1/5

Стоит честно признать, что с самого начала последнего семестра я была немного занята, чтобы следить за Хосоком.

У кого-то с началом учебы возникают более тесные отношения с алгеброй, физикой и химией. У меня возникли тесные отношения с Ким Миноком, Чон Енги и Ким Джихеном. Проще говоря, мне было не до Хосока. Наверное, это не лучшим образом говорит обо мне как о подруге, но мы с Хосоком никогда не ждали друг друга около туалета и не плели друг дружке косички. Мы могли поговорить о чем-то, когда одному из нас это было необходимо; могли пойти и разбить нос тому, кто обидел одного из нас, или могли просто лежать рядом на траве, курить и смотреть на звезды. Иными словами, мы не обязаны были делиться друг с другом всеми подробностями наших жизней и не проводили вместе каждую свободную секунду. Просто это было тупо.

Разумеется, мы виделись: иногда он подвозил меня до школы и забирал, мы встречались на физкультуре и в коридорах школы, но особо много времени проводить вместе не получалось. Мне это не казалось чем-то необычным — так бывало часто.

Но, как оказалось, в этот раз мне нужно было быть внимательнее.

Хосок был популярным в определенных кругах и у него было достаточно много приятелей и хороших знакомых. Но если говорить конкретно о друзьях, то, наверное, не считая меня, это был Мин Юнги.

Мин Юнги — синоним слова «социопатия». Более вредного, мерзкого, самовлюблённого и замкнутого говнюка не найти. Он не жил в трейлерном парке, однако его семья была не намного богаче нас. Я, как можно догадаться, звала его говнюком; он звал меня шлюхой. В принципе, этим наше общение и ограничивалось.

В общем, как я замечала, Хосок и Юнги часто ходили вместе, и хотя я терпеть не могла Юнги, я отмечала про себя, что раз они все ещё тусуются вместе, то все в порядке. Понятия не имею, с чего я решила, что этому говнюку можно доверять — он никогда дальше всего носа ничего не видел.

2/5

Где-то через два месяца после начала учебы я довольно неожиданно наткнулась на Хосока. Тогда я как раз снова сошлась с Ким Миноком, и мы весьма страстно «сходились» в коридоре рядом с моим шкафчиком, в то время как вся школа сидела на шестом уроке. Хосок, который буквально выбежал в коридор, явно не ожидал никого встретить — и уж тем более меня.

— Хосок? — Я положила руки на плечи Минока, слегка отодвигая его от себя. — Что ты здесь делаешь?

Хосок как-то слишком торопливо спрятал за спину что-то, что держал в руке. Конечно, это меня удивило и насторожило. К тому же вид у друга был какой-то слишком возбужденный и нервный.

— Я... Я, ну... Привет, — нашёлся Хосок, пытаясь придать своему лицу как можно более безмятежное выражение.

— Привет? — переспросила я. — Что ты здесь делаешь?

— Я...

В этот момент прозвенел звонок, и из классов начали выходить люди. Я все ещё не отводила взгляда от Хосока, даже несмотря на то, что Минок всячески пытался привлечь к себе мое внимание. Мне действительно казалось, что сейчас должно было произойти что-то странное.

И я была права.

Хосок резко отвёл глаза, и я повернулась, чтобы проследить за направлением его взгляда.

Из класса химии выходила Принцесса. Как и полагалось, её сопровождала свита, состоящая из совершенно таких же, только чуть менее богатых, прилизанных конфетных девочек. Стоило только посмотреть на их обувь, чтобы понять, что к чему: на одну такую пару можно было бы питаться месяц. Я старательно пыталась углядеть за их спинами кого-то или что-то, что заинтересовало Хосока, но когда Её Высочество, перебросив с плеча волосы и подняв голову, прошествовала прямо к Хосоку и на лице парня появилось такое глупое и до омерзения влюблённое выражение лица, все стало понятно. Как только Принцесса остановилась напротив Хосока, тот протянул ей ужасную красную розу, которую и прятал за своей спиной.

