Он вышел на балкон и настежь открыл окно, впуская свежесть. Давно его тут не было, но запах никотина настолько въелся в стены и деревянные рамы, что кажется пройдут года, а запах всё равно останется на старом заброшенном балконе.

На улице шла поздняя осень; воздух уже промёрз и с неба падали, медленно кружась, редкие снежинки. Балкон быстро наполнился морозным воздухом, заставляя парня поёжится и сдёрнуть пониже толстовку. Он глубоко вдохнул холодный воздух, наполняя им лёгкие. Ощущение было приятное, отрезвляющее, но не сравнимое с тем, что было от никотина. Холод не дарил ту свободу и эйфорию, как обыкновенные сигареты.

Он достал одну сигарету из новой пачки и долго шарил по карманам, пытаясь найти зажигалку. Он нашёл её во внутреннем кормане толстовки. На секунду балкон наполнился тёплым светом, но тут же это приятное свечение потухло, снова оставляя парня одного с темнотой. Но вместо темноты к нему присоеденилось кое-что другое, то, чему он был очень рад.

Первый вдох.

Парень прикрыл от блаженства глаза и медленно выпускал дым. В горле чуть запершило, но он не обращал на это внимания и всё вглядывася в ночную гладь, ожидая её.

Она подошла бесшумно, словно вообще не касалась пола, словно летела, и обняла его со спины, положив голову на плечо. Он вздрогнул от неожиданности, но не стал поворачиваться, боясь, что она уйдёт. От неё веяло холодом, точно от первого снега. Пальцы, пробравшиеся под толстовку на голый живот, были холодными, как лёд. Ощущения были такие, как будто морозный ветер дул ему в спину из комнаты, пробирая до самых костей. Ему были очень непревычны её касания, он уже забыл как это - наслаждаться её прикосновениями. Последний раз он гладил её холодную кожу год назад. Она лежала, безумно красивая, в своём любимом нежно-розовом платье, на голом асфальте, а рядом растекался алый ручей. Серые глаза были широко раскрыты, но никуда не смотрели.

- Так холодно, замёрзла? - спросил он с хриплотой в голосе. Он уже начал забывать какого это - разговаривать с ней.

- Нет, очень хорошо,- прошептала она в ответ.

Он вслушивался в её приятный, бархотный голос, делая новую затяжку. Чем сильнее он затягивался, тем сильнее чувствовал её рядом с собой.

- Я так скучала... - она уткнулась носом в его шею и ещё крепче обняла, от чего его спину стало жечь холодом, словно к его спине приложили лёд. Но это жжение было приятным, оно доставляло удовольствие.

- Я тоже, милая, - он боролся с сильным желанием обернуться и посмотреть на свою девочку. Но знал, что этого делать нельзя, иначе всё пропадёт. Иначе эта встреча, которую он так ждал, слишком быстро закончится и он не успеет насладиться её присутствием. Его бесила эта ситуация, когда он хотел посмотреть на свою возлюбленную, но не мог этого сделать, ибо она уйдёт.

Он чувствовал её. Чувствовал ту бурю эмоций, что появлялась сама собой, как только приходила она. Он чувствовал её всем телом, всей душой и всеми мыслями. Она была здесь и он не мог поверить, хотя это далеко не в первый раз. Все его мысли смешались в одну неистовую кашу. Он чувствовал и страх, и радость одновременно. Он знал, что она здесь, но тут же понимал, что это невозможно.

- Ты обещал, что бросишь, - он вслушивался в каждое её слово, стараясь запомнить этот голос как можно лучше; запомнить каждую деталь.

- Прости, не удержался, - на его лице появилась грустная улыбка. - Я продержался почти месяц.

- Я горжусь тобой.

- Сказки должны заканчиваться красиво, правда?

- Твоя история ещё не скоро закончится.

- Почему наша сказка закончилась так плохо? - сказал он будто не слыша её и сильно акцентировав на слове "наша".

- Потому что это не сказка.

Почти докурив, он стал затягиваться последний раз. И в этот момент она стала убирать руки. Тот холод, что был так приятен, стал уходить, и спине становилось теплее. Но он не хотел этого тепла. Он хотел, чтобы тот холод, что обжигал кожу, остался с ним навсегда.

- Стой! - он пытался схватить её за руку, но ничего не вышло. - Останься со мной, прошу!

- Прости, мне пора идти, - он почувствовал, как на балконе становится теплее.

