Рэни не могла заставить себя прекратить улыбаться. Давненько она не чувствовала бабочек в животе и такой приятной легкости, как в этот вечер. Они с дяденькой, изрядно потрепанные, с боевыми ранениями, шли за руку, и, пусть это происходило в полной тишине, девушку все вполне устраивало.

Она совсем не жалела, что дала понять Чанёлю о своих чувствах, более того: благодаря ему она и сама поняла, что испытывает. Наверное, это странно, что школьница влюбилась во взрослого мужчину, но, когда этот человек такой мягкий, добрый и понимающий, а еще готов простить любую пакость — не дать слабину просто невозможно.

Парень привел ее прямо на стадион, где обычно проводились турниры по футболу. Он пролез меж решеток ограды и помог пробраться и Ли, которая, открыв рот, рассматривала все вокруг и не могла поверить, что они с Паком будут здесь наедине. Только вдвоем... Как будто в сказке.

Чанёль подвел девушку к среднему ряду сидений и, попросив подождать его, куда-то убежал. Но Рэни знала, что он ни за что ее не бросит, и просто молча рассматривала огромное поле, выключенные большие лампы, что обычно ночью освещают все пространство, и тысячи мест для зрителей. Ей здесь нравилось, и особенно ее радовало, что дяденька привел ее в место, где, возможно, часто бывает один.

И она не ошиблась. Пак, вернувшись, протянул ей баночку с горячим кофе и неизвестно откуда взявшийся плед. Он плюхнулся рядом, и Ли, поспешно накрыла свои и его плечи тканью, на что тот изумленно приоткрыл рот, но ничего не сказал.

— Откуда ты знаешь, что здесь можно находиться? — осторожно поинтересовалась девушка и, грея руки баночкой, добавила: — И где ты достал кофе?

— Здесь работает мой близкий друг, — улыбнулся Пак, подтягивая ноги так, чтобы колени почти касались подбородка. Ему казалось, что такая поза не позволяет теплу исчезать, и Ли последовала его примеру. — Он мне рассказывал, как сюда пробраться, и показал, где лежат ключи от его каморки, в которой он дежурит иногда в ночную смену. Там я взял плед, а кофе купил в автомате, с другой стороны от трибун.

— Сегодня он был там? — Рэни с любопытством посмотрела на соседа, имея в виду добродушного друга, что позволял дяденьке пробираться к нему в каморку, но тот отрицательно покачал головой:

— Нет, он заболел, а замены не нашли, поэтому решили, что за пару дней со стадионом ничего не сделается, — пожав плечами, отозвался Чанёль и, тоже повернув голову к девушке, заинтересованно спросил: — А ты не хочешь сказать мне, почему избегаешь отца?

— Кажется, это и так очевидно, — хмыкнула Рэни, касаясь замерзшим от ночной прохлады носом теплой баночки. — Он накричал на меня, и я обиделась. Сказал, чтобы не ходила к тебе, но я просто не могу так, потому что все, что у меня есть, это ты.

Пак смущенно закашлялся и отвел взгляд, пытаясь скрыть свое волнение от услышанного. Конечно же, ему было до чертиков приятно, но с другой стороны — имеет ли он право давать ей надежду, если вполне в силах разрушить ее жизнь? То же самое было и с Го Мин, которая послушалась отца, говорившего те же вещи, что и Гиндо. Но вот Ли не так зациклен на деньгах, как господин Го, хотя это совсем не оправдание.

— Ты не должна так думать, — наконец произнес Чанёль, справившись со своим кашлем. — Он твой единственный родственник, и вы обязаны уважать друг друга и любить. К тому же, возможно, он прав в том, что не хочет видеть тебя со мной. Я ведь просто раздолбай, работающий психологом для девочек, которые не могут решить свои любовные проблемы.

— А еще ты тот, кто всегда заботился обо мне, когда отец пропадал на работе, — горько ответила Рэни, с грустью глядя в темные глаза парня. — Ты тот, кто помогал мне преодолеть все трудности и сохранить веру в себя. Если бы не дяденька, я бы уже давно загремела в какую-нибудь психушку или убила кого-то из своих тупых одноклассниц, что так и норовят толпой избить меня.

— А как же Со Джун? Он вроде вернулся, и я думал, что вы встречаетесь, — тихо спросил Пак, медленно отведя взгляд в сторону. Это его интересовало больше всего, ведь он ничего не знал о том парне.

