Ревность потрясает и отравляет все то, что есть красивого и хорошего в любви.

Джордано Бруно

Я будто разделилась на две личности.

Первая очень сожалела о том, что мы с Орли поссорились, что я причинила ему боль, что я разрушила ту идилию, которая была между нами, которая нас объединяла в единое целое. Она никак негодовала, как я, хрупкая, маленькая на вид и трусливая, могла начать ссору. Ведь именно я её начала, когда спросила, пойдём ли мы на футбольное поле сегодня вечером. И зачем я это спросила? Я ведь боялась всех этих опасностей и всегда обходила их сторной, так почему в этот раз я хотела вляпаться в них? Но почему-то мне казалось, что ничего такого и не случиться. Что такого может произойти на поле? Я, видимо, слишком мало знала о жизни, раз так думала.

Вторая личность была полной противоположностью первой. Она была зла на Орли и возмущена тем, почему он ничего мне не рассказывал. Что такого сложного было в том, чтобы сказать мне имя того парня, который издевался над нами на станции? Почему надо всё от меня скрывать? Разве Флэт не доверял мне? Не любил меня? А ещё я никак не понимала, почему он не хотел никого видеть из друзей, почему он не хотел идти на поле. Да, он сказал мне, что хочет уберечь меня, но разве я уже не вполне взрослый и самостоятельный человек, который мог сам за себя решать и постоять. Я знала, что Орландо волновался обо мне чуть ли не каждый день, но порой меня это раздражало и выбешивало.

И сейчас, когда мы всё-таки пошли на поле после того, как приехали с озера и почти что целый день не разговаривали друг с другом, эти две личности боролись друг с другом, как дикие львы, которые вцепились в глотку друг друга из-за самки. Они разрывали меня на части, тратя на это все мои моральные силы, кричали друг на друга, не давали мне покоя, дрались между собой и чуть ли не убивали меня и друг друга до полного уничтожения. Меня поглощал то гнев перед всей этой заботой Орли, то жалость перед ним, то сожаление из-за ссоры и желание извиниться, то ярость и метание души из-за возмущения и страха.

Да что со мной не так?! Почему я, не могла, не мучаячь, просить у Орли прощения? Почему я не могла быть с ним без ссор и всяких проблем, как это бывало у всех? Почему мы и вправду не можем быть идеальной парой? Наверное, это всё потому, что у нас обоих были свои секреты, которых никто не хотел рассказывать. И из-за этого мы страдали, умирали от боли, тогда как могли спасти друг друга от разрушения.

— Постарайся вести себя тихо, — вдруг подал равнодушный голос Орли, отчего я вся вздрогнула.

Оторвав взгляд от тёмных деревьев и домов, у которых светились окна из-за включённого света и в них были видны люди, я посмотрела на парня, и в груди всё сжалось. Он выглядел спокойно, с равнодушием осматривал пейзажи вокруг и закат солнца, но я видела, как его глаза так и сверкали от этой красоты, они отражали его душу, которая так и рвалась написать этот закат, солнце и дома, пока всё это не исчезло. Но он не подавал этому вид и уж тем более не говорил со мной об этом из-за произошедшей между нами ссоры, но я знала, что, если бы ничего не произошло, он бы сейчас рассказывал мне о летах, которые проводил в Докан Хилле, о красоте природы, которая царила вокруг, о тишине и спокойствии, которая умиротворяла душу и навевало наслаждение. Но всё было испорчено одним негодованием, одной трещиной, произошедшей между нами. И оставалось только надеется, что эта трещина не станет больше.

Мы не держались за руки. И это просто меня убивало. Мы всегда держались за руки, куда бы мы ни шли. И от этого изменения меня поглощала неполноценность и пустота, разрастающая во мне всё больше и больше.

— Ну, я и так вполне тихо себя веду, — прошептала я, чувствуя, что будто съёживалась и уменьшалась в размерах из-за тревоги и страха в душе.

— И старайся вообще не влезать ни в что, — не обращая на мои слова внимания, сказал Орландо, запуская в свои чёрные непослушные волосы руку. От этого движения у меня сердце заныло.

