//не бечено//


Вэнди смотрит на Намджуна и не понимает, о чем он говорит, хмурится, оценивая свои возможности, но не решается действовать, выжидает. Вокруг них — человек пять, учитывая двоих, что держат Тэхена, и у всех девушка замечает оружие.

— Не понимаю, о чем вы, — она осматривает побитого Тэхена, — что нужно от меня и моего парня?

— Парня? — Намджун переводит взгляд на мужчину из сопровождения Сон. — Таких подробностей я, почему-то, не знал. Занятно.

— А почему вы должны были знать? Может, отпустите его уже? Или я позову на помощь, — Вэнди понятия не имеет, кто этот человек, и почему он назвался ее братом, ведь она единственный ребенок в семье.

— Что ж, раз у нас открылись новые подробности, то прошу проехать со мной в более комфортное место для разговора, — Намджун отталкивается плечом от стены и рукой указывает на Тэхена, — пса везите с нами. Просто так убрать его не получится.

Вэнди сглатывает, отступая назад, когда этот незнакомец подходит к ней ближе.

— Стой на месте и не тронь меня, а то нос сломаю, — она щетинится, но парень не обращает внимания.

— Прошу, — он лишь улыбается, — моя карета, принцесса.

Когда Сон не двигается в сторону машины, а продолжает искать глазами пути к отступлению, посматривая на Тэхена в полубессознательном состоянии, Намджун становится серьезным и склоняется над сестрой, хмурясь.

— Я сказал, садись, значит, села и не дергаешься. Здесь не самое лучшее место для выяснения обстоятельств нашего родства, и если думаешь, что я и мои люди, если что, не смогут силой погрузить тебя в салон моей машины, то ты заблуждаешься. Давай, наше знакомство будет начато на позитивной ноте? Тебе вреда я точно не причиню.

— А Тэхен? — зная, каким способом люди, как они, решают свои проблемы, Вэнди не горит желанием оставлять парня на растерзание.

— Пса не тронут и будут везти в машине за нами. Даю слово.

— И почему я должна верить слову незнакомца?

— Вэнди, блять, не доводи, хорошо? Или свист пуль сделает тебя сговорчивее? Заметь, не наших пуль.

Девушка взвешивает все «за» и «против», закусив щеку с внутренней стороны. Она вздыхает и все же, с опаской, идет к указанной машине. Намджун озирается и делает рукой жест, после которого Тэхена грузят в фургон позади, а остальные люди делятся на группы и расползаются по другим машинам. И людей Вэнди замечает теперь больше, чем в том закутке.

— Вы бандиты? — она поворачивается и сразу спрашивает, когда они отъезжают, надеясь вывести этого человека на чистую воду.

— Ты прекрасно знаешь, чем занимался наш отец, поэтому глупо спрашивать очевидное, — Намджун хмыкает.

— И куда мы едем?

— В безопасное место, можешь не переживать.

Вэнди осматривает новоявленного братца, оценивает его авто и думает, что он точно не нуждается в деньгах. Костюм, подогнанный по фигуре, аромат парфюма, явно дорогого, такие же часы, по статусу, на руке, несколько колец и цепочка на правом запястье, на которой болтается змей, как у отца... Девушка сглатывает ком в горле. Если он сейчас попытается что-нибудь сделать с ней, то она точно вмажет и даст отпор: пространство ограниченное, добраться до оружия, если таковое имеется, он не успеет, а значит, Сон использует знания о болевых очках и сбежит. Тэхена ей вряд ли удастся вызволить самой, а вот добраться до Юнги есть шансы. Мин не оставит друга в беде.

Они, в сопровождении двух машин позади и одной впереди, подъезжают к какому-то особняку, и охрана открывает глухие железные ворота. Перед Вэнди открывается ухоженный сад: небольшой розарий с поздними цветущими розами, аккуратно стриженые кусты и деревья, а позади двухэтажный кремовый дом.

— Что это за место? — она оглядывается и, видя, что Тэ ведут под руки за ними, плетется к входу, следуя за Намджуном.

— Мой дом. Наш дом.

Девушка ворчит, что «ее дом не такой, и находится он в другой стране», однако, переступив через порог, Вэнди видит фотографии отца с ее матерью, отца и какой-то незнакомки, свои детские фото, а еще несколько изображений, видимо, молодого Намджуна. Девушка замирает напротив этой экспозиции.

— Кто это? — она указывает на незнакомую женщину рядом с отцом.

— Моя мать — Ким Сури, — Намджун проходит по небольшому коридору, направляясь к мини-бару.

— А где она сейчас?

— Господин, куда пса девать?