Судя по тому, как резко прекратилось движение в коридоре, я была не одна, кто смотрел на это... нечто. Ещё бы — на наших глазах вершилась история: Бунтарь и Принцесса, Ромео и Джульетта современности — более вычурного и уничижительного сравнения мне в голову не пришло.

Пока все вокруг смотрели на эту парочку, Хосок был занят тем, что продолжал глупо улыбаться Принцессе. Последняя стояла ко мне спиной, и я не могла увидеть её лица, но мне бы хотелось видеть выражение на нем. Потому что если я что-то точно поняла, так это то, что Хосок по уши влюблён.

Хосок и Принцесса направились прочь, словно не замечая то, что на них направлены взгляды всей школы.

— Ого, ничего себе, — присвистнул Минок. — Ты знала об этом?

Как раз в этот момент мне на глаза попался Мин Юнги, который, наверное, единственный не смотрел на это представление, а неторопливо кидал учебники в свой шкафчик на другой стороне коридора.

— Не знала, — ответила я на вопрос Минока. — Но сейчас узнаю.

Я довольно грубо оттолкнула парня и зашагала в сторону Юнги.

— Какого черта?! — Я остановилась за его спиной.

Юнги медленно повернулся ко мне и окинул меня надменным взглядом с ног до головы.

— Тебе чего? — буркнул он, возвращаясь к своим учебникам.

— Какого черта? — повторила я. — Почему Хосок обжимается с Принцессой посреди коридора?

Юнги захлопнул дверцу шкафчика.

— А что? Тебе какое дело? — поинтересовался парень. — Самой хочется с ним обжиматься?

Рука так и чесалась отвесить ему пощечину.

— Урод, — огрызнулась я. — Как это произошло? Они встречаются? Как ты это допустил?

Парень облокотился спиной на шкафчики.

— Я что, похож на его няньку? Или я нанимался тебе все докладывать? Раз такая умная, следила бы за ним сама, — отрезал он. — Да и с чего это вдруг тебя это так волнует? Тебе же всегда на все плевать.

Я действительно была на взводе. Подобная реакция была совсем для меня не свойственна.

— Ты знаешь, что это за люди! — яростно зашептала я. — Забыл, кто окунал твою голову в унитаз?

— Ага, так и вижу, как Отличница окунает голову Хосока в унитаз, — скептически бросил Юнги.

— Какая разница, кто из них это делает? Они все одинаковые, — сказала я. — Они считают, что если у них есть деньги, то им все позволено. Для них это просто игра.

Юнги поднял бровь.

— Ты себя со стороны слышишь? — спросил он. — Не слишком драматично?

Этого я уже вынести не могла: развернувшись, я направилась было прочь, лишь бы не видеть этого урода, но тут чья-то рука схватила меня за предплечье.

— Не думай, что я делаю это для тебя, — начал Юнги, — но я прослежу за ним, ясно?

— Я должна сказать тебе спасибо? — выплюнула я.

— Если только очень хочется, — прошипел Юнги.

— Говнюк.

— Шлюха.

3/5

Я приглядывала за Хосоком на расстоянии. Я знала, что не имею никакого права вмешиваться в его личную жизнь: он никогда не делал ничего подобного, когда я меняла парней, как перчатки, хотя я прекрасно знала, что некоторых из них он терпеть не мог.  Но с того самого дня в коридоре меня не покидало ощущение, что я теряю Хосока. Не знаю, каким образом я это понимала, но какое-то неприятное чувство сдавливало мою грудь, всякий раз когда я думала о нем.

Хосок проводил много времени с Принцессой. Их часто можно было заметить вместе, и со стороны некоторым казалось, что они прекрасная пара. Впрочем, не только мы с Юнги были, если так можно сказать, недовольны происходящим — богатые детишки, как ни странно, были на нашей стороне. Они считали, что Хосок — совершенно неподходящая пара для Её Высочества. А уж больше всего бесился Принц — бывший парень Принцессы и, как полагается, полностью подходящий ей по социальному статусу богатый придурок.

Мы с Хосоком все ещё общались. Мы были друзьями — этого было не отнять. Но мы не говорили о нем и его новой девушке: лишь однажды наш разговор коснулся этой темы.