— Это ты постарайся не тревожить себя и меня, — тихо прошептала я, нервно теребя в пальцах рукав тонкого бежевого свитера, который когда-то мне подарил Орли. Я думала, что, надев его, смогу хоть как-то подбодрить парня и сделать некий намёк на то, что я не сержусь не него. И так оно и было и в то же время не было. Эти две личности, которые возникли во мне после ссоры, не давали мне покоя и сводили с ума. — Не хочу, чтобы повторилось то, что случилось на пляже... — я на несколько секунд замолчала, пытаясь прочистить горло, чтобы извиниться за ссору, и не опускать взгляд с лица Флэта. — Мне очень жаль...

— Вот мы и пришли, — вдруг перебил меня он и тяжело вздохнул перед тем, как свернуть на широкую тропинку, которая вела на поле, а оттуда, как я сейчас услышала, раздавалась громкая музыка и чьи-то крики.

Боль пронзила сердце прежде, чем я двинулась за парнем, чувствуя, как внутри всё сжалось от страданий. Почему Орли так резко меня оборвал? Почему ничего не сказал и не простил меня? Может, он настолько задумался, что даже не слышал меня, пока не заметил, что мы уже пришли? Это вполне могло быть, и я надеялась на это, потому что оно согревало моё сердце, не давало ему разбиться.

Поле, окружённое деревьями и высокой травой, было не особо большим, зато народу на первый взгляд было много. Среди знакомых лиц я заметила Ерана, Бренду и Ирэн. Последняя равнодушно посмотрела на меня, но тот факт, что она посмотрела на меня, уже вселял уверенность на будущую дружбу. Не знаю почему, но мне бы хотелось с ней сблизиться, всё-таки мне надо же иметь в Докан Хилле хоть какую-нибудь подругу. И Ирэн на мой взгляд, отлично подходила не эту роль, хотя я её почти и не знала.

Я бы разглядела всех остальных, чьи лица были хорошо видны при свете небольшого костра перед длинной скамейкой, но меня отвлёк рычащий звук мотора и весёлые крики. Это оказался парень, который сидел на своём сером мотоцикле и разъезжал на нём по поле. Ну как разъезжал? Он крутился на одном месте, удерживая переднее колесо в одной точке, а задним оставляя на песке тёмные полосы, которые будто уродовали чьё-то лицо. От этой мысли мне стало не по себе. Но ещё больше мне стало не по себе, когда я узнала в парне Диего.

Того Диего, который меня спас в самолёте от страха.

Хоть я его тогда не очень хорошо запомнила по внешности, его серые, как сталь, как грозовое небо, пробудили во мне воспоминания, которые я запечатала где-то глубоко в своём мозгу, похоронив их вместе со своим сердцем. И сейчас они медленно всплывали из тьмы, наровя раскрыться и причинить мне боль. А я этого не хотела. Не хотела делать свою жизнь хуже, тогда как мне было и так и не самым лучшим образом.

— Привет, Гленни, — вдруг отвлёк меня от не самых приятных мыслей строгий, довольно высокий голос Мэтта.

Он стоял передо мной в таком положении, будто собирался обнять. Секунду я замешкалась, поражённая такому дружескому порыву, но в следующее мгновение уже крепко обнимала парня, словно цеплялась за него, как за спасательный круг, ведь я тонула в своих мыслях и чувствах. Отстранившись, я посмотрела на него. Как обычно хмурое лицо, сверкающие от света огня тёмные глаза, угловатые черты лица, каштановые, длинноватые кудрявые волосы, которые почему-то хотелось распрямить, чтобы они не торчали так в разные стороны, но я подавила в себе это желание. С Мэттом мы были всё-таки совершенно недавно знакомы, и он был просто моим другом.

— Ого, смотрите кто к нам пришёл! — радостно воскликнул Диего, резко затормозив рядом с нами. На секунду я испугалась, что он сейчас мне раздавил бы пальцы колесом, но страх был напрасен. Надо было страшиться будущего. — Дино! Рад тебя видеть!

Я старалась особо не смотреть на Диего, чтобы не вызывать поток эмоций и воспоминаний, которых я так боялась, ведь они могли всё разрушить. Но мне всё равно против воли удалось разглядеть, как он изменился: светло-русые волосы подстрижены и намного короче, чем при первой встрече, лицо обострилось, появилась горбинка на ногу из-за того, что его сломали, пальцы были чуть кривые, словно их тоже не один раз ломали, руки в шрамах, тело похудело, однако не утратило своей силы и мышц, а лицо стало ещё более наглым и ухмыляющимся. В груди всё сжалось то ли от разочарования, то ли от тревоги, без которой я не могла спокойно смотреть на парня, как ни в чём не бывало. Ведь что-то да было.

