Я не думал, что варенье

Может портить настроенье

Взять, и быстро кончиться

Когда ещё так хочется

Вот стою и думаю - человек, что стоит передо мной, действительно такой глупый, или же просто прикидывается. По-моему, даже идиоту станет ясно, что я к нему чувствую, достаточно только заглянуть мне в глаза, которые прям-таки светятся при виде этого волка. Нет, ну правда, я однажды себя в зеркале увидела, так на моем лице еще и улыбка была идиотская, словно мне удалось сходить на концерт любимого актера, и с меня за этого ничего не взяли, да еще и автограф всучили. Ну почему же он не замечает очевидного?!

Да я от его прикосновений таю как льдинка в теплый апрельский день, а он и этого не замечает? Наверное, он все же очень глуп. Так я призналась, переборола себя, сказала глупые, ненужные слова, так этому оборотню и этого мало! Стоит, косится недоверчиво, даже дыхание затаил, будто я сбегу куда-то, прыгну с балкона и сигану в темнеющий лес по окрашенным в цвет заката полянам. Глупый! Только вот рук он убирать не собирается, продолжает сжимать мои запястья, мягко, но сильно, не позволяя двигаться, только ноги болтаются... А мне его обнять хочется, почти до слез хочется. Может мне ноги на него закинуть, чтобы сымитировать объятия? Не, бред какой-то. Бесит.

- Сколько можно, - смотрю на него из-под лба, - Не видишь, я стою тут такая обиженная, умоляю взглядом об объятиях, а ты устраиваешь, очередной допрос, - шумно выдыхаю, оттопыривая нижнюю губу, словно ребенок обиженный.

Но, кажется, до него дошло. Отворачиваюсь немного в сторону, обиженно пыхтя, но взгляд от него не отрываю, продолжая исподтишка косится, наблюдать. Он опустил взгляд на мои губы, кажется, в его голове крутилась какая-то нехорошая мысль, он нахмурился, чтобы через секунду глухо рыкнуть и впиться в мои губы жадным поцелуем. Не робким как это бывало, а именно жадным. Он сминал мои губы, покусывал их, чтобы тут же зализать, втянуть в свой рот. Тёплый, влажный язык медленно скользит по ровному ряду моих зубов и пробирается внутрь. Немного нерешительно отвечаю на поцелуй, проталкивая свой язык внутрь его рта, он позволяет мне набраться решимости, даже перенять инициативу на себя, но лишь на мгновение. Он привык быть лучшим, главным... Наши языки сплетаются в безумном танце, движения которого спонтанны и стремительны. Горячо, слишком горячо, чтобы справится со стоном, который все же сорвался с губ и потонул в неразборчивости и тяжелом дыхании. Парень крепче перехватил меня в районе талии, умудрившись при этом сжать ладонью одну половину попы. Он вжимал меня в холодную стену, почти до боли сжимая руки, даже впиваясь в нежную кожу когтями. Но эта боль лишь обостряла чувства наслаждения. Голова не соображала, мысли были далеки от реальности, рисуя совсем неприличные картинки.

Он запрокинул мою голову ещё больше, чтобы углубить поцелуй. Кажется я слышала хруст шейных позвонков? Не важно. Он отпрянул от моих губ, язык онемел, поэтому я смогла только промычать что-то, лишь отдаленно напоминающее протест. Но мое возмущение продлилось не долго, ровно до того момента, когда парень, одарив меня чуть насмешливым взглядом, впился губами в район ключицы. Горячие губы на ледяной от весеннего холодного ветры, я думала так бывает только в женских романах, чтобы и ноги подкашивались, и в глазах мутнело, и звуки странные из груди вырывались совсем не моим голосом. Я не думала, что так бывает. Он закусил кожу шеи, довольно наблюдая чуть прикрытым глазом за моим блаженством, за тем как я, прогибаясь в пояснице, прижимаюсь к горячему телу еще сильней, еще крепче и ближе, стараясь почти слиться с ним, чтобы заглушить это непонятно желание, чтобы потушить огонь, разгоревшийся в сердце и согревающий все тело, изнуряя своим жаром и сказочной негой. Парень доволен результатом, а я словно из сна вынырнула - место не то:

- Не здесь…- еле выдавила я.

