Я не думала ни о чем, кроме того, какую песню включить следующей. Мы с Викой танцевали, пока ребята сидели в беседке и ели приготовленный ими шашлык. Возможно обсуждали какие-то свои мужские темы, изредка поглядывая на нас.

Я могла бы переживать о том, что скажет Кирилл нашему общему лучшему другу, но была полностью уверена, что он даже слова на эту тему не выронит, с учетом его постоянных напоминаний мне, чтобы я держала язык за зубами.

Видела, что им весело, общаются непринужденно. Началась очередная песня, под которую мы танцевали обнимая друг друга за плечи. Такой вполне себе сексуальный, но обычный девичий танец, в котором мы не замечали никого вокруг.

— Пошли по бокальчику? — спрашивает Вика, пытаясь мне на ухо перекричать звуки портативной колонки, которая играла почти на полную громкость рядом с нами.

— Вик, стой, — я едва успеваю её ухватить за руку и развернуть обратно к себе, когда она уже направляется к беседке.

Она разворачивается обратно лицом ко мне.

— Чего такое?

— Потанцуй с Лёшей, пригласи его.

Знаю, что он ей нравится, но она так стесняется проявить какие-то шаги к их сближению, что это порой выглядит, действительно, как флирт школьников, который в итоге ничем не кончится. И если Лёше объяснять, как обходится с девушкой не требовалост, он и так всё знал, то Вику неплохо было бы подтолкнуть.

— Нет. — сразу же говорит она.

— В смысле нет?

— Я так не могу, — она делает музыку потише, но продолжает говорить мне на ухо. — А если он не хочет, а я его потащу и он не сможет отказать из вежливости, получается я его заставлю.

— Вик, не выдумывай, если ты будешь просто смотреть на него, то вы с мертвой точки не сдвинетесь, — по ее виду понимаю, что она все равно стесняется. — Вик, давай.

Мы подходим к беседке. Сверху горят небольшие фонарики теплым белым светом. Атмосфера максимально уютная. Мясо, картошка, приготовленная в фольге на мангале, наше полусухое красное вино и тяжелая артиллерия в виде виски у парней.

— Устали? — спрашивает Леша, как только мы садимся за стол.

— В горле пересохло. — улыбаюсь я, делая глоток вина.

— Обновить? — уточняет Лёша, нужно ли долить красной жидкости в бокал.

— Да.

Я смотрю на Вику, кладя себе в тарелку кусочек мяса, она встречается взглядом со мной, я намекаю ей молча, одними глазами, чтобы она не сидела просто так.

Она вздыхает.

— Лёш, потанцевать не хочешь? — наконец-то произносит она, и я расплываюсь в довольной улыбке.

Уверена, что со стороны похожа на чеширского кота. Горжусь ею, что она смогла выдавить из себя хотя бы это.

Он кивает, встает и они двигаются в сторону портативной колонки, отходя примерно метра на три.

Я беру в руки нож и вилку, начиная нарезать мясо, а затем наколов небольшой кусок, обмакиваю его в соус, и кладу в рот. Идеально. Не жесткое, не слишком мягкое мясо, отлично промаринованное, просто нереальный шашлык. Не лучше того, что делает мой отец, но вполне на уровне и может с ним соперничать.

— Леша делал мясо? — спрашиваю у Кирилла, который внимательно смотрел в их с Викой сторону, но после моего ответа перевёл фокус своего внимания на меня.

— Нет.

Лучше бы тогда я вообще ничего не спрашивала.

— Ясно.

— Хватит делать такое выражение лица, — он закуривает сигарету сидя напротив меня. — Это портит всем настроение.

— Если это портит настроение тебе, Кирилл, то отлично, это и было моей целью.

Разумеется нет, я не пыталась намеренно сделать какую-то гадость, я просто старалась не обращать никакого внимание на его персону, и у меня это отлично получалось, половину вечера я была в прекрасном расположении духа.

— Серьезно? — он выглядит безумно брутальным когда курит, не улыбается, смотрит пристально на меня , откинувшись на ограждение беседки, которое выступало своеобразной спинкой. — Тебе ведь не пять лет, мы взрослые люди.

