— Эй, очкастый... — Тэхен вздрогнул, когда услышал это обращение. И дураку ясно, что обращаются к нему, потому что очкастый тут только он один, да и вообще... — Я хочу пить.

Тэхен неверяще проследил за полетом бутылки фанты, которую он купил ещё минут семь тому назад, за школьный забор.

— Но я же... — начал он блеять с загнанным видом переводя взгляд на хищника в лице главаря банды.

— Ты что там мычишь? Я ненавижу фанту. Иди и купи что-то другое.

Ким сжался под этим леденящим душу взглядом. Сопротивляться — бесполезно. И опасно для жизни, к тому же. Поэтому он молча кивает и уходит, чтобы купить «что-то другое». Ясное дело, что ему не стали уточнять, что именно нужно купить, ведь если главарь окажется недовольным покупкой, Тэхен просто пойдёт и купит ещё. И сделает это при необходимости снова. Так было всегда.

И кто бы знал, как сильно Тэхен ненавидит Чон Чонгука и всю его шайку, для которых другие люди — лишь жалкие букашки и не более. Но ему остаётся лишь скрежетать зубами от досады, пока Чон его не видит, и плакать от причиняющей боль обиды уже дома, где он может побыть наедине с собой и своей никчёмной сущностью.

Чонгук — дьявол во плоти. Личный дьявол для Тэхена, потому что лишь он страдает от его рук, слов и одного лишь его взгляда. Тэхен просто не переносит его всей душой и надеется, что когда-нибудь найдётся кто-то, кто утрёт ему нос. Конечно, сам Тэхен не рискнёт такого сделать, не желая погибнуть в таком молодом возрасте, но искренне верит в догму, где говорится, что на каждого сильного человека найдётся некто сильнее него. И на Чон Чонгука тоже найдётся.

— Я... я купил колу, — пытаясь отдышаться от быстрого бега, едва выговорил Тэхен. — Всем вам.

И даже с трудом выдавливаемая улыбка не помогает, хотя Тэхен силится именно улыбаться, а не скалиться.

Кто-то из шайки подходит ближе к нему и вдруг замахивается рукой.

«Он сейчас меня ударит!» — мысленно вопит Ким, уже готовясь морально принять удар.

Но рука просто лохматит его волосы, не причиняя боли. И это очень странно. Особенно если учесть, что это Мин Юнги.

— Молодец, уродец. Колу мы все любим.

А вот его фальшивая улыбка явно не из жизнеутверждающих. Тэхен ёжится от ужаса под этим холодным взглядом.

И уже спустя секунду он убеждается, что одной моральной боли ежедневно ему мало. Нужна ещё и физическая. Скорее всего, для баланса. Ведь все в мире относительно.

Это осознание приходит, когда Тэхен ощущает, как пальцы, что недавно просто лохматили его волосы, сейчас крепко фиксируют его голову, а уже через мгновение его добивают мощным пинком под зад. И Тэхен отлетает на несколько шагов вперёд, чувствуя боль, будто ему сломали поясницу.

И смех, что сопровождал сие радостное для кое-кого событие окончательно его унижает. Хотя, казалось бы, куда ещё более.

— Скройся уже с глаз, — махнул рукой Чонгук, довольно скалясь, — долбанный очкарик.

Тэхен не издаёт ни звука, не говорит ни слова. Он просто смотрит на Чонгука и пытается понять, чем он так перед ним провинился, что вынужден испытывать такое унижение ежедневно. Этот вопрос явно риторический, но все же Тэхен задается им каждый день. Потому что с каждым днём все меньше сил это терпеть. С каждым днём хочется сделать что-то себе или Чонгуку. Но он все терпит и терпит. Не знает даже, для кого держится, для кого старается не сломаться и стерпеть все. Ведь никому он не нужен. Даже собственным родителям он не нужен. Что уж говорить о Чонгуке?

Тэхен просто крепко сжимает пальцами край форменного пиджака и, поджав губы, торопится уйти подальше от Чона и его друзей. Он все ещё слышит противный смех за спиной и одобрительные слова в адрес Юнги, что будто героем дня стал, ударив Тэхена. Хорошо хоть, никто этого больше не видел. Только стены школы, обращённые на задний двор. Только жестяные банки, раскиданные по голой земле, покрытой грязной жухлой травой. И слышал их только легкий весенний ветерок.

Сегодня Тэхену явно повезло.

Но надолго ли?

