Громкий звон будильника заставил сонного Лу встрепенуться и резко сесть на кровати. Он потёр глаза, щурясь от яркого света в своей комнате. Солнечные лучи буквально жалили глаза, и Хань жалобно пробурчал проклятие, выключая будильник и снова падая на подушку. Парень поставил будильник на полчаса раньше, чтобы по утрам избегать встреч с Наён. Поэтому, вместо привычных семи утра, он вынужден был вставать в шесть тридцать, как раз перед тем, как просыпалась надоедливая девчонка.

Спустившись вниз по лестнице, Хань осмотрел свой дом, осваиваясь в незнакомом дизайне окружающего интерьера. Прошло несколько дней с тех пор, как они переехали в новый дом, и парень всё ещё не мог к этому привыкнуть. Странно видеть белые стены вместо привычных бежевых. Это был двухэтажный и очень дорогой дом, отличающийся от простых мраморным полом и уникальной архитектурой. Покупка дома, по мнению парня, была пустой тратой денег. Зачем всего двум живущим здесь людям нужно столько места? Но было кое-что и позитивное в этом. Теперь он намного реже видел Наён. Настолько огромным был этот дом.

Он вышел на улицу, перекинув сумку через плечо и закусив между зубами свежеприготовленный тост.

Когда китаец пришел в университет, то заметил несколько любопытных взглядов, брошенных в его сторону. Лицо тут же стало малиновым, ведь новость о свадьбе с Кан разлетелась по всему университету. Всем было известно, что Ли Кёнми — его девушка, но также все были в курсе, что Кан Наён — его жена. Он содрогнулся от мысли, что слова «Наён» и «жена» теперь для него используются в одном предложении.

Парень готов был скорее умереть, чем признать её своей женой. Для него существовала только его девушка — Кёнми. Недавно он услышал, как люди шептались у него за спиной, обсуждая сплетни про двух девушек, с которыми он играет. Некоторые даже спорили, с кем же он останется в конце.

— Уверен, он забудет о Кёнми, потому что Наён намного красивее неё. Я имею в виду, что будь я на месте Лу Ханя, то выбрал бы Наён. Определённо.

— Да, но Лу — хороший парень. Он не стал бы играть с двумя сразу.

Вот такие фразы и бессмысленные пересуды летали по всему университету. Эти сплетни сводили его с ума, и Кёнми тоже от них пострадала. Прошла всего лишь неделя, но Ли вела себя подозрительно по отношению к нему.

— Хён! Хё-ё-ё-ён! — его выдернул из мыслей громкий голос Сехуна, что бежал к нему по коридору. По крайней мере неизменно осталась хоть одна вещь, которую он ждал увидеть в университете. О подбежал к парню, а за ним шли Бэкхён с Чанёлем, которые спорили о том, какой цвет лучше подойдёт их волосам. Сюмин развалился на парте, а Чен сидел рядом с ним. Эти парни были ранними пташками по сравнению с остальными.

— Ух ты, это... — Сехун остановился и пересчитал на пальцах. — Восьмой раз, когда ты приходишь в универ так рано. Что происходит? Обычно ты и Крис приходят на занятия позже всех! Если бы я тебя не знал, то решил бы, что ты совершенно другой человек.

Лу рассмеялся:

— Я пришел, ожидая услышать «Доброе утро» или «Привет», но слышу это.

— Хён, «Доброго утра» не существует в моем лексиконе, ты ведь должен был это знать, — Сехун закинул руку Ханю на плечо. Он покачал головой, глядя на него взглядом я-думал-ты-меня-лучше-знаешь, и в неодобрительной манере сложил руки на груди.

Хань улыбнулся, закатив глаза, и устремился к остальным ребятам, таща Сехуна за собой, словно на буксире.

— А Кёнми здесь? — он огляделся и почувствовал, как ёкнуло сердце, когда понял, что девушки нет среди его друзей.

— У неё по понедельникам занятия в клубе, помнишь? Не расстраивайся слишком сильно, — Бэкхён насмешливо ухмыльнулся и похлопал парня по спине.

— Ладно, пойдем в библиотеку, я уверен, она где-то там.

— Лу Хань! — твердый и крайне раздражающий голос пригвоздил его к месту.

— Пожалуйста, только не сейчас... — Лу крепко сжал кулаки, устало закатывая глаза.

Парень почувствовал, как кто-то сжал его ладонь.

— Оппа, что ты здесь делаешь? Почему ты ушёл так рано? Я хотела пойти в универ вместе, — Наён фальшиво улыбалась, удерживая его за руку в то время, как он даже не пытался посмотреть на неё.

