмурены, дыхание глубокое, как у тигра, приготовившегося к прыжку. Он сидит на диване, упираясь локтями об колени, а левый кулак прижат к губам. Кажется, злится, но мне от этого только хорошо. Высокомерный чурбан!
Ужасно хочется в уборную, но не уверена, смогу ли встать? Что, если не получится, и я свалюсь перед ним в неприличной позе. С другой стороны, если не попытаюсь, произойдет еще более неприятный инцидент.

- Эй, совсем рехнулась? - вскрикивает он, когда пытаюсь встать на дрожащие ноги. - Гордость неуместна в твоем положении.

Через секунду он перекидывает мою руку через плечо. Теплая ладонь обхватывает меня за талию, и мы медленно идем в сторону узкой двери.

- Тебе не помешает помыться, - брезгиво морщит нос, когда мы доходим до смежной комнаты. Я облокачиваюсь на раковину. Вид у меня жалкий, конечно, но не ожидала такой реплики в свой адрес.

- Ты будешь и дальше тут торчать?

- Нет, ну, посмотрите на нее, - возмущается он, медленно опуская глаза на мои худые коленки, торчащие из-под футболки. - Боюсь, детка, ты не в моем вкусе. Мне надо съездить за твоими вещами. Не свались на обратном пути. Держись за стенки. На столике таблетки и инструкция, сколько и как их принимать. Не накачайся, прошу тебя. Мне еще сестру надо найти, а потом делай, что хочешь.

- Никаких новостей? - смущенно спрашиваю, переминаясь с одной ноги на другую.

- Нет. Но думаю, ты мне расскажешь вечером кое-что интересненькое.

Когда дверь закрывается за ним, вздох облегчения срывается с моих губ. Этот парень раздражает. Конечно, от меня плохо пахнет. Меня заперли в сыром и холодном подвале. Сколько же в нем нездорового эгоизма? Неужели деньги делают такое с человеком?

С трудом за два часа справляюсь с купанием. Цепляясь за стены, добираюсь до кровати, где меня ждет еда и таблетки. Очень устала, кажется, совсем не осталось сил. Но теперь никакой вони. От меня пахнет мужским гелем для душа с запахом морского бриза. Я перечитала все этикетки на тюбиках. Стало интересно, чем пользуются парни с большим эго.
Как только голова оказывается на подушке, проваливаюсь в глубокий сон.

Меня разбудил приход Марка. Он скидывает на пол рюкзак и, сняв с себя черную куртку, направляется к шкафу с одеждой. Хватает какие-то вещи и уходит в ванную, бросая мимолетный взгляд в мою сторону:

- Там твои шмотки. Можешь переодеться.

В сумке аккуратно разложены хорошо знакомые вещи: платье, джинсы, пара футболок, леггинсы, носочки и даже нижнее белье, при виде которого я невольно кусаю нижнюю губу. В боковых карманах предметы личной гигиены и плитка черного шоколада, купленная мной десять дней назад. Все эти мелочи напоминают, что я всего лишь страховка на случай, если Николь не найдут. Только держа меня в заложниках, можно надеяться на ее спасение. Но ей на самом деле ничего не угрожает рядом с Беном. Мой брат хороший парень.

Быстро переодеваюсь в леггинсы и фиолетовую футболку, забираюсь в постель и жду.
С полотенцем в руках, вытирая мокрые волосы, которые стали еще темнее, Марк уходит, громко хлопнув дверью.

Через несколько минут Марк сидит на диване в позе лотоса с моим ноутбуком, который я узнаю по наклейкам в виде бабочки. Жалкая попытка приукрасить старье. Этой штуке как минимум лет сто.

- Есть деловое предложение к тебе, - говорит он, сложив руки на груди.

- И какое?

- Как ты, наверное, догадываешься, моя сестра еще не найдена. За все дни моего отсутствия я и Тони искали твоего брата. И всех ваших родных и знакомых.

Он ухмыляется, замечая беспокойство, охватившее меня после последней фразы. Не дождавшись моего ответа на свое откровение, продолжает:

- Твою маму Тони еще не нашел. Есть информация, что она где-то в Мексике с бродячей рок группой... А вот твою бабушку пришлось навестить.

- Что с ней? Где она? - жалостно бормочу, комкая в руках края одеяла.

- Как где? В своем чудесном домике на берегу тихой речушки. Обстановка очень милая, - признается он, улыбаясь. Достает из кармана телефон. - Хочешь поговорить с ней?

- Да, - мой голос вибрирует на грани срыва.

- Поговори... При одном условии. Мне надо знать пароль твоей почты.

- Хочешь сказать, что тебе можно поверить? Я так не думаю.

- Мне наплевать, что ты думаешь. Пароль, - приказывает он, хмуря брови.

В течение следующего часа Марк уверенно стучит пальцами по клавишам. Временами задает вопросы, ухмыляется, бормочет что-то и трет виски указательными пальцами. Потом мы пишем письмо от моего имени Бену и Николь, но не говоря ничего об их исчезновении.

- Кто этот парень, с котрым ты переписываешься? У тебя тридцать семь непрочитанных сообщений от него.

- Мой парень, - говорю я, гордо приподняв подбородок.

- Кто он, и что из себя представляет?

- Какая разница?

- Он может что-то знать, - его глаза при этом светятся. Внимательный взгляд устремлен на меня, скользя по всему телу, парализуя и гипнотизируя. Вспоминаю первую встречу с ним, когда руки дрожали от одного вида черных глаз.

- Не знаю, - признаюсь, поправляя высохшие волосы.

- Как это? - удивленно приподнимает брови. - Ты встречаешься с незнакомыми парнями?

- Мы не встречаемся, никогда не виделись, просто общаемся.

- Боже! - вздыхает он, театрально закатывая глаза. - У тебя точно не все дома.