Застыв, как изваяние, я опасался лишний раз моргнуть, не говоря уже о резких движениях. Только крепче сжимал пистолет, словно утопающий схватившийся за соломинку. Наспех сделанное копьё не прибавляло мне оптимизма. «Вот и поохотились, принцесса!» — кольнула ехидная мысль.

А тем временем саблезубая тварь почти полностью выбралась из своей норы, благоухая сногсшибательными ароматами. Из разинутой пасти капала тёмно-фиолетовая слизь, которая шипела при попадании в воду. Глазищи, словно локаторы, сканировали пространство, а перепончатые костлявые лапы смачно шлёпали по мелководью, извещая округу, что хозяйка территории вышла на охоту. Прячься, если сможешь. Даже назойливый гнус и мошкара в миг исчезли, а жабы захлебнулись кваканьем и легли на дно.

Диана спряталась за огромным камнем и прикусила от страха кулачок, пытаясь сдержать рвущийся наружу вопль. Слёзы бороздили бледные щёки. И она инстинктивно шмыгнула носом.

Тварь мгновенно повернула уродливую морду на посторонний звук и утробно зарычала, почуяв лёгкую добычу.

Медлить было нельзя, дочка в опасности. Резкий замах и самодельное копьё со свистом полетело к голодной охотнице. Острое, как бритва мачете, тщательно примотанное к бамбуковой трости, попало точно в широкую ноздрю неведомого чудища, и вошло в плоть по самую рукоятку. Тварь заверещала фальцетом, словно кастрированный Витас, а локаторы налились фиолетом. От такого впечатляющего соло, волосы встали дыбом, и не только на голове. Раненная рептилия на миг застыла, оборвав свой вой, а затем резким движением головы, избавилась от моей зубочистки. Копьё, словно выпущенное из пращи, полетело в своего конструктора.

Тупая боль обожгла правое плечо. Я пошатнулся и, оступившись, полетел на горячий песок. Это и спасло от плевка твари. Вонючий фиолетовый сгусток пролетел над головой и смачно влепился в баобаб. Толстый ствол, в три обхвата, с хрустом переломился от попадания едкой слизи, и я едва успел перекатиться в сторону. Дерево рухнуло и придавило разъярённую тварь.

Забыв о боли, я подскочил, как ужаленный. Надо сматывать удочки, пока рептилия не очухалась.

— Пап, может попробуем эту ящерку? — Диана размазала влагу по щекам, и как ни в чём не бывало плотоядно глазела на притихшую тварь.

— Ди, я конечно помню, что голод не тётка, но сейчас не до таких деликатесов. Пошли лучше порыбачим, родная.