— Дино? — приподняла я одну бровь в изумлении. Никогда не слышала, чтобы так называли Орли.

— Сокращённое имя от Орландо, — тихо ответив, он нахмурился, бросив на меня взгляд, но потом растянулся в фальшивой улыбке специально для Диего. — Зато я тебя не рад видеть.

— Извини, я был пьян и... — Рейн вдруг поднял глаза от колёс и посмотрел на меня, отчего мне захотелось как можно быстрее провалиться под землю. — Совершенно не помню, кто она такая.

— Ты с ней и не знакомился, — подал голос Мэтт, который, скрестив руки на груди и чуть нахмурившись, следил за нами под тенью деревьев, словно он пытался скрыться. — Ты просто обозвал её...

— Не напоминай, — резко оборвал его Орли, судорожно вздохнув и сжимая кулаки. — Её зовут Гленни Маклин, и она моя девушка.

Для подтверждения своих слов он вдруг взял меня за руку и крепко её сжал. Сердце в груди пропустило удар, щёки медленно залились краской. Вроде бы ничего необычного, нам ведь с Орландо было свойственно всегда держаться за руки, но сейчас всё было по-другому, потому что после ссоры. Я ведь так и не извинилась перед парнем, а тот никак не отреагировал на мои слова, а даже перебил меня, но сейчас, когда он с любовью сжал мою руку, мне хотелось надеяться, что он меня простил, что между нами снова гармония и мир. Жаль, что уже не идеальный.

— Не хилую ты себе выбрал девушку, — присвистнул Диего, внимательно рассматривая меня, отчего я даже не знала, что делать, а точнее чего хотеть: врезать ему или исчезнуть. — Как раз под твой вкус. Правда, и мой тоже, — он мне подмигнул, будто... Нет, я не буду об этом думать, не сейчас.

— Надеюсь, это была просто очередная идиотская шутка, — с нотками ревности в голосе как можно спокойнее и непринуждённо сказал Орли, с недовольством смотря на меня и Диего.

В воздухе повисло напряжение, отчего сердце в груди застучало быстрее, а руки вспотели. Мне ужасно хотелось поправить очки, потому что они чуть скатились с переносицы, и убрать несколько выбившихся локонов за ухо, чтобы они не мешали взору, но я боялась пошевелиться, потому что не хотела, чтобы Орли вдруг подумал, что я подыгрываю Диего вместо того, чтобы ему возражать и высказывать верность Флэту. Однако последнее мне тоже не особо хотелось делать...

— Ну почему же? — невозмутимо продолжил Рейн, поправив рукой свою чёлку, которая была направлена налево, и облакатившись на руль мотоцикла. — Никто не запрещает нам следовать за своим сердцем и выбрать им. Даже ты, Дино.

— Слишком умно сказано для такого тупого, как ты, — резко бросил Орли, не в силах больше выносить ни наглость парня, ни ревность, которая была в нашей идеальности очень редким случаем. И почему он так грубо относиться к Диего? Что тот ему сделал? Почему они так грызлись друг на друге, не переносили друг друга, издевались? В чём причина?

Но эти вопросы ещё долго будут меня мучить, из-за чего всё и разрушиться.

Но прежде, чем я успела что-либо сказать в свою защиту, Орландо, сжав мою руку чуть ли не до боли, повёл меня к остальным. Шорох за спиной говорил мне о том, что Мэтт пошёл за нами, словно тень, которая внушала мне страх, а не доверие. Правда, я всего боялась.

— Они все пьют и курят, но ты этого ни в коем случае не делай, хорошо? Я люблю тебя, — наклонившись к моему уху и касаясь его горячими губами, прошептал мне Орли, а потом выпрямился во весь свой немалый рост, отчего я почувствовала себя маленькой не только по размеру, но и по уму, и дружелюбно улыбнулся ребятам. — Привет всем, кого я не видел. Это моя девушка, Гленни Маклин.

