Я прислушивалась к движениям за стеной, понимая, что потихоньку схожу с ума. Паника и страх будоражили сознание и мешали думать. Вглядываясь в сумрачный лес, пыталась придумать план действий.

В слова комитаджа верить нельзя. Любой офицер, заимев такого пленника, как я, способен выстроить и не такой хитроумный план, чтобы выведать или использовать этот случай. Вернее, использовать меня.

Голова шумела от представлений жутких возможностей, которые были в руках кайзерцев. Шантаж. Подавление. Уничтожение репутации. Разоблачение, в конце концов.

Закрыла глаза, пытаясь прогнать новое желание разрыдаться от безвыходности.

Что мне делать? Бежать?

Абсурдность мысли даже не давала возможность представить ее. Плутать по лесу в поисках знакомых троп, не ориентируясь и лишаясь сил с каждым движением.

В комнате, которая постепенно погружалась в ночь, тихо и темно. За огромным окном шел дождь и его легкая барабанная дробь внушала тоску по прежнему миру.

Разлепив веки, я опять уставилась в горизонт соснового леса, который раскинулся темно-зеленым полотном. Казалось, что я в доме параллельной вселенной, такой болезненно-далекой от той, где жила раньше.

Сквозь деревья мелькнул маленький блик света.

Я поймала его боковым зрением и присмотрелась.

Луч света вновь появился на секунду и снова исчез. Через пару мгновений он стал ярче и ближе.

Я напряглась, когда поняла, что это — свет фар автомобиля, который приближался к дому.

Это за мной! Они мчат сюда, чтобы начать свои пытки.

В ушах зашумела кровь и пульс зашкаливал скоростью.

Что придумать? Как спастись? Думай!

Вот уже слышны мужские голоса за стеной, звучат их тяжелые шаги. Они приближались.

Легкий стук в дверь заставил вздрогнуть.

Я вжалась в подушки и с ужасом смотрела, как в комнату входили двое мужчин. Черный Полковник сопровождал пожилого человека в очках и с коротко подстриженными седыми волосами. Он в темно-синем костюме и белой рубашке. Значит, к комитаджам не относился или скрывал это.

— Вивьен, это мой близкий друг и врач — Леннарт Хофер, который поможет вам быстрее поправиться, - сухо представил незнакомца черноглазый офицер.

Взгляд доктора смотрел с пониманием и нескрываемой добротой. Его губы растянулись в улыбку:

— Приятно видеть вас в здравии, коллега.

Я молча сглотнула и потянула простынь по выше.

Мне тоже ставили задачу вылечить пленника для допросов. Но я не справилась.

— К сожалению, пока у нас не получается диалог, друг мой, - устало вздохнул полковник и взялся за ручку двери. - Я оставляю вас и надеюсь, что ты преуспеешь в этом.

С этими словами он закрыл за собой дверь.

И я готова поклясться, что с его уходом, свет вернулся в комнату.

Доктор Леннарт прошел вглубь комнаты. Склонившись над прикроватной тумбочкой, он включил светильник и присел на рядом стоящий стул.

— Полагаю, вы уже знаете, какие инъекции я сделал вам и какие таблетки прописал? - любезно поинтересовался он.

Я смотрела на него не моргая и сильнее сцепила пальцы, сжимавшие уголки простыни.

— Откровенно говоря, - тяжело вздохнул доктор и снял очки в золотистой оправе. - Впервые в жизни не знаю, с чего начать разговор. И понятия не имею, как убедить вас, что мы с Германом не причиним вам зла. Мы хотим сделать все, чтобы вернуть вас обратно к родным.

Я продолжала молча смотреть на него и мерзко вздрагивать от каждого его движения.

— Понимаю вас, - опять заговорил мужчина. - На вашем месте, я бы тоже не поверил человеку, чье имя очерняли во всех масс-медийных источниках на протяжении нескольких лет.

Он положил на колени свою сумку из тонкой коричневой кожи и открыл ее.

— Сейчас я сделаю вам инъекцию «Инкреметума», - настойчиво продолжал доктор. - Как вы непременно знаете, он способствует быстрому срастанию костных переломов. Вчера я уже делал вам такой укол. Поэтому через пять дней вы сможете передвигаться почти безболезненно.

Я наблюдала, как Леннарт Хофер достал знакомую ампулу с препаратом и набрал его в шприц. Выпуская воздух, он дождался пока с конца иглы показалась прозрачная капелька лекарства, и вопросительно посмотрел на меня.

— Вы позволите?

Какие же они вежливые, черт возьми!

Встретилась взглядом с умными темно-серым глазами. Острая необходимость встать как можно быстрее на ноги, заставила меня протянуть ему раскрытую руку, подставляя вену.

— Благодарю! - улыбнулся доктор.

Взбрызнув дезинфицирующий спрей на внутреннюю сторону локтя, Леннарт легонько проткнул мою кожу и влил в вену «Инкрементум».

— Вот и все! - закончил он, пряча шприц обратно в сумку. - Теперь, пожалуйста, покажите мне свой ушиб на затылке.

Медленно отвернулась от него, показывая место, которое саднило. Доктор осторожно снял повязку, и задумчиво разглядывал повреждения.

