Пытаясь отвлечься, я обхватила себя руками и огляделась. Мимо проходили люди, останавливались, болтали, смеялись и фотографировались. Аниматоры развлекали зрителей, работники аттракционов зазывали посетителей, а продавцы – от сладостей до сувениров и одежды – рекламировали свой товар.

Мой взгляд зацепился за нечто подобное тиру. Небольшая палатка камуфляжного окраса, пневматическое оружие нескольких видов, мишени в виде быстро проплывающих механических уточек и призы для победителей. Мое внимание мгновенно приковалось к большому плюшевому медведю, и я направилась в сторону этого тира.

Молодой парень с длинными волосами цвета мокрого песка в компании девушек, уже делал попытки выиграть один из призов, среди которых и был мишка.

На моем пути стояла маленькая девочка, лет восьми и также смотрела в сторону не особо меткого стрелка. Я машинально загляделась на девчушку, и мое сердце сжалось от трогательности. Сильно поношенное платьице и потрепанная обувь выдавали ее небогатое детство. Девочка стояла рядом с небольшим торговым павильоном с яркой надписью «Сладкая вата». Там, видимо, работала ее мама – молодая женщина с зачесанными в хвост темными волосами и усталым видом лица, с теми же чертами, что и у ребенка.

Девочка тоскливо смотрела на ряды призов, которые служили призами метким стрелкам. Среди них «жила» ее мечта. Я закусила губу, от сочувствия к этой малышке и мне отчаянно захотелось стать волшебницей, чтобы исполнить хотя бы одно детское желание...

- Какого черта, Зоя?! – услышала я за спиной раздраженный голос Себастьяна и обернулась. – Я же сказал ждать меня там, где я тебя оставил! Неужели это так сложно для тебя?

Я подняла голову к сердитому мужчине, чувствуя новый приступ обиды и унижения:

- Неужели десять метров стоят того, чтобы попинать меня в очередной раз, Себастьян?

Он сжал челюсти и теперь будто сердился уже на себя.

- Нет. Извини.

С трудом поборов в себе сильное желание убедить его поехать по своим делам и оставить меня одну, я снова посмотрела на горе-стрелка, который уже складывал оружие.

- Ты хочешь пострелять? – сказал Себастьяна примирительным тоном, хотя его голос не отличался особым радушием.

- Я не умею, - передернула я плечами и сунула руки в карманы шорт.

- Научить тебя?

- Не думаю, что мне это нужно, - поджала я губы, ощущая неприятный осадок от его резкости и непонятной вспыльчивости.

Глубоко вдохнув теплый, насыщенный ароматом карамели и сладкой ваты воздух, я произнесла:

- В детстве я грезила вот таким плюшевым медведем. Мечтала засыпать с ним в обнимку, как в добром американском кино.

Он встал рядом со мной и скрестил руки на груди:

- Почему же твоя мечта не исполнилась?

Этот вопрос я задавала себе очень и очень часто. Особенно по ночам. Конечно, я больше не предавалась мечтам о плюшевом медведе. Я представляла живых и здоровых родителей, свою жизнь в родном доме и беззаботные встречи с верными и надежными друзьями...

- Наверное, я себя плохо вела, - горько усмехнулась я и опять посмотрела на грустную маленькую девочку.

- Пойдем, - Себастьян опять нарушил мои тягостные раздумья и подтолкнул к тиру. – Начнем исполнять твои мечты.

Я уже собралась сопротивляться, но тут же вспомнила, как он сердиться, если ему перечат. Поэтому смиренно поплелась за ним.

Себастьян заплатил хозяину этого аттракциона и взял оружие в руки. Я наблюдала за тем, как он ловко зарядил ружье, размял шею, наклоняя голову от плеча к плечу, и низко склонился к стали, положив локти на высокую столешницу.

Прозвучал выстрел. Я вздрогнула и удержалась от восторженного хлопанья в ладоши от радости, что он попал. Он снова перезарядил ружье и нажал на курок. Пять зарядов. Пять выстрелов. Пять попаданий. И восхищенная его меткостью я все же наградила овациями невозмутимого Себастьяна.

Эскалант положил ружье на стойку и ткнул пальцем на медведя. Недовольный работник что-то промямлил, и вручил мягкую игрушку победителю.

Не сдерживая улыбку, я смотрела, как он приближался ко мне и протягивал медвежонка.

- Спасибо! – в восторге я прижала к себе подарок. - Это так мило!

Его брови саркастично изогнулись:

- Сложный, суровый, а теперь еще и милый? Не слишком ли противоположными качествами ты наградила меня?

Я, смущаясь, зарылась лицом в мягкого медведя:

- Я только начала присматриваться.

Он усмехнулся:

- Звучит будто угроза.

Ему так идет улыбаться! Словно происходит перевоплощение серьезности и строгости в мальчишеское озорство и обаяние.

