— Значит, город Эмск?! — я стучала по полированной столешнице кончиком любимой ручки.

— Арина, это твой материал. Отснимешь мотокросс. Аркадий просил именно тебя приехать. Потом можешь устроить себе перформанс в «Фосфоре». Кстати, это новое заведение, и кажется, только недавно открылось.

— Николай Семёнович, меня не прельщают питейные заведения с пассивным отдыхом, — закатываю глаза, на слова о каком-то там просящем. «Интересно откуда он обо мне имеет информацию». — Вы же знаете меня больше устраивает поездки в горы и на водопады. Хотя вы всё время отдаёте такие заказы Ефиму. Но мы же знаем, как он боится высоты, — я придвинулась, нагнувшись над столом. — Может, отдадим Ефиму этот эксклюзивный репортаж, — шепчу ему с наигранным придыханием.

Николай Семёнович склоняется над столом, максимально приблизившись к моему уху.

— Нет, Арина Сергеевна, мне нужен огонёк в фотографиях, а не унылый заезд, с брызгами грязи от заднего колеса. И повторюсь, нужна именно ты.

***

Неделю назад я получила это задание, а сейчас поезд уносит меня из родного города, монотонно стуча стальными колёсами, сквозь непроглядный, утренний туман, который под молочно-вязкой субстанцией прячет еле пробудившуюся природу. Одинокие капли дождя, накрапывая на стекло окна в купе, словно увеличивая серую даль, с мелькающими одинокими улочками вдоль железнодорожного полотна.

Тихий сап с верхней полки добавлял умиротворение всей этой эмоциональной меланхолии. Я, облокотившись о спинку своей нижней полки погружаясь в свои мысли, продолжала мечтать о будущем. Мои друзья ещё в прошлую встречу договорились о нашем летнем походе на Коштантау. Мечта каждого альпиниста. Всплеск адреналина, повышенный риск и страсть к хождению по лезвию бритвы, всегда подталкивали меня на самые опасные авантюры, а тут какой-то банальный мотокросс с мальчишками, в крови которых, скорее всего, жгучая смесь адреналина и выпендрежа, что в одинаковых пропорциях делают их самыми крутыми среди своих сверстников. Видимо, этот Аркадий вырос именно из таких.

Слегка поёжившись, подтянув под себя ноги, я надела лёгкое байковое одеяло и укрылась им. Эта весна была слишком холодной и дождливой, хотя помнится в прошлом году в это время уже вовсю грело солнце, и набухшие почки кое-где распускались. И, видимо, на мой день рождения, я не увижу цветущие абрикосы.

Тихий щелчок и ручка двери опустилась, затем белый пластик, обрамленный алюминиевым уголком, стал отъезжать в сторону.

— Девушка, через пятнадцать минут Эмск. Стоянка всего три минуты, поэтому поторопитесь. Сложите бельё, я через пять минуток заберу его.

— Хорошо. Спасибо.

Первая возбуждающая новость за последние сутки. Мои ноги тут же очутились на зелёном ковровом покрытии, которым был услан весь вагон. Нащупав пальцами кроссовки, подтянула их и, надев, завязала шнурки. Чтобы не будить своего соседа я аккуратно сложила бельё и из багажного короба достала рюкзак. На нём красовались несколько значков приобретённых в тех местах, где наша команда смогла покорить вершины, которые неподвластны большинству.

Проводница появилась ровно через пять минут и осмотрев меня лишь хмыкнула, но ничего не сказав, быстро удалилась. Пытаюсь понять, что же смутило её в моём виде?

Кроссовки, как кроссовки, капроновые колготки, потому как пришлось надеть серое шерстяное платье, хотя джинсы намного удобнее. Сверху драповый тёмно-серый пиджак. Зеркало на дверях отражало мой образ. Светлые волосы, схваченные чёрной резинкой, свободно спадали на плечи. Тонкие губы покрыты розовым блеском. Слегка вздёрнутый нос и торчащие маленькие ушки, всегда хотелось их приклеить лейкопластырем. Интересно, что в моём образе так смутило эту женщину.

И тут я вспомнила, что говорил о людях, проживающих в Эмске. Его жители были насквозь пропитаны консервативным воспитанием с задатками интеллигентности. Хотя из них не получилось ни одного выдающегося горожанина, которым бы восхищался весь мир. И, кажется, мой нынешний образ может привнести лёгкий хаос в их сознание. Хорошо, хоть продумав этот момент, я прихватила ботильоны на каблучке. Классика — значит классика, до самой мельчайшей детали.

Тут же открываю рюкзак и достаю эту непривычную для меня обувь. Хоть и неудобно, но проще слиться с толпой, да к тому же меня должны встретить и отвезти в гостиницу.

