Говорящий правду берет на себя страшную, тройную ответственность: и за саму правду, и за себя, и за того, кому он ее сообщает. Масштаб значимости имеет при этом решающее значение. Согласитесь, несколько разные вещи — сказать человеку, сколько сейчас времени, и сказать, сколько времени ему осталось жить.

ДжиМин молчала. Сверлила шатена взглядом кошачьих глаз, коими они казались из-за тонких линий подводки, и постоянно кусала губы, будто бы размышляя над тем, как бы увильнуть от интересующей парня темы. Он же никак не реагировал: развалился на стуле напротив, облокотившись о его спинку, и скрепил руки в замок. Во взгляде Юнги можно было увидеть только хладное безразличие и сосредоточенность. Он знает, что долго девчонка молчать не сможет и обязательно заговорит, хоть о чем, а там уже дело за малым. Блондинку же это бесило; каждый раз, когда она хотела пустить в ход женские приемчики, наручники звякали на руках и она раздраженно шипела, вызывая у Мина смешок.

— У вас есть девушка, господин полицейский? — неожиданно спрашивает Сон, намереваясь ввести юного офицера в ступор, но на его лице не дрогнул и мускул. Знаком уже с такими хитростями. Пусть придумает что-нибудь оригинальней. Да и тем более, она знает, что Юнги неровно дышит к ДжиЫн, так зачем спрашивать об этом?

— Поговорим о моей личной жизни? — в его карих глазах заплясали смешинки и он, подавшись вперед, облокотился локтями о колени. — Да, есть.

— И вы ее любите? — блондинка не останавливается, продолжая подводить Мина к моральной ловушке.

— Люблю, — он также подыгрывает ей, но так, чтобы она поверила в его наивность.

— По-настоящему?

— Возможно.

Неоднозначный ответ выбивает ДжиМин из колеи и она пару секунд озадаченно моргает, а потом напрягается, хмуря брови.

— Что вам вообще известно о любви? — она едко усмехается и отворачивается, опуская померкнувший взгляд в угол камеры. Юнги улавливает эту резкую перемену и понимает, что причина всем ее поступком она. Любовь.

— Любовь делает человека человеком, — Мин вздыхает и склоняет голову набок, не понимая, почему сейчас они играют в психолога и пациентку. — Любовь толкает человека на невозможные поступки.

— Верно, — Сон коротко кивает и грустно улыбается. — На невозможные...

— В твоем случае на ужасные, — полицейский не собирается проявлять к девушке сострадания: она не проявила его, когда вредила ДжиЫн.

— Типичный новичок, — иронично шепчет блондинка, вновь обращая взор на юношу. Какой-то... через чур презренный взгляд. — Любовь не делит на хорошее и плохое. Она делит на то, что ты готов сделать для любимого человека, и на то, что ты сделаешь ради него.

— И ты была готова на убийство ради этого человека. Я правильно понимаю?

— Да. Ты тоже когда-нибудь поймешь, что убить во имя любви — не худший грех.

Юнги и сам невольно задумался: пойдет ли он на убийство ради ДжиЫн? Определенно, он преподаст урок тому, кто доставит ей боль, но убить... Только при смертельной опасности. Только так. Убийство во имя любви, по сути, оно какое? Либо с пользой для убийцы, либо с важной значимостью для любимого человека. В случае с ДжиМин действует только первый вариант. Она пошла на все эти безумия только ради того, чтобы утешить себя.

— Так может скажешь, кем ты приходишься ДжиЫн? — Мин сразу же отходит от минутного проявления слабости и возвращается, непосредственно, к сути разговора.

— Неудивительно, что она меня не узнала, — совершенно спокойно говорит блондинка. Кажется, она уже сама готова во всем признаться после излития души. Нужно было всего-то высказаться. — Она обо мне могла только слышать. Мы не пересекались. А вот я знаю о ней многое. Он часто упоминал о ней.

— Кто «он»? — настойчиво выпалил Юнги. Вот он. Вот этот момент, когда она скажет подтверждающие его домыслам слова.

— Ким СынКван, — ДжиМин произнесла это совсем тихо, отчего ее голос надломился.

— Значит, ты его, можно сказать, любовница, и просто решила устранить соперницу?

— Что? — блондинка стрельнула недовольным взглядом в полицейского. — Какая любовница? Я его сестра.

* * *

— Сестра? — НамДжун удивленно поднял брови, прекращая клацать по клавишам компьютера.

— Да, она так сказала. И не похоже, чтобы врала, — Юнги кивнул, задумчиво потирая подбородок. — Айщ! Одного только понять не могу. Если она его сестра, то как они...

— Переспали? — закончил за него Ким.