— Эта история такая глупая, — мрачно улыбнулась Ли, обнимая себя за плечи. Но когда Чанёль заметил этот жест, то не удержался и обнял девушку, прижимая к себе. Она немного вздрогнула от неожиданности, однако восприняла его действие позитивно, находя ладошкой его ладонь и слегка сжимая ее. Парень, не ведая, что творит, переплел их пальцы, и от этого по всему телу разбежалась вереница волнительных мурашек. К счастью, Рэни ничего не сказала и, опираясь головой на его плечо, продолжила свой рассказ: — Он мне понравился первым, потому что был таким крутым и отчаянным. Делал, что хотел, всегда веселил своих друзей и в глазах остальных выглядел едва ли не идеалом. Я же была глупой мелкой девчонкой, ищущей приключений на свой зад. Поэтому он быстро принял мои чувства, сказав, что раз я хочу быть с ним, то он готов быть только моим. Тогда мне казалось, что я сорвала джекпот: все было так круто, я много смеялась и была влюблена по уши, но... Меня снова начали доставать другие дети. Джун это увидел и защитил меня, а потом делал это постоянно, только вот... Он и сам сильно изменился. Решил, что раз меня принижают другие, то и ему это на руку.

— Он бил тебя? — ледяным тоном спросил Пак, неосознанно сжимая ладонь Ли. Прямо сейчас ему захотелось найти того кретина и приложить его лицом о кирпичную стену.

— Нет, — покачала головой девушка, хмыкая себе под нос и закусывая губу до боли от неприятных воспоминаний. — Он просто перестал заниматься со мной любовью, а начал трахать. Жестко и больно, не давая мне возможности расслабиться. Делал это везде, где ему пожелается, и ржал во весь голос, когда кончал. Со был постоянно пьяным, часто сбегал с друзьями и таскал разных девиц из клубов, а потом однажды сказал мне, что я надоела ему. Что мое тело не дарит ему такого наслаждения, как прежде, и что я скучна в постели.

— Вот сукин сын, — прошипел Чанёль, прикрывая глаза и на мгновение представляя, как кулаками до крови кромсает его смазливое личико. — Как только найду его — прибью.

— Ой, не стоит, — улыбнулась Ли, чуть поворачиваясь к нему и замечая выпирающий кадык под точеным и гладко выбритым подбородком. От этого внутри нее все скрутилось в узел, и, чтобы не зависнуть из-за открывшейся картины, девушка снова опустила голову. — Джун стал совсем другим. Я бы даже сказала, что он вернулся в тот возраст, когда хочется сходить с ума по-детски, а не яростно демонстрировать свою взрослость. Со, конечно, тот еще придурок, но сейчас он совсем не опасен, и я ни капельки не боюсь его. Как и тех, от кого он меня когда-то защищал.

— Я никому не позволю обидеть тебя, — уверенно произнес Чанёль, и он знал, что говорит правду: ведь когда заметил, что к девушке пристала компания во главе с Хэ Ран, то едва не потерял рассудок, желая жестоко разобраться с мелкими засранцами.

— Дяденька, — внезапно пробормотала Рэни, и парень изумленно покосился на нее.

— М?

— Скажи, ты ведь не любишь Го Мин? — еле слышно спросила Рэни, боясь, что Чанёль может вспылить и оттолкнуть ее. Но Пак лишь устало откинул голову назад и задумчиво посмотрел на звездное небо, растягивая слова:

— Го Мин была первой, кого я полюбил так сильно. Поэтому все не так просто, как кажется. Я не думал, что она вернется после того, как ее отец грозился меня убить, если увидит рядом с дочерью. Мы собирались пожениться, но ее родители не позволили нам этого, прогнав меня и забрав Мин во Флориду. Ее не было несколько лет, и я не прекращал думать о ней... А теперь она всеми силами пытается вернуть то, что было когда-то.

— И ты... тоже этого хочешь? — пытаясь скрыть ревность в голосе, спросила Ли. Парень горько улыбнулся и зажмурился, не желая говорить об этом сейчас, но раз уж Рэни все рассказала ему, то он просто обязан поступить так же.

— Все запуталось, — выдохнул Пак, проводя свободной рукой по лицу. — Мне двадцать девять, а я все еще глупый идиот, живущий прошлым. У меня нет хорошей работы, я могу обеспечивать только себя. А Го Мин — дочь богатых родителей, избалованная вниманием и деньгами. Пусть этого и не видно с первого взгляда, но разницу между нами я чувствую очень остро.