Проводница открыла двери вагона, и холодный воздух обдал всех присутствующих в тамбуре. Девушка в униформе откинула железные ступени и некогда белой тряпочкой протёрла два поручня, по обеим сторонам от спуска. Уже хорошо, а то чувствовать пыль и не видимую грязь, пока не доберёшься до умывальника, не особо хочется.

Мелкая морось покрыла влагой ровные кубики, которыми была выложена вся платформа до здания вокзала, делая их мокрыми и скользкими. В этом я убедилась, как только ботильоны коснулись поверхности. Мои неуверенные шаги, в столь неудобной для меня обуви, тут же закончились катастрофой. Стоило все же остаться в кроссовках, более привычной и комфортной для меня обуви.

Моё фееричное падение видели все, и даже если не видели, то лежащее тело с раскинутыми в стороны руками, обратило на себя их внимание. Пошевелив ногами, я попыталась убедиться, что они не сломаны, затем качнула головой в ответ, причитающей женщине лет сорока пяти с причудливой причёской «а-ля, я спала в бигуди, жаль гребенку не нашла» и густо накрашенными губами. Тут же ко мне подскочили два парня, в серых костюмах и полосатых галстуках, не иначе как «двое из ларца».

— Давайте мы вам поможем подняться. — Один взял мой рюкзак, который при падении отлетел метра на два. Второй, подхватил меня под руки, и попытался в один подъем поставить на ноги. Хоть бы посмотрели, что моим новым ботильонам пришёл конец. Правый каблук был сломан, и я тут же снова осела на мокрый тротуарный настил. Хорошо хоть теперь сидела, а не лежала. Хотя мой вид был испорчен и настроение сейчас опустилось по десятибалльной шкале до единицы.

— Простите, не подумал о каблуке.

Парень, поднимавший меня, покраснел.

— Ничего, я тоже о многом не позаботилась, — уже ругаю себя и своего босса, за то, что не стоило так буквально принимать его слова об интеллигентности. Вон на той стороне платформы стоит весьма специфичная парочка с разноцветными волосами, в рваных джинсах и конверсах яркой раскраски.

Словно из неоткуда передо мной появился парень лет тридцати с весьма экзотичной внешностью. Видимо, его родители были китайцы либо корейцы. Различать такие вещи я так и не научилась.

— Такая неуклюжесть, словно вы впервые стоите на каблуках. — Он опустился на корточки передо мной и как показалось, непроизвольно протянул руку к моим волосам и заправил выбившуюся прядь за ухо, при этом как-то загадочно улыбаясь. — Лучше носить привычную для вас обувь, иначе сломанный каблук будет не единственной вашей неприятностью.

— Вы правы, — нарочито я растягивала буквы, пока не вспомнила о самом важном. —Рюкзак?!

Парень, который стоял поодаль и держал мою поклажу, тут же сделал шаг вперёд. Толпа из проходивших мимо зевак постепенно увеличивалась.

— Это ваше? — перехватив поудобнее рюкзак, мужчина посмотрел на меня с интересом.

— Да, там фотоаппарат. И я боюсь, что разбила его при падении, — он протянул серый, в нескольких местах мокрый, увесистый рюкзак.

— Смотрите! — мне непонятен его тон, который словно ведро холодной воды отрезвлял и приводил в чувства.

— Что-то не так?

— Я встречал здесь кое-кого и, видимо, уже встретил, — он бросил это, после осмотрел меня, сидящую на холодном рукотворном настиле. Потом подсунул руку под коленки, а второй подхватил меня за спину и одним движение, словно я ничего не весила, поднял и понёс к ближайшей скамейке. Не заботясь, о том, что деревянная поверхность сырая и холодная он усадил меня поудобнее. — Проверяйте фотоаппарат, а затем наденьте более привычную для вас обувь.

Это было сказано, как приказ. Я с недовольством надула губы, но перечить пока не стала, пускай чешет до своего оппонента, мешать не буду.

А он стоит рядом и никуда не уходит. Потёртые джинсы. Джинсовая куртка с вышитым коршуном на спине. Коротко остриженные по бокам волосы, а сверху незатейливый хвостик, гладковыбритое лицо и сверлящий взор чёрных глаз.

Он в нетерпении переминался с ноги на ногу в чёрных сникерсах, которые добавляли его образу какой-то мальчишеский трешь. Мужчина недовольно фыркал в мою сторону.

— Ну что, всё цело?

— Да не переживайте так, я сама разберусь. Вы можете идти, — он изумлённо смотрит на меня, а затем начинает смеяться.

