Около получаса в машине, и вот, мы наконец-то приехали на дачу Лёшиных родителей. Я не могу передать словами, как люблю это место и сколько теплых детских воспоминаний связано с ним.  На заднем дворе раньше были качели и небольшой детский игровой комплекс, беседка, в которой собирались наши родители на все праздники, как одна большая семья, бассейн, который пусть уже реставрирован и не похож на тот, что был в нашем детстве, в который мы прыгали еще будучи детьми голышом.

Загородный дом моих родителей находился на этом же квартале через пару домов, поэтому бегали мы друг к другу в гости буквально каждый день.

Зайдя в дом я чувствую себя  как  дома, я и сейчас часто здесь бываю. Мама Лёши безумно хорошо ко мне относится, практически как к дочери, в особенности после трагедии случившейся в моей семье. Но сегодня родители уехали на выходные, чтобы мы могли провести время одни.

— Мы тогда пойдём жарить мясо, а вы салатик нарежете и накроете?

— Блин, — достаю из пакета наш новый, абсолютно чистый университетский журнал успеваемости, который должен быть абсолютно идентичным тому, который испортил Кирилл, уже к понедельнику. — Мне надо закончить сначала с этой вечеринкой, а потом я готова отрываться.

Хотелось уже сейчас выпить хотя бы бокал вина, иначе я не смогу находится на одной территории с Кириллом и никак не агрессировать в его сторону.

Хотя я не уверена, что здесь и литр вина в состоянии помочь.

Мы начали раскладывать продукты, сначала на стол из пакетов, а затем уже убирать в холодильник, парни отошли курить на улицу. На кухне с одной из сторон были полностью панорамные стены и прозрачная дверь, поэтому было хорошо видно какую-то часть двора, а в частности терассу, на которой курили парни, мангальную зону и беседку.

— Это Кирилл журнал испортил? — спрашивает Вика, такой дежурный вопрос, пока она выкладывает продукты, ставит меня в ступор на несколько секунд.

— Нет, — стараюсь говорить уверенно.

Врать уверенно.

Так, чтобы не было никаких лишних вопросов и домыслов. Не хочу обсуждать его, говорить о нем, а в идеале еще и видеть его после того, что он сделал в университете.

Я будто бы до сих пор чувствовала прикосновения его рук, стоило только вспомнить обо всей этой ситуации. Становилось не по себе.

— Почему он один опять приехал?

— Я могу ошибаться, — начинает Вика, став будто даже немного серьезнее. — Но насколько я знаю, у его девушки вроде диабет или что-то типо того, короче ей и пить нельзя, и наверное много чего ещё.

— Это точно?

— Я не знаю, Лёша же с ним ближе общается, он точно вкурсе, — я снова смотрю в их сторону, наблюдая как они что-то обсуждают на улице. — Просто слышала что-то такое.

Я не знаю как реагировать на эту информацию. В целом мне все равно и на него и на его девушку, я просто надеялась, что он приедет не один и не станет донимать меня идиотскими вопросами или подколами.

— Он тебе не писал больше?

— Кирилл? — спокойно спрашиваю я, даже не смотря в сторону подруги.

Через несколько секунд до меня доходит. Она ничего не знает, а я напрочь об этом забыв говорю то, что не должна.

— Кирилл то здесь причем? Бывший твой.

— Пока тихо, — что не может не радовать меня. — И дай бог, чтобы дальше так было.

— Подожди, — все никак не может отвязаться от меня подруга с вопросами, от которых мне уже тошно. — Кирилл писал тебе?

Он аналогично везде заблокирован, как и мой бывший. Не хочу, чтобы кто-либо из них вообще был в моей жизни, но есть вещи над которыми я не властна. Например, как сейчас.

— Нет, просто туплю, не обращай внимания.

Снова вру.

Мы заканчиваем с продуктами, Вика берет в руки кастрюлю с заранее замаринованным мясом.

— Если я к ним выйду, пока ты тут с журналом возишься, ты не обидишься?

— Нет, крош, иди конечно.

«Крош» - от слова крошка, именно так мы ласково с Викой называли друг друга между собой, чтобы не вдаваться в слишком девчачьи милые словечки.

