Следующие три недели пролетели быстрее, чем можно было себе представить. Август, казалось, вознамерился оставить после себя лишь смазанные воспоминания об уходящем лете — лете, которое принесло Рейн много печали и тоски, но которое вернуло в родной дом.

Иногда Рейн думала: могло ли все это случится при других обстоятельствах? Когда она уезжала в прошлый раз, ей казалось, что она бежит без оглядки из горящего города. Возможно, в глубине души она знала, что на самом деле возвратиться ей не давали не столько сами события прошлого, а страх — боязнь наткнуться на пепелище, оставшееся после пожара. Тогда, в семнадцать, она была твердо уверена, что ее жизнь изменилась безвозвратно — и поэтому ей было так важно, чтобы детство осталось в памяти, словно висящая в галерее яркая и светлая картина, пусть и несколько омраченная последними мазками темной краски. Она всегда знала, что часть ее сердца осталась дома, но, признаться, недооценивала то, насколько та была большой.

Ей было хорошо в Корее. Ей нравилось слышать родную речь, нравилось читать надписи на улицах на знакомом языке, нравилось видеть лица, похожие на ее собственное — нравилось чувствовать себя частью культуры, быть «своей». Да, она гордилась своей жизнью в Лондоне, тем, что сумела адаптироваться, даже своим английским, в котором почти не чувствовался акцент. Но только сейчас она в полной мере осознавала, что каждый день ей приходилось гнать прочь тоску по родине, которая постоянно сопровождала ее в чужой стране.

Но вот она вернулась. И вопреки всем опасениям, здесь все не перевернулось вверх дном. Да, многие вещи стали другими; что-то утеряно навсегда, что-то изменилось до неузнаваемости — но сам фундамент устоял. У нее все еще была ее семья, ее дом, ее собственное место в том мире, от которого она когда-то отказалась. Все было настолько естественно и правильно, что восемь лет вдали постепенно начинали стираться из ее памяти, и она искренне удивлялась, когда узнавала что-то новое из событий двух- или трехгодичной давности, только потом запоздало понимая, что не могла никак о них знать. И неудивительно, что маячащее где-то на горизонте возвращение в Лондон становилось все более неприятной перспективой. Будет ли она готова в нужный момент опять оставить Корею? И снова вопрос без ответа.

Следствие по делу отца так и не двигалось с места, поэтому Рейн продолжала следовать плану капитана Шина и господина Хекина. Как минимум дважды в неделю одна виделась с господином Мин Еном: иногда она случайно «подгадывала» места его появлений с помощью госпожи Со Йесоль, а иногда получала приглашения на очередной банкет, премьеру, выставку или другое светское мероприятие. И если честно, в определенный период она поймала себя на мысли, что все это перестало казаться ей таким уж мучительным. Да, общение с господином Мином временами давалось тяжело, учитывая проскальзывающую надменность и несколько пренебрежительное отношение к людям в целом и женщинам в частности, однако если приноровиться и перестать обращать на это внимание, с ним бывало довольно интересно. Он хорошо разбирался в искусстве, истории, архитектуре, спорте, политике — в любой теме он обладал пусть и не глубокими, но достаточно обширными сведениями. Но больше всего Рейн нравилось говорить с ним об экономике, финансах, менеджменте и прочих вещах, которые касались ведения бизнеса. В этом деле господин Мин ориентировался, как рыба в воде, да и самой Рейн это было очень близко — и они могли очень долго рассуждать, анализировать и даже спорить, пока Со Йесоль или Чонгук не начинали зевать от скуки.

Но отнюдь не только общение с господином Мином скрашивало светские рауты. За это время Рейн успела познакомиться и с другими интересными людьми, многие из которых были широко известны своими выдающимися достижениями. Возможность контактировать с ними вдохновляла девушку, приобщала к совсем другому кругу; она слушала их истории, советы, воспринимала новую информацию. Сколько она себя помнила, она всегда старалась держаться в тени, привлекать к себе меньше внимания. Когда-то она была слишком мала и слишком сильно погружена в свои чувства, чтобы в полной мере оценить то, какие преимущества на самом деле давала принадлежность к семье Ким. И даже все ее переживания и ужимки, связанные с тем, что она всего лишь приемная дочь Ким Доена, теперь казались просто нелепыми. Все воспринимали ее как наследницу, обращались вежливо и учтиво, как к равной, и Рейн чувствовала, как ее плечи расправляются сами собой, а осанка становится прямее. Над ней не потешались, ее не пытались унизить или осадить, к ней прислушивались, смеялись над ее легкими шутками — она обнаружила в себе вполне неожиданную способность располагать людей. Да, в Лондоне у нее тоже неплохо получалось ладить со своими сотрудниками, но те находились в ее подчинении, поэтому нельзя было наверняка утверждать, насколько правдоподобна их благосклонность. Теперь же ей улыбались поэты, музыканты, брокеры, юристы, художники — люди, чья зарплата никак не зависела от девушки. Она даже впервые задумалась: может, не такой она интроверт, как ей казалось?

