Боль, которую мы причиняем своим родным, бьет сильней по нам самим, чем по тому, кого обидели, конечно, если вы не бездушная скотина. Неравнодушие помогает нам опомниться, проанализировать всю ситуацию заново, дав шанс исправиться. Но не всегда человек способен подумать о других без выгоды для себя любимого. Закоренелые эгоисты поступают лишь так, как хочется им, не волнуясь о чьих-либо чувствах. Они готовы оскорбить, унизить, даже тогда, когда объект их издевательств – собственные родители.

Мне стыдно. Но почему это чувство испытываю я? Всеми стараниями я пыталась отгородить Джона и Барбару от лишних волнений, терпела выходки их сына. Но в конечном итоге, хуже всех ощущаю себя именно я, словно именно мой рот открывался, чтобы злословить. Может, стоило остыть и не высказывать опекуну всю правду? Так, стоп! Хватит беспокоиться о других, благодарность за приют в этом доме не стоит того, чтобы втаптывать саму себя в грязь!

Я сижу в своей комнате и уже около часа слушаю крики, доносящиеся со второго этажа сквозь щелку двери. Половину слов не разобрать и, сказать честно, я не хочу знать содержание этого разговора. В такие моменты жизни я хочу исчезнуть, спрятаться в вакууме, чтобы ничего не видеть и не слышать. Резкий удар двери заставляет меня дернуться с места, покинув свое убежище, я осмелилась выйти, рискнуть встретиться с голубыми, как кристальное озеро, глазами. Неспешно я вошла в гостиную. Кристофер спрыгнул с последних трех ступенек лестницы, взглянул на меня, но резко переключился на Джона, который в силу своего возраста уже не мог так быстро передвигаться. Мужчина спустился вниз следом за своим чадом.

– Кристофер! Ты сейчас же развернешься и пойдешь наверх. Ты наказан и это не обсуждается, – пригрозил старший Браун.

–Уже бегу, – огрызнулся парень, направившись в сторону центральной двери.

– Немедленно! – выкрикнул опекун.

– Воспитывай вот эту, – голубоглаз указал на меня пальцем. – А я ухожу! Может, теперь у тебя появится шанс воспитать «достойного члена общества»! – парень схватил синюю толстовку, висящую на крючке возле входа, и мигом зашнуровал черные кеды.

– Прекрати нести чушь и вернись в свою комнату! – Джон ухватил Кристофера за локоть, его глаза с каждой секундой становились все мрачнее, рука напряглась. Готова поспорить, что черноволосому сейчас больно.

– Не прикасайся ко мне! – парень освободил свою руку и слегка попятился назад.

– Если ты выйдешь за порог этого дома, обратно можешь не приходить! – прошипел Джон. Вены на его шее вздулись от напряжения, кулаки были сжаты. Я еще никогда не видела человека, который смотрел бы так на собственного ребенка.

– Ты же не думаешь, что я испугаюсь того, чего желаю больше всего на свете, – этот ответ меня поразил. Крис ответил резко и хладнокровно, словно и вправду это его самое заветное желание.

Рука парня не дрогнула ни на секунду, он повернул ручку и вышел спиной вперед, даря в последние секунды свой ехидный взгляд. Дверь захлопнулась перед носом старшего Брауна. Вместе со звуком защелки, дом перестал дышать. Моя проблема испарилась, но отчего мне так плохо, почему я не радуюсь?

– Джон, – произнесла я, но мужчина явно не желал слушать. Он взглянул на меня и в следующую секунду уже отвел взгляд, провел ладонью по лицу и, сдерживая все свои чувства, отправился на кухню. Его желание было легко предугадать, заглушить боль могло лишь одно средство, и в нем было довольно много градусов, чтобы вскружить голову, заставив забыться. Бутылка дорогого скотча потеряла свое содержимое меньше чем за десять минут. Один из ужасных моментов в данной ситуации, что я никак не могу остановить его. Помешать заниматься самоуничтожением.

– Джон, – снова попыталась достучаться до него. Коснулась легонько его плеча, он дернулся, слегка оттолкнув мою руку.

– Ну и пусть катится! – произнес мой опекун. Его глаза покраснели в этот момент, мне показалось, что он готов заплакать. Взрослый мужчина, умудренный опытом, готов поддаться чувствам... Но нет, он умело сражается и подавляет слабость.

