Держа руки в карманах шортиков, он свободно прошёлся по этому месту, разглядывая сказочно звёздное небо, как любит представлять всегда Молли. Пятый это точно знал. Знал, что находится в её вселенной. Быстро преодолев, короткое расстояние, он присел к ней на мягкую зелёную траву. Восьмая продолжала глядеть на сверкающее небо. Пятый смотрел на неё и изумлялся её красотой. Молли не обладала чем-то привлекательным во внешности. У неё обычные карие глаза, длинный нос, из-за которого лицо становилось более взрослым и скулы, делающие её на первый взгляд серьёзной.

- Наверное, это хорошо, когда у тебя есть возможность осознавать свой вымышленный мир, - сказал он, проводя рукой по очень мягкой траве. - И вызывать своих родных людей сюда... Ну или вторгаться в их сны.

Она хихикнула, не поворачиваясь. Продолжала сидеть и обнимать себя за колени. Пятый облокотился на свои локти, тоже наслаждаясь видом. Он хотел бы каждый день так проводит своё время. Спокойно. Красиво. Рядом с сестрёнкой.

- Вымышленный мир это то, без чего я бы не смогла выжить, - прервала она тишину. Пятый повернул на неё свой взор. - Мой внутренний мир... Моя душа... Вот в чём суть, Пятый. Необязательно иметь какую-то способность, чтобы ощущать всё это. Достаточно уметь наслаждаться секундами, моментами. Всего лишь ценить мир и себя. Воображение и духовность...

Когда она подняла голову вверх, на небе отразилось сияние. Глаза её заблестели.

- Может ли это означать, что ты Вселенная в духовном смысле?

- Так и есть. Я совсем не причастна к космосу, лишь частично, - она легла на спину рядом с ним. Пятый тоже опустился на спину. Лёжа они следили за звёздным падением.

Оба находились на высокой горе, было ощущение, что, протянув руку вверх, можно коснуться одной из звёздочек. Случилось с ними то, что зовут умиротворением.

- Прости, что заставила тебя тревожиться. Папа часто ругал меня за мою неопределённость и волшебное желание везде преуспеть. Я погубила всё.

- Совру, если скажу, что это не так, - проговорил Пятый. - Твоя главная ошибка в том, что ты слишком многое берёшь на себя, Молли. Не забывай, что у тебя есть семья. Не забывай, что у тебя есть я.

Мальчик повернулся к ней, рассматривая её милый профиль. Ей было неловко от его взгляда, но поворачиваться она не хотела, зная, что может увидеть в его глазах.

- Я сильно беспокоился, - по телу прошлись мурашки. Ему не нравится такое говорить кому-либо, он считал себя слишком далёким от подобных нежностей. Определённо что-то не в его стиле. Однако он считал необходимым говорить такое младшей сестрёнке. - Я ощущал что-то странное, Молли. Мне это не нравилось. Не поступай со мной так снова. Меня это ранит.

Восьмая закрыла глаза и улыбнулась, она постаралась сдержать смех, чтобы не смутить мальчишку. Хотя, какой он мальчишка? Ему пятьдесят восемь лет, чёрт побери. Но и Молли не малышка. Уже давно.

- Конечно, - она осмелилась посмотреть ему в глаза и пока что сумела разглядеть его обычные чувства.

Взгляд парня сменился на удивление. Молли не поняла такую резкую смену эмоций.

- Твои глаза, - сказал он, - цвет мне показался серым, а потом резко... чёрным. Кстати, темнее, чем в тот самый осознанный сон.

- А хочешь узнать, почему так?

- Интересно.

- Но у меня есть условие, Пятый.

Он улыбнулся.

- Фу, старый пердун, о чём ты думаешь?! - она сморщилась и отползла от него.

- Чего сразу старый? Я хоть и пятидесятилетний, но в теле подростка, прошу заметить, - он встал с места и поправил свой пиджак, точно джентльмен. - Ну так, что за условие?

Она в предвкушении глянула на него, приняв руку Пятого, который протянул, чтобы она встала.

- Я всегда мечтала надеть форму Академии Амбреллы!

- Но у меня нет девчачьей формы, - задумчиво протянул. - Если только мою, но думаю, что она на тебе будет чуть больше. Шортики будут спадать, Молли.

- Одолжу у Эллисон ремень.

Он пожал плечами.

- После того, как мы устраним конец света, хоть мои трусы бери.

Она замерла с серьёзным и задумчивым выражением лица, смотря вдаль.

- Я правда не могу сосредоточиться ни на чём другом, - признался мальчик.