Но полностью погрязнуть в этом мире и потерять голову от внезапно свалившейся на нее популярности Рейн не позволяло присутствие Чонгука, исправно сопровождающего ее повсюду и выполняющего роль жениха. Дружба их крепла день ото дня, и она уже не могла представить свои будни без него присутствия. Она не переставала получать комплименты в сторону их пары: люди говорили, что они чудесно смотрятся друг с другом, и Рейн охотно им верила. Ей было уютно с парнем, у них было похожее чувство юмора, он всегда был готов поддержать ее в диалоге или взять инициативу в свои руки — если бы она верила в теорию о соулмейтах, она бы подумала о них с Чонгуком. Ко всему прочему, она очень ему доверяла, хотя бы потому что он до сих пор хранил ее большую тайну о приемной матери, которую она так и не смогла открыть Тэхену.

С Тэхеном все было непросто. Но учитывая то, что с ним никогда не бывало просто, в общем целом можно было сказать, что и с ним у Рейн сложились вполне нормальные (по их меркам) отношения. Они по молчаливому обоюдному согласию старались никак не касаться острых тем, и поэтому со стороны выглядели как приметные брат и сестра. Он часто вызывался посещать мероприятия вместе с Рейн, Чонгуком и Мин Еном, но девушка старалась брать его только в крайнем случае, поскольку главная беда Тэхена состояла в том, что он ничего не мог поделать со своей ревностью то к первому, то ко второму. Это обстоятельство ставило в затруднение сразу всех четверых, и Рейн не хотелось причинять неудобства Чонгуку или создавать ненужные слухи, а еще не хотела делать больно Тэхену. Тот пусть и не давал понять о своих чувствах словами, но его жесты, мимика и взгляды говорили сами за себя. Она знала, что само ее присутствие отражается на нем болезненно, но не знала, каким образом облегчить его страдания. Возможно, Тэхену как раз стало бы проще, вернись она в Лондон, но пока она была нужна Намджуну, это было невозможно. А поскольку игнорировать парня, как она сперва планировала, у нее уже не получилось, она старалась поддерживать нейтрально-дружеские семейные отношения — те хоть и были немного несуразны в их случае, но зато гарантировали безопасность.

Зато проблема Тэхена с теми злополучными фотографиями из клуба, похоже, решилась сама собой. Слушания по делу обвиненного актера состоялись, и нигде не всплыло имя Ким Тэхена. По правде говоря, Рейн была не только обрадована, но и просто удивлена этому легкому исходу: учитывая то, как продвигалось дело с убийством отца, она уже приготовилась к мучительному ожиданию неприятных новостей. Но, конечно, главное, что Тэхен остался чист и сохранил свою карьеру незапятнанной.

Меж тем полным ходом шла подготовка к Летнему приему тети Хвиин. Как она и предупреждала, пройти он должен был именно у них дома. Вот только сообщить, что она планирует воистину грандиозное событие, тетя как-то запамятовала, а потому когда прибыли строители, чтобы соорудить на заднем дворе павильон, все были, мягко говоря, не очень к этому готовы. Но поскольку в своих силах тетя Хвиин была уверена, а в своей целеустремленности — непреклонна и даже беспощадна, уже через пару дней все привыкли просыпаться под пения дрелей и отбойный стук молотков. И если оценивать результаты с архитектурной точки зрения, то затея того стоила.

Павильон представлял собой внушительное сооружение из темного дерева, которое плавно соединялось с гостевым домом, садовой беседкой и центральным домом общей крышей. Над травой высился небольшой деревянный помост, а несколько толстых прямоугольных балок в ряд формировали колонны, поддерживающие крышу — в ней были специально сделаны большие круглые прорези для деревьев (и точно такие же в полу). Все это Рейн видела из своего окна, поскольку тетя строго следила за тем, чтобы окончательный результат оформления был сюрпризом и для членов семьи в том числе, а потому не подпускала их к заднему двору (исключением был только Чонгук, который жил в гостевом доме и не мог не проходить через сад).

Наконец наступил день икс. Еще за неделю до него тетя распорядилась и организовала для Рейн примерку нарядов в одном из своих любимых бутиков, так что девушке оставалось лишь забрать подогнанное по фигуре платье утром. Сразу после этого она вместе с тетей и двоюродными сестрами посетила салон красоты, где над ней основательно потрудились специалисты. По ходу дела тетя охотно потчевала ее подробностями предстоящего торжества, так что в итоге девушке начало казаться, что она уже заранее побывала на празднике.