Вижу искру понимания в родных глазах. В следующее мгновение, закинув мои ноги на бедра парня и заставляя крепко обхватить плечи и шею Моего человека, несут в комнату, в нетерпении и с легкой раздраженностью разделавшись с дурацкой дверью. Все это замечаю лишь мельком, в общих чертах. Мой мир сейчас сосредоточен в местах, где горячие, мокрые от непрекращающихся поцелуев губы Марка прикасаются ко мне, где проходит обжигающий язык, оставляя мокрую дорожку, где Мой оборотень жадно впивается в мягкую кожу, оставляя своеобразные метки. Собственник.

Чуть прихожу в себя. Наслаждение не стало меньше, но мысль, что он всем управляет, чуть отрезвила меня. Улыбаюсь, обвиваю спину парня руками, наслаждаясь свободой. С легким рыком, присущим лишь оборотням, рывком валю его на кровать, и, пользуясь моментом замешательства, седлаю его. Прижимаюсь оголенной грудью к мужчине, почти до боли впиваясь в его губы, даря не поцелуй - укус, я тоже оставлю метку. Довольная результатом отстраняюсь, наблюдая, как истончается кровавая ниточка, соединяющая наши губы. Заглядываю в ошарашенные глаза оборотня. Зрачки расширились до предела почти не оставляя места для радужки, а из уголка губ срывается густая капля крови. Ткань, по которой ерзала уже набухшие соски, мешала, причиняла невыносимую боль. Срываю рубашку парня, откидывая тряпки, успевшие пропахнуть потом и страстью, в сторону. Вожу руками по накаченной груди любимого, запуская пальцы в волоски, оттягивая их, пока не услышу сдавленный хрип-стон.

Этот небольшой перерыв, когда я наслаждалась видом обнаженного тела с бисеринками пота, стоил мне многого. Парень, которому уже надоело ждать, перевернул меня, он вновь оказался сверху, ускоряя ритм ласк и прелюдии, он уже занимался моей грудью, прикусывая соски, сжимая, облизывая и всасывая податливую плоть. Я потерялась в ощущениях, даже не замечая, как он оставил меня только в трусиках, и сам, уже в полной боевой готовности, лежал без брюк.

Задыхаюсь от удовольствия и подаюсь к нему, приподнимая бедра и издавая еще один полный похоти и страсти рык. Мне хотелось большего. Мне мало этих ласк, мне мало рук и губ. Хочу его. Я уже чувствовала, что Чонгук тоже на пределе. Поглаживаю его горячий орган через тонкую ткань трусов. Там уже влажно, от выступившей смазки. Слегка сжимаю, чувствуя, как он пульсирует и все увеличивается. Это еще больше возбуждает меня...

Напряженные шаги в коридоре не услышал бы только мертвец. Стук в дверь решительный, не терпящий отлагательств. Я еще не полностью пришла в себя, но возбуждение почти схлынуло, оставляя лишь слабые волны наслаждения и сбитое дыхание. Снова стук, и голос Намджуна, говоривший, что это очень срочно и касается белохалатников. От неожиданности мы отпрянули друг от друга, и тут же вспомнили об одежде. Я быстро оглянулась. Вроде всё закинуто далеко и в глаза не кидается. Черт. На люстре мой лифчик. Я прикрыла его магией. Но я-то в чем мать родила, в бессильной суматохе - падаю с кровати, утягивая за собой Чонгука, который все еще метался в принятии решения - впустить друга или вернуть мне прежний настрой. Хихикаю, скорее нервно, чем забавно и быстрым движение ныкаюсь под одеяло, в то время как Чонгук одел все же джинсы, даже не утруждая себя застегивать их, разрешает войти Намджуну, предварительно убедившись, что я полностью укутана.

Намджун стремительно, открыв дверь на распашку, делает несколько широких шагов в комнату, оглядывается в поиске нас. А когда натыкается взглядом на взлохмаченную макушку, торчащую из-под одеяла и злобный, чуть стервозный взгляд у окна, приходит в себя:

- Ой, я, кажется, не вовремя, - и виноватый взгляд сначала мне, а потом от чего-то осуждающий для Чонгука. Неловкое молчание вызвало у меня сильный румянец, хорошо в темноте не видно. Мужчины долго стояли друг на против друга, молча, глядя в глаза. Я не могла разобрать мысленный диалог.

- Ты что-то хотел? – спросил Чонгук, немного успокоившись и вспомнив о лавном, но в голосе все же слышатся язвительные нотки.

