Следующий день.

Все идет, как прежде. Мои дни не разбавляют никакие краски, лишь сегодняшний свет из окна заставляет меня внутри радоваться этому. Я слышу тихий шелест листвы за окнами, пение птиц. Жизнь шла своей чередой, не заостряя внимание на таких, как я. Всеми моими развлечениями являются книги и прожигание дыр в потолке, и, кажется, еще немного, и я сойду с ума. Я привыкла к тишине, к тому, что теперь я одна. Нет, я не жалуюсь, я привыкла уже к этому. Так и сейчас, мои глаза безостановочно бегут по строчкам книги, переживая все написанное в ней. Моя страсть к детективам не покинула меня, и теперь я зачитываюсь этими историями, не смыкая глаз. Летний лучик солнца упал на страницу, немного подрагивая, и я поднимаю свои глаза к окну, откуда и льется этот свет. Решаю немного прерваться и подхожу к нему. Настежь распахнув окно, я вдыхаю этот воздух, и, казалось, ничто не сможет испортить этот момент, но все же это случилось. Резкая боль раздалась в груди, заставляя меня согнуться. Кашель рвался наружу, и сдержать его не было никакого смысла.

Облокотившись рукой о стену, я стала тяжело дышать, пытаться восстановить дыхание и кое-как мне это удалось. Снова став на прежнее место, я начала любоваться происходящим. Многие люди, лежащие здесь, сейчас находились на улице, наслаждаясь такой прекрасной погодой, вдыхая запахи природы с счастливыми лицами. Птицы порхали в небе, напевая песенку и радуя этим людей. Сейчас мне хотелось стать одной из них, просто порхать в небе, напевая песню и радовать ею других. Ощущать свободу, свободу всем телом, не знать о таких проблемах, а просто жить. Всегда хотелось знать, почему люди не могут так, как они. Просто взлететь высоко в небо и парить над землей. Возможно, мы что-то неправильно делаем, но что? Любуясь этим, невольно самой хочется попробовать. Всего один шаг, и, возможно, я смогу парить, возможно, у меня получится. Стоит лишь очень чего-то захотеть, и это обязательно сбудется. Я посильнее опираюсь руками о подоконник и высовываю голову навстречу ветру, но резкий хлопок двери заставляет меня подпрыгнуть. Повернув голову на звук, я не смогла сдвинуться с места. Мое тело словно онемело, вросло в пол, что угодно, но не двигалось. Около двери стоял Чонгук, тяжело дыша, словно после бега.

Его глаза бегали по моему лицу, словно он не верил, что это я. Возможно, я настолько изменилась, стала ужасно выглядеть, что он не смог во мне распознать прежнюю Лалису, но все же первый сделал шаги. Он быстро направился в мою сторону, подбегая и крепко сжимая в своих объятиях, от чего даже стало трудно дышать, но мне вовсе не хотелось разрывать этих объятий, хотя по сути обнимал только он.

- Я нашел тебя, - шептал он мне на ухо, крепко сжимая в объятиях.

Я лишь улыбнулась, понимая, что он рядом, и это то, чего мне так не хватало. Жаль, что я не смогу ему все сказать, все то, что так хотела, ведь мой голос почти пропал. Не смогу сказать ему слова благодарности, попросить прощения, что для меня так непривычно, не смогу сказать даже то, что он мне нужен, ничего из этого. Оторвав меня от пола, Чон понес в сторону кровати и посадил на нее, уместившись рядом. Взгляд его карих глаз прожигал меня насквозь, словно хотел испепелить меня, ведь я знаю, о чем он сейчас думает.

- А я ведь тебя предупреждал, - строго сказал он, на что я лишь виновато опустила голову, разглядывая уже давно изученный пол.

- Но я не буду тебя ругать, нет. Ты взрослая и сама должна все осознать. Я не стану больше лезть к тебе со своими упреками, доставать этим, хотя, по меньшей мере, тебе надо хорошенько всыпать, - с улыбкой сказал он.

Я лишь протянула руки, чтобы обнять его, и его действия не заставили ждать. Он крепко сжимал меня в своих объятиях, боясь, что я снова могу исчезнуть. Отпрянув от него, я стала смотреть в уже такие родные карие глаза, в которых так много света и доброты.

- Прости, - еле слышно произнесла я. Конечно, я даже не надеялась, что он меня услышит, но это произошло.

- Я не обижаюсь, но ведь ты сама себе навредила, - гладя мою щеку, он продолжал смотреть в мои глаза. Сейчас, рядом с ним, я чувствую себя спокойно и уверенно.

Я набрала в легкие побольше воздуха, чтобы ответить ему, но ничего не вышло. Снова жуткий кашель вырвался наружу, раздирая все внутри. В грудной клетке стало невыносимо колоть, отчего я в руках сжала простыню. Согнувшись пополам, я стала тяжело дышать, хотя это так не назовешь. Воздух отказывался поступать в легкие, отчего в глазах потемнело.Чонгук не знал, что нужно делать, поэтому выбежал в коридор, прося помощи. В мою палату забежал Сокджин, что-то говоря мне, но я не смогла ничего расслышать.

Все голоса словно смешались в один непонятный звук, что резал перепонки. От этого хотелось закричать или просто остановить все, нажать на кнопку "Стоп" и ничего не слышать.

- Сделай же с ней что-нибудь, - кричал Чонгук, крепко сжимая мою руку. В его глазах читался страх, страх потерять меня, страх за мою жизнь.

Сокджин выбежал из палаты со скоростью звука и так же быстро вернулся вместе с медсестрой. Какие-то аппараты, гул и люди крутились перед моими глазами. Их крики о том, что «мы ее потеряем», засели в голове перед тем, как отключиться. И сейчас, настало то, чего я так долго хотела. Тишина. Я больше ничего не слышала, ничего не чувствовала, я словно умерла, покинула этот мир. Иной раз, я бы не хотела этого, но сейчас для меня это самое лучшее решение.