8 июля 2016г
21:17

— Мама сказала, что не поедет.

— Почему?

— Просто не хочет. Сказала, езжайте сами, а я останусь в отеле.

— А что случилось?

— Да не знаю. Обиделась на что-то.

— Ну и не надо. Пусть отдыхает.

— Нет-нет. Ты иди, иди, позови её.

— Не пойду. Надоело, как будто нам одним это надо.

— Тогда я тоже не поеду, — обиженно хлопнув дверью, отец выходит из комнаты.

— Ну вот, начинается... — Лена присаживается на кровать. Ален откладывает телефон и поворачивает голову в её сторону:

— Иди к ним, узнай, что случилось.

— Не буду никого упрашивать, — Лена упрямо надувает губу и складывает руки на груди. — Не хотят, не надо. Сами поедем, в конце концов.

— Успокойся, — нежно гладит её спину Ален. — Мы же вообще всю эту поездку затеяли ради отца. Мне оно тоже триста лет не надо. Но сейчас уже поздно отказываться: с человеком договорились, машину наняли, завтра в пять утра он будет здесь. Некрасиво. Поэтому иди, уговори маму.

Лена тяжело вздыхает. Она все это понимает и без него. Но почему родители не понимают? Сколько они ни стараются, сколько ни делают, чтобы ублажить их, все равно те остаются недовольны. На Красной Поляне на неделю забронированы номера в красивом отеле в лесу. Свежий воздух, пруд с проточной родниковой водой, никакого шума вокруг, комнаты-люкс — целый этаж для всей семьи. Доезжают с комфортом на скоростной электричке, потом на двух машинах, взятых напрокат. И что? Мама сначала мается в поезде, стесняясь, ведь: «Дети шумят и орут, как сумасшедшие, привлекая внимание! Совершенно невоспитанные дети!» — это её слова. Хотя, на самом деле, обычные шумелки-кричалки-вопелки — но это же дети, просто она отвыкла от них. Затем вместе с папой ворчат, что время на оформление машин уходит слишком много, целых полчаса, и ребятня, оставшаяся с ними на вокзале, мучает и изводит душу. И под конец, когда добираются до отеля, коронное заключение мамы: «Это оно и есть? Избушка? И что мы тут делать будем?»

Ей не нравится всё: что отель сделан из дерева по типу сруба; что находится посередине леса и вокруг ни души, ни магазина, ни транспорта, ничего; что номера на последнем этаже, третьем, и подниматься надо по крутой лестнице, а у неё колени болят, и дети могут упасть; что столовая с собственным питанием и придётся готовить самим, что далеко от моря, что... что... что... Совершенно не обращая внимания на достоинства и преимущества, за которые ребята и выбирают это место.

Папа же, наоборот. Одобряет. Ему явно нравится. Да и как такое может не нравиться? Звуки леса, прохлада, чистота горного воздуха, красота и зелень вокруг, уединённость - он все это оценивает по достоинству.

И вот теперь, когда заказана и оплачена однодневная экскурсия в Абхазию с личным экскурсоводом и транспортом, они дают отбой?

Лена поднимается с кровати и решительно направляется к двери. Она не может больше молчать. Она пойдёт и выскажет все это им. Чтобы поняли, насколько неблагодарно поступают.

Выйдя в коридор, она тарабанит пальцами в дверь напротив. Из бокового номера вылезает взъерошенная голова сына:

— Мам?

— Иди, спи, — рявкает она на него, — завтра рано вставать.

Голова тут же скрывается.

Постучав ещё раз и не получив ответа, Лена нажимает на ручку и входит внутрь. Мама спит, отвернувшись к стенке, или умело притворяется, папа лежит на кровати рядом и что-то пишет.

— Пап, — начинает разговор Лена. — Ну что вы, в самом деле? Зачем так себя ведёте? Прям как маленькие.

— Не хочу, — машет рукой на неё отец. — Не хочу говорить. Мама устала и злая. Все, мы никуда с вами не поедем, езжайте сами.

И тут Лена не сдерживается. Она высказываете громко и отчетливо все то, что думает, что накопилось за последние дни. В некоторых местах грубо и невежливо, но разве можно настолько пренебрежительно себя вести? Это ужасно неприятно. После всего, что она и её муж для них сделали, те так открыто плюют. Заканчивает свою речь она словами, что ей все равно, как и что они решили, и вообще она устала от их капризов. И выходит за дверь.

У себя в комнате валится лицом на кровать. Неприятный осадок после разговора и чувство, что сказала лишнее.

— Ну что? — подаёт голос Ален. — Все уладила?

— Нет, — бурчит Лена в подушку. — Не выдержала. Наговорила отцу гадости и ушла.

Ален обхватывает её за плечи и притягивает к себе:

— Успокойся, — ласково произносит, — это же твои родители. Не стоит обижаться на них. И их обижать.

— Но почему? Почему они ничего не понимают?

— Они понимают, просто, наверно, мы их сильно замучили своими поездками. Они не привыкли к такому ритму жизни. Вернись и попроси прощения. Ты не вправе их за это осуждать.

— Нет, — Лена упрямо качает головой.

Ален поворачивает её лицо к себе:

— Ты должна, — твёрдо произнёс он, глядя в глаза.

— Почему? — все ещё сопротивляется женщина.

— Потому что они уже старенькие. И если завтра, не дай Бог, кто-нибудь из них умрет, ты потом себе этого никогда не простишь.

Как горько. Его слова, словно ком снега, упавший на голову, остужают пыл.

Лена жмурится. Такое даже представить страшно.

Не сказав больше ни слова, она поднимается с кровати и направляется в коридор.

Дверь родителей остаётся незаперта. Постучав, она входит внутрь. В комнате темно, отец выключил ночник и лежит, закрыв глаза. С момента её ухода проходит не более пяти минут, он не мог заснуть за это время.

— Па, — жалобно зовет она. Тот не отвечает. Обижен. — Прости меня...

_______

P.S. Любите своих родителей всегда. Потому что наступит день, когда их рядом уже не будет.

©MalyAl, 2016
Я люблю тебя, па...