— Спасибо, — шлёт мне воздушный поцелуй Вика, одними губами, так как руки заняты. — Валевская - ты моя самая ахренительная подружка.

Я была одновременно рада, что у неё появился шанс пообщаться с Лёшей и тому, что я осталась наедине с собой, а это значит, что дело пойдет намного быстрее.

Положила на стол журнал, ручку, сняла рубашку, оставшись в одних джинсах и топе. В доме было очень жарко, да и на улице погода позволяла ранней осенью ходить только в рубашке сверху.

Убираю волосы за уши, начинаю писать. Двенадцать страниц. На каждой нужно написать двадцать три фамилии, предмет и выставить старые пропуски вместе с оценками, прописать учебные планы по часам, которые уже были пройдены.

У меня кипела голова, хотя я только села за стол.

В какой-то момент зашёл Кирилл взять грибы в сметанном соусе, чтобы пожарить вместе с мясом на мангале. Не обратив на меня никакого внимания и не выронив ни слова, вышел обратно на улицу так же быстро.

Прошло около часа и не сказать, чтобы я сильно продвинулась. Не заполнила даже половины из того, что было нужно.

— Пиздец, — именно с этим словом Кирилл заходит на кухню с улицы. — Они флируют как школьники.

По всей видимости обращается ко мне и ждёт какой-то реакции, но я решаю просто молча уткнуть голову обратно в заполнение журнала.

Кирилл наливает себе виски в стакан, бросает лёд.

— Ты бы хоть научила подружку, как парней клеить.

— А я прямо профи в этом? — с сарказмом спрашиваю я.

Он ухмыляется, отпивая глоток алкоголя.

Даже не скривился от такого градуса в напитке.

— Я присяду?

Он спрашивает, но не дожидаясь моего ответа уже садится за стол рядом со мной.

— Нет.

Он кивает, пропуская мои слова мимо ушей. Сидит, осматривая дом, особо не обращая внимание на то, чем я здесь занята.

— Ты будешь мне мешать, Кирилл.

— Я к тебе вообще не лезу, занимайся своими делами.

Я продолжаю вписывать список фамилий на странице журнала, чувствую, как Кирилл сидя рядом не отводит от меня взгляда, видимо ликуя внутри, что из-за него я нормально не отдыхаю.

Но он молчит, просто молча постепенно опустошает стакан, даже в свой телефон не заглядывая. Я решаю просто не думать об этом и спокойно доделать то, что должна, хоть и чувствую как на мне плавится одежда от его взгляда.

— Ты сказала в деканате, что ошиблась с моими пропусками?

— Нет.

— Я наверное плохо объяснил?

— Кирилл, слушай, — он внимательно смотрит на мне. — Я реально занята, и между прочим из-за тебя, если я сказала, что решу с пропусками, значит я всё решу.

Он молча встает и отходит к столешнице, достает бутылку вина и в мгновение я слышу, как он ловко открывает её. Поднимаю глаза и вижу, как он уже ставит бокал красного полусухого передо мной, усаживаясь обратно на своё место.

— Спасибо.

— Не за что, Валевская, — я отпиваю глоток. — Не чужие люди в конце концов, уже даже практически голой тебя видел.

Я едва ли не подавилась терпкой жидкостью во рту и не выплюнула это всё на новый журнал, испортив и его. Снова.

— Ясно, пойду в Лёшину спальню.

Не могу больше слышать его и делить с ним пространство.

Я пристаю со стула, но он хватает меня за запястье, заставляя сесть обратно на стул.

— Все, честно буду молчать.

И он действительно оставляет меня в покое. Сидит в телефоне, печатает сообщения, слушает голосовые от своих друзей и в принципе не обращает внимание на мою персону рядом. В какой-то момент он кладет руки на стол, выдыхая, видимо от скуки, наши руки случайно прикасаются друг к другу, я резко отдергиваю свою, продолжая заниматься делом и не обратив на это внимание.

— Почему ты одна? — я поднимаю голову на него. — Ну приехала сюда одна, у тебя же наверняка полно знакомых парней.