– Извини, это все из-за меня, – прошептала я с дрожью в голосе. Мне казалось, еще немного и я расплачусь.

– Нет, нет, Кимми, – Джон повернулся ко мне и с некой жалостью взял меня за руку. – Ты не виновата.

– Если бы ты не оформил опекунство...

– Кимберли, не нужно винить себя. Мой сын все равно бы нашел способ испортить мне жизнь, тут гены, ничего не поделаешь! – высказался мужчина и, променяв мои руки на очередную бутылку из шкафа, сделал глоток.

– Я не совсем понимаю? – решив уточнить подробности, я присела на стул.

– Знаешь, как он похож на свою мамашу! Эти глаза, волосы, привязанность к вранью! А теперь вот, ушел в точности, как эта стерва! – ухмыльнулся Джон. – Он умный парень, далеко не глупец, хоть иногда притворяется им, но эта гаденькая суть однажды его уничтожит.

Уничтожит! Крис сам может навредить себе, отчего я тогда не ликую? Ведь мой враг уже почти повержен, осталось нанести контрудар, и я победила в глупой игре с извращенными правилами. Но все мое естество подсказывает, что это неправильно. Я не такая, как Кристофер, мне не доставляет удовольствие наслаждаться его поражением. Да, когда я пыталась ответить на издевательства, мне казалось, что я могу поступить с ним самым омерзительным способом, но на деле это сложнее.

– Иди, спи, тебе уже через несколько часов в школу, – я кивнула головой и направилась в свою комнату. – И, Ким, не стоит предавать огласке, из-за чего тебя не было на занятиях, – добавил мужчина.

– Да, конечно.

Я так и не смогла уснуть. Мои ноги еле держали тело в сознании, но мне пришлось собрать рюкзак и отправиться на учебу. Денек предстоял не сахар: сонное состояние, мысли о произошедшем, и приближающаяся мисс Ли с порцией расспросов. Ни один из этих пунктов не радовал меня, а скорее угнетал! А еще и Аарон пытался узнать, как прошло дело с энергетиком, на что у меня хватило сил ответить только, что все провалилось. На обеденной перемене я обошла всю территорию школы в надежде увидеть Криса, но так и не нашла его. Наверное, это к лучшему, ведь на самом деле я понятия не имею, что сказать, как вести себя! Даже не знаю, зачем я высматриваю его лицо в каждом проходящем мимо парне. Бред какой-то!

– Ты сегодня очень странно себя ведешь, – подметил Аарон.

– Неужели?

– Ты не ешь, не пьешь, и зачем-то гуляешь по корпусам школы. Может, ты заболела?

Мой взгляд упал на булочку с шоколадом, которую поедал Аарон, мысли о еде присутствовали, но это скорее было подсознательное «чтобы жить, нужно питаться». Насыщение желудка это последнее, что меня беспокоит. Парень протянул бутылку воды, но я лишь поморщила нос.

Аппетит совсем пропал, и так продолжалось несколько дней подряд. Кусок в горло не лез, а ночи стали бессонными. Что-то странное со мной происходит. Все мои мысли занимает только Крис, я волнуюсь за него. Может, он ночует на улице, его руки трясутся от холода, и все это из-за меня. Неделя неизвестности, а Джон спокоен, как будто это не его заботы. Барбара делает вид, что увлечена работой. С того дня как она вернулась, ее практически не бывает дома, она все время находится в Портленде, разрабатывает новый проект. Неужели только меня волнует, где засранец, которого так все недолюбливают? Аарон говорит, что я не умею радоваться победам, может, он и прав. Этот паренек в очках вечно меня критикует, но самое печальное, что это единственный человек, которому я могу все рассказать, поделиться грузом, что свисает с моей шеи. Нолану я не могу доверить секреты Браунов, это будет неправильно, если у семьи Блэк появится компромат на Джона, которого они уже давно дожидаются, спрятавшись за дружелюбной улыбкой. Я доверяю Нолану, но не доверяю его дяде. К тому же, если бы я даже захотела рассказать о чем-то важном, парень моей мечты не нашел бы времени на меня. С последней нашей встречи прошло уже много времени, но за эти дни он прислал лишь пару смс с бессмысленным содержанием, вроде «привет», «как дела?». Ничего приятного или дарящего надежду на скорую встречу. Но все эти нерадостные моменты не сравнятся с промывкой мозгов от мисс Ли. Она три дня подряд расспрашивала меня о какой-то чуши, можно сказать, почти поселилась в нашем доме. Как только уроки заканчивались, эта сумасшедшая симпатичная азиатка поджидала меня у ворот школы, после чего она пытала меня по несколько часов. А когда она уехала, я, наконец, смогла вздохнуть полной грудью.