— Я хочу увидеться со своей девушкой и вышел рано именно поэтому. Кстати, я тебе не оппа! — голос Ханя был холодным, почти что враждебным.

Кан закусила губу, упрямо не отпуская его руку:

— Зачем ты видишься с ней? Ты не можешь. Я не позволю тебе.

— Если ты не заметила, то моя девушка — это Кёнми, — Лу повернулся к ней лицом, грубо отталкивая Кан и жестом позвав друзей идти за ним. Он услышал, как Наён крикнула ему: «Но я твоя жена!», однако предпочёл просто проигнорировать это.

***

— Ты в порядке?

Лу почувствовал, как друг, утешая, сжал его плечо и заметил, что Сехун напряжённо смотрит на него. Затем парень оглянулся, в отвращении прищурив глаза. Эта Наён последнее время цеплялась за него, как цирковая обезьяна. Слала грубые комментарии в сторону Кёнми, ныла, жаловалась, и этот список можно было бы продолжать бесконечно. Он не хотел говорить этого вслух, но считал Наён просто отвратительной идиоткой.

— Наверное, ты страдаешь, от того, что вы знакомы, — сказал Сюмин и добавил: — Ты не обязан быть добрым с ней. Просто честно и прямо говори ей всё, что думаешь. Кто-то же должен ей сказать, какая она раздражающая.

— Удивляюсь, как ты уживаешься с ней, — протянул Чанёль и солнечно улыбнулся, повернув к нему голову: — Я бы уже послал её.

Хань шлепнул себя по лбу, бормоча под нос:

— Не думаю, что переживу ещё один день. Кто-нибудь, спасите меня.

Он опустил голову на плечо Сюмина и жалобно застонал.

***

— Кёнми, не нужно так стесняться и бояться других! Иногда нужно им просто брать и бить морды! — Кай кулаком сотряс воздух, высказывая свою точку зрения. — Не позволяй всем вокруг обижать себя!

— Но... — Кёнми нахмурила брови и надула губки.

— Никаких «но»! Не бойся постоять за себя прямо здесь и сейчас! — вставил Крис, сурово глядя на неё. Ли перевела взгляд на сидящего рядом Ханя с сомневающимся выражением лица.

Он улыбнулся ей и, наклонившись, вполголоса произнёс, чтобы только она могла услышать:

— Не волнуйся, я всегда буду рядом с тобой. Я буду защищать тебя.

Лу едва ли не содрогнулся от такой банальщины, но он был готов пойти на всё, чтобы успокоить Кёнми. Девушка наградила его нежной улыбкой в ответ, а её щёки приобрели светло-розовый оттенок.

— ЛУ-У-У-У-У! — наступило минутное молчание, когда она попыталась отдышаться: — ХА-А-А-А-А-АНЬ!

Кёнми заметно напряглась, увидев, как к ним приближается студентка с миниатюрной фигурой.

— Она вернулась, — пробормотал Сухо, которого раздражала чрезмерная навязчивость девушки.

Лу окинул друзей извиняющимся взглядом. Если бы он только мог придумать способ, чтобы избавиться от неё.

— Это, наверное, уже пятидесятый раз за две недели.

— Хань, почему ты рядом с ней? — приблизившись к ним, скривилась Наён, указывая на бледную Кёнми.

— Я могу делать всё, что пожелаю, — сжав от злости кулаки, ответил Лу. Но ему не хотелось спорить с ней прямо сейчас. — Так что убирайся.

Парень мрачно уставился на неё. Но, несмотря на это, Наён ответила ему голосом, который даже не дрогнул от столь резкой фразы Лу:

— Ты не можешь.

Хань смотрел на неё, вспоминая, как Кан глумилась над Кёнми, вынуждая ту опускать взгляд. Чтобы видеть, как Ли расстраивается и глумиться над ней ещё больше. Почему она видит цель в Кёнми? Каждый день. Постоянно. Он ненавидел и презирал Наён каждый раз, когда она заставляла Ли плакать.

— Идём, — Хань грубо схватил Кан за руку, оттаскивая подальше от друзей.

Едва они оказались в укромном уголке, где их никто не видел, парень небрежно отбросил её ладонь. Лу холодно посмотрел на неё, встречаясь взглядом с тёмно-карими глазами, и произнёс:

— Серьёзно, остановись. Хватит уже, это раздражает. Я больше никогда не хочу видеть твоё лицо в универе.