- Да, нашли лабораторию, - Намджун прячет растерянность, вставая прямо и смотря прямо в глаза своему другу. Только теперь я полностью понимаю, что шатен такой же воин, как и Чонгук, что он тоже сражается, убивает. Он продолжал, - Там всё на месте. Нам нужно попасть туда раньше, чем Они.

- Будем через пять минут жди, - Чонгук отлично прятал злость, если бы не глаза, что метали молнии, я бы даже поверила. Намджун не обратил на это внимания и просто вышел из комнаты, даже не посмотрев в мою сторону. И слава богу, а то я бы не выдержала и начала оправдываться, а это еще больше бы разозлило Моего человека.

Мы вышли минут через пятнадцать. Понадобилось время, чтобы найти вещи. Было уже довольно позно, до рассвета осталось каких-то часа три-четыре, не больше. На улице прохладно, ветер порывистый, холодный, он обжигает холодом, принося дрожь всему телу. Крепче кутаюсь в куртку, что перед выходом мне дал Чонгук, и натягиваю вязанный шарф выше, на самый нос, руки прячу в карманы. Выйдя из массивной двери, Чонгук сразу свернул в сторону,ведя меня в неизвестном направлении. Мы не разговаривали. Настроение у моего человека пропало, как и улыбка и огонь из глаз. Я лишь улыбалась на это - совсем как ребенок. Через несколько минут, когда мы торопливо огибали замок, мы вышли на примятую поляну, чернеющую в ночном воздухе, как неспокойное море перед грозой. Среди волн травы мы увидели Намджуна. Он темной тенью стоял неподвижно, запрокинув голову к небу и, кажется наблюдал за чем-то. Мы подошли к нему.

- Ее нашли двадцать минут назад, - Намджун был уставшим, лицо его немного осунулось, словно сдулось и потеряло цвет, только блики от искусственного освещения играли под темными ресницами, - Это в сорока километрах на юг. Чтобы успеть до рассвета и до появления лишних лиц, нужно лететь на грифонах.

Мне сделалось дурно при упоминании этих "животных", которых этим словом и назвать нельзя, потому что у них довольно развитый ум (пусть это и не доказано ученными). Меня начало мутить, в глазах картинка раздвоилась, но я продолжала стоять, почти не шевелясь, сосредоточив взгляд на спине Намджуна. Я очень боюсь этих животных, их клювов, которыми они раздирают свою добычу, этих когтей с мой палец длинной, которыми они могут разбить в дребезги даже камень, подхваченный на лету с земли. Но больше этих грифонов со злым взглядом серых глаз, меня пугает высота. Даже на втором этаже комнаты мне становится дурно, а на этих животных придется лететь очень высоко.

Когда в школе у нас были уроки-практики по управлению различным транспортом, в список которых был занесен и грифон, В первый же свой полет я с визгом отпрыгнула от этого существа, не поднявшись и на десяток метров от площадки. Надомной долго бы еще смеялись, хорошо что у меня довольно хорошо развито чувство юмора - было достаточно одного заклинания, чтобы доказать народу, что это не смешно. Все в школе знали о моей слабости, и Чонгук тоже, поэтому с ейчас он смотрел на меня с тревогой:

- Лис, ты сможешь? - Чонгук смотрел на меня внимательно, выжидая, готовый в любой момент отказаться от этой идее.

- Все хорошо, я смогу, - ну, а что мне еще оставалось сказать, а вдруг он бы меня тут оставил? А я не хочу оставаться - я хочу помочь...

- Уверена? - неожиданной он оказался очень близко, заглядывая в глаза, он искал там правды, но я старалась скрыть и дрожь в коленках, и безудержный страх в глазах.

- Да… - довольно убедительно ответила я, с вызовом посмотрев на Моего человека.

- А что случилось? - Намджун не понимал переживаний Чонгука. Он не видел меня бледную как штукатурку, идущую к грифону, как на смертную казнь.

- Лиса боится летать, - объяснил ситуацию Чонгук, за что получил подзатыльник.

Но раз он отступил от меня - купился, а это очень хорошо. Намджун как-то странно на меня посмотрел, но отвечать не стал. Он в что-то вообще со мной не разговаривает. Интересно почему, обиделся что ли на что-то? Ну да ладно, позже разберусь. Сейчас куда важней найти белохалатников.