К тому времени, как они вернулись домой, было уже около шести часов. Гости должны были начать прибывать к семи, так что Рейн, решив не терять времени и не путаться под ногами у персонала, выполняющего последние приготовления, поднялась к себе, шурша пакетом со своим платьем. В комнате она аккуратно положила его на кровать и тут же плюхнулась рядом, тяжело вздыхая. Она, конечно, любила свою тетю, но шесть часов в ее обществе — это выше всяких сил. Больше всего ей хотелось свернуться калачиком и поспать пару часов, но впереди ждал целый вечер, а потому расслабляться было никак нельзя.

Тем не менее, усталость все же дала о себе знать, поэтому, пообещав себе лишь на секунду прикрыть веки, она благополучно задремала.

Разбудил Рейн стук в дверь.

— Войдите, — автоматически отозвалась она, спросонья не сразу сориентировавшись в месте и пространстве.

В комнату зашел Тэхен с растерянным видом сжимающий галстук.

— Рейн ты не... — начал он, но прервался на полуслове. — Ты спала?

— Похоже, я отключилась на пару минут, — отозвалась девушка и пошарила рукой по одеялу в поисках телефона. — Да где же... А, вот. Постой, что?! Восемь часов?!

Девушка поборола желание протереть глаза, убеждаясь в том, что действительно видит на часах это время.

— Не волнуйся так, — успокоил ее Тэхен. — Они недавно собрались.

— Хорошо, — немного расслабилась она, поправляя волосы.

— Слушай, ты не могла бы помочь мне с этим? — попросил брат, демонстрируя ей свой галстук. — А то у меня самого не очень получается...

Рейн растерянно кивнула и поднялась на ноги. Подойдя к парню, она забрала у него из рук галстук и принялась аккуратно завязывать его на шее.

Тэхен, следивший за ее движениями сверху вниз, через какое-то время сказал:

— В последний раз ты завязывала мне галстук на примерке перед выпускным. Помнишь?

— Да. Ты жаловался, что я пытаюсь тебя задушить.

— Но ты правда едва меня не задушила.

— Я тогда только училась, а ты никогда не отличался большим терпением.

Тэхен мягко и совсем немного грустно улыбнулся:

— А мне кажется, я очень терпелив.

— Скорее упрям, — вздохнула Рейн.

Закончив с галстуком, она аккуратно провела рукой по его плечам, смахивая с пиджака невидимые пылинки.

— Все готово.

— Спасибо, — поблагодарил он. — Хочешь, спустимся вместе? Так тебе не придется отчитываться перед тетей Хвиин в одиночестве.

— Думаю, это необязательно... — нерешительно протянула девушка.

— Как хочешь, — деланно безразлично пожал плечами брат. — Но когда я поднимался, тетя заканчивала свой вступительный монолог. Кажется, там было что-то про гармонию, единение и мир во всем мире.

— Дай мне пять секунд, — попросила Рейн, лихорадочно хватая платье с кровати и скрываясь в гардеробной. Если тетя Хвиин прознает, что Рейн прослушала ее речь (о которой она все уши прожужжала ей в салоне красоты), то ей придется несладко.

Закрыв дверцу, девушка начала переодеваться. Тэхен же в это время, судя по звукам, расхаживал по комнате.

— Я сегодня разговаривал со своим менеджером, — донесся до Рейн его голос. — Меня снова вернули в каст дорамы.

— Ого, поздравляю!

— Да, спасибо.

Вопреки ожиданиям, в его голосе не слышалось особого воодушевления.

— Ты не рад?

— Рад, конечно, — вздохнул Тэхен. — Но через неделю мне нужно будет уже быть в Пусане...

— Разве это пло-... Стой, в Пусане?

Рейн, возившаяся с молнией, вдруг замерла.

— И на сколько ты уедешь?

— На месяц. Возможно, на два или три.

На несколько секунд девушка совершенно потерялась в собственных ощущениях. Она так спокойно рассуждала о том, что ради Тэхена уедет в Англию, но никогда не задумывалась о том, что ситуация может сложиться обратная и чем это обернется для нее. Ей определенно было грустно от мысли, что он уедет и они, возможно, не увидятся даже дольше, чем три месяца, если проблема Намджуна разрешится раньше его возвращения. Но легкая грусть — это простая и понятная эмоция. А что делать с кольнувшим в груди отчаянием?

«Так нужно», — пришлось напомнить самой себе.

Застегнув молнию, Рейн глубоко вздохнула и ободряюще улыбнулась, надеясь вернуть маску непринужденности на свое лицо. Поправив волосы, она вышла из гардеробной.

— Я готова.