Хань был почти что шокирован резкостью вылетевших из его рта слов, а так же ненавистью, прозвучавшей в голосе. Он никогда не думал, что может быть таким бессердечным. Китаец почувствовал заставший в горле ком, когда увидел, что Наён отвернулась, начав пялиться на свои ноги. Это было впервые, когда она не выдержала его взгляд, пока он говорил. Обычно она встречала все его слова с непоколебимой уверенностью. Наён всегда отвечала ему дерзким острым взглядом, и было по меньшей мере странно видеть её с таким удручающим выражением лица. На мгновение он решил, что Кан сейчас расплачется, и чувство вины тут же кошками заскребло в грудной клетке.

Он был чересчур резок? Зашёл слишком далеко? Хань не хотел, чтобы она расплакалась, ведь очевидно же, что он сразу сдастся. Её поклонники убьют его за это и съедят на завтрак следующего дня.

Однако когда Наён посмотрела на него, в её глазах не было слёз.

— Что, если я не хочу?

— Тогда хотя бы оставь в покое Кёнми.

— Нет.

Почему, черт возьми, он чувствует себя виноватым перед этой девушкой? Он и правда жалеет, что обидел её? Лу и сам не мог в это поверить. Почему она так влияет на него? В одну минуту он зол и раздражен настолько, что готов залепить ей пощечину, а в следующую испытывает огромное чувство вины за то, что обидел её. Это даже смешно, что лишь один взгляд в её глаза вынуждает его меняться.

— Почему ты постоянно липнешь ко мне? Это пустая трата времени. Ты ничего не добьёшься этим.

Девушка знала, что он говорит о своём сердце, которое никогда не изменит отношение к ней. Она нахмурилась и слегка покраснела:

— Всё равно буду.

Разочарованный выдох сорвался с губ Ханя. Он не знал, что ему делать с этой упрямой девчонкой. Словно со стеной поговорил.

— Что ж, единственное, о чём я прошу тебя — оставь моих друзей в покое, — он сделал глубокий вдох. — Пожалуйста.

Наён удивлённо моргнула и прищурилась, глядя на стоящего перед ней парня. На этот раз он был искренен. Девушка сжала кулаки, собираясь сказать «нет», но, заглянув в его усталые глаза, увидела в них тень боли и беспокойства. Она почувствовала себя виноватой перед ним. Неужели её настойчивость так сильно давит на него? На мгновение её сердце дрогнуло и, ещё сильнее сжав кулаки, Кан опустила глаза в пол:

— Хорошо.

Лу не мог понять, о чём она думает.

Подождите.

Она на самом деле согласилась?

Она больше не встанет у него на пути? Правда? Это реальность? Хань не смог сдержать широкую улыбку, расползшуюся на его губах. Всё разочарование в купе со стрессом мгновенно исчезли. Словно огромный камень упал с его плеч. Лу незаметно победно тряхнул кулаком, пока Наён не видела.

— Но ты больше не будешь прогонять меня из своей комнаты.

Хань не расслышал, что она сказала, но его это и не волновало в данный момент.

— Да-да, хорошо, пока! — он снова бросился к своим друзьям, пока не закончился обед.

Когда вся компания уставилась на приближающегося Лу, его широкая улыбка вызвала у них недоверие.

— Хён, что с тобой? Я вижу радужных единорогов у тебя над головой, — Дио изогнул бровь и встретился взглядом с Каем, что лишь безразлично пожал плечами.

Хань рассмеялся, вызвав некоторое замешательство у своих друзей, и принялся рассказывать о своём разговоре с Наён.

Крис задумчиво почесал подбородок:

— А что, если она просто так это сказала? Вдруг она не отстанет?

Все за столом согласно закивали.

— Я согласен с хёном, — Чанёль откусил кусок от бутерброда. — Это же Наён, в конце концов. Она не из тех, кто так просто сдаётся.

— Вы не можете быть полностью уверены. Может, она послушает его, — встрял на этот раз Чен.

Бэкхён ехидно улыбнулся:

— Ребят, хотите поспорить? Пять долларов с каждого, кроме Ханя, так как он живет с ней. Он не может участвовать.

— Но Чондэ единственный, кто считает, что она успокоится. Это немного нечестно, — Исин похлопал Чена по плечу. Тот лишь уверенно улыбнулся в ответ.

— Но это же означает, что я получу больше денег, если выиграю, — Чен довольно ухмыльнулся. — Если победа будет за мной, я получу пятьдесят пять баксов. Ким даже не понимал, почему так уверенно себя ведет. Просто что-то ему подсказывало, что Наён сдержит своё слово.

— Значит, сделка!

В итоге на следующий день Чен вышел из университета с дополнительными пятьюдесятью пятью долларами в кармане.