Намджун поворачивается на голос одного из своих подчиненных, осматривает Тэхена, задумчиво крутя в руке бокал со светло-коричневой жидкостью, которую только что налил из выбранной бутылки, и, сделав небольшой глоток, оглядывается на Вэнди.

— В спальню на первом этаже его, да дверь не забудьте запереть и поставьте охрану рядом, чтоб не сбежал, — он направляется к дивану в гостиной, — а твои вещи я сегодня распоряжусь доставить сюда. Теперь ты, Вэнди, будешь жить в этом доме.

— Ты не ответил на вопрос, — девушка незаметно для себя переходит на «ты» в разговоре с недавно обретенным братом, правда в степени их родства, и есть ли оно вообще, еще предстоит разобраться, — твоя мать не будет против? И я до сих пор не могу верить тебе, Намджун.

Ким недолго молчит, поэтому отвечает не сразу.

— Попробуй вспомнить, — он начинает издалека, как кажется Вэнди, — тебе не знакомо имя Ким Сури? Нигде не встречала его? Нет? А если я напомню вашу с этим псом вылазку на кладбище? Ничего?

Девушка сначала отрицательно качает головой, но, когда выражение ее лица меняется с растерянного на удивленное, потому что она понимает, что имя, действительно, знакомо, Намджун лишь удовлетворенно скалится. Вэнди оседает в стоящее рядом кресло.

— Я помню... видела мраморную табличку на кладбище...

— Моя мать умерла полгода уже как, — парень закидывает ногу на ногу и рассматривает грани бокала в руке, — а буквально месяц назад я похоронил отца. Он не знал, что ты приехала, потому что я обнаружил это слишком поздно, но он всегда говорил, что я должен защищать тебя, как старший, хоть ты и главнее.

— В каком смысле? Почему это вдруг я главнее? — Сон внимательно следит за братом.

— Ты признанная, законная дочь, — он отпивает свой напиток, морщится от горечи, — наследница, принцесса преступного мира. Отец не знал обо мне, когда провозгласил, что Уроборос получишь ты, дочь, но об этом мало кто помнит, потому что давно было, а сам клан, как знаешь, уже не существует. Сейчас в наших кругах ходят слухи, что объявился наследник, именно наследник, поэтому ты пока в безопасности.

— Я не понимаю.

— Как бы тебе объяснить, — Ким переводит взгляд на Вэнди, — тебе не будет жизни нормальной, потому как это все, — он руками обводит комнату, но девушка понимает, что Намджун не об ограниченном пространстве сейчас говорит, — часть тебя, а ты часть этого мира. Единственное, что я могу гарантировать — это само наличие жизни. Со всем этим дерьмом я справлюсь самостоятельно, но мне нужна твоя власть.

Вэнди настороженно смотрит на парня.

— Я, конечно, много узнала о жизни своего отца, — она недоверчиво щурится, думая, что ее жизнь что-то да значит в этой игре, — кое-что меня шокировало и даже выбило из колеи, а еще вся затея с поездкой сюда оказалась напрасной. Но ты думаешь, что я просто так поверю, что у отца была семья до того, как он женился на моей матери? Мы оба знаем, что сейчас из-за моей персоны в определенных кругах происходит, тебе даже известно больше остальных, и хочешь, чтобы я признала в тебе брата? На основании чего? Фотографий? Их можно было заранее подготовить, у вас, наверняка, есть связи. Или слезливой биографии? Выдумать историю, чтобы задеть мои чувства можно было за пару часов.

Намджун становится серьезным, и девушка замечает, как он нервно дергает челюстью. Ким встает с дивана, отставляя на журнальный столик свой бокал, а потом делает два шага в сторону Вэнди и поворачивается к ней спиной.

— Твое недоверие оправдано, сестренка, да только никому из чужаков не выгодно оставлять тебя в живых, а я знаю даже больше, чем ты думаешь, — он поворачивается к ней спиной и начинает расстегивать рубашку. Вэнди напрягается.

— Ты что делаешь? Я буду кричать!

— Учитывая, что сейчас ты находишься в особняке, битком набитым моими людьми, — Намджун усмехается, качая головой, но не перестает расстегивать пуговицы, — попробуй, конечно, но, чтобы ты знала, я не фанат инцеста, сорян. Зато я знаю, что у тебя, как и у отца, есть родимое пятно. Чуть ниже бедренной косточки, и если его обвести, например ручкой, то получится милое приведение.

— Откуда...