И мы вошли высокое здание обитое наспех железом, видимо для теплоты, из него ел неприятных запах затхлости и еще один аромат, присущий только фермам. Собственно лишь благодаря этому запаху я и поняла, что в этом сарае держат "Зверушек". Ой, мама, роди меня обратно. Нет, конечно, они красивы, грациозные, но характер мне не нравился. Хоть кто-то и называл их самыми милыми и послушными существами. Но я была другого мнения. Мне они не нравились. Злые они…

- Вот этот самый добрый…

Я подошла к высокой, закрытой со всех сторон комнате два на два метра, в которой, по словам Намджуна, был "самый добрый" в мире монстр. Опасливо заглядываю внутрь, не решаясь зайти полностью. Смотрю на морду грифона. Его разбудили, и это ему не нравилось. Он скрывал ненависть, но я ее чувствовала.

- Я не сяду на него, - категорично сказала я, а встретившись с надменным серым глазом вообще отошла от хлева, закрыв дверь. Недоверчиво косясь на хлипкое сооружение из темного металла, я ждала, что скажут парни.

- Почему? - Намджун не знает меня и моего характера, поэтому не понимает моих решений, но это не надолго - я планирую стать его другом, а поэтому скрывать ничего не собираюсь.

- Я так сказала. Не сяду и точка. Всё. Баста, - встала в позу, высоко задрав голову выше, и нагло, но с надеждой на понимание, смотрю на парня.

- Но, Лис, нам надо лететь, - Намджун явно не чувствовал, того, что чувствовала я.

- Выбери сама. Только быстро, - Чонгук понимал, что спорить со мной бесполезно.

Они начали седлать своих зверей, а я пошла выбирать, приоткрывая дверь, создавая щелочку, заглядывая одним глазом, но когда натыкалась на презренный взгляд, тут же захлопывала дверь... тихонько, чтобы не разозлить еще сильней. Все как один злые, нахальные, высокомерные. Фу. Я обошла их и не нашла ни одного, кто мог бы меня подвести. Я вздохнула и мой взгляд упал на денник, который сначала показался мне пустым. Теперь я была в этом не уверена.

Я подошла быстро и всмотрелась в темноту. Да, что-то есть. Я открыла дверку и вошла! Сама не знаю, что на меня нашло, но я действительно вошла туда! Сама! Одна! Но не это важно. На меня смотрели два зелёных глаза. Он боялся. Я протянула руку - он отшатнулся.

- Не бойся, - шептала я, - Я не обижу тебя. Чии.

Существо в темноте затихло, притворяясь, что тут никого нет. Я не чувствовала раздражения, как от других грифонов. И темные глаза были скорей любопытно-настороженные, нежели надменные. Я не спешила подходить, да и говорить тоже. Мало ли я не правильно расшифровываю его взгляд? Может он меня вообще скушать хочет, и таким взглядом заманивает? В темноте я начала различать внушительные размеры зверушки. Контуры чуть светились жесткой шерстью, торчащей во все стороны. Чудище было высотой с меня в холке, длинны тела я не различила - он стоял ко мне мордой, изучая так же внимательно как и я его.

Руку я не убирала, конечность сама застыла с раскрытой ладонью, и сейчас в районе локтя начало ломить и тихонько покалывать. Чуть приседаю, чтобы смотреть в глаза животинке, он следит за мной черным широким зрачком, наблюдает. Посылаю волну спокойствия и доброты (господи, до чего я докатилась?! Мысленно успокаиваю существо, которого боюсь больше всего на свете!), но на животное это немного подействовало. Морда дернулась и медленно подалась вперед, обнюхивая мою длань. Щекот и горячее дыхание напугали меня, а от неожиданности я даже чуть вскрикнула, напугав этим и грифона. Он отпрянул, как ошпаренный.

Выдыхаю, глядя в испуганные глаза сильного животного. Задрал голову, во взгляде начало читаться недоверие и злость. Сердце мое забилось от резкой и стремительной перемены настроения крылатого. Трясущейся рукой лезу в карман и достаю от туда, прихваченное случайно, яблоко. Во взгляд его вернулась заинтересованность. Медленно протягивая фрукт, мысленно молю, чтобы остаться со всеми конечностями.

Через пять минут гляделок сердце мое успокоилось, взгляд серых глаз остыл, а яблоко было съедено. Я стояла напротив внушительной горячей фигуры. Он смотрел на меня все так же заинтересованно, но будто что-то ждал, а я в свою очередь робко и как-то неуклюже гладила мохнатую пернатую голову.