В очередной день я вернулась из школы, Барбара сидела в гостиной, нежная песня на французском языке звучала из ноутбука, в котором женщина так усердно пыталась что-то найти. Блондинка взяла небольшую кружку кофе с журнального столика, сделала глоток, слегка облизав нижнюю губу.

– Привет, – сказала я, скинув рюкзак с усталых плеч.

– Ким, – улыбнулась блонди. – Ты сегодня рано, – она взглянула на золотые часы на запястье. – Извини, но я ничего не приготовила и, кажется, холодильник пуст.

– Отлично, значит, сегодня питаемся энергией воздуха.

– Девочки, я не дам вам помереть с голоду, – Джон появился со второго этажа в приподнятом настроении. – Отправимся в ресторан! Не зря же я сегодня выходной взял, – торжественно произнес мужчина, подошел к своей жене и нежно поцеловал ее в щеку.

Что происходит с этими людьми, как они могут ходить по развлекательным заведениям, когда их родное чадо неизвестно где? Разве их не волнует, жив ли он?

– Кимми, ты любишь китайскую кухню? – улыбнувшись, спросила Барбара.

– Почему вы так беспечны! – не выдержала я такого безразличия. – Крис пропал, а вы вместо того, чтобы попытаться найти его, строите из себя идеальную семейку!

Мои опекуны моментально изменились в лице, искры в глазах потухли от слов, которые не щадили ушей. Их романтический настрой явно дал трещину.

– Во-первых, не пропал, а ушел. Это был его выбор, он мог остаться, но как всегда не смог упустить шанс показать себя главной жертвой вселенной...

– Ну и что! – перебила я Джона. – Все равно это неправильно! Если бы я пропала, вы бы вообще, наверное, вечеринку закатили по такому случаю?

– Я не договорил, – утихомирил меня мужчина своим строгим тембром голоса. – А во-вторых, я слежу за ним и прекрасно знаю, где он сейчас. Неужели ты думала, что я такой монстр, которому наплевать на судьбу сына, хоть и такого непутевого?

– И с ним все хорошо?

– Просто прекрасно. Вчера он снял дом и устроил гулянку, как видишь, и без моих денег он живет неплохо, – мужчина покачал головой. – Я не понимаю, почему ты чувствуешь некую вину за происходящее?

Я и сама не знаю, почему ее чувствую. Почему что-то проедает меня изнутри? У меня нет ответа на это вопрос! Джон стоит и с непониманием смотрит в мои глаза, в этот момент мне хочется, как маленькому кролику спрятаться в норку и сделать вид, что снаружи ничего не угрожает.

– Я не пойду с вами в ресторан, – произнесла я, поспешив в свою комнату, открыла дверь и защелкнула щеколду.

– Ким! – Барбара попыталась достучаться до меня, но ее старания оказались бессмысленны.

Сейчас мне могут помочь только тишина, одиночество и спокойствие. Через два часа блонди вновь постучала в дверь, чтобы сообщить об их уходе, на что я лишь промычала в ответ.

Я слышала, как центральная дверь хлопнула, а потом последовала тишина, настолько мертвая, что кажется, будто я одна во вселенной. Все мое естество ненавидит Кристофера, но с его исчезновением эти стены перестали быть прежними, они замедлили свой пульс, позволяя погружаться дому в депрессию. Но почему только я ощущаю это? Барбара и Джон совсем не огорчились, а наоборот воодушевились, начав чистый лист, пропустив в заглавии имя на «К».