— У меня есть такое же, — он скидывает рубашку с плеч, позволяя ткани оголить его накаченную спину, и Вэнди, действительно, видит россыпь родинок под левой лопаткой, удивленно распахнув рот, потому что у Намджуна его родимое пятно татуировкой обведено, и это, правда, милое приведение, как у нее, вплетенное узором в огромного змея — Уробороса. — Если хочешь, можно еще и тест на родство провести, но для этого мне нужна твоя кровь, чтобы наверняка. Нужно будет съездить в клинику...

— Намджун, — Сон не дает ему договорить, — допустим, пока я верю тебе, однако хочу сделать ДНК тест, но сначала мне нужно помочь Тэхену. Твои люди сильно избили его.

— И все же я не могу понять, — парень разворачивается лицом к Вэнди, застегивая пуговицы, — на кой-черт тебе сдался этот пес? Он не достоин тебя.

— Это мне решать, не лезь в мою жизнь, я знаю тебя от силы часа три, поэтому сама разберусь со своим парнем. Не вздумай избавляться от него, понятно?

— А то что? — Ким хмыкает. — Отец упоминал, что отдал тебя в секцию бокса, но ты же девчонка.

— В честном бою, — Вэнди осматривает его снизу вверх и встает, — я смогу накостылять тебе, можешь быть уверен. Скажи, чтобы меня проводили к Тэ и принесли аптечку.

Девушку подводят к той самой двери, возле которой стоят двое мужчин-охранников, когда она позади себя слышит знакомый голос. Ей хватает нескольких секунд, чтобы развернуться и встретиться взглядом с улыбающимся Сокджином, пожимающим руку Намджуну.

— Какого черта? — Сон спрашивает сама себя, хмурясь, но сначала решает все же помочь Тэхену, а потом уже узнавать, что здесь забыл богатенький парень Джису.

***

На большом лакированном столе, за которым сидит мужчина, постукивая по его поверхности пальцами правой руки, царит идеальный порядок. Все бумаги рассортированы, ручки и карандаши упорядочены, а рядом с компьютером и ноутбуком, который хозяин офиса всегда носит с собой, стоит отполированная до блеска табличка, гласящая «директор Сон Сынхон». Его вторая рука занята небольшой игрушкой-антистресс, а лицо серьезно, потому что он рассматривает сжавшегося перед собой босса своей преступной группировки — Чонсу, который принес не очень хорошие новости.

— То есть ты сейчас утверждаешь, что один из лучших моих подчиненных на самом деле является прихвостнем древнего клана? Даже больше! Он и есть наследник?

— Господин, я не берусь точно знать, — Чонсу не смотрит в глаза, трет ладонь о ладонь, периодически вытирая выступающий на лбу пот, — но факты говорят за себя. Он заявился на кладбище, где похоронили Хёнчжу, и убил всех смотрящих. А они были из вашей личной охраны...

— Вот нахал! — директор Сон отшвыривает от себя успокаивающую до этого момента игрушку и поднимается на ноги. — Уничтожить! Растоптать! Не потерплю...

— Как прикажете.

Чонсу низко кланяется и стремительно покидает кабинет Большого босса, пока еще может, потому как он немного исказил истину. Но желание избавиться от надоедливого и наглого щенка сейчас сильнее, поэтому о последствиях мужчина, гадко усмехнувшись, решает подумать позднее. А сам директор Сон еще несколько минут зло смотрит в окно своего офиса, расположенного почти на последнем этаже здания, принадлежащего тоже ему. Весь город, как на ладони, но кто-то все равно пытается укусить его за руку, в которой всегда есть корм...

— Суджи, — мужчина вызывает свою секретаршу, — пригласи господина Бана, у меня есть срочное поручение для него.

Когда в кабинет проходит всегда собранный и молчаливый Бан Ёнгук, Большой босс протягивает ему два небольших прозрачных пакетика с пробирками, в которых собраны частички окровавленной одежды, волосы и ватные палочки.

— Отдай на экспертизу. Установи родство у этих образцов. Результат мне нужен завтра после полудня.

И если первый пакет был собран для проверки наличия кровной связи между Тэхеном и Хёнчжу, потому что Сынхон прекрасно осведомлен о враждебном отношении ко всем перспективным людям в синдикате со стороны Чонсу, то второй он приказал собрать по личным причинам. Сегодня днем глава преступного синдиката под названием «Псы» встретил свою первую одержимость. Нет, не любовь, а именно одержимость. А еще узнал, что у него, возможно, есть сын от нее... Но узнает он об этом только после теста на отцовство. А пока он готов собственноручно придушить предателя, чуть не прорвавшегося в высшие круги его незаконного бизнеса.

— Ким Тэхен, ты же знаешь, что я такого не прощаю, — шепчет Большой босс, сминая в руке фотографию парня с кладбища.