Около четырех утра. Я не могла даже думать о сне, хотя все ребята уже разошлись по комнатам. Заварила себе не крепкий зеленый чай с манго, пила его на кухне в тишине. Точнее тишина была вокруг, в моей же голове было очень много мыслей, как бы я не старалась отгонять от себя понимание того, что была возбуждена от действий Кирилла в этом бассейне - это было правдой.

Я кое-как могла пить этот чай, в горле стоял ком. Разблокировала Кирилла, заблокировала снова. Нашла через Лёшу его в соц.сетях, а просмотрев список его друзей я нашла и её - его девушку, это было не сложно.

Блокирую телефон, отгоняя от себя вообще эти мысли, смотрю в окно на двор. Снова снимаю блокировку с экрана и все же захожу на её профиль. Она красивая, брюнетка, волосы немного короче моих, медово-карие глаза. Я не знаю, что ему не хватает, она и я внешне буквально как инь и янь.

Я открываю пустой диалог с ней, потом снова закрываю, и так несколько раз по кругу. Не лезть? Но Кирилл в действительности перешёл черту.

Знаю, как он взбесится, но не боюсь. Единственное, что меня останавливает это то, что я лезу в чужие отношения, это не моё дело и эти люди оба мне никто.

Я не хочу быть причиной чьего-то расставания, меня не покидает мысль о её возможной болезни и я понимаю - нет, я не буду трогать никого из них. Но причина еще и в том, что с одной стороны я поступила бы правильно, а с другой я понимаю, как сильно хотела его этим вечером, не смотря на то, как он в итоге закончился.

— Катя, блять, — включая в комнате свет на кухню входит Лёша, совсем не ожидая моего присутствия здесь. — Ты чего тут одна в темноте здесь сидишь?

— Уснуть не могу.

— И поэтому пьёшь зеленый чай? — он поднимает мою кружку над головой, прокручивая её в руке, а затем ставит на место. — Очень умно.

— Ты же спать ушел? — делая глоток чая, вижу как друг идёт к холодильнику.

— Тоже уснуть не могу, надо что-то быстро организовать для ночного перекуса.

Он уже успел полностью протрезветь. Открывает холодильник и вытаскивает контейнер с шашлыком, который ребята пожарили с перебором в количестве и в нас просто это всё не вместилось.

— Может тебе салат нарезать? — сразу же спрашиваю я.

— Да не надо, — он успевает уже достать мясо из микроволновой печи, ставит тарелку на стол и садится рядом со мной, я поджимаю обе ноги на стул и продолжаю пить чай. — У тебя все нормально?

— Да.

— Вика всё не угомонится, на тему было ли у нас что-то или нет.

Явно решил перевести тему и огромное ему за это спасибо.

— Ага, в пять лет, когда ночевали тут вместе.

Мы действительно с детства постоянно оставались друг у друга, так как наши родители очень хорошие друзья, да и что говорить, дача моего отца находилась буквально через несколько домов от места, где мы располагаемся.

— Жаль, что в саду не вместе были, на тихом часу бы жару давали, — мы смеемся, потому что вдвоем понимаем абсурдность этих вопросов.

— Кирилл тоже сегодня спрашивал не ревную ли я тебя.

Леша молча сглатывает то, что до этого жевал, внимательно всматриваясь в моё лицо.

— Интересно, с чего бы он это спрашивал? – этот сарказм в голосе я смогу различить из тысячи манер общения.

— Не знаю.

— Ага, — по выражению лица друга отлично понимаю, что ему неприятен факт того, что я чего-то недоговариваю. — А если честно, то что происходит с Кириллом?

— Ничего.

— Ты знаешь, я не лезу в твою жизнь, пока ты сама не попросишь, — я киваю головой, соглашаясь с этой фразой и ожидая продолжения. — Но никто не слепой, я знаю, кто такой Кирилл и чем он занимался до своих отношений на первом курсе, оно тебе не нужно.

— Между нами ничего нет, честно.

Лёша ухмыляется. Он единственный человек, который с детства легко определяет когда я вру. Все время говорит, что у меня в такие моменты даже голос и интонация меняется, хотя никто кроме него этого не замечал.

