Под его пристальным взглядом (того, кто был ещё мне незнаком), я, кажется, чувствовала себя маленькой беззащитной птицей, в лапах тигра, что были готовы разодрать меня в клочья. Пока незнакомец подходил ближе к кровати, на которой я до сих пор находилась, я сбегала от него, отползая дальше и дальше, пока моя спина не встретилась со стеной. Бежать больше некуда.

Я снова стала уязвимой. Снова паника вместе со страхом накрывали меня с головой, и я снова не могла мыслить здраво.

— К-кто ты такой? — эти слова дались мне с трудом, когда я вжалась в стену, надеясь, что он не будет подходить ближе.

Парень остановился. Его взгляд снова изучающе скользнул по мне, а на лице появилась ухмылка, что не сходила с лица незнакомца. Я смотрела на него в ответ, пока мои глаза не остановились на кармане его штанов, внутри которого виднелось оружие. Нож, рукоять которого небрежно торчала из под ткани.

Заметив мой взгляд, он поправил футболку, что, непосредственно, и была причиной, почему я увидела оружие: немого поднявшись, она открыла мне взор на то, что я не должна была видеть пока что.

Я снова была напугана. Его взгляд давил на меня, тем самым вызывая всё больше и больше страха. Слёзы снова выступили на глазах, но я всё ровно продолжала их сдерживать. Сквозь подступивший к горлу комок, я снова произнесла:

— Кто ты, чёрт побери, такой?! — я не могла больше совладать со своими эмоциями. Я снова была на грани. Задыхаясь от собственных эмоций и страха, я продолжала буравить взглядом того, кто вселял мне всё больше и больше страха, разрывая душу на мелкие части.

— Ин Чанмин, — начал он. Его голос вызвал мурашки на теле, когда внутри всё снова сжалось. — Мне всё было любопытно: как дочь крупного магната Сиэтла перебралась в Сеул, а главное: почему, Ин Чанмин, — он говорил спокойно, выдерживая интонацию, чем заводил меня в тупик. — Я навёл некоторые справки о тебе и теперь понял: вся проблема была в тебе, — он сел на кресло, что стояло напротив кровати, продолжая смотреть на меня. — Ты всего-то трусиха, которая была готова спрятаться за спиной родителей, лишь бы избежать проблем, которые ты сама и создавала.

Я молчала, лишь нервно продолжая сглатывать, смотря на дверь, что была единственным выходом.

— Она заперта, — парень обнажил нож, кончиком проведя по ткани кресла на котором сидел, аккуратно и легко, чтобы не вспороть его.

— Что тебе нужно? — слова всё продолжали даваться мне с трудом; страх снова брал надо мною власть.

— Не перебивай, — его глаза на миг встретились с моими; моё тело задрожало. — Тебе ведь известно, что я заметил тебя ещё в тот момент, когда мы были на вечеринке перед началом университетской жизни? Молодая кровь, которую так легко заметить, ведь все подобные тебе пытаются показать себя совсем с иной стороны, скрыть застенчивость и страх за распущенным нардом, что надевают, — комната наполнилась его зловещим смехом, от чего мне стало не по себе. — Жалкое зрелище, знаешь ли.

Я продолжала смотреть на него, хоть и не допускала больше, чтобы наши взгляды пересеклись. Сквозь пелену страха, от моего взгляда не ушёл тот факт, что тот аморальный человек, что перешёл всё границы дозволенного, отбросив все моральные качества, был вовсе не таким на внешность. Он казался обычным парнем, что, вероятно, пользовался популярностью среди девушек. Так что толкнуло тебя на это?

— Твое пребывание здесь — простая приманка. Знаешь ли, не смотря ни на что, твои родители сломя голову найдут деньги для того, чтобы из «золотце» не трогали, — на его лице снова появилась ухмылка.

— Зачем тебе это, если ты всё ровно живёшь в пентхаусе в одном из престижных районов Кореи? — я набралась смелости задать тот вопрос, что был в голове на протяжении всех его слов. Я хотела верить в то, что он не тронет меня, ведь я всё ещё нужна ему как жертва.

— Наивно веришь, что я заработал этот дом легальным путём? Ты, правда, глупее, чем я ожидал, — он покачал головой, снова спрятав холодное оружие.

Он был прав. Находясь в такой ситуации меня меньше всего должно было интересовать, откуда у него это состояние, хоть ответ и был очевиден.

— Ты убьёшь меня после того, как получишь деньги? — мой голос снова дрогнул, что показывало мой нарастающий испуг.

— В зависимости от того, как ты будешь вести себя, — парень встал с места. — Не смотря на то, что на данный момент ты моя заложница, если всё же будешь вести себя подобающе, я, так уж и быть, поменяю свои планы на тебя.

— Что это значит? — я не понимала до конца: какой именно смысл скрывался за его словами.

— Ты узнаешь об этом позже, Ин Чанмин, — парень подошёл к выходу, снова внимательно осмотрев меня.

Я не должна была отпускать его вот так. Я чувствовала то, что если он покинет комнату сейчас, в моей голове появятся ещё большие вопросы, избавиться от которых я буду не в силах, что продолжат разрывать мою голову на куски.

— Могу я узнать твоего имени? — выпалила я, подняв взгляд на парня, снова смотря прямо в его карие глаза, в которых, казалось, могла вот-вот утонуть.

— Ещё одна глупость, Ин Чанмин, — он провернул ключ в замке, — Ты правда думаешь, что я скажу тебе настоящее имя, чтобы после ты пошла с ним в полицию и меня объявили в розыск? Ты всё ещё не понимаешь суть происходящего... — он покачал головой, продолжая говорить монотонно и спокойно. — Ты совсем не в том положении, чтобы задавать вопросы. И уж точно тебе нельзя много знать, иначе, уж прости, это обернётся проблемами для нас обоих, избежать которых мы не сможем, — он сказал это перед тем, как покинуть комнату и закрыть за собой дверь, снова оставив меня в одиночестве, что, казалось, давило на меня, порождая больший страх.

Я оказалась похищена ради выкупа — вот в чём заключалась твоя игра, Чон. С этого момента ты стал тем, кто порождал несчастья в моей жизни, и в конечном итоге стал проклятьем, избавиться от которого я была не в силах.

Ты показал мне, что такое ад и страдания, показал мне, что такое страх и паника, когда я не могла сбежать от тебя. Но с того момента я ещё не знала, что больше всего бояться не тебя, не похитителя, что был готов убить меня. Нет. Я не знала, что буду бояться того, какие именно чувства ты породишь во мне, Чон Чонгук.