— А почему ты один приехал?

— А ты хотела моей девушке рассказать, какой я конченный и как тебя в коридоре зажимал?

— А для тебя это нормально?

— А для тебя? Серьезно хочешь обсудить наши моральные границы?

Ставит меня в тупик своими вопросами. Ведь мне действительно нет дела до их отношений, просто пересекаться с Кириллом для меня сложно. И дело наверное не в нём и даже не во мне. Дело в нас, мы наверное из разряда тех людей, которым просто не суждено понимать друг друга и не конфликтовать.

Он не переносит мой характер, а я его.

— Мне честно - все равно, — спокойно говорю я. — Хоть весь университет перетрахай, это не моё дело.

— Ну, начнем с того, что я вырос из возраста, когда хочется трахать всех подряд, — я не знаю, зачем он всё это в принципе мне говорит. — Ну и закончим тем, что по факту между нами был просто небольшой флирт.

Я пытаюсь искренне понять, он серьезно так считает или просто пытается вывести меня из себя.

Он будто специально говорит все это приуменьшая, желая выставить меня идиоткой, которая что-то себе придумала.

— Смешно.

Я ухмыляюсь, не желая даже обсуждать этот бред, зная, что услышу разве что обвинения в свой адрес.

— Давай так, — начинает он.— Я не знаю, что ты себе придумала, но я серьезно считаю тебя самой бесячей тёлкой в группе, я тебя терпеть не могу, когда слышу на парах, потому что стоит тебе открыть рот и сказать что-то умное, на фоне остальных обычных людей, типо меня, ты для преподов ну просто Джимми Нейтрон.

— Ты же понимаешь, что никто не мешает тебе делать тоже самое?

Его серьезно раздражает то, что я учусь? Я сижу и не могу поверить, что он всё это говорит.

— Что делать? — он разводит руками и саркастически смеется. — Быть выскочкой?

— Учиться.

— Был бы я, на твоем месте: ахуенной блондиночкой с таким телом, я бы даже не напрягался, тебе и так все дороги открыты.

Я не сразу вообще осознаю то, что он говорит, настолько меня это удивляет. Тело. Говорит об этом так, будто уже много раз его видел и знает, ЧТО оценивает.

— То есть теперь я вдруг стала ахуенной? — я переспрашиваю, потому что буквально опешила от такого контекста, Кирилл, который говорил мне несколько минут назад о том, как я ему не нравлюсь вдруг выдает подобное. — Я только что была выскочкой по твоим словам?

— Одно другому не мешает, — снова припоминает мне мою фразу. — И я не слепой, я не буду говорить, что ты страшная, если объективно это не так.

Я не понимаю, что чувствую в этот момент. Мне приятно, что еще один знакомый парень в моем окружении считает меня красивой, хоть слова Кирилла и достаточно сложно принять за комплимент.

— Я не буду говорить спасибо, это такой себе комплимент.

— Ну хорошо, — он говорит это так, будто бросает мне вызов. — Но я буду пиздаболом, если не скажу, что ты одна из самых красивых телок, которых я только видел.

В его манере. Слово «телки» прямо режет мне слух, все еще не хочется говорить спасибо.

— Ты это только сейчас понял?

— Ага, в эту секунду, — он ухмыляется, доливая в стакан еще порцию виски. — Я это с первого дня понял, когда ты себя в старосты выдвинула, подумал, что ты точно идиотка раз идешь на такое, но хорошенькая идиотка.

Я уверена, что это алкоголь так развязывает ему язык. Кирилл Сотников сидит и говорит мне комплименты, о том, какая я по его мнению хорошенькая? Ущипните меня.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Я говорю тебе то, что думаю, — выдаёт он, будто обсуждает со мной погоду или что-то незначительное. — А еще у тебя крутые волосы.

— Что?

Я искренне начинаю смеяться, от того, что он говорит будто просто то, что видит. И следующим будет  что-то в стиле:«а еще у тебя хорошие ровные зубы».

— Я всегда мечтал, чтобы если у меня родилась дочка  она была такой светленькой, голубоглазой, — он смотрит в сторону и говорит вроде бы улыбаясь, но абсолютно серьёзно. — Как ты.