— Блять, хорошо, я скажу прямо, — он прекращает есть, и поворачиваясь в мою сторону, смотрит на меня в упор. — Ты в универе была в его кофте, и я это сразу понял, как и то, что сегодня он вылез из бассейна со стояком, и явно это было не на охерительные яблони моей матери в саду.

Я поджимаю губы и отворачиваюсь от него, смотря в стену. Просто не знаю, что сказать, щеки горят, не хочу врать лучшему другу, который желает мне только хорошего.

— Он вылил на меня воду, поэтому отдал мне свою кофту, по-моему в этом нет ничего плохого.

— А я говорил, что это плохо?

— Нет, просто от тебя эти слова звучат хуже, чем мои объяснения.

— Валевская, я тебя хоть когда-то осуждал за твои ебанутые поступки?

Ощущение будто старший брат учит меня, младшего и глупого ребёнка, жизни. И взялось оно непонятно откуда. Я прекрасно понимаю, что Лёша прав, я никому не доверяю так, как ему и человека в моей жизни ближе, чем он у меня просто нет.

— Просто я не знаю, как объяснить то, что происходит.

— Мне Никиты твоего хватило, — лучший друг практически перестает есть, становясь всё больше заинтересованным в нашем разговоре. — Чай сделаешь мне?

— Никита не мой.

Я встаю и нажимаю на кнопку электрического чайника, опираясь задом на столешницу в ожидании того, когда он закипит.

— Сути не меняет, — Лёша разводит руками, выглядит серьёзным и даже хмурым. — Я и ему кабину снесу, если надо будет, и даже Кириллу, если он тебя обидит.

— Я разберусь с Кириллом сама, — я кладу чайный пакетик в кружку и заливаю кипятком, после чего ставлю на стол рядом с другом.

— Это «всё сама» когда-нибудь закончится? Я боюсь за твоего будущего мужа.

— Нет, не закончится. — с сарказмом отвечаю я.

— Ты же знаешь, что у него есть девушка, да?

— У них все серьезно?

— Катя, приём, — он щелкает пальцами над своей головой. — Какая разница, серьезно или нет, ты к чужому парню полезешь?

— Я ни к кому не лезу.

— Я знаю одно, встреча с Соней явно пошла ему на пользу, верен ли он ей это один вопрос, но то, что он больше не ебет всех направо и налево и не ведет себя как мудак - это факт.

Насчет последнего я могла бы поспорить, но оставляю в своей голове возможность того, что сейчас он ведет себя не так плохо, как было раньше.

— Он ей изменяет?

— А я с ними что третий паре? Откуда мне знать?

— Ну вы же друзья, — я ухмыляюсь, прекрасно понимая на какие тему обычно общаются парни наедине. — Наверняка, он делится с тобой разного рода новостями.

— Мы же не конченные обсуждать, что у кого в трусах, — он говорит серьезно, но я все равно ставлю слова друга под сомнения. — По телкам он со мной не ездит, остального я не знаю и не лезу, но насчет тебя я и узнаю и в жопу ему залезу, если он попробует тебя обидеть, зафиксируй это.

— Она болеет?

— Кто?

— Соня, девушка Кирилла.

— Так говоришь, будто у неё рак, — вижу, что мой лучший друг осведомлен больше чем, я или Вика. — У нее диабет, ставит пару раз в день уколы, ведет здоровый образ жизни и живет лучше нас всех вместе взятых.

— С ней точно все нормально?

— Да все с ней супер, еще бы мозги ему поменьше выносила и вообще была бы на вес золота, — мне неприятно, но я не подаю вида, делая глоток своего чая. — А насчет Кирилла я тебя предупредил, я тебе реально лучшего желаю, ты сама знаешь.

— Между нами ничего нет, Лёш, я серьезно.

— А что в бассейне было?

— Просто пару раз на пьяную голову пофлиртовали, ничего такого, — говорю как есть, стараясь слишком не волновать Лёшу, потому что их конфликт с Кириллом мне точно не нужен. — Я спать пойду.

Не чувствую острой потребности в том, чтобы лечь спать, но хочу закончить этот разговор. Я не хочу больше думать ни о ком, и тем более оправдываться перед лучшим другом.

— Ты у меня будешь?

— А ты разве не с Викой ночуешь? — ухмыляюсь я, с интересом ожидая ответа.