Тэхен, стоящий возле окна, развернулся. Его глаза восхищенно блеснули, а с губ сорвался прерывистый вздох.

— Ты прекрасна.

Рейн польщено улыбнулась, направившись к зеркалу. Платье, подобранное тетей, и правда было ей к лицу. Атласная изумрудная ткань красиво переливалась на свету, а расклешенная юбка, собранная в складки, ниспадала прямо до пола. Талию подчеркивал тонкий пояс, а деликатный вырез демонстрировал длинную шею. Платье не совсем подходило под стиль Рейн, в нем она казалась более зрелой — но в хорошем смысле.

Поправив несколько торчащих из прически волосков, девушка взяла с туалетного столика клатч в цвет платья.

— Идем?

Тэхен тут же оказался рядом и предложил свой локоть. Помощь была кстати, поскольку к наряду снова в комплект шли каблуки.

В коридоре возле лестницы Тэхен ненадолго остановился. Снизу долетали чьи-то голоса, смех, шаги, затейливая скрипичная мелодия — явные подтверждения тому, что торжество было в самом разгаре. Но наверху было тихо и спокойно; лампы на втором этаже не включили, так что весь свет шел только оттуда же, снизу, а здесь царил легкий полумрак.

Видя, что Тэхен колеблется, Рейн спросила:

— Все хорошо?

— Да. Мне просто... нравится представлять, что я мог бы вот так запросто сопроводить тебя на какой-нибудь праздник, — признался он. — Не только сегодня. И не только потому что мы оба опоздали.

Рейн потупилась и попыталась замять тему.

— Это всего лишь глупый светский вечер...

Парень только отмахнулся:

— Есть ли разница, куда именно?

Спустившись вдвоем на первый этаж, они тут же очутились в самой гуще событий. Тетя Хвиин пригласила, казалось, весь город и пару соседних стран впридачу, так что дом был набит битком, а это без учета павильона на улице. Людей действительно было очень много, но все они, судя по всему, получали истинное удовольствие от празднества, общаясь, попивая шампанское и перемещаясь от одной шумной компании к другой.

Рейн сразу же оказалась втянута в этот водоворот. К ней то и дело подходили гости, чтобы поздороваться, сделать комплимент ее наряду, выразить восхищение приемом, просто поговорить. Неудивительно, что в какой-то момент они с Тэхеном просто-напросто потерялись в этой толпе, и девушка успела лишь напоследок обернуться, чтобы обнаружить, как того занял разговором известный режиссер. Брат ласково улыбнулся и отсалютовал ей бокалом, как бы говоря: «Наслаждайся вечером».

Продвигаясь по гостиной, Рейн неожиданно наткнулась на капитана Шина. Тот не изменял своим традициям, поэтому вместо положенного случаю смокинга был облачен в черный плащ. Он стоял в отдалении от остальных, не принимая участия в веселье, и только его цепкий взгляд внимательно следил за происходящим, словно он находился на работе. Особой необходимости в этом не было, ведь, несмотря на протесты тетушки, по настоянию самого же капитана охрана дома была усилена (офицеров можно было заметить в разных точках по периметру комнаты).

— Добрый вечер, — поздоровалась Рейн, оказавшаяся лицом к лицу с капитаном.

Мужчина наградил ее приветственным кивком.

— Госпожа Ким. Вы уже виделись с офицером Чоном?

— Нет, я задержалась, поэтому только недавно спустилась.

— В таком случае, вам лучше побыстрее его отыскать и держаться рядом с ним сегодня вечером, — велел он.

— Есть основания чего-то опасаться? — напряглась она.

— Не больше, чем обычно, — спокойно ответил он. — Но поскольку вы должны проявлять бдительность всегда, лучше воспользуйтесь моим советом и слушайтесь офицера Чона.

Указания капитана Шина, несмотря на безусловно логичную аргументацию, показались Рейн немного странными. Она всмотрелась в лицо мужчины, надеясь отыскать невербальные признаки тревожащей его ситуации, но то было совершенно непроницаемо — похоже, годы службы закону не прошли даром. Если его что-то и волновало, то для нее это осталось загадкой.

— Вы уже видели господина Мин Ена? — поменяла тему она.

— Он прибыл вместе с актрисой полчаса назад.

«Очевидно, с Со Йесоль», — подумала Рейн.

— Мне нужно с ним пообщаться? — предположила она.

— Можете ограничиться приветствием.

Она недоуменно нахмурилась:

— Почему?

— Сегодня здесь и так много народу, — пожал плечами капитан. — К тому же вы и так сделали достаточно, поэтому заслужили отдых. Дальше мы сами займемся этим делом.

— Неужели вы что-то нашли на господина Мина? — догадалась девушка, сделав вполне понятный вывод.

— Мы движемся в правильном направлении, — уклончиво сказал он. — Благодаря вам, конечно.