— Ты не ответил на мой вопрос, — сказала Ли, когда он замолчал, и Чанёль, открыв глаза, перевел взгляд на девушку, которая жадно рассматривала его блестящими от любопытства глазами. — Ты хочешь жениться на ней?

— Даже если и нет, я не хочу, чтобы ты потом пострадала, — произнес Пак, сильнее сжимая ее руку. — Твой отец прав: тебе не место рядом с таким, как я. Ты намного младше, и у тебя вся жизнь впереди, а я...

Неожиданно Рэни отстранилась и обняла ладонями щеки парня, заставляя его изумленно посмотреть ей в глаза и замереть в ожидании.

— Дяденька, если ты любишь меня, то поцелуй.

Глаза Чанёля расширились, а губы приоткрылись, испуская судорожный вздох. Внутри все перевернулось, а сердце ускорилось, но мозг не перестал соображать. Поэтому парень мягко перехватил ее пальцы и вынудил опустить руки, при этом отводя взгляд.

— Дело в том Рэни, что я, конечно, непередаваемо счастлив, что ты испытываешь ко мне такие чувства, но мое сердце... Оно работает вразрез с сознанием. Хочет одного, и ему мешает другое. Это слишком трудно объяснить на словах...

— Если ты меня не поцелуешь, я всем расскажу, что ты Джульетта, — не слушая его странного бормотания, прервала Ли. — Обещаю, что не стану молчать!

— Решила задирать меня этим до последнего? — изогнув бровь, ухмыльнулся Пак, но Рэни была очень серьезна и, подавшись вперед, оказалась вплотную к нему, не позволяя отвести глаза и вынуждая смотреть прямо на нее.

— Если ты сам не можешь понять своих чувств, значит, я помогу тебе с этим так же, как ты помог мне, — уверенно сказала она, но Чанёль ощутил нечто странное. В воспоминаниях снова возникло лицо озадаченного Гиндо, которому он и без того был обязан очень многим. А еще Чонин, который обещал защитить Ли, несмотря ни на что. И Мин, обнимающая его и просящая о взаимности.

Борясь со своими эмоциями, Пак осторожно обнял ладонью шею девушки и, потянув ее на себя, аккуратно коснулся губами холодного лба Ли. Его буквально разрывало от нежности к этой школьнице, но позволить себе большее он пока что не мог. Это было бы неправильно с его стороны: дать надежду без гарантии на будущее.

— Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, — протянул Чанёль, медленно отстраняясь, а затем поднимаясь на ноги и старательно не глядя на удивленную Рэни. — Пойдем, ты уже замерзла, а твой отец, наверное, переволновался. К тому же утром нам нужно навестить Чонина, ведь он там совсем один.

Ли растерянно кивнула, просто не зная, как себя вести в данной ситуации. С одной стороны, дяденька обещал защищать ее, обнял и отогрел, но с другой, он так и не сказал, испытывает ли то же самое к ней, что она к нему. Хотя, помимо этого, он не упомянул о своих чувствах к Го Мин. Могло ли это значить, что он пока сам не определился?

Девушка плелась за Чанёлем, думая о своем. В груди неприятно щемило от возникшей недосказанности, но она понимала, что это дело совсем не простое, как кажется на первый взгляд. Что светит их отношениям? У них огромная разница в возрасте, отец против того, чтобы она общалась с Паком, хотя до недавних пор и сам ему очень симпатизировал, а бывшая невеста снова желает захомутать дяденьку.

Внезапно телефон, лежащий в кармане Рэни, оповестил о сообщении, и девушка, поспешно выудив его, разблокировала клавиатуру. Пак шел немного впереди и не видел этого, потому Ли смогла спокойно прочесть смс-ку от Чонина.

«Рэни! Как ты там? Еще не спишь? Я в больнице, и мне ужасно скучно. Моя рука совсем не шевелится, и от этого кошмарно неудобно и все чешется. Но я тут вспомнил, что завтра у хёна день рождения. Ему уже тридцатник, представляешь? Может быть, устроим ему сюрприз?»

Девушка ошарашено подняла голову, вперившись взглядом в широкую спину соседа. Почему он не сказал ей о своем празднике? Может, это стало причиной его постоянного упоминания о возрасте? Но ведь это же смешно...