— Ну спасибо.

Это странно. Но мило. Не думала, что Кирилл вообще о таких вещах может задумываться.

— Добился наконец-то, — его это действительно будто бы обрадовало.

Меня немного растрогали слова о детях, но в целом я всё еще понимала кто сидит передо мной и с кем я сейчас веду беседу. 

Встаю и иду к столешнице с пустым бокалом, Кирилл идет за мной и достаёт лёд, бросает в свой стакан. Не уходит обратно, пока я наливаю свой напиток.

— Что означает татуировка? — он без какой-либо задней мысли проводит пальцами по голой коже вдоль тела сбоку, с правой стороны от груди. — Видел еще когда переодевалась.

Прикасается именно там, где виднеются последние буквы от татуировки в виде надписи, большая часть которой скрыта  топом, который он пальцем уже немного отодвигает вверх.

— Это личное.

Отвечаю коротко и ясно, делая шаг назад, чтобы отстранится, упираюсь задом в столешницу, ставлю обе руки по бокам от себя.

— Ну мы вроде все общаемся тут, — намекая на общую компанию произносит он. — Разве это такая закрытая информация?

— Да.

— Пожалуйста, скажи, что это не в честь какой-нибудь твоей прошлой любви.

— Ну я же не совсем с ума сошла, Кирилл.

Даже в лице не поменялся, будто был уверен в моем ответе и просто ждал подтверждения.

— Это единственная тату?

— Нет.

Его взгляд проходится еще раз по моему телу, по одной руке, по другой, по оголёному участку живота, брюки не дают ему увидеть больше.

— Покажи.

— Чего?

— Интересно на татуировки посмотреть.

— Нет, Кирилл.

Он залпом опустошает стакан.

— Ты мне сейчас должна пощечину дать.

Я не успею задать вопрос:«за что?», как его озвучивать уже нет надобности.

Он целует меня. Его губы буквально в секунды накрывают мои, я не успела бы и слова против сказать. Одной рукой он держит меня сзади за шею, вторая опускается на талию, прижимая меня к себе настолько сильно, что я вот-вот и не смогу дышать.

Поцелуй глубокий и даже агрессивный, он покусывает мою нижнюю губу, целует с таким диким желанием, что мне кажется он никогда не оторвётся от меня. Я чувствую привкус виски на его губах, терпкий и даже горьковатый, ощущаю как он пахнет, это тот же аромат, который был в машине.

Пытаюсь оттолкнуть его, но его руки будто тиски. Руки зверя, который сжимает свою добычу так сильно, что у нее даже нет надежды на освобождение. Я чувствую, как теперь обе его руки находятся на моей талии и скользят все ниже к бедрам, что отрезвляет меня, как ведро холодной воды. Я отворачиваю лицо, чтобы прекратить поцелуй, от чего он естественно прекращает, а затем берет меня за подбородок, настолько грубо, что щёки проваливаются под его пальцами и разворачивает лицом к нему. Вижу этот взгляд, в котором буквально горит огонь, это уже новая ступень, даже не то, что было тогда на балконе. Мы несколько секунд просто смотрим друг другу в глаза, я осознаю слишком поздно, что это был мой шанс сказать нет, но он ухмыляется и снова целует меня, уже коротким и легким поцелуем.

Кирилл делает несколько коротких шагов назад, облизывая при этом губы. Он выглядит так, будто выиграл золото на олимпийских играх. Доволен тем, что сделал.

Не жалеет.

— Что это было? — я стараюсь сохранять спокойствие в голосе, но даже не могу себе представить, как здесь не сорваться на крик.

Еще минут десять назад он убеждал меня, что я себе всё придумала и максимум того, что было - это флирт.

— Не забудь исправить пропуски.

Говорит Кирилл, забирая бутылку виски и выходя на улицу, оставляя меня наедине со всем этим комом чувств, который сейчас разорвёт мою грудь.

***
Если вам не сложно, пожалуйста, поставьте звездочку на эту главу, мне будет очень приятно и я буду знать, что вы ждете продолжения😋