— Но я не сделала ничего особенного.

— Иногда интуиция — главное оружие следствия.

Рейн открыла было рот, чтобы выпытать у капитана Шина больше подробностей, но вдруг осеклась, почувствовав, как кто-то аккуратно коснулся ее локтя. Она не могла знать наверняка, но у нее появилась стойкая уверенность в том, что это Чонгук.

— Это я, — шепнул ей на ухо знакомый голос, подтверждающий догадку. Парень тут же отодвинулся и почтительно поздоровался со своим начальником. — Капитан Шин.

Мужчины обменялись рукопожатиями.

— Не буду вам мешать, — решительно объявил капитан. — Офицер Чон, позаботьтесь о госпоже Ким. Приятного вечера.

Он нервно постучал указательным пальцем по своим наручным часам, после чего медленно стал продвигаться вдоль стены к другой части комнаты, держась в тени и оставаясь незамеченным большей частью гостей.

Рейн проводила его взглядом, после чего повернулась к Чонгуку.

— Тебе не кажется, что он... Ты чего?

Девушка осеклась, когда заметила, каким взглядом смотрит на нее парень.

— Ты затмеваешь всех, кого я видел — не только сегодня вечером и не только в этом доме.

Несмотря на то, что Рейн слышала немало приятных слов в свой адрес за последние пару минут, слова Чонгука звучали как-то особенно трепетно. От его похвалы по телу прошлась приятная дрожь.

— Спасибо! А твой комплимент — определенно в десятке лучших за всю мою жизнь, — заключила она.

— Что ж, моя цель — призовое место, так что я буду стараться больше, — пообещал он.

В эту секунду кто-то нечаянно, проходя мимо, толкнул парня в плечо, и тот слегка покачнулся. Рейн импульсивно схватила его за руки, утягивая на себя, хотя никакой необходимости в том не было. Да и какой из нее спасатель, еще и на каблуках?

Без труда восстановив равновесие, Чонгук не торопился выпрямляться, а даже чуть подался вперед, так что его лицо оказалось совсем близко с Рейн.

— Привет, — улыбнулся он, сверкнув белоснежными зубами.

— Привет...

Люди вокруг стали перешептываться и обмениваться смешками, а кто-то даже снисходительно фыркнул, мол: «Подождите до свадьбы!»

— Выйдем наружу? — как ни в чем не бывало предложил Чонгук, отстраняясь, но беря Рейн под руку.

Она кивнула, и они принялись продираться к выходу из дома.

Оказавшись за входными дверьми, Чонгук повел Рейн к павильону. К тому времени на улице было уже темно: особняк и окрестности вокруг, утопающие в зелени деревьев, укутались в темное покрывало. Но сонное спокойствие царило лишь в отдаленных уголках поместья, потому что возле дома все старания ночи сводил на нет желтый теплый свет десятков стеклянных фонариков. Те свешивались с крыш, со специально закрепленных конструкций, но больше всего было их на ветвях тех самых деревьев в павильоне, которые огородили при строительстве, — те напоминали теперь огромные сверкающие люстры. По краям павильона расположились небольшие уютные столики, но большая его часть, центральная, была свободна, чтобы люди могли танцевать под музыкальное сопровождение небольшого оркестра, устроившегося в специальной нише. И разумеется, по уже заведенной традиции всех похожих светских приемов между гостями тенью мелькали расторопные официанты с бокалами и канапе на серебряных подносах.

Рейн еще издалека заметила господина Мин Ена. Этот мужчина действительно умел притягивать к себе внимание, поэтому найти его было проще простого — в центре самой оживленной компании. Рядом с ним, как и всегда, была госпожа Со Йесоль, и если бы Рейн попросили выбрать самую красивую женщину вечера, этот выбор был бы совершенно очевиден. Возможно, с госпожой Со еще могла бы потягаться мама, но та уехала на неделю на горячие источники.

— А вот и наша счастливая парочка! Мы уже стали переживать, куда вы запропастились.

Госпожа Со, сверкая голливудской улыбкой, двинулась навстречу Рейн и Чонгуку. Обменявшись поклонами, женщина взяла их под руки с обеих сторон и подвела к остальным. Все тут же принялись здороваться, в том числе и господин Мин — он приветливо улыбнулся Рейн и сделал несколько комплиментов, которые точно сразили бы наповал чуть более подверженную его чарам девушку. Завязался привычный для таких вечеров разговор о событиях прошлого похожего вечера и о предстоящем будущем.

Через некоторое время Рейн отвлекло появление Намджуна. Брат только-только освободился после рабочего дня, поэтому все еще щеголял в костюме, в котором ушел утром. Вид у него был уставший, и он с явным удовольствием подхватил с подноса ближайшего официанта бокал с шампанским.