Я накалываю еще один кусочек мяса и кладу в рот при этом не разрывая с ним зрительного контакта. Это его самая раздражающая привычка - смотреть мне в глаза прямо до мурашек.

— Взрослые люди целуют других будучи в отношениях?

— Жуй молча и не озадачивай людей, когда они отдыхают.

Я глубоко вздыхаю, стараясь не показывать как мне на самом деле тошно от того, как он всё обесценивает. Не чувствует вины и явно доволен этим вечером, в отличии от меня.

— Не кури за столом, где все едят.

— Давай отойдем?

— Нет.

— Посмотри на них, мы им мешаем, — я оборачиваюсь на Лёшу с Викой и понимаю, что нам действительно было бы правильнее оставить их вдвоем ненадолго и не смущать своими взглядами. — Пошли.

Он берет пачку сигарет со стола и стакан с виски, я хватаю свой кардиган и бокал вина. Кирилл идет за мной, потому что не так хорошо ориентируется в даче Лёшиных родителей. Все-таки это я здесь пробегала всё детство в одних трусах, а не он

Подходим к бассейну. Конец сентября и разумеется никто не собирается купаться, но здесь правда очень красиво, несколько лежаков рассчитанных исключительно под количество людей в семье, бортики бассейна с подсветкой, от чего вода постепенно переливается всеми цветами радуги.

— Я здесь провела почти всё свое детство.

Он стоит и курит смотря в воду, а я располагаюсь на лежаке. Не уверена, что разговариваю с ним, наверное, больше с собой, озвучивая то, что приходит на ум.

— Сколько вы уже дружите? — спрашивает Кирилл, но у меня есть стойкое ощущение, что ему это вовсе не интересно, просто дежурные вопросы, лишь бы беседа не скатилась в обсуждение наших с ним взаимоотношений.

— Не знаю, — признаюсь я, он поворачивает голову на меня. — Сколько помню себя, столько и дружим.

— Родители?

— Ну да, они дружили, и мы естественно все время вместе были, — вспоминая эти времена мне становится грустно, и хочется закончить разговор. — Так что, можно сказать, Лёша - это сын маминой подруги.

Я начинаю смеяться. Да, с собственной шутки. А он лишь приподнимает уголки губ в едва читаемой улыбке.

— Ты его не ревнуешь? — неожиданно спрашивает он. — Мне просто интересно.

Меня снова пробирает смех, и я едва удерживаю тягучую красную жидкость во рту, боясь захохотать и подавиться, прикладываю пальцы к губам. Глотаю вино, и тут же мной одолевает тихий смех.

— Кого? Лёшу?

— Да.

— С чего бы мне его ревновать?

Разумеется, я никого не ревновала. Он был лишь очень хорошим другом для меня и не более, но слишком сложно каждый раз доносить это другим людям и меня ни капли не удивляли мысли Кирилла.

— Ну, вы постоянно общаетесь, даже вне компании, просто вдвоем, он так о тебе печётся, это не странно?

— Да нет, ничего странного, — я смотрю на его заинтересованный вид и понимаю, что это не просто дежурные вопросы, чтобы побороть тишину, он ждёт от меня развернутого ответа. — По-твоему, мы не можем проводить время вдвоем и заботится друг о друге просто потому, что я девушка, а он парень?

— Да.

— А какая тут взаимосвязь?

Он ухмыляется, такой саркастической улыбкой, как будто искренне забавляясь от этих вопросов, и того, что я не улавливаю хода его мыслей или в его понимании пытаюсь косить под глупую.

Но я все понимаю. Просто не разделяю эти глупые подколы и шутки, зная, как на самом деле Лёша относится ко мне.

— Мне правда нужно это озвучить?

— Ну, попробуй.

— Валевская, ты может реально умная там, веселая, с тобой интересно, не знаю, но при этом ты еще и просто красивая телка, — он делает паузу, выдыхая, и будто пытаясь сгладить углы, что совсем ему не свойственно. — Я бы с тобой дружить не смог.

