Пробудилась я в отличном расположении духа, в превосходном настроении и с широкой улыбкой на лице, но чуть раньше, чем обычно, благодаря будильнику. Это был наш с Алланом обдуманный план. Расслабившись, я посмотрела на потолок и пустила смешок от наплывших невольно воспоминаний вчерашней горячей ночи. Я постепенно, шаг за шагом развиваюсь в сексуальном плане. Кто бы мог подумать, что тогда, в тот день, когда я увидела маму в обтягивающем красном платье, изменится моя жизнь. Да, не побоюсь этой смелой фразы: "Изменит мою жизнь!", ведь, как ни крути, я и подумать не могла, что буду постигать искусство физического удовольствия с помощью 27-ми летнего мужчины моей матери.
Перед тем, как расстаться и унестись в царство Морфея, поглаживая мои волосы, Блэйк предложил продумать наши будущие действия с утра: как организовать правильное пробуждение мамы без лишних мыслей. Он остался лежать рядом с ней, а я ушла спать в свою комнату. Выйдя из неё с утра, я прежде всего успокоилась, вжилась в роль и расслабилась.
— Вы что, издеваетесь?! — вскрикнула я на весь этаж с лестницы, кинув ошарашенный взгляд на спутанные одеяла. Голубки проснулись буквально молниеносно, испугавшись столь громкого будильника. Говорят, не очень хорошо пробуждать человека резко и громко — это может отрицательно повлиять на его работоспособность. Мне было чуток, но всё же стыдно, так как мама проснулась в полном шоке, испуге, смятении и страхе. Серые глаза – будто два стеклышка, как у ребенка. Дойдя до их ночлега, я даже заметила, как у мамы дрожали руки, а в глазах я прочитала некую... панику? — Вы здесь оба уснули?! — я сложила руки на груди, осмотрев обоих. Бросив взгляд на Блэйка, я успела запечатлеть его мимолетную ухмылку.
— Что... Ч-что произошло? — осипшим голосом промямлила мама. Теперь мне стало стыдно уже посильнее, и я судорожно сглотнула. — Я...
— Жестоко провалилась в сон, — договорил Аллан, и мое сердце забилось чаще. То ли от всё того же пронизывающего стыда, то ли от его сексуального сонного голоска.
— Чт... Ах-х! Голова раскалывается!
— Как только ты уснула, мам, я тоже ушла. Аллан досматривал фильм в одиночестве. Или что... Ты тоже уснул? — я вскинула бровь, сосредоточив в вопросе всю свою фальшивую серьезность. Мама все еще держалась за голову.
— Я тоже не стал досматривать. Просто уснул рядом с этой красавицей, — он подмигнул маме и чмокнул в лоб. — Сейчас принесу обезболивающее.
Проглотив непроизвольно родившееся чувство ревности, я двинулась на кухню, за мужчиной, где выпила утренний стакан воды и словила мягкий хлопок сильной ладони по своей попе.
Как же мне нравилась эта победа над матерью, нравились скрытные отношения, но в то же время я терялась в собственном безрассудстве, не могла принять ту плохую сторону Кэтрин Фэллон, которая может обо всём скоро пожалеть. Я пританцовывала в одном нижнем белье прямо перед зеркалом, радуясь тому, что Аллан со мной. Я схожу с ума?
Мои мысли были вплотную заполнены 27-ми летним мужчиной моей матери, что даже не оставалось места на Кайла Ворна, на которого я и не взглянула на литературе. С Шелли мы увиделись только на заключительном уроке, физкультуре. Я так ненавидела, что по понедельникам физкультура была самой последней. Все ученики всегда вымотаны, а преподаватели просто немерено требовательны – тыкают веткой в дохлых жучков, словно дети.  Однако даже здесь я всё не могла сосредоточиться должным образом. Мне хотелось вернуться домой, наброситься на Блэйка и научиться чему-нибудь новенькому из запретного. Мне было просто-напросто интересно, что же еще мне предложит Аллан Блэйк!
— Ты помнишь о... десять... моём... одиннадцать... вдохновении? Двенадцать... Тринадцать, — я сдавала пресс, и Шел считала вслух. Я непроизвольно залилась красками и кивнула. — Шестнадцать. Двадцать. Двандцать семь... Да ты богиня, Кэт! Где ты так научилась быстро пресс качать?! — лучшая подруга залилась смехом, и я мгновенно подхватила, обессиленная рухнув на спину. — Тридцать два... Тридцать три! Невероятно!
— Хва-а-атит! — я старалась успокоиться.