Извинившись перед своими собеседниками и шепнув Чонгуку, что хочет поговорить с братом, Рейн направилась к Намджуну.

— Привет!

После легких объятий Рейн встала рядышком с братом с краю, чтобы не мешать танцующим парам вальсировать. Расторопный официант каким-то образом успел всунуть бокал и ей, содержимое которого она без особого интереса слегка пригубила.

— Ты отлично выглядишь, — не забыл о положенном комплименте Намджун.

— Ты тоже!

— Врушка, я даже не успел переодеться, — подловил ее он, делая глоток шампанского. — Я вообще не хотел приходить, но господин Хекин настаивал. Считает, мне нужно больше общаться с людьми, если я хочу стать таким же, как отец... Как будто просто хорошо выполнять свою работу в компании — это недостаточно.

В словах брата вдруг просквозила неприкрытая горечь, резко контрастирующая с атмосферой вечера. Лицо его было напряженным, а взгляд отсутствующе блуждал по залу. Судя по всему, бокал в его руке был далеко не первый за то короткое время, которое он провел на приеме.

— Наш отец был хорошим бизнесменом. Разве быть похожим на него — это так плохо? — спросила Рейн, задумчиво хмуря брови и покачивая свой бокал в руках.

Брат внимательно посмотрел на нее, и во взгляде его были грусть, снисходительность и легкая нотка жалости.

— Мне бы не хотелось быть похожим на него во многих вещах, — в конце концов вздохнул он.

— Например, в каких?

От необходимости отвечать на вопрос Намджуна избавило появление Чонгука. Мужчины пожали друг другу руки и обменялись кивками.

— Простите, вас, кажется, зовут, — сказал брату парень, подбородком кивая куда-то в сторону. Попутно он успел улыбнуться Рейн, галантно забирая у нее ненужный бокал.

Проследив по указанному Чонгуком направлению, Рейн и правда обнаружила господина Хекина, подзывающего Намджуна.

Брат скривился и залпом осушил остатки шампанского.

— Надо же, моя нянька меня уже нашла, — невесело пошутил он. — Что ж, не буду вам мешать.

Он начал пятиться, однако Рейн последовала за ним, догнав через пару шагов.

— Намджун, постой! Мы даже не поговорили толком... — попыталась остановить его она, несколько смущенная этим разговором и необычным поведением брата.

Намджун мягко улыбнулся и по-отечески поцеловал ее в лоб.

— Отдыхай, сестренка, — сказал он и вдруг усмехнулся, с заговорщическим видом наклоняясь к уху Рейн. — Знаешь, мне кажется, ты нравишься этому полицейскому. Если он тебе тоже нравится, то дерзай. Он всяко лучше, чем...

Он пожал плечами и удалился слегка пружинистой походкой.

Рейн вернулась к Чонгуку в смятении.

— У меня такое чувство, будто все здесь сегодня ведут себя как-то... странно, — не нашла более подходящего наречия она. — Сначала капитан Шин, который сперва хочет, чтобы я пригласила на этот вечер господина Мина, а теперь не хочет, чтобы я с ним общалась. Потом Намджун, который явно что-то скрывает от меня, а это не считая того, что я точно знаю, что они с мамой скрывают от меня Ким Сыльби... Мне кажется, что все вокруг знают больше, чем говорят мне. Думаешь, у меня паранойя?

Вывалив этот поток мысли, Рейн почувствовала себя спокойнее. Пришедшие к ней на ум выводы были сумбурны, но облегчить душу было необходимо. Может, она и слегка преувеличила кое-что, но выговорилась.

Чонгук, однако, не выглядел удивленным и только сочувственно погладил ее по плечу.

— С тобой все хорошо. И будет только еще лучше, — пообещал он. Оглядевшись по сторонам, Чонгук внезапно предложил: — Давай сбежим отсюда.

— Сбежим?

— Раз тебе не нужно больше умасливать Мин Ена, то смысл проводить здесь весь вечер? — резонно спросил он.

— Но тетя Хвиин...

— Гости тебя уже видели, так что с легкостью подтвердят твое алиби, — успокоил ее он. — Что думаешь?

Рейн оглядела зал и гостей: Мин Ена поблизости не было, да и Намджун с господином Хекином куда-то подевались. Если так подумать, впечатлений на весь вечер ей и правда уже достаточно...

— Хорошо, — согласилась она.

Чонгук выдохнул с облегчением и просиял. Кажется, он успел стушеваться после своего спонтанного предложения, увидев, что Рейн колеблется.

— Тогда пойдем, — улыбнулся он.

Взяв Рейн за руку, он потянул ее за собой, и они прошмыгнули между гостями, оставшись незамеченными.