— Нет.

— Кого-то продинамили.

— Иди уже. — отмахивается он, листая что-то в телефоне, с улыбкой на лице.

Решаю не мешать и поднимаюсь на второй этаж в спальню друга. Это был не первый и точно не последний раз, когда мы спали в одной кровати. Одетые. Спокойные. И без какого-либо желания друг к другу.

Я взяла сумку со своими вещами и надев черную пижаму с шортами и топом, залезла в кровать под одеяло, даже не помня, насколько быстро уснула.

Проснулась, должно быть, уже ближе к обеду. Яркое солнце во всю заполнило комнату, я отвернулась от окна и уткнулась лицом в край одеяла. Лёша еще спал, будучи полусонной я подняла левое запястье и посмотрела на часы - 11:16. В целом посчитала, что можно спать дальше, подмяв между ног одеяло снова провалилась в сон, но не глубокий и он закончился очень быстро от стука в дверь комнаты.

— Да блять, — Леша несколько минут игнорирующий стук всё-таки решил встать и открыть дверь. — Что надо в такую рань.

— Почти пол двенадцатого. — решаю подать голос, перед тем как он открыл дверь и падаю обратно на подушку.

— Чувак, ну что такое, — открывая дверь спальни говорит Лёша и я понимаю, что стучалась не Вика, а значит варианты сходятся только к одному.

— Вике там экстренно нужна зарядка на айкос, — спокойно говорит Кирилл, что вполне похоже на правду. — Я такую дрянь не курю.

Лёша не сразу соображает, что Кирилл вообще от него хочет, потирая глаза, но слушая его с максимально серьёзным видом.

— Лёш, мне её Вика по-моему в сумку закинула, посмотрите там. — решаю влезть в разговор, так как отчетливо помню что-то подобное из вчерашнего дня.

— Это Катя? — спрашивает Кирилл, который точно не ожидал, что я ночевала здесь.

— Ага, и её разбудили.

Они оба проходят в глубь комнаты, я прячу голову под одеяло. Слышу, как  молния на сумке расстегивается и как друг отчаянно пытается найти в ней шнур.

Встаю с кровати, чтобы уже самой найти провод, заправляю волосы за уши, первым делом бросая взгляд на Кирилла, а затем уже на свою сумку. Запускаю в нее руку и достаю кабель, из-за которого все суетятся уже несколько минут. Делаю несколько шагов в сторону двери из комнаты и подойдя ближе к Кириллу протягиваю ему шнур для зарядки, он внимательно проходится по мне с кончиков пальцев ног, останавливаясь на лице.

— Вы еще не завтракали? — решаю задать ему максимально логичный вопрос в реалиях утра.

— Вика сырники жарит, — вообще никаких эмоций на его лице. — Но лично у меня аппетит пропал, а вы можете спуститься.

Клянусь, от его взгляда мне становится тошно в одно мгновение. У меня никогда так резко не портилось настроение. Он говорит это так, будто после этого плюнет в мою сторону. Я осознаю, как эта ситуация может выглядеть в его глазах. Я ночевала в одной постели с лучшим другом, с которым по моим словам прошлым вечером секс исключён априори.

— Да, сейчас быстро в душ на пару минут и пойдём завтракать, — Лёша берёт с пола свои спортивные штаны. — Я первый схожу, ладно?

Я киваю. Он уходит. Я иду в сторону кровати, чтобы поправить одеяло и заправить её пледом, понимая, что Кирилл продолжает пристально смотреть мне в след.

— Нормально у тебя все? — он хлопает дверью так, словно она должна была слететь с петель, но чудом осталась на месте. — Я его не ревную, я с ним детство провела, так ты говорила?

— Да, всё именно так и есть.

Я понимаю к чему он клонит, но не понимаю: это злость за то, что я якобы ему соврала или это действительно ревность?

Потому что выглядит это так, будто он сейчас меня убьёт за этот поступок.

— Ахуительная пижама, — это не звучит как комплимент. — Самое то, чтобы в кровати с просто другом спать, он оценил, я думаю.

— Да, самое то.

— Что ты, блять, сказала?