До этого мирно сидевшая в стороне ДжиЫн принялась жадно глотать воду из любезно предоставленного Рэпмоном пластикового стаканчика. Она закашлялась, обращая к себе взоры двоих, и шатен немедля подлетел к девушке, начиная хлопать ту по спине. Темноволосая успокоилась и благодарно кивнула, делая более осторожный глоток жидкости.

— Она ему не родная сестра, — вставила свое слово Ли.

— Приемная? — уточнил Юнги и получил в ответ незамедлительный кивок. — Тогда это все меняет.

— Правильно, — Джун продолжил что-то выводить на экран техники, при этом рассуждая. — Если их ничего не связывает биологически, то они без проблем могли сблизиться. С одной стороны, просто сблизиться и не более, а с другой, ДжиМин влюбилась в СынКвана, но он на тот момент встречался с тобой.

— И она решила устранить меня... — шепотом добавила себе под нос темноволосая. Ким услышал ее слова и кивнул.

— Но даже так это мерзко, — Мин нервно начал расхаживать туда-сюда, жестикулируя руками. — Формально, они брат и сестра...

— Могу я с ней поговорить? — ДжиЫн ловит на себе обеспокоенный взгляд Юнги и улыбается, как-бы говоря, что все нормально. Она не будет истерить. — Наедине.

— Если ты этого хочешь...

Сумев уверить шатена в том, что теперь блондинка никакой опасности для нее не выражает, Ли неуверенно проходит в камеру ко все еще заключенной в оковы девушке и останавливается на пороге, кивая позади стоящему полицейскому, мол, оставьте нас. Юнги кидает последний предостерегающий взгляд в сторону Сон и со вздохом уходит, оставляя двоих одних.

Темноволосая садится на место, на котором буквально десять минут назад сидел полицейский, и смотрит на ту, кто принесла слишком много бед. Но смотрит без ненависти и злости, которая присутствовала ранее. Смотрит так, будто хочет понять ее.

— ДжиМин, ты любишь его? — ДжиЫн без какого-либо колебания прямо спрашивает то, что ее интересует.

Блондинка поднимает голову к девушке. До этого Ли не могла разглядеть опухших красных глаз, размазавшейся по щекам туши и искусанных губ. Она то открывала, то закрывала рот, жмурилась, пытаясь сдержать рвущиеся наружу слезы, мотала головой. Но в конечно счете дала волю чувствам и заплакала прямо на глазах у ДжиЫн.

— Люблю ли я его? Да! Да, да, да! — всхлипывая и воя от раздирующей душевной боли, ДжиМин, дрожа, начала свой монолог. — Мне говорили, что это неправильно, любить своего брата. Но ведь он мне приемный, а не родной! У нас не одна кровь, а разная! Мы могли бы... Могли бы быть вместе, втайне ото всех, но потом я узнала от него самого, что есть девушка, которую он любит больше, чем меня. И я не знаю, что на меня нашло! Я думала, что если тебя, этой самой девушки, не станет, то он придет ко мне за утешением и мы будем вместе! Я готова была на все, только бы подтолкнуть его к себе...

— Нет, — отрезает темноволосая. Сон удивленно захлопала глазами, шмыгая носом. — Ты просто не хотела остаться одна. Ты увидела в СынКване того самого, думая, что он такой единственный на свете, и убедила себя в том, что если сейчас его потеряешь, то останешься одна. Тобой управляла не месть, не любовь, а боязнь одиночества. А теперь ответь... Ты получила то, чего хотела? СынКван остался с тобой?

ДжиМин содрогается всем телом и захлебывается новым потоком слез. Она понимает, что все те ужасные вещи не принесли никакого толку. Ничего. Она одна.

— Прости меня, ДжиЫн... Прости.

* * *

После всех разговоров дело можно было считать закрытым. Девчонка созналась, пострадавшая подтвердила, теперь осталась самая ненавистная Юнги часть — разбор документов, их подписание, назначение судебного дня.

Они вдвоем сидели в его кабинете. ДжиЫн пристроилась у парня на коленях, а он, постоянно бурча, черкал черной ручкой по бумагам. Витая в своих мыслях, девушка не заметила, как начала гладить юношу по жестковатым волосам, играть с его круглыми серьгами в проколотых ушах, и удивлялась тому, как круто они на нем смотрятся. Не так, как на каком-нибудь эмо или хиппи. Сначала Мин не реагировал на это, сосредоточенно перебирая листы, но когда девушка задела его особо чувствительную точку под ушком, приглушенно мурлыкнул и напрягся, отбрасывая документацию.

— Что? — невинно пролепетала Ли под осуждающим взглядом карих глаз. — У меня просто хорошее настроение. Мы наконец-то во всем разобрались.