- Вот так, хорошо. Пошли, - я вывела его на улицу, убедившись, что это наилучший вариант из всех представленных, - ты позволишь на тебе полетать?

В ответ я получила волну спокойствия. Будем считать это соглашением.

- Ты с ума сошла? - Намджун подошёл сзади тихо и прошипел что-то успокаивающее грифону, от чего тот застыл, подавая признаки жизни только глазами. Язык заклинателей! Намджун и его знает? Это древний язык магов, говорят, они могли заговорить любое живое существо полностью подчинив себе его волю. Но эта культура вымерла так давно, что язык их считается мертвым, а оставшиеся заклинания находятся под строжайшим контролем. Откуда Намджун его знает?!

Тут я вспомнила о вопросе и решила ответить честно:

- Да, - я смотрела на него искренними глазами и с недоумением добавила,- А от куда ты это знаешь? - чисто интуитивно, неясно для чего и как, снимая путы чужого заклинания с моего грифона. Видимо техника Намджуна не такая уж и хорошая, что снять ее не составило и труда.

- Ты из всех выбрала необъезженного молодого самца, - он немного разочарованно глядел на "ожившего" крылатого, который начал с подозрением косится на парня, - Ты понимаешь, что он еще не объезженный и может просто сломать даже самого опытного человека, не готового к полетам! - кажется друг начал сердится, не видя понимания в моих глазах.

- Но я то не человек, - я погладила голову грифона.

- Хорошо. - сдался парень, отводя злой взгляд, - На,- он протянул мне какую-то железную штуковину с железными же шипами.

Гриф зарычал, опираясь на передние лапы и не сводя взгляда с этой вещи. Я с ужасом смотрела на эту… штуку, похожую на маленький цилиндр, согнутый по середине в виде "птички", или буквы "V"

- Что это?- я брезгливо смотрела на изделие кузнеца-садиста. Даже на вид тяжелая зараза и на ощупь неприятная.

- Удила, - бросил через плечо Чонгук, седлавший рядом своего грифона, что стоял неподвижно, почти сонно.

- Да я бы тоже поубивала любого, кто попробовал засунуть мне в рот такую х… хитрую штуку.

- Но без неё он не будет тебя слушать, - как нерадивому ученику объяснил мне Намджун

Я повернулась к грифу.

- Если не будешь дурачить, я вот это, - я показала на удила, - даже в руки брать не буду. Ты согласен?

Вижу понимание в лазах животинки, потом смятение и недоверие, которое сменяется добротой, лаской, согласием. Улыбаюсь - грифон дал мне согласие. Надеюсь, что дал, а то не хорошо получится, если это всего лишь мои глюки.

- Намджун, убери это подальше.

Я запрыгнула на спину "птичке". Удалось правда не сразу. На попытке пятой Чонгук подтолкнул меня. Оказалось сидеть на спине пернатого - удобно. Как раз перед крыльями в ложбинке между лопатками, держась за жесткую шерсть на массивной шее животинке.

- Полетели.

Я взлетела первая. Гриф был так рад полёту. Он взлетел высоко и быстро, но при этом плавно и элегантно даже. Мне нравилось. Ветер в лицо. Почти полная свобода. Я раскрыла руки. Хорошо

- Йе-е-е-е-ху-у, - выкрикнула я в ночь.

Мальчики за нами еле успевали. Хорошо, что направление я знала.

Через час мы были на месте. Моё веселье пропало. Даже за несколько метров чувствовалось напряжение. Мы прилетели на ферму. В ночном свете это место выглядело одиноко в чистом поле, но от этого еще более зловеще. За версту от него пахло смертью. Окна отсвечивали из-за полной луны. Двери открывались и закрывались на сквозняке, издавая скрипы, похожие на крик умирающего животного. По спине пробежали мурашки. Мы спустились на землю.

- Ты чувствуешь? - спросила я Чонгука.

Намджун не мог чувствовать. Он не такой как мы.

- Да… - взгляд у него потерянный и рассеянный. Так могло показаться, но на самом деле он переключился на другую ступень и теперь просматривает всё на высоком, не доступном нам, уровне, – вот чёрт, - высказал он свое мнение и повернулся ко мне, - Ты туда не пойдёшь.