— Я говорю, да, это самое то, чтобы с лучшим другом в одной кровати спать, — я смотрю на его реакцию, но все равно говорю то, что думаю, хотя по-хорошему понимаю, что должна уже замолчать. — Для такой как я, которой всё равно с кем, как ты вчера сказал, да, Кирилл, это отличный выбор одежды для сна.

Он подходит ближе ко мне, я делаю шаг назад, но упираюсь ногами в бортик кровати, мне просто некуда отступать. Я этот взгляд запомню на ближайшие несколько лет точно, я никогда его таким не видела. Даже когда выводила его своими колкими фразами о его девушке,  ведь это всё была лишь игра. Он берет мой подбородок рукой, щёки проваливаются под его пальцами, Кирилл смотрит мне молча в глаза сверху вниз.

— Ты правда с ним переспала?

— А для тебя это важно?

Я хочу услышать это от него. Я понимаю, что ему не плевать. То ли потому что он просто не стал бы спать со мной после своего лучшего друга, то ли ему это небезразлично.

— Вы ещё здесь? — открывает дверь Лёша, и мы резко отходим друг от друга. — Катюнь, иди давай в душ, чтобы мы вместе сели завтракать.

Кирилл не говоря мне ни слова, начал молча спускаться вниз на кухню.

Сделав все процедуры в ванной и переодевшись в белый топ на бретельках и серые спортивные штаны, спускаюсь на кухню, на ходу собирая волосы в низкий не тугой хвост. Выгляжу немного помятой, но контрастный душ точно пошел мне на пользу. В который раз я убеждаюсь, что мне нельзя так долго спать, потому как боль в голове сейчас просто как отбойный молоток, а тело яростно противится, так как привыкло к ранним подъемам.

— Доброе утро, — подхожу к столу и наклоняюсь к Вике, чтобы поцеловать ее в щеку. — Как спалось?

— Я сейчас умру, — честно объявляю я, начиная лазить по шкафам кухни. — Мне срочно нужен аспирин.

Я продолжаю заглядывать в каждый шкафчик кухни, пока наконец не натыкаюсь на небольшой ящик с лекарствами. Нахожу обезболивающее и выпиваю.

— А вы в чем кофе варили? — спрашиваю, наблюдая как ребята сидят, уставившись в телефоны.

— А они растворимый пьют, — отвечает Кирилл, поднимая на меня взгляд. — Ты такой не пьёшь, наверное, по статусу не положено.

Вика резко поднимает глаза на него, а затем смотрит на меня, прищуривается так, будто ждет от меня ответа и не понимает вообще этой реплики Кирилла.

Пока ребята общались между собой, я сварила в турке кофе. Настроения не было абсолютно, как по причине больной головы, которая всё еще раскалывалась на части, так и по причине взглядов Кирилла, который то ли злился за мой отказ, то ли за то, что я ночевала в комнате лучшего друга. Не могу представить себе, что на самом деле у него в голове, но скорее всего там уже давно его демоны прожарили меня и съели.

Сажусь за стол. Ставлю две кружки кофе. Одна для него. Молча придвигаю её к нему, пытаясь определить по взгляду, какие эмоции он испытывает в данный момент, но так, чтобы у друзей не возникли к нам вопросы. Мне стыдно за то, что он сидит в полной уверенности, что я переспала со своим другом и это такой молчаливый способ хоть как-то сгладить углы.

Меня успокаивала мысль так же и о том, что он не выльет его на меня от злости так как мы не были наедине. Я улыбаюсь одними краешками губ, он по-прежнему выглядит как скульптура, невозмутимая и не выдающая ничего своей мимикой. Беру тарелку с сырниками с середины стола и двигаю к нему.

— Я же тебе сказал, — он говорит это в таком тоне, что ребята тут же приковывают внимание вместо своих телефонов к нам. — Аппетита нет.

— Хорошо.

Я соглашаюсь, показательно улыбаясь будто бы ничего не произошло, но у меня в горле ком. Просто я отдаю отчёт, что не могу расплакаться у всех на виду.

Он отодвигает тарелку в мою сторону, останавливая её между моими руками, лежащими на столе.

— Приятного аппетита, — он всё же делает глоток кофе, который я сварила, и специально попробовала, чтобы убедиться в том, что он очень вкусный. — А кофе ты варишь просто отвратительно.