— Привет, чувиха, — сказал, как плюнул, какой-то жирный парень, который сидел с чипсами в одной руке, а в другой с пивом. Ну, ясное дело, почему он такой жирный и какой-то неприятный на вид: с длинными тёмными волосами, собранными в хвост, круглыми щёками, двойным подбродком и таким лицом, словно он хотел, чтобы весь мир от него отстал и дал бы как можно больше еды и алкоголя. — Я Говард Пас. И знаешь что? Ничего мне не поделагай, потому что я пас. «Говорящая фамилия».

И он засмеялся так громко и неестественно, что я поняла, что он уже немного пьян и не в себе. Идиот какой-то.

— Не шути так больше, иначе меня разорвёт от смеха, — смеясь, к нам подошёл блондин, чем-то мне показавшийся знакомым. Приглядевшись, я узнала в нём того самого парня, который выкрал из рюкзака альбом Орли и кинул его Диего. Именно этот гад всё испортил. И его безупречная улыбка, как у какого-нибудь бабника или самовлюблённого красавчика, не давала ему пощады на мою ненависть к нему. — Я...

— Джем, так ведь? — прищурив глаза, я хищно на него уставилась, прикидывая в голове план мести. — Тот вор, что взял у Орли альбом?

—... Джем Брекли, рад знакомству, — закончил блондин, запустив руку в свои светлые уложенные волосы, и улыбнулся, словно не слышал моих обидных слов, а его улыбка, которая начала меня уже выбешивать, даже не дрогнула.

— Глен, не сейчас, — дёрнул меня за руку Флэт, взволнованно на мепя смотря, отчего я тут же успокоилась и смутилась, не понимая, что на меня нашло.

— Мальчики, может, пойдём играть в футбол раз нас теперь поровну? — вдруг раздался за моей спиной чьей-то громкий женский голос.

Я обернулась и увидела высокую девушку с длинными, чуть ли не до талии, волнистыми тёмно-каштановыми волосами, которые она завязала в тугой хвост на макушке, с веснушками, которые цвели на её храбром лице словно цветы. Её тёмно-серые глаза сверкали вызовом, она с гордостью приподняла подбородок, уперев руки в бока, и выглядела со стороны как настоящая спортсменка, которая была ни чуть слабее парней. Она и сама была чем-то похожа на парней, словно она взяла у них характер, а внешность красавицы из сказки про Рапунцель.

— Отличная идея! — резко затормозив около нас, отчего вся трава взлетела клочьями, Диего широко усмехнулся, слезая с мотоцикла с таким видом, будто хотел показать всем, кто тут крутой, кто тут главный. — Ты ведь будешь, Дино?

— Не называй меня так больше, тогда буду, — вопреки моим ожиданиям, Орли улыбнулся и говорил совершенно спокойно, тогда как я, и только я, могла заметить в его глазах сверкание ярости и...боли.

— Кто выиграет, тот будет спать сегодня с Глен! — засмеялся Диего, но тут вдруг подавился смехом, когда Мэтт резко, но несильно ударил его в живот. Парень был молчалив и выглядел настолько суровым и сердитым, словно он обдумывал сложнейший план захвата всей вселенной. — Ладно, ладно, это была шутка, только не надо меня бить!

Ничего себе была шутка. Слишком уж наглая она получилась и неприличная, однако я совершенно не застеснялась, чего ожидала этого от себя. Но что-то не давало мне этого сделать, что-то в образе Диего было такое, отчего бабочки пархали в животе, сердце билось чаще, а душа трепетала...

— Не обращай на него внимания, — с почти незаметной ревностью в голосе прошептал мне на ухо Орли и поцеловал меня в губы, словно всеми силами пытался показать всем, что я была его и больше никого. Я чувствовала, как внутри меня что-то разбухало, увеличивалось в размерах, возростало, поглощая всё на своём пути, даже саму меня. Но что это было, я не знала, но явно ничего хорошего, раз я так этого забоялась.

«Никто не запрещает нам следовать за своим сердцем и выбрать им. Даже ты, Дино» — вдруг пронеслись в моей голове слова Диего, когда я наслаждалась поцелуем с Флэтом. Что он имел в виду? Что он хотел этим сказать? Может, он хотел на что-то намекнуть? Подсказать? Но на что?

Что тут, чёрт возьми, происходило?