Да что со мной? Почему я так переживаю? Надо радоваться, а не сидеть на кровати в запертой комнате, наблюдая за черепахой! Если бы я смотрела на себя со стороны, то скорее всего мне показалось бы, что Кимберли Уильямс не безразлична судьба Кристофера Брауна. От одной мысли об этом мой живот скручивает, а к горлу поступают рвотные рефлексы.

Мой внутренний диалог прервал легкий стук, который пронесся по всему дому. Мое сердце дернулось, показалось, что в доме кто-то есть. На цыпочках я подошла к двери и попыталась вслушаться. Тишина, вроде никого. Но звук снова повторился, мое тело тут же попятилось назад. Дверь в комнату закрыта, но некое волнение пробежалось дрожью по моему телу. Я все же осмелилась выйти и оглядеться. К моему счастью, никого. Скорее всего, мое воображение решило сыграть со мной злую шутку. Только я хотела вернуться к безделью, как со второго этажа послышался шорох. На автомате я ухватилась за металлическую статуэтку балерины. Вооружившись абсолютно бесполезным предметом, осторожно шагая, я поднялась наверх. Тусклый свет от небольшого светильника освещал скромную площадь коридора, но этого хватило, чтобы заметить приоткрытую дверь в комнату Криса. Послушав глупость, я вторглась вовнутрь, было слишком темно, но фигура человека, присевшего возле шкафа с одеждой, отчетливо выбивалась. Я ударила ладонью по выключателю, второй рукой сжала балерину, чтобы быть готовой нанести удар. Но этого не потребовалось: это был Крис, он сидел на полу, опираясь спиной на шкаф, дрожащей рукой он держался за живот, из которого сочилась красно-алая кровь. От увиденного мною, статуэтка из рук вылетела. От столкновения с полом, она лишилась некоторых своих частей, но это сейчас неважно!

– Крис, боже мой! – я подбежала к нему, села на колени и окончательно растерялась.

Его лицо побледнело, а глаза практически не выражали эмоций.

–Я вызову скорую, – но Кристофер собрал свои силы и остановил меня, ухватившись за мою руку.

– Нет, не надо! – выговорил парень, морщась от боли.

– Тебе помогут, – попыталась убедить Криса, видимо, он уже бредит.

– Нет. Нельзя вызывать скорую, они будут задавать вопросы, на которые я не смогу ответить!

– Но тогда ты истечешь кровью! – истерика начала пробиваться. Ситуация казалась критической.

– Не надо никому звонить, рана не настолько глубокая. Принеси мне лучше аптечку! Живее! – хриплым голосом приказал голубоглаз.

Я побежала вниз и судорожно начала рыскать по тумбочкам, шкафам, всем возможным местам. Пару неизвестных таблеток на полочке в ванной, пластыри из моего рюкзака и бинты, которые я носила, чтобы спрятать порезы – это единственное, что я смогла найти.

– Я не смогла найти аптечку! – на моих глазах появились слезы.

– Давай, что есть! – парень немного приподнялся и загнул свою футболку.

– Боже мой, – взвизгнула я от увиденного.

Рана вдоль живота выглядит так, что кажется, будто ее создали гримеры для фильма ужасов.

– Открой ту тумбочку, – Крис указал мне пальцем. – Оттуда достань бутылку водки, – я сделала в точности, как он сказал.

– Может, позвонить Джону? – эмоции захлестнули меня, слезы полились градом.

– Заткнись! И лучше помоги мне, – через каждое произнесенное слово, черноволосый делал тяжелый вдох, который давался ему с трудом.

Кристофер открыл бутылку спиртного и вылил ее содержимое себе на рану, видимо, боль была невыносимой, он зверски закричал, а вместе с ним я.

– Заткнись! Иди сюда, поможешь мне забинтовать.

– Я... я... не могу!

– Ким! Прошу тебя, – он протянул мне бинты.

Я похлопала себя пару раз по щекам и решила выполнить просьбу. И мне, и ему давалось сложно, Кристофер терпел, а я пыталась всеми силами не сорваться и не сбежать от этого кошмара. Но мы смогли довести начатое до конца.

– Крис, мы не можем знать наверняка, что внутрь не попала инфекция. Тебе нужна помощь квалифицированного специалиста! Возможно, рана слишком глубокая и нужно зашивать, – я взглянула на свои руки, они были испачканы кровью.