Тэхен сидел на нудном уроке математики, когда вдруг его телефон в кармане пиджака коротко завибрировал, оповещая о пришедшем смс.

«Приходи в туалет на третьем этаже. Немедленно».

Ким внутренне сжался от ужаса, глядя на имя отправителя. Мучитель — значилось в контактах. И ничего ещё не было большей истиной в жизни Тэхена, как то, что Чон Чонгук — его мучитель.

Урок математики пропускать нельзя. Ибо скоро промежуточный экзамен. К тому же, преподаватель просто настоящий зверь.

Но если выбирать, то Тэхен выберет меньшее из зол. Лучше уж быть наказанным учителем, чем Чонгуком. Фантазия Чона не знает границ и это очень страшно.

Вопреки пессимистическим мыслям о том, что учитель Хон ни за что не даст ему выйти, он легко поверил в то, что Тэхену плохо и все же разрешил. Если быть совсем честным, то Тэхену и впрямь было плохо — от мыслей по поводу того, зачем Чонгук зовёт его на этот раз. И бледность его лица сыграла наверняка не последнюю роль.

Идя по пустому во время уроков коридору, Тэхен пытался придумать причину, по которой Чонгук его позвал. В том что его снова ударят или полноценно изобьют, он не сомневался. Это всегда было «приятным» окончанием чего-то более изощрённого. Чего же на этот раз?

Дверь туалета с тихим скрипом открылась и Тэхен вошёл внутрь, игнорируя резкий запах хлорки с едва заметным налетом табака. Его шаги гулко отдавались от стен и высокого потолка, и даже эти звуки казались Тэхену зловещими. Тут тихо. Слишком.

Внезапно вниз по спине пробежал холодок, будто знаменуя что-то нехорошее. И Тэхен уже решил наплевать на приказ Чонгука и даже сделал шаг назад, намереваясь покинуть неприятную уборную, как пресловутое «нехорошее» поспешило с ним произойти.

Когда запястье Тэхена резко схватили, он вдохнул воздуха, чтобы истошно завопить от ужаса, но его рот мигом прикрыли горячей ладонью, а сам он оказался прижатым к не менее горячему телу спиной.

— Только пискни и это место станет твоей могилой, очкастое чучело, — ядовито прошипел Чонгук в самое ухо Тэхена, обдавая его своим дыханием.

Тэхен с ужасом стал осознавать своё положение, и факт, что он оказался наедине с чудовищем, будто долбанул его по голове. Ему как никогда захотелось, чтобы из кабинок выскочили Юнги, Намджун и Джин, заливая все вокруг смехом и издевками в адрес Тэхена. Но... Чонгук один. И от этого начали трястись коленки.

— Ну как? У тебя пропало желание сдохнуть? — хмыкнул Чонгук, снова опаляя ухо Тэхена горячим дыханием. Ким поспешно закивал, лишь бы Чонгук уже отпустил его и позволил отстраниться. От такой близости к предмету ненависти закружилась голова. — Вот и молодец.

Чонгук убрал ладонь со рта Тэхена, давая ему возможность вдохнуть спертый воздух, которого становилось уже катастрофически мало. Но вот отпускать самого Тэхена он не спешил. А Тэхен только сейчас понял, что второй рукой Чонгук обхватил его за талию и прижимает к себе.

«Какого черта?!» — мысленно выругался он, не смея сказать это вслух.

— Эм... Чонгук... может, отпустишь меня?

Тэхен предпринял попытку отстраниться, но Чонгук вдруг прижал его сильнее к себе, заставив Тэхена замереть и перестать дышать.

— Ты всерьёз указываешь мне, что делать? — в голосе Чонгука послышалась ирония с легким намеком на угрозу. — А ты попробуй вырваться, очкастый.

— Это не смешно, — на удивление твёрдо произнес Тэхен. — Отпусти!

И Чонгук отпустил. Тэхен резко повернулся к нему лицом, боясь, что Чон увидит его злость.

И Чон увидел этот гнев, что пульсировал в глазах Тэхена. Потому что такие эмоции скрыть невозможно. Потому что Тэхен не хотел их скрывать, как бы ни боялся того, что Чонгука может это разозлить.

— Зачем ты меня позвал? — слегка дрожащим голосом спросил Тэхен, не глядя на Чонгука, а вперившись взглядом в вентиляционку, что располагалась на стене выше головы Чона.