— Рана неглубокая. Почти затянулась. Под волосами ее почти не видно, повязку я уберу, - пояснил он и я снова повернулась к нему лицом: - Еще пять дней пейте «Санитатем» и сойдут все остальные ушибы. Вчера я вколол вам «Сатиетас», чтобы поддержать силы в вашем организме. Но сейчас вам нужно полноценного питаться. Как только почувствуете голод, не игнорируйте его, пожалуйста.

Леннарт снова улыбнулся и поставил флакон со знакомой этикеткой на прикроватную тумбочку, рядом с микстурой от нервного истощения.

— Не забывайте принимать и успокоительное. Простите мою бестактность, ведь я говорю с вами как с пациентом, а не как с коллегой. Привычка, знаете ли.

Исключительно профессиональная привычка. Мне очень захотелось поправить его и убедить, что не зачем извиняться. Ведь это не оплошность, а заслуга.

Но я осталась безмолвна.

— Вы, кстати, профессионально лечили моего дорогого друга, - заметил Леннарт Хофер и стал закрывать на сумке блестящий замок. - Спасибо вам! Вы спасли человека, который близок мне, как родной сын.

Я лишь выполняла свой долг!

Однако снова промолчала.

— Герман рассказал мне о вас, - уже поднявшись на ноги, продолжал он. - Еще до того, как вы попали... сюда. И должен сказать, что также восхищаюсь вашей отвагой и решительностью.

Леннарт слегка поклонился и попятился к двери:

— Забыл сказать, - вдруг остановился врач. - Я немного усовершенствовал состав «Инкрементума», добавив туда снотворного и успокоительного. Через несколько минут вы уснете, а завтра почувствуете себя гораздо лучше.

Только сейчас заметила, что становится все сложнее открывать веки после каждого моргания.

— Поправляйтесь скорее, чтобы вернуться домой.

Вы лишили меня дома и тех, кого я всю жизнь называла «родными»!

Доктор скрылся за дверью и я откинулась на подушки, с наслаждением прикрыв глаза.

— Герман, я закончил, - раздался по ту сторону двери голос пожилого врача.

Я напрягла слух, пытаясь, как можно дольше, бороться с химическим сном.

— Как она? - будто тревожился комитадж.

— Ее физическое состояние не так опасно. Стоит беспокоиться о психологическом.

— Я понимаю, Леннарт.

Голоса смолкли на несколько секунд.

— Мои прогнозы - за пару недель она сможет безболезненно двигаться, окончательно придет в себя и будет готова к путешествию.

Что еще за путешествие?!

С трудом подняла голову и всмотрелась в просвет, который остался из-за неплотно закрытой двери.

— Она красивая, - мрачно прозвучал голос Леннарта.

— Слишком, - таким же тоном добавил Черный Полковник.

Сдавшись я уронила голову обратно на подушки.

— Ну хватит уже! - почти вскрикнул комитадж. - Говори вслух, Леннарт!

— Ты совершил глупость, Герман! - словно прорвало доктора. - Да, ты спасешь ей жизнь, но погубишь себя вместе с ней! О твой гостье скоро узнают. И ты сам понимаешь, что это произойдет слишком быстро.

Черт возьми, о чем они беспокоятся?!

— Я узнал ее только после того, как отогнал стервятников, - спокойно сказал полковник. — По-твоему, мне следовало позвать их обратно и дать замучить девушку до смерти? Или оставить умирать в подвале? Такую участь она заслужила?

Я расслышала тяжелый выдох доктора.

— Твой отец был для меня не просто другом. Он был моим братом, хоть и не по крови.

— Я благодарен тебе...

— Но я знаю почему ты в этом дерьме! - резко оборвал его Леннарт. - А ты знаешь, почему и я здесь.

— Ну за эту жертву я спасибо тебе не скажу, - также жестко бросил Черный Полковник. - Если бы ты хотел мне помочь, то подал бы в отставку.

— Черта с два! Ты слишком благороден, чтобы принимать от меня такую помощь!

Это мозг из-за снотворного не соображает о чем они сейчас толкуют?

— Но я бы очень хотел, чтобы вчера ты совершил первый неблагородный и нечестный поступок, однако разумный, Герман!

Я уже не могла открывать глаза и огромными усилиями цеплялась за эту реальность, желая дослушать загадочный и, явно не предназначенный для чужих ушей, разговор.

— Война всегда расставляет жертвенный приоритет! И в этот раз ты выбрал не тот! - продолжал свою поучительную речь Леннарт Хофер.

— Думаешь, я здесь из-за того, что сделал правильный выбор? - печально прозвучал низкий голос комитаджа

— Прости, - виновато произнес его собеседник.

— Довольно, прошу тебя! Я спас ее! И ты не сможешь заставить меня жалеть об этом! Я поступил согласно чести...

— На войне нет места чести, Герман. - оборвал его врач. - Бесчестие — это главный признак войны.

Почти погрузившись в сон, я все еще слышала их слова.

— Прости за то, что втянул тебя во все это. Но я не смог бы справиться один, - негромко произнес черноглазый полковник.

— Я знаю, - словно усмехнувшись, ответил тот. - Только позаботься о тех кайзерцах, которые нашли ее. Они могут навредить нам.

— Сейчас они под арестом. Потом придумаю что-то. Не беспокойся, прошу тебя.

Послышались их отдаляющиеся шаги, будто один другого провожал к выходу.

— Помни: если что-то пойдет не так, ты помогал моей сестре, - настойчиво сказал полковник.

Я так и не услышала, что ему ответил доктор Леннарт Хофер, уверенно отдаваясь в мягкий плен сна.