Находясь под этим впечатлением, я развернулась и, и собралась отойти от тира, но тут же застыла. Мой взгляд наткнулся на полные слез глаза малышки. Она с невыразимой печалью смотрела на игрушку в моих руках.

Так вот что она хотела!

Растроганная и счастлива от того, что в силах исполнить мечту этого ребенка, я двинулась прямиком к ней. Трогательные глазенки испуганно взирали на меня, а ручки инстинктивно нашли маму, прижимаясь к ее ногам.

- Привет, крошка! – улыбаясь, присела я и протянула ей медведя. – Я могу тебя познакомить со своим другом? Его зовут – Макс, и он очень хочет дружить с тобой. Что на это скажешь?

Девочка, не веря моим словам, посмотрела на мать снизу вверх. А когда та кивнула, робко протянула к игрушке ручки.

- Спасибо! – признательно произнесла женщина, встретившись со мной взглядом.

Ее глаза были полны искренней благодарности, и она подняла на руки счастливую дочурку.

- Спасибо! - шепнула малышка, прижимаясь к маме и вцепившись в медведя.

Я боялась расплакаться от неописуемого счастья и, подмигнув малышке, быстро пошла прочь.

За этой картиной наблюдал Себастьян Эскалант, стоя неподалеку. Его недоуменный взгляд был устремлен на мое улыбающееся лицо.

Когда я подошла, он вопросительно вскинул брови:

- Я что-то не пойму, ты так мечтала об этом медведе и так легко рассталась с ним?

Мои глаза насыщались блеском его глаз. Но мне необходимо смотреть куда-нибудь в сторону, чтобы произнести хоть пару вразумительных фраз. И я стала вглядываться в лучи закатного солнца, которое уже пряталось за могучее здание храма.

- Я уже переросла эту мечту, - заговорила я. - Теперь мои грезы об ином. А эта девочка... напомнила мне, как прекрасно, когда получаешь то, что невероятно сильно хочешь. Это словно припасть к прохладному источнику воды в самый наивысший пик жажды.

Замолчав, я ждала какую-то ответную реплику. Но пауза оставалась непрерывной, и я посмотрела на него, не прекращая улыбаться.

Себастьян Эскалант смотрел на меня тяжелым, потемневшим взглядом, который был прикован к моему подбородку. Нет, выше... Он смотрел на мои губы, с которых медленно сходила улыбка.

Медовый взор резко поднялся к моим глазам, и я задрожала от золотого пламени, пылавшего в нем.

- Как ярко ты описала это чувство! - произнес он низким голосом с едва заметной хрипотцой. – Я почти забыл, как сильно можно чего-то хотеть.

Его взгляд и глубокий властный голос с нотками интимности вытесняли кислород из моих легких и вызывали головокружение.

- Говорю, как чувствую, - прохрипела я.

- И рисуешь также, - подвел он итог, не спуская глаз с моего лица.

Себастьян словно обвинял меня в этом.

- Я думала, такому человеку как ты и мечтать не о чем. Не говоря уже о жажде обладания чем-то...

- До недавнего времени я был уверен, что так и есть, - угрюмо сказал он.

Желая найти ответы я, не выдержав, снова посмотрела ему в глаза и утонула в них.

- И о чем же ты мечтаешь?

Эскалант медлит с ответом, словно пытался подобрать слова.

- Я не мечтаю. Я хочу.

Что-то в его голосе заставило меня покрыться мурашками.

- И... и чего же ты хочешь?

Темные брови сдвинулись. Он не спеша обвел меня взглядом с ног до головы и снова заглянул в глаза. Потом резко взял за руку и положил мою ладонь себе на грудь.

- Что ты слышишь, Зоя? – требовательно спросил он.

Дрожащая, смущенная и покрытая мурашками снизу доверху, я была абсолютно сбита с толку. Его ладонь накрывала мою, и я отчетливо слышала...

- Твое сердцебиение.

- И какое оно, Зоя?

Как же красиво он произносил мое странное имя! И как приятно ощущать теплоту его сильного тела!

- Быстрое... Учащенное! - выдохнула я.

Улыбка змея-икусителя растянула его губы:

- Именно, оно – учащенное! - он почему-то начинал сжимать и разжимать пальцы, удерживающие мою ладонь на груди, и сделал шаг ко мне, оказываясь очень близко. Чуть склонив голову к моему лицу, тихо продолжил. – А я хочу, чтобы оно снова, как прежде билось спокойно и ровно.

Что за ересь он несет?!

- Не понимаю... тебя, - прошептала я, не в силах отвести глаза от его глаз. – Ты болен?

- Нет, Зоя. Я не болен, - в его словах сквозила угроза, и это окончательно запутало меня.

Себастьян отпустил мою руку и подтолкнул вперед.

- Пойдем, сейчас начнется представление уличного театра. Полагаю, будет зрелищно! – его светский тон резко контрастировал с тем переполненным различными эмоциями голосом, которым он говорил со мной прежде.