— Поэтому мы и не общаемся.

— Мы не общаемся, потому что ты ведёшь себя, как сука конченная.

Хочу высказать ему всё, что о нём думаю. Впервые за день думаю, что должна была всё же дать ему пощечину, и жалею, что не рассказала друзьям всё, что на самом деле было и как Кирилл ведет себя исключительно со мной.

— А ты получается хочешь эту суку? — говорю абсолютно спокойно то, что крутится на языке, хотя я яростно старалась сдерживать свои эмоции.

Не уверена в том, что он меня хочет, просто вырвалось то, что вырвалось и хотелось сказать ему что-то, как можно грубее.

— Если я отвечу честно это на что-то повлияет?

Он подходит намного ближе ко мне и смотрит сверху вниз, мы встречаемся взглядом и становится даже неловко. Кирилл ждет от меня какого-то ответа. С такого ракурса его плечи и грудь кажутся еще шире, а под светом фонарей и луны под футболкой можно разглядеть мышцы.

— Нет. — отвечаю я, сглатывая.

Он подходит практически вплотную ко мне, мое лицо на уровне его бедер, Кирилл кладет руку на мою макушку и проводит по волосам насколько позволяет длина его рук, от чего я инстинктивно дергаюсь и отстраняю голову назад, поднимая взгляд на его лицо. Он ухмыляется, а я прекрасно осознаю для себя насколько откровенно с его ракурса это выглядит.

С моего, честно говоря, не намного приличнее.

— Зачем тогда ты это спрашиваешь?

— Выбесил потому что, вот и ляпнула.

— А ты на какой ответ рассчитывала?

Я встаю и беру бокал с вином, снимаю обувь и поднимаю брюки до колен, чтобы не намочить, а затем обхожу бассейн сажусь на край, опуская в него ноги.

Вода не холодная, подогревается, но и у нас на Юге сентябрь еще вполне себе сезон для отдыха и особо отчаянные без проблем купаются даже в море.

— Ножки помочить не хочешь?

— Красиво ушла от ответа, — подмечает Кирилл, наблюдая за мной. — Холодно же.

— Нормально, — объясняю я, отказываясь покидать своё место. — Сам потрогай воду.

Рассчитывала, что он просто тронет ее пальцами. Но не на то, что в считаные секунды он опустошит до дна свой стакан с виски, и начнет снимать с себя футболку. Он точно занимается спортом и не один год, с учетом такого тела, многие участки которого покрыты татуировками. На шее, на ребрах, на груди. Хаотичные рисунки на его теле образуют единую картинку и дополняют друг друга.

Кирилл разбегается и прыгает в бассейн, мне некуда даже было увернуться, хотя и взвизгнула, закрыв лицо руками, но приняла тот факт, что вода разлетелась во все стороны и я теперь полумокрая.

— Я же вся мокрая теперь.

Он выныривает из воды, убирает руками её капли с лица.

— Ничего страшного, — он подплывает ближе. — Тебе футболку одолжить?

— Не надо, — показательно улыбаюсь я, но так, чтобы он отчетливо видел моё недовольство. — Классные тату, у кого бил?

Говорю и поднимаю бокал сначала вверх, как бы поднимая за это тост, а затем делаю снова глоток вина. Он улыбается, подходит максимально близко, буквально упираясь своим телом в мои колени, кладет на них руки.

— Мои татуировки ты видела, — я стараюсь смотреть куда угодно: на воду, на зеленую траву во дворе, на его накаченную грудь и шею, но главное не в глаза. — А сама?

— Нет, Кирилл.

— Буквально секунда, посмотрю и отстану.

Я поворачиваюсь боком и приподнимаю топ, так, чтобы ничего лишнего видно не было, исключительно татуировку. Он немного наклоняется вперед, и чтобы подойти ближе, двумя руками разводит обе мои ноги в стороны и располагается между ними, я отворачиваю голову, просто чтобы не видеть этой сцены. Он пальцами проводит сверху вниз по надписи идущей вдоль тела сбоку, наклоняется сильнее и я чувствую как его губы касаются моей кожи.