— Вы меня гоните? Умно. Но я должен вас отвезти в гостиницу. Вы же Арина?

И тут я совсем растерялась - этот разодетый мужчина и есть утончённый, интеллигентный Аркадий? Приеду обратно и убью своего босса. Так меня ещё никто не подставлял. Видите ли, он не терпит нашей молодёжной распущенной моды. А что я вижу? Вполне современный молодой человек, с такими же тараканами в голове, как и у меня. Вот попала, так попала!

Теперь ему надолго запомнится мои голые колени в порванных колготках, мокрый подол платья и грязный драповый пиджак.

Чудом фотоаппарат не пострадал, хорошо, хоть моя джинсовая куртка спасла его от неминуемой катастрофы. Ведь ко всему прочему это мой друг, который помогает зарабатывать на хлеб насущный.

Вздохнув с облегчением, я выудила свои кроссовки из сумки и, сняв ботильоны, надела их на ноги.

— Можно идти, — с напускной бодростью вскочила со скамейки.

Мне ничего не ответили, а только мотнули головой в сторону небольшой арки и не оборачиваясь, последовали в том направление. Вот, и чем я ему не угодила, что он злится?

Салон совершенно новенького HYUNDAI SOLARIS дружелюбно дыхнул на меня своим чистым практически стерильным воздухом, а я, растерявшись, уставилась на раскрытые двери, понимая, что сейчас выпачкаю своей одеждой обивку сидений.

— Может я пешком? Или есть газетка застелить? — Аркадий лишь оскалился.

— Садись. Химчистку оплатит фирма.

Вопросов задавать больше не стала, а быстренько залезла на переднее сидение, не заботясь о чистых резиновых ковриках. Двери за мной прикрыли и, обойдя машину спереди, сели за руль.

— Сейчас в гостиницу, а через три часа заберу вас, и мы отправимся за город, где и будут проходить соревнования. — Меня обвели изучающим взглядом, потом хмыкнули. —Надеюсь, у вас в рюкзаке есть более практичная одежда. А этот наряд подходит лишь для ужина в ресторане.

***

Унылая картина пробуждающейся то там, то тут природы встретила нас за городом. Мой сопровождающий и смотрящий на меня снисходительным взглядом, не зацикливался на порванных штанинах, теперь уже на джинсах. Кроссовки с разными шнурками, а также лёгкая «ветровка» цвета хаки не вызывали в нём негодования.

Огромная пустошь, испещрённая неглубокими ямами и невысокими холмами, вдоль и поперёк была обтянута тонкими канатами с изредка висевшими на них красными флажками. Вдоль верёвок тут и там стояли группки фанатов мотокросса и что-то выкрикивали проезжавшим мимо мальчишкам. Они ловкими движениями пытались удержать своего железного коня в грязной жиже, которая искусственно создана для ещё большего эффекта.

Фотоаппарат висел у меня впереди, и я была готова сделать несколько пробных снимков, когда на ухо неожиданно прошептали:

— Главный заезд будет чуть позже. Именно в нём вы должны обратить внимание на мотогонщика под номером двадцать один.

Я повела строгим взглядом и осмотрела наглую физиономию своего сопровождающего. Сейчас на нём был спортивный костюм, чёрные кроссовки и тёмные очки. Солнце из-за туч так и не появлялось, поэтому для меня было загадкой, что скрывалось за этими зеркальными стёклами.

Но то, что это был тренер по имени Аркадий, дошло до меня только сейчас, когда к мужчине подбежал мальчишка лет тринадцати. Он оценивающе осмотрел меня, а затем, что-то фыркнув под нос, стал быстро объяснять, что какой-то Никита снова сломался.

— Снимайте, что хотите, но никуда не уходите. Я вас найду.

Они вдвоём тут же быстрым шагом ушли на юго-запад.

Даже являясь ярким представителем любителей пощекотать себе нервы и погонять по венам адреналин - такого рода состязание не вызывало во мне никаких эмоций. Ну, разве что только этот загадочный тренер не притягивал меня к себе.

Внимание со стороны мужского пола я не была обделена, и последний бойфренд отчалил из моей квартиры всего неделю назад. Увы, чувства к нему, видимо, так и не проснулись, за два месяца нашего слишком тесного общения. А уж увлечение опасностью, его просто шокировало, поэтому чтобы не затягивать слишком длинный роман, я решила распустить этот узел и освободить парня от всех обязательств.

Один, два, три кадра... Пытаюсь уловить лучший ракурс, для того чтобы быть готовой к самому важному снимку. Хотя к этому нельзя приготовиться. Это должно исходить из тебя, поэтому стараюсь погрузиться в атмосферу заезда и увидеть все глазами тех, кто сидит на железном коне и пытается выиграть доли секунд у соперников.