— Мы? — наигранно удивился Юнги.

— Ну хорошо. Вы во всем разобрались, офицер Мин, — темноволосая заливисто рассмеялась, чем вызвала улыбку у парня, и потянулась к его губам, чтобы запечатлеть на них поцелуй.

Иногда Мину кажется, что Ли просто издевается над ним. Да, их «отношениям» всего один день, но что им мешает продвинуться дальше? Дальше поцелуев и объятий. Возможно, ДжиЫн намекает не на это и своими действиями показывает девичью милую натуру, однако, тело юноши реагирует по-другому. Отнюдь не мило. Ему хочется заполучить без остатка не только ее сердце, но и тело. Не только раствориться в ней душевно, но и физически.

Юнги углубляет поцелуй, кусая и оттягивая нижнюю губу девушки. Она невольно испускает стон, инстинктивно прижимаясь к крепкому телу ближе. Ее руки обвивают его шею, кончики пальцев очерчивают острые изгибы, не скрытые под форменной рубашкой. Юношу начинает словно лихорадить. Нет, это не лихорадка, нечто более приятное, но не менее удушающее. Шатен чувствует, как тугой узел переплетенных веревочек терпения и контроля развязывается под натиском невинных прикосновений. Он целует настойчиво; медленно, в какой-то степени лениво исследуя руками тонкую девичью талию. А ДжиЫн готова провалиться в Ад от осознания того, что не хочет, чтобы это прекращалось. Она хочет большего. С СынКваном такого не было.

— Ын... — хрипло шепчет полицейский, молясь о том, чтобы темноволосая оттолкнула его прямо сейчас и остановила. Потому что самому ему будет тяжело это сделать.

Она не слышит его, или не хочет слышать. Будто в бреду, начинает покрывать открытые участки и без того разгоряченной юношеской кожи обжигающими поцелуями. Юнги шепчет что-то невнятное о том, что они должны остановиться, и сам же с рыком не позволяет этого сделать. Тянется к молочной шее без единого изъяна, оставляет на ней влажные следы от мимолетных поцелуев, и из-под ресниц завороженно смотрит на то, как девушка склоняет голову, податливо подставляя больше.

— Ын... Надо остановиться... — он возвращается к ее алым от поцелуев губам и дарит обоим еще один крышесносный, но полный нежности поцелуй. — Кто-нибудь может зайти.

ДжиЫн заторможенно кивает и сглатывает, поднимая веки. Пугается того, насколько потемнели глаза юноши, кажущиеся теперь вовсе черными,

и напоследок проводит ладонью по его щеке, нехотя слезая с пригретых колен. Темноволосая улавливает слухом облегченный выдох.

— Что... Что теперь будет с ДжиМин? — прокашливается Ли, заправляя выбившуюся прядь волос за ухо.

— Здесь совесть и прощение ничего не решат, — также неловко начинает суетиться Юнги, хватаясь за первую попавшуюся под руки папку. Он делает вид, что усердно пытается вникнуть в ее содержание, но на самом деле мозги не настроены на то, чтобы размышлять о чем-то подобном. — Теперь только суд и закон.

Девушка понимающе мычит.

Внезапно, по столу пробегает вибрация. Спасительный от неловкой атмосферы звонок заставляет Ын подорваться с места к своему телефону, но близ сидящий к аппарату Мин опережает темноволосую. В итоге их ладони сцепляются на мобильном, из-за чего неловкости становится еще больше. Парень прочищает горло и одергивает руку, кивая, мол, бери. Ли забирает свое имущество и отходит, поворачиваясь к юноше спиной.

На экране высвечивалось смс-сообщение от СуДжи.

«Уже решила, что будешь дарить Мину?»

ДжиЫн подавила удивленный возглас и быстро набрала ответ.

«Дарить? Зачем?»

«Зачем дарить подарок на День рождения? Ну ты даешь, подруга!»

Темноволосая через плече оглядывается на полицейского и закусывает губу. Телефон в руке снова подал сигнал.

«Я надеялась, что Чим скажет тебе. У Мина через два дня День рождения.»

«Встретимся через час около hello kitty кафе в центре.»

— Юнги, я к СуДжи. У нас важное дело! — девушка уже было бросилась к двери, но вспомнив про сумку, подбежала к столу и схватила вещицу, вновь поспешив к выходу. На лице Ын играла хитрая улыбка, и хорошо, что Мин не видел ее.

Как только дверь за особой захлопывается, шатен откидывается на спинку стула и сжимает руки в кулаки. Он прикрывает глаза, пытаясь перебороть и уничтожить в себе желание снова ощутить клубничный привкус губ ДжиЫн.