Восьмая грустно глянула на него, пока он влюблённо смотрел на девочку и не мог оторваться. Она правда была красивой, только по-своему, такие тёмные глаза, которые, кажется, почернели сильнее. Они добрые и видно усталые. В них он видел всю Вселенную. Красиво блестели серым, чувство, что Пятый сильно тонул в них и видел этот полный блеск, почти белого цвета в радужке. В ней он видел не только внешность, но и что-то духовное, которое его тянуло к ней сильнее, чем что-либо. Молли могла видеть в его груди искрящийся ярким свет, которое разрасталось внутри, чем-то это напоминало его душу. Ей нравилось это видеть, а ещё нравилось закрывать глаза и чувствовать, как это свет тянулся к ней, к её свету в груди. Это будто говорило о том, что они могут быть как-то связаны.

Молли стала часто дышать, глаза заблестели сильнее, как будто она прямо сейчас заплачет. Спенсер почувствовала в груди сильно тяжёлое, будто нож вонзили в её сильно чувствительное сердце, которое успело многое перенести.

Вселенная шагнула к нему и протянула руку к его лицу, заглядывая в него. Она видела тот самый синий огонь, который убьёт его несчастного, он полностью проглатывал мальчика. Раз и навсегда. На лице выражалось отчаяние, виднелась надежда и нужда в спасении. Пятый точно ощущал себя виновным и не продолжал забрасывать мысль о семье. Сдерживая в себе дополнительные чувства, она усложняла свою ситуацию сильнее, заглядывая туда, ему в душу, в его будущее глубже. Его зелёно-голубые глаза страдали и умирали в эту секунду и тогда девочка чувствовала, как медленно боль Пятого застилает её глаза. Неудачное перемещение во времени, рано встал взрослым, провёл все тридцать лет в одиночку, хотел спасти всю свою семью... Она отскочила, как словно ток её ударил. Брюнет опустил свой взгляд и его силуэт плавно исчезал, заливаясь белым видением. Вселенная ощутила свои горячие слёзы на щеке и мурашки по коже, казалось, что прежде чем раствориться в воздухе, Пятый крепко обнял её.

☂️

Вечер того же дня.

- Что это означает и почему ты не можешь воспользоваться своей способностью, чтобы остановить всё? - спросила Эллисон, сидевшая за рулём.

Молли, которую посадили назад, ведь «Дети сидят сзади» бросила секундный уничтожающий взгляд на впереди сидящего Пятого и приступила объяснять свою суть:

- Когда-то в очень маленьком возрасте я сильно злоупотребляла своим даром. Моя сила иссякла и теперь я не часто могу ею пользоваться. В самых неожиданных ситуациях я могу ослабнуть, а в сны попадаю с большой сложностью.

Пятый, слыша это всё, в голове прокручивал то, что Молли показала ему за чашечкой кофе. Он сжал челюсть, играя желваками на лице, и взметнул глаза в окно. На улице уже поздний вечер и они всей семьёй едут в Театр Икарус, еле уместившись в машине. Клаусу пришлось сесть на колени к Диего, на что молодой человек чуть от злости и «чёрт возьми, что такое жрёшь, свинья ты этакая!» не вытолкнул братика из машины, а всё из-за широкого Лютера, занимавшего почти всю машину. Из-за него автомобиль, казалось, опустился ниже и, правда, еле ехал.

Клаус тоже понимал, о чём говорит Молли.

- Это, конечно же, печально, - сказала Номер Три.

- Нам нужно поторопиться, - напоминает Пятый сестре.

- Ну и каков план? - спросил Диего и после него наступила мёртвая тишина.

Пятый повернулся к Восьмой:

- Как думаешь?

- Посетим концерт. - Лаконично ответила, пока остальные ждали продолжения, совсем не догадываясь, что это и есть весь план.

- Что за... - Диего насторожил этот план.

- Тебя смущает, что тут не нужно кидаться вилками? - огрызнулся Пятый, посмотрев на Диего.

Клаус сидел с поджатыми губами и надеялся на то, что братья вскоре заткнуться. Вечно этот дед со своим плохим настроением. Однако Пятый был не в плохом настроении, он сильно волновался, вот в чём дело.

Второй и Пятый обмениваются раздражёнными взглядами.

- А вот вилками покидаться мы ещё успеем. На этот счёт вообще беспокоиться не стоит.

- Это не вилки... - процедил сквозь зубы шатен.

- В комиссии я успела увидеть записи из будущего. Всё происходит именно в этом театре.

- А кто причина? - спросил Лютер.

Молли замолкла и Клаус понял почему.

- Я не могу это сказать.

- Почему же?