Однако Ли решительно набрала ответ, где согласилась на планируемый «сюрприз», при этом радуясь, что Чонин решил себя вести как обычно, не избегая ее и не напоминая о поцелуе. Наверное, именно поэтому он так нравился ей как друг. С ним было действительно легко, и он был прекрасным человеком.

Когда они дошли до дома, то первые минуты просто стояли молча напротив друг друга, не зная, что сказать и как прощаться. Было очень поздно и темно, но фонари все равно освещали их силуэты, отбрасывая причудливые тени на асфальтное покрытие дороги.

— Что ж, эм, тогда... До завтра? — невнятно пробормотал Чанёль, касаясь ладонью своего затылка.

Ли неуверенно пожала плечами, но все же кивнула, попытавшись улыбнуться. Ей совсем не хотелось уходить, ее тянуло к парню, однако, каким бы сильным ни было это чувство, она не могла ничего поделать. Хотя она вполне была в силах смутить Чанёля или заставить его думать о ней еще некоторое время. Поэтому девушка, решительно приблизившись к нему, приподнялась на носочках и чувственно коснулась губами его щеки, отчего дяденька обескураженно посмотрел ей вслед, когда Рэни отстранилась и стремительно взбежала по ступенькам по направлению к дому.

Не спеша поднявшись наверх, Чанёль думал, что Ли уже находится в доме, но девушка робко переминалась с ноги на ногу, стоя у закрытых дверей и глядя на него с каким-то странным призывом в глазах.

Пак мгновенно распознал это и нервно сглотнул, чувствуя, как тело бросает в дрожь от сладостного волнения. Парень знал, что Гиндо дома и вполне может услышать их, но напрочь позабыл о безопасности, на непослушных ногах быстро приближаясь к соседке.

Чанёль подошел к ней вплотную и немного склонился, потому что был намного выше девушки. Обдав ее лицо теплым дыханием, он старательно проговорил каждое слово, чтобы она могла расслышать, но и одновременно очень тихо — как бы их не услышали.

— Только в этот раз...

Чанёль мягко приподнял ее подбородок указательным пальцем и отчаянно прижался губами к приоткрытым губам Рэни, в этот же миг осознавая, что вся выстроенная им же стена между ними рухнула. Девушка обвила его шею тонкими ручками, а ее пальцы погрузились в каштановые шелковистые волосы Пака. В следующую секунду она почувствовала, как он жадно поглаживает ее спину, а вскоре теплые ладони чуть грубовато сжали ее ягодицы.

Она резко выдохнула от неожиданно яркого всплеска эмоций и ощущений, но Чанёль поспешно отпрянул, тяжело дыша и разглядывая ее потемневшим от возбуждения взглядом.

— Только в этот раз... — повторил он и, больше не сказав ни слова, устремился к своему дому, наскоро открывая дверь ключом и исчезая за ней.

Ли опустошенно прижалась спиной к стене и чувствовала себя едва ли не на вершине блаженства. Мужчина, которому было бы все равно, не стал бы целовать ее. А значит, не так уж и сильно она заблуждалась насчет дяденьки, и вполне вероятно, что он хочет ее даже больше, чем она его. Но ей это лишь предстояло узнать.

Тихонько зайдя в дом, Рэни услышала отцовский храп, доносящийся из комнаты, и смогла наконец успокоиться. Значит, Гиндо не волновался о ней, зная, что дочь не пропадет. Но все же в глубине души она чувствовала себя виноватой за такое поведение. Отец не заслужил подобного обращения к себе, и ей нужно срочно поговорить с ним об этом.

Оказавшись в комнате, Ли забралась в кровать под одеяло и мечтательно уставилась в потолок, ощущая, как сердце вылетает из груди. В голове то и дело прокручивались воспоминания о поцелуе у двери и о овладевших ею тогда эмоциях. Рэни уже давно не испытывала такого сумасшедшего желания почувствовать мужчину внутри себя. Наверное, с тех самых пор, когда начала встречаться с Джуном...

Но сегодня все было совершенно иначе, и крепкие руки Чанёля заставили ее позабыть обо всем, как и пухлые губы, завладевшие ее ртом. Ли отчаянно хотела продолжения, но понимала, что, пока дяденька полностью не определится, этого не произойдет. Поэтому ей лишь оставалось надеяться, что он не станет тянуть с этим и обязательно даст ей понять, что тоже готов к серьезным отношениям, даже если она на четырнадцать лет младше него.