И снова тишина давит на уши и на голову, заставляя сердце Кима биться с удвоенной силой. Потому что, опять-таки, Чонгук непредсказуемый. Он ведь привык делать что-то, а уже потом размышлять над этим. И о последствиях Чонгук чаще всего не думает. А когда дело касается Тэхена, так его воображение вообще зашкаливает.

— Отсоси мне.

Вокруг все замерло. И лишь капли, стекающие с одного из кранов, нарушали тишину, ударяясь о фаянсовую поверхность. Тэхену показалось, что воспалённый негативом мозг стал подкидывать ему абсурдную информацию. Ему очень хотелось верить в то, что ему эта фраза примерещилась или это просто голоса в голове. Что угодно, только не то, что это произнес Чонгук.

— Что, прости? — едва выговаривая слова, спросил Тэхен.

Он все же взглянул на Чонгука и наткнулся на полный интереса взгляд. Взгляд, который в душу заглядывал и который переворачивал все внутри. Взгляд, от которого хотелось закопать себя заживо, потому что он оголяет уязвимость Тэхена перед Чонгуком.

— То, что слышал, очкарик. Сейчас ты соберёшься духом, ртом и глоткой и отсосешь мне. И так, чтобы мне понравилось.

Глаза Тэхёна невольно начали слезиться от нахлынувших эмоций обиды и тревоги.

Ему не послышалось.

И это больно ударило по его самолюбию. Чонгук перешёл всякие границы. И пора уже дать ему об этом знать.

— Ты можешь унижать меня, можешь бить меня и насмехаться надо мной, Чонгук, — начал он, набрав в легкие побольше воздуха и сжав руки в кулаки, — но не смей считать, что можешь опускать меня так низко и делать из меня никчёмную половую тряпку только потому, что у тебя положение выше. Я тоже человек. Такой же, как и ты.

Он смог. Он сделал это. И сейчас он умрет.

Чонгук прищурил глаза и Тэхен узрел в них нехороший огонёк. Тэхену сейчас явно будет больно. Очень.

Пощечина вышла слишком неожиданной. Тэхена сильно завалило в сторону и он едва удержался на ногах, рискуя расшибить голову о раковину при падении.

Он резко вскинул голову, ощущая в ней звон, и уставился на Чонгука с ужасом в глазах. Все перед ним расплывалось, так как очки при ударе слетели с переносицы, а без них Тэхен слеп, как крот.

— Не смей сравнивать себя со мной. Ты — жалкий отброс, который не смеет даже рядом со мной стоять. — - Чонгук подошёл ближе и схватил Тэхена за волосы, намотав их на кулак. Он приблизил его лицо к своему. Слишком близко. — Но в чём-то ты прав. Не стоит твоему поганому рту касаться моего члена. Подцеплю ещё какую-нибудь хуйню от тебя.

Он отпустил волосы Тэхена и брезгливо отбросил его от себя. На этот раз Ким все же не удержал равновесия и больно приземлился на грязный пол туалета.

— Чтобы тебе пусто было, Чон Чонгук, — с яростью в глазах прошептал Тэхен.

Вслед за этим последовал удар ногой по животу.

— Ты сам подписываешь себе смертный приговор, сука очкастая, — Чонгук пронзил Тэхена устрашающим взглядом. — Пощады теперь не жди.

Тэхен видел, как размытое пятно в лице Чонгука сплюнуло на пол, развернулось и ушло, наступив на очки Тэхена и с треском разбив линзы.

Тут Тэхен не выдержал и заплакал. От всего произошедшего слишком больно, досадно и обидно. Хочется сдохнуть в тихом уголочке, хочется просто уйти с этого жестокого мира, где деньги решают все. Где нет места человечности и чувствам. Где правят власть имущие.

Домой Тэхен успел прийти до прихода родителей и брата с работы. А когда они вернулись, он сослался на усталость и не вышел из своей комнаты. Он все равно не смог бы показаться им на глаза из-за следов пощёчины на лице и опухших от слез глаз. Это добило бы его окончательно. Необходимость соврать близким добила бы его. Ведь его семья думает, что у него в школе все в порядке и он совсем не изгой, который ежедневно терпит травлю и насилие.

Он сейчас просто заснёт, не думая о том, в какой кошмар превратится его жизнь завтра. Хотя, казалось бы, куда ещё хуже. Но нет предела ужасам в жизни Ким Тэхена, и судьба не раз ему это доказывает.

Он ненавидит Чонгука, но Чон ненавидит его ещё больше. И он гораздо сильнее. Достаточно, чтобы сломать и раздавить Тэхена. И Киму легче сломаться, чем сопротивляться ему.