- Она говорит то, что будет в будущем. Это заберёт ей дар насовсем, - чуть раздражаясь объясняется Четвёртый.

Молли улыбается Клаусу, тот подмигивает ей, очаровывая своей прекрасной улыбкой.

- Конец света будет, как бы мы что-то не меняли. Папа был прав тогда, - задумчиво произнесла она.

- Мы родились, чтобы спасти мир, - произнёс слова отца Клаус.

Харгривзы на такое грустно вздохнули. Верно, они никогда не были просто детьми, они родились, чтобы спасти мир.

- Тот конец света, который ты видел, Пятый, другой параллельной реальности. Я кое-что изменила... вернее много что... несмотря на то, что люди сейчас мирно спят, а луна светит над нами, апокалипсис уже начинается.

- Вот это ты напортачила, сестрёнка.

Когда они прибыли на место, то сразу же прошлись в зал, заметив, что концерт уже давно начался, но даже тут Харгривзы (кроме Молли) не замечали никаких признаков конца света, лишь Ваня.

- Я один вижу её белые глаза? - шёпотом спросил Клаус. - Бог ты мой, как она красива...

- Белая скрипка... - заворожённо произнесла Молли, наслаждаясь красотой сестры и её игры на музыкальном инструменте.

Ваня Харгривз стояла на сцене в белом костюме и с белой скрипке. Она эмоционально что-то играла, а вокруг её образовалось что-то магические... казалось, что это часть задумки выступления, но это был чёртов конец!

И тут Пятого осенило! Леонард Пибоди... Белая скрипка... Этот молодой человек был детонатором конца света! А причина являлась.!

- Ваня! - произнёс мальчик. - Ваня и есть причина!

- Так остановим её, - сказал Лютер.

- Одно неправильное движение и мы все умрём, - предупредила девочка.

Когда те уже кинулись к Седьмой, Эллисон их остановила.

- Стойте тут, - сказала она. - Мы с Молли пойдём первые.

Мальчишкам это не понравилось, но Молли сильно настояла на этом.

- Только так мы сможем защитить Ваню, - сказала Восьмая, прежде чем они двинулись к сестре.

- Откуда пойдём? - спросил Диего. Не подумайте, он сильно любит свою сестрёнку, но тут нет времени на такое, ведь через чёртовы минуты Ваня уничтожит всех своей игрой. Это мило со стороны сестрёнок, держаться за руки и ласково просить остановиться и если бы такие разговоры, в самом деле, всё спасали, давно бы войн не существовало. Пятый телепортировался в неизвестное для братьев место.

Зрители странно косились на обеих девушек, но те не видели никого, кроме сестры.

- Ваня... - тихо произнесла Молли, когда они почти стояли у сцены.

Девушка подняла на них взгляды и, продолжая игру, одарила их своей очаровательной улыбкой, но через пару секунд она резко встала с места и взмахнула смычком. Диего и Лютер, что хотели кинуться на неё, отлетели в сторону. Взмах никак не коснулся сестёр. Зрители начали паниковать и поспешили покинуть свои места. Музыканты тоже поторопились, но ещё один взмах заставил их откинуться на свои места и продолжать нервно игру. Ваня встаёт со своего места и проходится на середину сцены, эмоционально играя на скрипке. Вокруг девушки медленно начинает образоваться недобрая синева.

- Быстро-быстро! Все на выход! - кричал Диего.

Ещё один взмах! Крики! Паника!

- Она сильнее, чем я думал.

- Что дальше?

- Нужно отнять у неё скрипку и прервать игру. У нас появится шанс отвлечь её, - Пятый кинул взгляд на стоящую с Ваней Молли, которая полностью превратилась во что-то искрящееся. Он помнил, что говорила девушка. Её способность в любой момент может ослабиться и она упадёт.

Послышались выстрелы и все одновременно повернули головы ко входу. Там стояли те, кого совсем не хотелось видеть в такой момент.

- Нам хана... - Пятый прячется за сиденье, когда люди Куратора начали стрельбу. Хотят убить семейку, но защитить Ваню, которая уничтожает весь мир. Его сердце дёрнулось, когда работники направились к Молли, но чуть позже он немного расслабился, когда призрак Бэна, очевиднее всего, это проделки Клауса, схватил своими осьминожьими лапами и разорвал их на куски. На всякое удивление и радость со стороны братьев не было времени, Пятый схватил чьё-то оружие, валявшееся на полу, и зашагал к Куратору.

- Как ты не понимаешь? - хмурясь объясняла женщина. - Молли прямо сейчас жертвует собой! У тебя считанные секунды!