Он издевается.

Кирилл прокладывает дорожку поцелуев от моей талии, по линии татуировки вверх к груди, внутри меня не то, что огонь, я уже сгорела в пожаре. Поцелуи мокрые и горячие, я клянусь себе же в том, что это не доставляет мне удовольствие. Но я лгунья. Я едва сдерживаю себя, чтобы не проронить стон. Он губами поднимается выше к ключицам, обходя участки тела, где на мне была одежда. Он хотел прикасаться к моей оголенной, как провода, коже, и от его поцелуев меня действительно будто током ударяло каждый раз.

Его руки. Его руки скользят по джинсам от коленей вверх, Кирилл останавливается на несколько секунд, а затем сжимает мои бёдра, плотно впиваясь в них руками, будто в мягкое тесто, и сжимая так, будто раньше никогда не трогал женщин. Настолько жадно, настолько по-животному, что у меня перехватывает дыхание и я буквально даже пошевелиться не могу, не то, чтобы встать и уйти.

Кирилл легко, будто я вешу как перышко, в считаные секунды приподнимает меня за бёдра, а потом усаживает обратно, но уже так, чтобы всё моё тело было прижато к нему, надежно фиксируя это всё руками, которые не покидают границ моего тела.

Такой тесный контакт, что я будто ощущаю в своей груди биение его сердца. Он полностью мокрый и моя одежда теперь в таком же положении.

— Так нельзя. — говорю ему, когда он тянется к моим губам и обхватывает шею сзади.

— Ты спрашивала, хочу ли я тебя, вопрос еще актуален?

Разумеется уже мне не требуются никакие ответы.

— Нет.

Просто не говори этого. Я не хочу знать правду.

— Знай, что это не отменяет того, как сильно ты меня раздражаешь в универе, но сейчас - да, я тебя хочу.

Он смотрит мне в глаза, а рука сзади сминает мои волосы, постепенно накручивая их на кулак и заставляя меня задирать подбородок всё выше и выше, инстинктивно опуская голову назад под натиском его пальцев, в то время как сам опаляющими кожу поцелуями проходится по моей шее, затем спускается руками к пояснице и прижимает к себе еще сильнее. Из меня вырывается глубокий и безнадежный вздох вперемешку со стоном от того, что я чувствую, как он действительно сейчас хочет меня не только на ментальном уровне, но и по всей мужской физиологии, упирающейся во внутреннюю поверхность моего бедра.

— Кирилл, стоп, — я ставлю между нами руки.

Это не может дальше продолжаться. Война с самой собой это самое тяжелое, что только может быть. Всё мое тело буквально вопит как пожарная сирена, о том, как я хочу продолжить, о том, как хочу его, несмотря на всё, что между нами было, о том, что я не должна его останавливать, иначе это сексуальное напряжение просто сожрет меня. Но иногда в этих мыслях существуют проблески моего разума и они отрезвляют меня.

Так нельзя. Так просто нельзя. Он играет, если я сделаю это, к понедельнику весь университет будет знать об этом и он будет уничтожать меня этим до самого окончания учебы.

— Ты прикалываешься?

— В каком смысле?

Он делает шаг назад, убирая руки.

— У тебя такой фетиш, завести меня, а потом:«Кирилл стой»? Ты блять серьезно?

Он будет целую вечность припоминать мне этот чертов балкон? Я все прекрасно понимаю, но не обязана объяснять ему собственное «нет». Просто нет и все.

— Мы оба об этом пожалеем.

— Говори за себя.

— Этого мало? Того, что я буду жалеть?

— О том, что мы потрахаемся? О чем тут жалеть?

— Да, именно об этом.

— Как будто для тебя это проблема? — он смотрит на меня уже не так, как смотрел когда целовал меня. — Ну не со мной, так с кем-нибудь другим, какая тебе разница.