— И куда мы пойдем? — с любопытством поинтересовалась девушка, как только они оказались за пределами павильона в тени деревьев.

— Наверное, в особняке нас сразу поймают, так что, может, гостевой дом? — предложил он.

— Предлагаешь прятаться в двух шагах от вечеринки? — скептически заметила Рейн, указывая на временное пристанище Чонгука в двух шагах от этого самого павильона.

— И поэтому никому не придет в голову нас там искать, — подмигнул ей парень.

— Хитро, — согласилась Рейн.

В целях конспирации выбрав не главный вход, а запасной, герои осторожно обогнули небольшую пристройку и с помощью совершенно секретного ключа под цветочным горшком зашли в дом, предусмотрительно запертый перед приходом гостей.

— Если мы включим свет, нас тут же обнаружат, — на всякий случай предупредила девушка.

Поразмыслив секунду, Чонгук махнул рукой.

— Пойдем на балкон на второй этаж, — решил он. — Только нужно взять на всякий случай пару пледов, а то скоро совсем стемнеет и похолодает. Ты, может, хочешь чаю?

— Давай, — охотно согласилась девушка. Она только сейчас заметила, что и впрямь стало прохладно. Вероятно, скоро все гости либо переместятся в особняк, либо покинут торжество. Неужели погода нарушила планы тети? Если да, то она наверняка в ярости...

Пока Чонгук возился на кухне, Рейн подхватила парочку пледов с дивана и поднялась на второй этаж. Выход на балкон находился в комнате тети, которую занял Чонгук, поэтому ей пришлось зайти внутрь.

О присутствии Чонгука мало что говорило: комнату он содержал в идеальном армейском порядке. Лишь зарядное устройство в розетке и висящая на стуле кожаная куртка напоминали, что здесь живет посторонний. Все также не включая свет, Рейн двинулась к балконной двери.

Балкон в гостевом доме был небольшой, но отсюда открывался чудесный вид на территорию поместья и на окружающий его лесок. Чуть ниже с павильона долетала музыка, но через сооруженную строителями крышу гостей видно не было. Зато фонарики на деревьях освещали и балкон, так что было достаточно светло, чтобы без каких-либо проблем различить два плетеных кресла — единственная мебель, которая смогла здесь поместиться. В одно из них Рейн и присела, набрасывая на себя плед.

Мысли ее уже готовы были вернуться к событиям сегодняшнего дня, а разум требовал проанализировать ситуацию, но девушка почти насильно заставила себя отложить это на потом. Все, чего она хотела в данный момент — побыть наедине с собой в полном спокойствии. Пусть где-то там господин Мин очаровывает людей, капитан Шин бдит зорким оком, Намджун пьет шампанское, а Тэхен... Кто знает, чем занимается Тэхен? Неважно, Разве не может все это не волновать ее хотя бы пару минут?

В конце концов Рейн снова сморил сон. По ощущениям, прошло где-то около пятнадцати минут, прежде чем ее разбудил Чонгук, пробирающийся на балкон с двумя кружками чая в руках.

Поднявшись, Рейн помогла ему, и они оба сели в кресла. Отпив из своей кружки, девушка улыбнулась:

— Спасибо, это то, что нужно.

— Я так и подумал, что ты сегодня чересчур уставшая для всего этого сборища.

— А я подумала, ты просто нашел повод избавиться от своего пиджака, — предположила Рейн. Чонгук действительно снял верх костюма, оставшись в рубашке.

— И это тоже, — согласился парень, отхлебывая из кружки.

Они погрузились в уютное молчание. Рейн нравилось, что рядом с парнем совсем необязательно было искать темы для разговора и бояться неловкостей — с ним было очень комфортно.

Но вот Чонгук, напротив, явно подбирал слова, чтобы что-то сказать.

— Рейн, я хотел спросить... Чем ты собираешься заняться, когда все это закончится?

— Ты имеешь в виду, если мы найдем убийцу?

Он кивнул.

Она пожала плечами.

— Не знаю, — честно ответила она. — Я должна была вернуться в Лондон, но в последнее время мне так хорошо здесь. У меня есть дом, семья, да и мы с тобой подружились, верно?

Она чуть наклонилась, чтобы слегка толкнуть его в плечо.

— Конечно, — улыбнулся он, но почти сразу же стал серьезным: — Я буду скучать по тебе, если ты уедешь. То есть, я говорю это не потому, что пытаюсь убедить тебя остаться — просто хочу, чтобы ты знала.

Рейн была рада, что в темноте не видны ее покрасневшие щеки.

— Я тоже буду скучать по тебе, Чонгук, — искренне отозвалась она. — Но я думаю, нам еще не время прощаться заранее. Что-то подсказывает мне, что мы все еще бесконечно далеки от конца этой истории.