Пятый хладнокровно выстрелил в неё. Куратор упала без сознания. На душе Пятого стало легче.

Он пригнулся, когда на него чуть не напали. Здание начало потихоньку разваливаться, он переместился на сцену, где стояла Молли. Мальчишка видел, как она сильно мучалась и иногда ослабевала, но через миллисекунды снова собиралась и тянулась к Ване. Пятый не сразу понял, почему она начала плакать и кричать, однако боковым зрением он успел заметить женскую фигуру в кожаной куртке. Лайла Питц. Эта чертовка!

- Сестрёнка! - кричала она Молли. Что? Какая Молли ей сестрёнка? - Зачем ты это делаешь? Ты забыла, что нам говорила мама?

Молли издала нечеловеческий крик, она превратилась в полностью белый силуэт, но потом резко откинулась к ногам Лайлы. Пятый ожидал, что старшая поможет ей, но вместо этого Лайла, плача, поставила свою ногу ей на живот и начала сильно вжимать.

- Да как ты не понимаешь? - крикнула Молли. - Куратор тебе не мама! Она убила твоих родителей и всю твою жалкую жизнь врала! Мы должны это остановить, а не то весь мир уничтожиться!

Лайла не отошла. Она продолжала ногой вжимать её хрупкую тушку в пол. Затем нанесла сильный удар по лицу. Было ощущение, что она этого не хотела делать. Питц продолжала калечить девочку, замечая её страшные белые глаза.
Пятый кинулся к ним, чтобы остановить, но что-то фантастическое заставило их всех откинуться в стороны и сильно закричать от головной боли. Очевиднее всего, Молли попыталась использовать свою способность, но Лайла направила её же силу против неё и не смогла управлять ею.

- Мне не нравится, что мой сын лежит тут, пока мир нуждается в нём, - Пятому представлялись разные видения, одним из которых был его отец. - А ну вставай, мальчик! - слышался грозный голос отца.

Он продолжал лежать, держась за бок. Пятый не мог вдохнуть полной грудью. Глаза закатывались от боли. Всё тело шибануло током.

- Я нашла в дневнике отца кое-что важное, - он слышал голос Молли, но видел разное. Самое страшное и неприятное. - Отец не разрешал нам видеться, потому как знал, что будет если мы объединим наши способности...

У него в голове много картинок, ощущался прилив тошноты...

- За сколько отдашь? - видит картинку с его рождением. Молодой Монокль. Его родная мама.

- Привет, я Молли! - самая первая их встреча.

- Я - Восьмая Харгривз... - первая осознанная встреча.

Кажется, он начал ощущать реальность.

- Нам нужно... - снова услышал её голос. - Взяться за руки!

Пятый распахнул веки жадно вдохнул воздух. К нему медленно ползла Молли, у которой с носа текла кровь. Она тянула к нему руку, вокруг девочки образовались те самые звёздочки.

- Давай, сестрёнка! - крикнул он, тоже протягивая руку, ведь самому было до боли больно двигаться.

Диего, Клаус и Лютер витали в воздухе - их держала Ваня своей способностью.

Их пальчики еле дотягивались друг до друга. С глаз Молли потекли слёзы. Остались считанные секунды. Всё вокруг разваливалось. Она вздрогнула, когда Бэн помог им дотронуться двумя ладонями. Пятый и Восьмая быстро сплели пальцы, их руки засветились белым ослепляющим светом...

Глаза Молли полностью стали белыми.

- Молли? - шёпотом произнёс Пятый.

Вокруг них ничего не было. Они летали в каком-то непонятном пространстве, продолжая держаться за руки. Всё вокруг сияло, почти ослепляя Пятого.

- Это единственный выход, - проговорила она зачем-то. Ему не хотелось в это верить. Он всеми силами надеялся, что она имеет в виду что-то другое. Брюнет сильнее сжал её ладони.

Пятый взглянул на Бэна. Для него это было непривычно видеть его в таком возрасте. Он положил руку ей на плечо, это касание заставило что-то синее пройтись по её шее, плечу, её руке, которую он перестал чувствовать в своих, и по всему телу. Не сразу он понял, в чём дело и почему не мог дотронуться до неё. Не ощущать её теплоту и обнять. Пятый попытался сам подойти, не разрешая себе делать поспешные выводы, он потянулся, чтобы взять её в свои объятия, но только когда парень почувствовал холод и пустоту, до него дошла ядовитая реальность.

Никакого знакомого силуэта он не видел. Никакого света или звёзд, обычно парившие над её головой. Тут абсолютно ничего не было.

И тогда Харгривзы поняли, что Молли не стало.