Даже не обдумывая того, что он говорит, моя мокрая рука ложится на его лицо звонкой пощёчиной. Нужно было сделать это еще раньше. Все возбуждение, которое накрывало меня с головой и спускалось тянущей болью вниз живота улетучилось в мгновение.

— Ты ахуела?

Он хватает меня за эту же руку.

— Нет, это скорее к тебе относится.

— Ни одна телка ещё не поднимала на меня руку, — я одергиваю руку, пытаясь высвободить запястье из мертвой хватки его пальцев. — Ты решила, что ты особенная?

— Отпусти меня.

— Нет.

— Отпусти, Кирилл.

Он тянет меня за руку в свою сторону и я оказываюсь полностью в воде, падая в бассейн, не удержав равновесие сидя на бортике. Кирилл прижимает меня к стенке бассейна, я вижу как в радужной оболочке его глаз буквально горит огонь.

О том, что сделала не жалею.

— Я сейчас закричу на весь двор и разбираться с тобой будет уже Лёша.

— Попробуй.

Я едва успеваю открыть рот, еще не проронив и писка, как его рука моментально ложится на мои губы, не давая мне закричать.

Уверена, что в этот момент мои глаза по пять рублей. Я смотрю на него и мне страшно, я не знаю, что ожидать от него в следующий момент.

— Отпустить? Орать передумала?

Я киваю, он медленно убирает ладонь от моего лица.

Краем глаза я замечаю Лёшу и Вику идущих к бассейну, отталкиваю от себя Кирилла со всей силы, которая только может быть в моих руках. Ребята подходят как ни в чём не бывало, и в из глазах не читается шока или каких-либо вопросов. Оба спокойные, веселые.

— То есть нас ты купаться отговаривала, а сама полезла? — в шутку возмущается подруга.

Я понимаю, что должна как-то отреагировать, что-то сказать или хотя бы посмеяться, но я не могу отпустить из мыслей то, что здесь происходило. У меня бешено колотится сердце, я готова разреветься прям здесь, но я лишь глубоко дышу, отводя взгляд в сторону.

— Сори, что так надолго вас кинули тут двоем, — извиняется Вика. — Ну все, я к вам.

Она прыгает в бассейн, снова обрызгивая всех вокруг. И меня, и Кирилла и даже немного Лёшу, который стоял около бортика.

— Мне достаточно, наверное, на сегодня водных процедур. — Кирилл решает оставить купаться нас вдвоем.

Я молча наблюдаю, как он покидает бассейн, выходя из воды, и поправляя мокрые джинсы на бедрах. Мне не нужно даже присматриваться, чтобы увидеть всё еще не покинувшую его эрекцию. Он берет свою футболку с пола, абсолютно не стесняясь и не скрывая ничего и направляется в дом. Ловлю на себе немой вопрос, застывший в выражении лица Лёши, который видимо тоже заметил то, что Кирилл даже не пытался спрятать.

Мне не стыдно, но я чувствую, что меня ждёт много вопросов, на которые я сама не знаю как отвечать.

— Все окей? — из собственных мыслей меня вытаскивает Вика со своими странными вопросами.

— В смысле?

— Ну вы тут нормально общались или как всегда поцапаться успели? — она задаёт вполне уместные вопросы, я заставляю себя вернуться в реальность плотно сжав кулаки и почувствовав, как ногти впиваются в ладонь. — Надо было нам не бросать вас вдвоём, но блин, Лёша, все дела, ты ведь понимаешь?

— Вик, да все нормально, — успокаиваю я подругу, держа её за плечо. — Я всё понимаю, он тебе нравится, я только рада, что вы пообщаться вдвоем смогли.

— Лёш, ты с нами купаться будешь? — спрашивает у него Вика.

— Не, я к Киру пойду, поговорить надо.

Лёша смотрит в нашу сторону, но по взгляду я всё понимаю. Он сложил два плюс два и это не составило труда. Я знаю, что он не будет лезть не в своё дело и говорить то, чего не нужно. Но с учётом того, что и Кирилл его друг, я не могла предугадать, о чём именно пойдёт их разговор.