— Я не думала, что ты начнёшь встречаться с Принцессой.

Мы сидели на крыше школы. Естественно, подниматься сюда было строго запрещено, но разве нас могла остановить табличка с надписью «входа нет»? Наверное, если бы ответ был «да», мы бы не сидели, свесив ноги вниз, и не курили, прогуливая физкультуру.

— Хватит называть её Принцессой — у неё есть имя, — улыбнулся Хосок.

— Ей больше подходит Принцесса. — Я покачала головой.

— Она и правда не так плоха, как ты думаешь, — сказал парень.

— Что в ней такого? — спросила я.

Хосок покачал головой.

— Не знаю, — сказал он. — Мне кажется, не важен ни характер, ни внешность — ты просто влюбляешься, и все.

Мы замолчали: я пыталась переварить слова Хосока.

— Так ты любишь её?

— Не знаю, наверное.

4/5

Это случилось неожиданно. Просто в один обычный повседневный день я пришла в школу и поняла, что что-то изменилось. Даже воздух был словно наэлектризован, и если постоянные перешептывания прерывались, то даже тишина была какой-то слишком громкой.

В обед я это узнала.

Принцесса бросила Хосока.

5/5

Я нашла его на крыше.

Я понятия не имела, что нужно было сказать. Или нужно ли было вообще что-то говорить. Тогда я просто села рядом с ним и свесила ноги вниз.

Он даже не посмотрел на меня — только молча протянул бутылку чего-то спиртного, и я так же молча взяла её и сделала глоток.

Хосок начал говорить сам.

— Она сказала, что мы не подходим друг другу; сказала что-то про социальный статус и про родителей. Потом сказала, что я, конечно, и сам понимаю, что это было лишь развлечением, не более.

Я покосилась на него: лицо Хосока было непроницаемым.

— Что ты сделал? — спросила я.

— Плохо помню. — Хосок забрал у меня бутылку и приложил горлышко к зубам. — Кажется, я сказал, что мне насрать или что-то такое. Не знаю — там было много людей, я не собирался выяснять отношения при всех, — вспомнил он. — Наверное, поэтому она решила сделать это прилюдно.

Хосок снова сделал глоток.

— А потом она села за стол со своими друзьями, где был её бывший, и я свалил, — закончил он. — И пришёл сюда.

Я вздохнула. Мерзко было так думать, но я не могла не заметить про себя, что, черт возьми, я знала, что все так и закончиться. Я была уверена в этом на сто процентов. Потому что я знала её. Знала её и людей, подобных ей. Им никогда не было до нас никакого дела. Мы были грязью на подошве их туфель, они вытирали нами пол и без зазрения совести шли по нашим головам. Мне было плевать на это, и я не собиралась никогда париться на эту тему. Но Хосок... Это было другое.

— Мы можем разбить ей машину. Или украсть что-то из дома. Или сжечь её дом к чертям собачьим, — сказала я после небольшой паузы.

Хосок попытался улыбнуться.

— Да ну её, — отмахнулся он. — Это и правда было просто развлечение. Плевать.

Мы замолчали.

— Мы уедем отсюда, помнишь? — спросила я. — Куда-нибудь, где наши имена будут значить не меньше, чем их. Куда-нибудь, где людям будет плевать, что мы выросли в трейлере. Это ведь наша мечта, верно?

Хосок повернулся ко мне.

— Ну конечно. — Он закинул руку мне на плечо и подмигнул.

Мне так хотелось верить ему. Верить ему и его чересчур легкомысленному тону и беспечному лицу. Но в моей памяти все ещё свежи были воспоминания о его улыбке в тот день, когда он стоял в коридоре и смотрел, как она выходит из класса. Потому что это была не просто улыбка — я знала, что это было что-то намного, намного большее. Потому что никто в моей жизни ни смотрел так ни на меня, ни на моих знакомых. И никто не смотрит так на простое развлечение.

Я закрыла глаза. И даже несмотря на то, что Хосок сидел совсем рядом, его здесь не было.

Была только я.