— Так вот... Я намерена воплотить его сегодня.
— Что?! Шел!
— Да плевать, я просто хочу понять что это и как это!
— Выбор твой, лезть я не буду, однако как, где и с кем?
— Сегодня намечается вечеринка у Ворна. Ну что, подтекаешь? — Шелли заиграла бровями. — Мы приглашены.
— Да я бы, наверное, лучше... Уроками позанималась.
— Э-э... — протянула та, — Что? Это же Кайл! Ты... Ты хорошо сегодня спала? Не ударилась нигде?
— Ладно, я шучу. Конечно же, я пойду...
— И признаешься ему...
— Чего?!
— Я сказала это вслух? — сегодня она надела очень темные линзы, зрачки казались буквально чёрными. Они Шел не шли...

Дома никого не было, когда я вернулась, что и ожидалось, собственно. Люблю эти мгновения... Ходишь, говоришь себе вслух всё, что пожелаешь, и мысли формулируются легче. Я немного потанцевала, включив любимые треки "No drama", под них же занялась растяжкой, после чего в третий раз извинилась перед плакатом за свой импульсивный поступок после возвращения в Остин и направилась в душ. Все те три часа ожидания возвращения Аллана и мамы, я раздумывала, какие слова смогут однозначно убедить родительницу в том, что меня можно отпустить на эту вечеринку. С одной стороны, я все понимаю, она безумно переживает за меня, не хочет, чтобы я натворила ее ошибок молодости и так далее. Одну свою страшную тайну, произошедшую с ней в четырнадцать лет, мама мне рассказала на мой юбилей, на пятнадцатилетие. Возвращаясь поздно домой после музыкальной школы, она была похищена и жестоко изнасилована. Когда она мне рассказывала это, ее руки дрожали, на глазах наворачивались слезы, а внутри бушевало безумие, я уверена. Конечно же, я просила ничего не говорить, ведь этот страшный рассказ ей стоил невообразимой силы воли и храбрости: вновь окунуться в ту страшную и злополучную ночь, пережить вновь всю ту грязь, которую ей пришлось перенести. "И поэтому, К-Кэти, помни мою страшную судьбу, помни, что люди злы. Хорошо? Хорошо, родная? Ты меня поняла?!" — твердила она мне тогда. Мой неокрепший подростковый мозг тогда пустил долю досады, ведь бояться всего тоже скучно. Так и вся жизнь пройдет! Её детство пришлось на тяжкие и бесчеловечные года, тут уж ничего не поделаешь... Интересно, она всё так же умеет играть на гитаре и пианино? Надо обязательно спросить.
— Нет! — строго объявила мне мама, клюнув в лоб, после чего спокойно направилась в комнату.
— Что?! Вот так сразу?! — я развела руки в стороны, полная шока. Развернувшись к Блэйку, с которым мать теперь будет возвращаться ежедневно, я бросила на него опечаленный взгляд. — Мам! — не обменявшись с мужчиной и словом, я побежала за матерью. — Мам, благо я тебе даже не вру, что я иду на вечеринку, а не "работать над совместным проектом вместе с Шелли" или "помочь простудившейся Шелли с домашней работой"! — мы дошли до ее комнаты, и между нами разыгрался горячий, но не очень долгий диалог, ведь его прервал Блэйк, постучавший о косяк.
Мама просто расплылась в милой улыбочке, после чего расслабила плечи и шею. Невероятный эффект!
— Ты лишаешь ее яркости подросткового бытия, — отрезал он, смотря прямо на маму. — Пусть отдохнет от нас, развлечется и побудет со сверстниками. Ну же, Хейз. Мы тоже не будем отставать, — Аллан подмигнул своей настоящей девушке, и я сжала кулак до еле слышного хруста. Ревность охватила меня с новой силой, но я лишь взглянула на маму, уже сама не понимаю, чего ожидая.
Недолго колеблясь, мама все же отпустила меня, при очередном не объявленном дочери условии, что если меня не будет, она сможет трахнуть Блэйка. Надевая деталь одежды за деталью, я не могла ни о чем другом и думать. Чертова ревность, зачем ты суешься?! Он ее парень, не мой! Это безумие...
Мой выбор в одежде пал на аккуратную белую блузку на пуговицах, сквозь ткань которой еле виднелся мой светло-розовый лифчик, и черную юбку выше колена. После уроков Шел мне даже всучила свои чулки, чтобы я надела их и мы были в одном стиле. Долго раздумывая, смотря на своё отражение в зеркале, я всё же не надела их...