– Не мельтеши, помоги мне встать.

– Ты ненормальный, тебе нельзя шевелиться!

– А ты что, доктор, чтобы указания раздавать? – даже в такой ситуации он успевает съехидничать.

– Нужно вызвать скорую помощь, – снова начала я.

– Я тебе уже сказал, нельзя их вызывать! С ножевым ранением они вызовут копов, и начнут совать нос, куда не следует!

– Во что ты ввязался? – мой голос задрожал.

– Тебе лучше не знать, – добавил он и лишь протянул мне руку, чтобы я помогла подняться с пола.

Собравшись с мыслями, я подошла к Крису. Он положил одну руку мне на плечо, согнул колено и, оттолкнувшись на счет три, оторвал тело от пола.

– Что дальше? – решила узнать я, слегка согнувшись под весом парня.

– Мне нужно идти, – Крис закашлял, после чего ухватился за больное место.

– Ну, уж нет, никуда ты не пойдешь! – теперь штурвал в моих руках и я не позволю Крису загубить себя, несмотря на весь негатив, что я к нему чувствую.

– Ким, я должен уйти. Мой отец не должен видеть меня.

– Он все равно обо всем узнает. Он следит за тобой! – возмутилась я.

– Ты о его тупом секретаре, который неумело прячется в кустах с биноклем? Этот олух видит то, что я позволяю увидеть, – ухмыльнулся Крис.

– Ты неисправим!

– Отвези меня в одно место, и я исчезну из твоей жизни.

– Гений, только я не умею водить! А если бы умела, отвезла бы немедленно в больницу!

– В таком случае хорошо, что ты неспособная... – парень снова закашлял.

– Давай положим тебя на кровать?

– Я не могу тут отдыхать! Если отец найдет меня в таком состоянии, то полиция мне будет обеспечена!

– Что ты такое натворил, раз боишься попасться?

– Не твоего ума дело! – парень попытался отцепиться от меня и пройти самостоятельно, но уже через три шага он ухватился за стенку. Я подбежала и подхватила его.

– Куда тебе нужно? – смирившись, спросила я.

– Минут двадцать езды в сторону Портленда.

– Мне тебя не отвезти, нам нужен тот, кто хотя бы раз сидел за рулем.

– Есть предложения?

– Только Аарон, – прошептала я.

– Ну уж нет, только не гном-переросток!

– У тебя что, выбор большой?

– Ладно, звони своему ухажеру. Потом разберемся с его длинным языком.

Я набрала номер, судорожно попросила друга приехать, минут пятнадцать я аккуратно спускала младшего Брауна с лестницы. Потом помог появившийся Аарон. Сначала он был в полном недоумении от происходящего, готовый сбежать. Но после моих уговоров все же согласился. Крошечная машинка-жук приняла к себе на борт пассажиров и отправилась в дорогу. Хриплым голосом Крис указывал направление водителю. Я придерживала голову черноволосому.

– Я надеюсь, меня не арестуют, – произнес Аарон, косясь на заднее сиденье, где лежал Кристофер. – То, что тут происходит, имеет какое-нибудь дело к нарушению закона?

– Аарон, помолчи, пожалуйста, – успокаивающе произнесла я.

– Знаешь, если меня посадят, то хотелось бы знать за что... 

Это я пропустила мимо ушей. Все что сейчас важно, это чтобы голубоглазому не стало хуже.

– Как ты попал в дом? – зашептала я. – Поднялся на второй этаж?

– Через окно, а раны еще в тот момент не чувствовал, адреналин заглушал боль.

– А зачем ты вообще пришел, кажется, ты не хотел появляться даже на пороге?

– Ну, документы и заначка мне не помешали бы, но перед воротами меня настигла маленькая заминочка, – парень посмеялся, но резко прекратил, вновь скосив лицо от боли.

– Значит, это просто хулиганы, но зачем тогда прятаться от...

– Ким, не спрашивай, – мои рассуждения были прерваны. – Когда вы меня довезете до места, ты должна будешь забыть обо всем. И ты, очкарик, тоже!

Что происходит, Крис? Почему ты не хочешь рассказывать? Неужели ты сделал что-то настолько ужасное, что не поддается прощению?