Вот, участники пошли на очередной круг, и я уже щёлкаю лица, позы, грязь, летящую из-под колёс. И улавливаю на их лицах, тот самый кайф, который заставляет всю мою сущность дрожать от предвосхищения. Теперь я понимаю, что, по сути, мы все разные, но цель у нас одна — это выброс адреналина и драйв.

Сместившись немного в сторону и найдя удачный ракурс, томлюсь в ожидании нового заезда. А он, видимо, скоро начнётся, так как больше перед нами не проезжали мотогонщики, а скопление людей на старте, сейчас хаотично передвигалось.

Через десять минут рёв моторов, следом сизая дымка повисла в глубине этой толпы. Из-за поворота поднимаясь на задние колёса, вырвались шесть мотоциклов. И по мере их приближения, стоящая возле меня группа людей начинала кричать, добавляя ещё большего всплеска эмоций.

Я смотрела, замерев на это действо, понимая, что прежним моё мнение относительно этого вида спорта уже не будет. Здесь свои эмоции, свой адреналин, свой кайф.

— Вы замерли, словно увидели льва, готового к прыжку, — из оцепенения меня вырывает знакомый голос.

Смотрю на мужчину и закрываю приоткрытый рот. Мои эмоции сейчас претерпевали полную перезагрузку.

— Я никогда не понимала мальчишек, по локоть в мазуте, сутками перебирающими железки, но при этом неизмеримо счастливых. Теперь, кажется, понимаю. — Аркадий опускает немного очки и смотрит на меня своими узкими глазами. Уголки его губ приподнимаются в удовольствии.

— Тогда почувствуйте весь драйв, сделайте несколько великолепных снимков, — он опять возвращает очки на место и теперь наблюдает за заездом.

Семь кругов и заезд закончен. Я дышала практически через раз, понимая, что прошлая жизнь это была лишь подготовка к чему-то грандиозному, при этом данные чувства вызваны не высотой подъёма и падения в бездну на тарзанке. Это было столь кратко, но настолько возвышенно, что я захлёбывалась в ощущениях.

Мне хотелось, всего и сразу. Просмотреть снимки, отснятые при втором круге. Он мне показался самым удачным сейчас, взять Аркадия за руку и почувствовать тепло, исходящее от его тонких пальцев, и не задумываясь погрузиться в его объятия. А затем взять его с собой на Коштантау. Таких смешанных желаний у меня никогда не было и их природа пока неизвестна. Но я понимала, что прошлая моя жизнь теперь ушла в прошлое, а впереди будет что-то новое.

***

— Спасибо что подвезли, — мне не хотелось, чтобы Аркадий уходил, но время неумолимо клонило день к вечеру.

— Пожалуйста, — всего одно слово, а у меня уже полно обиды внутри.

Аркадий, не обращая внимания на меня, закрывает двери в машине и нажимает на сигнализацию.

Поначалу не могу понять, куда он собрался. Затем, когда Аркадий быстрым шагом прошёл мимо и направился ко входу в гостиницу «Рубин», я застыла в изумлении и негодовании, кажется его никто не приглашал. А потом, вообще, впала в ступор. Он вошёл и, даже не оглянувшись, закрыл за собой двери.

Я поспешила следом. Моё любопытство играло свою роль и разгоняло интерес по тем же сосудам, по которым совсем недавно с необычайной скоростью нёсся адреналин.

Аркадий подошёл к стойке администратора и ему протянули ключ. Он также, не оборачиваясь, проследовал к лестнице, ведущей наверх и стал подниматься. Я же, проделав тот же путь, взяв ключ последовала за ним. И как показалось, меня все же ждали на втором этаже.

— Можете отдохнуть, а вечером нам необходимо посмотреть снимки.

— Хорошо. — Моё настроение было смешенным, с одной стороны, я была рада, что мы ещё раз встретимся, а с другой, мне не хотелось уходить вот так...

Аркадий сделал пару шагов по мягкому ковру в сторону коридора, где тут и там располагались двери, ведущие в номера, затем остановился и осмотрев меня с ног до головы, сказал:

— Будьте осторожны, неделю назад здесь произошло убийство, поэтому не подпускайте к себе незнакомцев.

Я не была истеричкой, которая тут же бы запаниковала, но неприятное ощущение сжало, что-то внутри.

— А вы тоже живёте здесь?

— Да, пока идут соревнования. Мы с Никитой из соседнего города, и мальчишке не посчастливилось стать свидетелем убийства. — Не поняла мне показалось или мне подмигнули?