— Может быть, — неуверенно протянул парень.

Они снова замолчали, каждый занятый своей чашкой.

Через несколько секунд парень пару раз кашлянул и вдруг тихо рассмеялся.

— Над чем смеешься? — полюбопытствовала девушка.

— По правде сказать, над собой. Давно я не чувствовал себя таким трусом.

— Почему?

Чонгук не стал отвечать на вопрос, и вместо этого задал свой:

— Рейн, послушай, наверное, это прозвучит нелепо, но на всякий случай я хотел бы знать наверняка... У тебя кто-то есть?

Никакой горячий чай не в силах был бы разогнать тот холод, что сковал Рейн. «Неужели он знает про Тэхена?» — тут же мелькнуло в голове, заставив девушку замереть от ужаса. Если Чонгук смог что-то заметить, то и остальные наверняка тоже...

Парень, не дав ей время ответить, поспешил объясниться:

— Прости, если я лезу не в свои дела, но... Понимаешь, мне кажется, я что-то чувствую к тебе. Да, это глупо, наверное, но... Ты ничего не говорила, и я не знаю, есть ли у тебя парень там, в Лондоне, но... Всякое может быть, да? Черт, прости, я много говорю, верно?

Он сконфуженно замолчал, запустив пальцы в волосы и очаровательно улыбнувшись.

Первым чувством Рейн было невероятное облегчение, ведь ее самая главная тайна тут ни при чем. Однако когда эта эмоция схлынула, до нее стал медленно доходить смысл слов парня.

— Чонгук, ты... Я тебе нравлюсь?

— Да.

Рейн уставилась перед собой. Стоит ли напоминать, что ее было трудно назвать покорительницей чужих сердец и что слышать что-то подобное в свой адрес — событие из ряда вон выходящее? Но, если честно, такое прямое и открытое признание ей довелось получить впервые в жизни. В прошлый раз все случилось как-то само собой, но ради это ей пришлось многое перетерпеть и в какой-то степени заслужить. С Чонгуком же все было совершенно иначе. Конечно, она не столь наивна, чтобы не замечать все знаки внимания, которые получала от парня, но до сей поры они вполне успешно маскировались под дружеское расположение.

Но теперь Чонгук открыто выложил свои карты на стол. И Рейн должна была решить, чем ответит она и чем закончится эта партия.

— Чонгук, я... — нерешительно начала она, не совсем понимая, что именно слетит с ее языка. Что бы это ни было, это изменит многое.

Парень вдруг мягко перехватил инициативу и, поставив на пол свою кружку, пододвинулся ближе к Рейн и заглянул ей прямо в глаза, поправляя плед на её плечах.

— Все хорошо, — прошептал он и ободряюще улыбнулся. — Не волнуйся. Ты не должна отвечать сейчас. Я знаю, у тебя сейчас в жизни и так все вверх дном, так что тебе лучше подумать, стоит ли все усложнять... мною. А я это умею.

Несмотря на попытку разрядить обстановку, Рейн не нашла в себе силы поддержать его и перевести все в шутку. Она неотрывно смотрела на парня: в душе ее бушевала буря, но голова оставалась совершенно пустой.

Чонгук аккуратно погладил ее щеку кончиками пальцев.

— Эй, Рейн, — тихо позвал он. — Ты меня слышишь?

Она кивнула.

Он улыбнулся:

— И на том спасибо. Не думал, что мои слова способны лишить тебя дара речи. Неужели я совсем тебе не нравлюсь?

Она отрицательно покачала головой.

За успокаивающей улыбкой Чонгука промелькнуло легкое недоумение.

— Нет — не нравлюсь, или нет — нравлюсь? — уточнил он.

Рейн сглотнула.

— Нравишься, — едва слышно выдохнула она.

Уголки губ парня медленно опустились вниз, а лицо стало серьезным.

— Значит, не все потеряно.

В следующую секунду Рейн почувствовала, как теплые губы Чонгука осторожно коснулись ее, увлекая в поцелуй. Она закрыла глаза и на мгновение позволила себе ускользнуть туда, куда ее вели за собой надежные руки парня, скользнувшие на талию. По телу разлилось приятное тепло, и лишь на секунду она совершенно забыла обо всех своих заботах...

А потом в округе раздался громкий выстрел.

***

Большое спасибо за прочтение и ожидание!

В качестве небольшого бонуса слегка приоткрываю для вас события следующей главы и предлагаю мини-интерактив.
Кое-кто из героев этой ночью пострадал. Вы можете воспользоваться случаем и попытаться предположить, кто именно.
(И не стесняйтесь оставлять свои отзывы, чтобы я знала, что вы ждёте продолжение!)

Еще раз спасибо за внимание,
Ваша vasiliulisa✨