Он не удержался и обернулся. Она была прекрасна, как всегда. Она нисколько не изменилась за этот год. Всё те же длинные каштановые волосы, прекрасные серые глаза, высокое, худое тело, и всё то же нежно-розовое платье ниже колена. Единственное, что отличало её сейчас от себя в прошлом - это призрачно белая кожа.

- Я любила тебя и всегда буду...

Последние слова прозвучали так тихо, что вряд ли бы их кто-то вообще услышал, но он услышал. Услышал и зарыдал. Зарыдал так горько и отчаянно, что сердце разрывалось в клочья. Она ушла. Опять оставила его наедине со своим горем, как всегда. Она всегда уходила, но всё равно возвращалась. Но не в этот раз. Теперь всё изменилось и она больше не вернётся. Это была их последняя встреча. Он с большой решимостью поклялся себе, что больше не возьмёт в руки сигарет, а значит они больше не увидятся.

- Я клянусь, что больше не закурю! - он сел на пол и уткнул лицо в ладони, - Слышишь? Клянусь!

Его голос сорвался на крик и он запустив руки в волосы, стал их поддёргивать.

- Больше этого не повторится. Я не возьму сигарету в руки, и значит не потревожу больше тебя. Не увижу, не услышу. - тороторил он, слегка качаясь.

Просидев на холодном полу на прокуреном балконе ещё минут двадцать, он пытался сохранить воспоминания о ней. Каждую мелочь. Каждое слово. Каждую деталь её лица, волос, тела. Он боролся с желанием достать ещё одну сигарету, чтобы снова почувствовать её рядом. Но тогда он растроит её, ведь только что он клялся ей, что не будет больше курить. А ему меньше всего хотелось видеть её грустное, расстроенное лицо.

Выйдя с балкона, он первым делом взял в руки телефон и набрал номер, которому в последнее время звонил чаще чем куда-либо. За последний год он растерял почти всех друзей и знакомых, остались только самые близкие, те кто знал о ней.

- Павел, здравствуйте, - послышался на том конце провода хриплый, сонный голос мужчины.

- Простите, что так поздно звоню... - он перевёл дыхание и почесал затылок. - Я не сдержался и скурил одну...

- Вы видели её? - голос собеседника тут же стал напряжённым.

- Да... Мы разговаривали, - он прикидывал, стоило ли говорить мужчине о том, что в этот раз всё было хуже и он чувствовал её прикосновения.

- Хотите поделиться? - мягко спросил мужчина.

- Нет, не думаю. Просто решил, что вам нужно это знать. - но он уже жалел, что позвонил своему психотерапевту и хотел поскорее закончить этот разговор.

- Что ж, это очень хорошо, Павел. До нашей встречи у вас будет время всё обдумать и быть может вы всё-таки откроете...

- Когда я перестану её видеть? - резко спросил парень, не успев остановится.

- Точно сказать не могу, но думаю вам не стоит больше возвращаться к пагубной привычке, раз это вызывает у вас её образ.

- Не так уж и легко сдержаться, - на его лице появилась грустная улыбка, больше напоминающая ухмылку.

- Я понимаю Павел, но и вы поймите, что эти видения не доведут до добра. Мы уже проделали огромную работу с того момента, когда... - мужчина запнулся.

- Я понял, - процедил парень.

- И проделаем ещё столько же, если понадобится. Главное, вы должны понимать, что жизнь на этом не остановилась, она идёт дальше. И вы должны идти, а я помогу вам встать на ноги, - уверено сказал психотерапевт, а после, уже не так уверенно добавил: - Она бы хотела, чтобы вы шли дальше.

- Да, она возненавидела бы меня, если бы на самом деле увидела в каком я сейчас состоянии, - хрипло посмеялся он и почесал затылок.

- Тогда стоит привести себя и свою жизнь в порядок, Павел.

- Я пытаюсь...

- И это главное! Не стоит опускать руки. Знаете что, приходите ко мне завтра. Около двух вам будет удобно? - интонация голоса мужчинв сменилась на более бодрую.

- Эм... Да, наверное.

- Отлично, тогда жду вас завтра в два.

- Да, думаю мне не помешает ещё один разговор.

- До свидания, Павел. Если что-то случится - звоните мне в любое время.

- Да, хорошо. Спасибо.

Он отключил телефон, сел на пустой диван и стал сверлить взглядом стену. Паша знал, что обязан перестать хандрить и всё поменять в своей жизни чтобы она не волновалась и не злилась на него, чтобы её душа спокойно продолжила свой путь, не возвращаясь постоянно на прокуреный балкон. Не возвращалась к нему.