Теперь каждое утро после приветствия Короля и Королевы, ты и Чимин ездили кататься на лошадях. После чего расходились по своим делам, а вечером делились пережитыми событиями, смотрели телевизор. С Чонгуком ты старалась разговаривать только на общие темы. Всякий раз, когда он начинал тему чувств, ты либо уходила, ссылаясь на занятость, либо просила поменять тему. Тебе не хотелось делать ему больно, он стал для тебя хорошим другом, тебе нравилось разговаривать с ним.
До Рождества осталось два дня, твои уроки стали более сложными и переходили в подобие экзамена. Но каждый раз, занимаясь, ты думала о том, что вечером увидишь его. С каждым разом тебя всё больше и больше тянуло к нему, ты перестала себе врать, признавшись в том, что любишь этого придурка, любишь так сильно, что мысли о том, что вам надо будет расстаться, доводили до слёз. Ты уже не в силах контролировать себя рядом с ним, часто берёшь за руку якобы в шутку, обнимаешь, но эти мгновения бесценны. Вот и сейчас после очередного трудного дня, вы сидите в общей комнате и смотрите телевизор, он снова включил канал, где показывали бокс.
- Эй, я не хочу это смотреть! - крикнула ты.
- А я хочу, ты должна уважать мои желания! - ответил он, удобно устраиваясь.
- Чего? - фыркнула ты. И сделав выпад забрала у него пульт, переключив на какой-то музыкальный канал.
- Это ещё что такое? - спросил он, - отдай пульт! - ты помахала головой и спрятала его за спину, - я ведь заберу! - угрожающе сказал он.
- Ну, попробуй! - пожала ты плечами и встала с дивана начала пятиться назад, он тоже встал и медленно стал приближаться к тебе. Ты отходила, но вот упёрлась в стену и, поняв, что бежать некуда вытянула перед собой руку, - нет, это не честно! - сказала ты.
- Ты сама сказала, что я могу забрать его! - улыбнулся он и ринулся к тебе, прижав тебя к стене, он запустил руки за спину, пытаясь нащупать пульт. А ты чувствовала его аромат, от которого голова шла кругом, чувствовала его накаченные грудные мышцы, уперлась головой в стену и закрыла глаза, пытаясь успокоиться и отогнать от себя те пошлые фантазии, что уже заполонили голову.