Он показательно встает и выливает его в раковину. Хотя я знаю, что всё с кофе было в порядке. Дело именно во мне.

Его сделала я.

Поэтому для него он стал таким отвратительным.

У меня не выдерживают нервы и я срываюсь со стула, уходя быстро в ванную. Едва закрыв дверь, слезы начинают течь одна за другой, я прикрываю рот рукой, чтобы не было слышно моих всхлипов, иногда отрывая ладонь от губ чтобы вдохнуть большое количество кислорода. Мне отвратительно от него. От себя. От того, что мне не плевать на его мнение. Кофе стало просто последней каплей.

Я смотрю на себя в зеркало, опустив руки на раковину, стараюсь глубоко дышать, успокаивая себя собственным внутренним голосом, ведущим счет до пяти при выдохе. Но мне это абсолютно не помогает. Я смахиваю слёзы, но из глаз тут же катятся новые. Я не могу позволить себе выйти к друзьям в таком виде.

— Ну и чего ты ушла? — он заходит за мной в ванную, запирая дверь, а затем уже переводит взгляд на меня. — Ты плачешь?

— Нет.

Сложно поверить в это, когда такая фраза звучит от человека в слезах.

— Ты что из-за меня плачешь? — он подходит ближе ко мне, я пытаюсь закрыть ладонями лицо, но он берет оба мои запястья в свои руки и не даёт этого сделать. — Кать?

— А из-за кого же еще?

Я всхлипываю, отчаянно пытаясь себя успокоить. Боже, у меня такое чувство, будто я стою перед ним обнажённая морально, и мне еще хуже от того, что он видит меня такой.

Слабой. Жалкой. Заплаканной.

— Уйди, пожалуйста.

— Я не уйду, пока ты не успокоишься.

Не знаю, легче ли мне от его присутствия. Я хочу чтобы он ушел и не видел меня такой, а вторая половина моего разума хочет уткнуться ему в грудь и плакать. Но я не могу доверять ему настолько, чтобы осуществить это.

— Я успокоюсь быстрее, если ты уйдешь.

— Я не уйду. — твердо говорит он, не раздумывая ни секунды.

— Тогда отвернись и не смотри на меня.

— Иди ко мне.

Он притягивает к себе, все еще держа обе моих руки. Я кладу голову ему на грудь и обхватываю руками широкую спину. Кирилл кладёт ладонь на мою макушку и гладит по волосам, от чего у меня идут мурашки по всему телу. Я закрываю глаза, ощущая лишь его запах вокруг себя, мне нужна всего минута. Минута, в которой я не думаю о том, что я чувствую, что чувствует он, что мне со всем этим делать, сколько раз отрицать догадки друзей. Всего минута слабости в объятиях парня, которого я терпеть не могла.

— Нормальный кофе был, чего ты так реагируешь? — он продолжает гладить меня по голове, а я как приклееная продолжаю обнимать его. — Я специально так сказал.

— Я знаю, — я поднимаю голову и смотрю ему в глаза. — Почему ты разозлился?

— Давай не будем об этом сейчас.

Иногда он бывает адекватным и нормальным человеком, который разговаривает без этой иронии и сарказма по отношению ко всем окружающим.

Я прекращаю и так затянувшиеся объятия.

— Боже, я вся красная, — смотрю на себя в зеркало. — Еще и опухла теперь.

— Тебя даже это не испортило, поверь, — оценивающе смотрит на меня, пока я держу руки под холодной водой а затем прикладываю их к лицу. — Хоть налысо побрейся, всё равно будешь самая красивая, хотя, мне слишком нравятся твои волосы, не надо.

— Ты это говоришь, чтобы я сильнее не разревелась здесь?

— Я это говорю, потому что это правда, — я снова поворачиваюсь к нему, понимая что холодная вода вряд ли мне помогла. — Поверь, я много с кем просыпался утром, ты выглядишь лучше любой из них даже в слезах.

Я уверена, что на моем лице сейчас максимально идиотская улыбка, которую я пытаюсь убрать, но не выходит.

— Пойдём, а то нас потеряют.

***
На данный момент самая большая глава из всех, при этом нравится она мне меньше остальных😅
Но это не повод её не выкладывать, поэтому ловите💗